Околосмертные переживания и жизнь после смерти глазами православного скептика

Конечно участники конференции старались проявить определенную политкорректность в ответах на три ключевые вопроса:

1. Почему за последние 100 лет численность православных христиан в мире в пересчете на % населения снизилась почти в два раза?

2. Может ли эта тенденция измениться?

3. Если да, что надо для этого сделать?

Тем не менее в достаточно представительном объеме в целом справедливых комментариев, касающихся ответов на первые два вопроса и крайне сдержанных оценок перспективы дальнейшей судьбы российского православия с упором на демографический фактор и государственную поддержку, участники дискуссии не смогли пройти мимо двух ключевых факторов, определяющих будущее РПЦ:

1. Если церковь не «откроется» и не будет понятна, ситуация не изменится.

2. Ключевые темы: хорошие священники и крепкие семьи.

Весь остальной совокупный объем высказываний можно рассматривать скорее, как набор рекомендаций, представленных в форме расширенных тезисов, способных по мнению участников конференции стать основой для более эффективной и результативной миссионерской деятельности РПЦ.

Все они безусловно разнятся и по затратной части (интеллектуальной и финансовой) и по сложности реализации и, естественно по результативности.

Как, например, нужно реагировать на многолетние стенания, упреки и обвинения в адрес других религий и учений, обвиняя их в активной (по сравнению с православием) миссионерской деятельностью с использованием всех возможных каналов коммуникации.

Как будто что-то или кто-то в этом мешает осваивать этот сегмент православному духовенству и богословию.

Ведь для всех сегодня становится совершенно очевидным тот факт, что проигрыш в информационном соперничестве религий обрекает отстающих на роль маргинальных сообществ, вынужденных ютиться на обочине человеческой цивилизации.

Тут уже не до реляций и заявлений о мировом статусе.

Мне хотелось бы отметить один, но с моей точки зрения ключевой фактор, определяющий реализацию тезиса «открытости» церкви.

Если мы обратим внимание на процент верующих, регулярно посещающих богослужения и исполняющих религиозные практики, то абсолютно очевидным становится вывод о невозможности сегодня «открыть» себя обществу без использования современных информационных технологий и социальных сетей.

Попытки «заткнуть» эту брешь просветительскими лекциями отдельных священнослужителей в YouTube проблему не решат.

Выполнить эту миссию в состоянии лишь широко образованные, подготовленные к открытым дискуссиям в социальных сетях представители православного духовенства, которых сегодня катастрофически не хватает в этом сегменте миссионерской деятельности.

Ключевыми в этом утверждении являются слова дискуссия и социальные сети.

Ведь не только расширение форм активной миссионерской деятельности предопределяет возможность кардинально изменить положение дел.

Именно в способности представителей духовенства оперативно реагировать на новые вызовы, которые ставят перед любой религией научно-технический прогресс, рост интеллектуального уровня человеческой цивилизации, открытие новых законов и проявление непознанных феноменов.

Их способность даже не объяснить, а представить обоснованную интерпретацию происходящему с позиций отстаиваемой религиозной доктрины в сочетании с информационной активностью – единственный путь к успеху.

Но если вдуматься в содержание приведенных рекомендаций, то ключ к их реализации лежит в известном, но тем не менее не ставшем менее справедливым изречении, приписываемом известному диктатору – «кадры решают все».

Простой пример.

По данным, представленным М. Шермером в [3]:

«Благодаря изгибу арки нравственной вселенной сфера морального всеприятия расширилась, захватив все области нравственного, в том числе, среди христиан, вопрос о том, кто получает доступ в рай.

Значительную часть истории христианства ситуацию контролировали эксклюзивисты, верящие, что только христиане спасутся, однако все более утверждался инклюзивизм, согласно которому последователи разных религий могут быть допущены на небо.

