Мир не вечен. Цикл книг: «Эйриния». Книга первая. Том III

Уже спустя несколько минут ожесточенного штурма башни, она оказалась полностью в руках Эсфирцев. Захваченным реннцам предложили открыть огонь по своим или умереть. Все, как один они выбрали второе.

Расправившись с остатками канониров, эсфирцы, не способные самостоятельно вести огонь из орудий, которые многие из них встретили впервые, кинулись по стене в направление к городу. Большая часть рыцарей и моряков находились в море и в гавани, отчего их продвижение было неостановимо. Вскоре бой перебросился с моря на сушу, и защитникам приходилось воевать на два фронта.

В тот самый момент, когда первые эсфирцы достигли стен города, раздался оглушительный залп с Флагмана. Капитан корабля, видя, что стена полностью потеряна, принял решение остановить нападение и отдал приказ открыть огонь по укреплениям.

Первым залпом, переход от башни к городу длинною в несколько десятков шагов, был разрушен с легкостью ветерка, смахнувшего соломинку с земли. Не останавливаясь на этом, Флагман вторым и третьим залпами снес остатки стены. Тем самым загородив проход вдоль всего «рукава» от города до башни, одиноко оставшейся возвышаться над руинами, охваченными огнем и утопающими в море крови.

Затем, Чудище Ренна быстро развернулось другим боком в сторону образовавшегося затора при входе в гавань, где эсфирцы одерживали верх, и открыл огонь. Снова и снова раздавались залпы этого Беспощадного Исполина, чьи орудия были способны переломить ход не только битвы, но и всей Войны.

При помощи знаков и сигналов, передаваемых «Семафорным Связистом» – специально обученной мышью, находившейся на самой верхней площадке Флагмана и рассекающей воздух флажкам – все остальные корабли стали расходиться в стороны, освобождая ему дорогу. Эта брешь в обороне реннцев была ошибочно принята эсфирцами за бегство и прорыв обороны.

В подобный «карман» ринулась парочка особо крупных кораблей в сопровождении не одного десятка галер. Тут же в небо взметнулись камни и стрелы направленные в сторону второй башни и стены, с которой упорно не переставали вести огонь семарийские канониры.

Снаряды эсфирцев стали достигать цели и смогли перебить часть основания арочного пролета. Защитники укреплений посыпались в воду. Еще пару выстрелов и стена оказалась полностью отрезанной от города. Её можно было с легкостью взять штурмом и тем самым «выбить зубы» обороне Ренна.

Не успели нападающие воплотить свою задумку в жизнь, как Флагман резко развернулся, причем ему пришлось тем самым «раздавить» пару своих судов. Капитан, понимал, что если этого не предпринять и не пожертвовать малым, то весь Ренн окажется беззащитным перед врагом.

Спустя мгновение проход оказался вновь расчищен залпом орудий правого борта. Корабли противника были развеяны по воздуху, а их корпуса разлетелись на мелкие щепки. Множество сотен жизней оборвались за считанные песчинки, и всем было на это наплевать. Сейчас командиров обеих Флотов интересовала лишь Победа, для достижения которой – все средства были хороши.

После столь резкой контратаки противника у эсфирцев явно поубавилось смелости. Они остановили продвижение вперед и постепенно стали переформировываться для агрессивной обороны. Словно таран, давя всё на своем пути, Флагман Ренна взял прежний курс и двинулся вперед. Семарийцы в жгучем стремлении одержать Победу, готовы были пойти на всё. Даже, если это означало напрасную гибель своих и бесчисленные жертвы со стороны противника.

Вслед за Чудищем, как по цепочке, в атаку ринулись уцелевшие суда Ренна…

В тот самый момент, когда «Карающий Меч Ренна» со всей силы вонзился в «плоть» Флота Эсфира, открывая огонь во все стороны и сметая попадающие ему на пути суденышки, как фантики от конфет, превозмогая жуткую боль и усталость, поднялся на ноги Пик.

Следом за Тошем, Ночей и Софией, он выполз из узкого отверстия городского слива, расположенного на краю каменной кладки дороги. Все грязные и чумазые донельзя, тяжело дыша и не веря своему счастью, что бегство из Дворца наконец-то увенчалось успехом, друзья никак не ожидали увидеть Поле Брани в столь роковой миг.

– Что они творят?! – сорвался с уст мышонка истошный крик боли и отчаяния.

От вида непрекращающейся ни на песчинку ожесточенной схватки и откровенной мясорубки, у него перехватило дыхание. В глазах всё потемнело, и он почувствовал, как земля уходит из-под ног.

– Держись друг мой! Это только начало, – вовремя поддержал его Тош, одновременно помогая Ночи и Софии подняться на ноги. – Так Малия, Ноча, оглядитесь, не видно ли нашего судна…

– Кто?!

– Ох, прости -София! – поправился мышонок.

– Вижу, вон оно! – воскликнула черная мышка, указывая на дальний «уголок» пристани, где стоял на приколе полуразрушенный корабль «Мария».

Сейчас возле него никого не было, как и на его борту. Все борцы Ренна на данный момент сосредоточились на другом конце пристани, ожидая приказа своих командиров – готовые броситься по первому зову куда потребуется.

– Скорее бежим! – схватил за руку Тош Ночу, а София – Пика.