Например, в начале XX в. менее 10% христиан были инклюзивистами в вопросе о небесах, а в 2008 г. в ходе опроса Pew Forum 57% последователей евангелических церквей, 79% католиков и 83% протестантов согласились, что «многие религии могут вести к вечной жизни», и лишь 29% христиан в целом утверждали: «Моя религия – единственная истинная вера, ведущая к вечной жизни».

Показательна обнаруженная в ходе исследования положительная связь между посещением церкви и эксклюзивностью: верующие, которые регулярно ходят в церковьв два раза чаще менее прилежных прихожан считают свою религию единственным путем в вечную жизнь, причем наиболее выражен этот эффект среди приверженцев евангелических церквей».

А теперь вспомним, какой процент верующих православных церквей России и Украины регулярно посещают церковь.

Есть вопросы?

Конечно крайние ортодоксы самой ортодоксальной религии всегда в состоянии достать свою козырную карту («фактор страха»), заявляя о том, что все происходящее – лишь свидетельство приближения апокалипсиса, в результате которого спасутся лишь «истинно» верующие христиане.

Вот только количество православных верующих в это за последние сто лет сократилось вдвое, а количество христиан, сомневающихся в существовании «единственной» истинной религии за это время увеличилось на 61% и достигло значения 71%.

Прикажете думать, что спасение не входит в сферу их жизненных интересов.

Еще один пример – это реакция православной церкви на феномен околосмертных переживаний.

Околосмертные переживания, привлекают внимание, в первую очередь, как эмпирический опыт, способный подтвердить возможность существования сознания вне тела и жизни после смерти.

Будучи единственным реальным научным методом наблюдения, регистрации и статистической обработки околосмертных переживаний, системно проявляющихся на границе мирской жизни, этот опыт наиболее многообещающ для убеждения скептиков.

Тем более странной и удивительной является позиция православной церкви на этот удивительный феномен.

Ведь вряд ли могут быть малейшие сомнения в том, что этот вопрос, который волновал человечество весь период его существования, волнует и будет волновать всех всегда.

Более того, резкая, крайне негативная первичная реакция Церкви на эмпирические данные околосмертного опыта, объяснить которую можно лишь желанием сохранить «фактор страха» в качестве доминирующей составляющей христианской доктрины, продолжает и сегодня оказывать абсолютно бессмысленное, сдерживающее влияние на использование его (опыта) в качестве аргумента укрепления православного вероисповедания.

ГЛАВА 2. «Фактор страха» как камень преткновения

в дискуссиях ученых и христианских богословов

2.1. Люди в черном

Самым «чувствительным» и болезненным для христианских религий является вопрос присутствия в околосмертных состояниях так называемых «негативных переживаний».

Сразу надо отметить, что основную часть объема эмпирического околосмертного опыта (ОСО), составляют данные описаний околосмертных переживаний, полученные в результате проспективных и ретроспективных опросов, проведенных исследователями США и Западной Европы.

Как следствие, это определяет то обстоятельство, что в настоящее время подавляющее количество имеющихся описаний принадлежит жителям этих стран, большинство из которых исповедуют католическую и протестантскую религиозные доктрины.

Естественно результаты этих исследований в первую очередь представляют и затрагивают интересы данных христианских конфессий.

Но поскольку речь в ОСО идет об обобщении эмпирического опыта, внетелесных наблюдений, и видений на «границе» мирской жизни, способных рассматриваться как аргументы, свидетельствующие и о возможности независимого от тела существования разума (сущности, души), и о возможности продолжения ее (жизни) за этой чертой, очевидно, что ни одна мировая религия, или учение не вправе занимать выжидательную позицию в этом вопросе.

Тем более, что все более активное участие в исследованиях околосмертных состояний начинают принимать ученые других стран и континентов.

Исторически область возможного существования личности за этой чертой всегда была монополией описания и сутью любой религиозной доктрины.

Как следствие, приходится ожидаемо признать, что продвижение науки в этом направлении не могло не вызывать настороженную и скорее негативную реакцию со стороны служителей культа на результаты исследования околосмертных состояний.