Это невольное прикосновение с её стороны, заставило мышонка очнуться и поднять глаза. Мышка также застыла на месте. Со стороны могло показаться, что между ними сверкнула искорка. Словно завороженные, мышата оказались не в силах оторвать взгляда друг от друга.

– Не хочу вас прерывать, – подскочил к ним Тош. – Но…

– Бежим! – вскрикнул Пик, резко очнувшись после очередного громового залпа с Флагмана и истошных, душераздирающих криков о помощи со стороны подбитых им членов экипажей судов.

Спустя несколько минут быстрой пробежки по опустевшим улочкам Ренна, друзья поднялись на борт своего любимого кораблика, не раз спасшего им жизни.

Еде держась на ногах Пик подошел к краю палубы и тут же замер от ужаса. Всё воды до того черной бухты, оказались сплошь усеяны телами погибших и терпящих бедствие. Всё и вся в округе окрасилось в алый цвет крови. Даже воздух был наполнен «запахом» Смерти и Ужаса.

То тут, то там, глухим эхом раздавались невыносимые крики и стоны умирающих. Из воды торчали сотни сотен рук, протянутые вверх в глухой мольбе о спасении. Находясь на грани жизни и смерти, бесчисленное количество ни в чем не повинных мышей обращались к тем, кто был глух ко всем мольбам, и для кого Победа в этой Битве оказалась куда важнее жизни собственного Народа.

Всюду полыхала беспощадная стихия Огня. Языки пламени вздымались до самого неба и быстро распространялись с корабля на корабль, пожирая всё и вся на своем пути – как корабли, так и несчастных солдат, моряков, рабов. Последние ко всему прочему, прикованные цепями к местам возле весел, оказались совершенно лишены шанса на спасение. Обреченные на верную гибель с судном и её командой, «безмолвные» мыши вопили о помощи, но некому было её оказать.

Пик, у которого от вида всех этих Ужасов Войны заложило уши, а из глаз рекой потекли горькие слезы боли и отчаяния, оказался не в силах более стоять на ногах. Рухнув на колени, бедняга неистово замотал головой из стороны в сторону. Закрывая уши и глаза ладонями, серый мышонок, как недорезанный принялся вопить во всё горло:

– Остановите-е-есь! Остановите их! Сколько… Сколько жизней оборвались сегодня! И ради чего?! Чего-о-о-о?!

– Малия, успокой его! Пока нас не заметили Реннцы! – перекричал его Тош, прекрасно понимая, что чувствует сейчас друг, но ничем не мог ему помочь.

Он сам держался из последних сил, и старался не показывать насколько его самого пробирал ужас и смятение. Лицом он оставался хмурым и непреклонным, как никогда, но вот руки так и дрожали.

– Надеюсь, мы хоть немного подлатали наш кораблик… А-то это будет самое короткое плавание за всю нашу жизнь, – говорил себе под ухо мышонок и принялся крутить рычаги.

В этом ему активно помогала Ноча. На время девушка смогла отстраниться от Жестокой Реальности. Пусть ненадолго, но мышке удалось переключить своё внимание на предстоящее бегство.

Спустя минуту томительных ожиданий, пыхтевших над ним мышат, корабль сошел с прикола и начал набирать обороты механизм внутри судна.

– Оба штурвала работают! – воскликнула Ноча.

– И пусть у нас нет мачты – невесть каким чудом мы плывем, – стиснул зубы Тош, выравнивая курс судна.

– Успокойся Пик, прошу тебя – успокойся, – тихо говорила София, присев возле серого мышонка, который всё это время не переставал биться головой о палубу.

– Ноча, помоги Малии! Уберите Пика подальше от воды, пока он, ненароком не сиганул за борт…

Черная мышка, оставив штурвал Тошу, спрыгнула с верхней палубы. Подскочив к другу, вместе с Софией, девчата аккуратно подняли паренька на ноги. В полубредовом состоянии, они повели бедного мышонка в каюту капитана, которая до этого служила им местом заточения.

VIII Запоздалые раскаяния

Принцессы Софии

– Как он!? – тихо спросила София, когда Ноча осторожно опустила Пика на скамейку, чудом уцелевшую после всех злоключений, постигших корабль «Мария».

Мышонок, распластавшись на ней, не сводил взгляда с одной точки, и всё качался на месте взад и вперед. Казалось его мало беспокоило то, что в любую песчинку их жизнь могла оборваться от любого, пусть даже малого, снаряда реннцев.

– Потерять Семью… Дом… Затем Любовь… А теперь всё это… – повернулась черная мышка к Принцессе спиной. – Сама подумай, каково ему сейчас…

Не желая, чтобы та стала свидетельницей её горьких слез, Ноча поспешила отойти на пару шагов в сторону. Слишком долго она делала вид, что всё в порядке. Но теперь, когда Смерть стояла на пороге, мышка не могла больше терпеть. Прижимая холодеющие ладошки к груди, вне себя от всепоглощающего чувства отчаяния и безвыходности, малышка как никогда желала остаться одной, дабы целиком и полностью отдаться горю.

– Ноча, – хотела было прикоснуться к ней девушка, но та резко отстранилась от неё, как от кипятка.

– Не трогай меня! – пропищала бедняжка.

– Прости, – чуть замялась София. – Я лишь хотела…