Вегетариане

Он почти выключил передние двигатели, завалив септалёт вперед, и по той же траектории 45 градусов пошёл вниз.

Это напоминало пике. Сергею самому было страшновато, но он с удовольствием смотрел, как глаза его девчонок наливаются ужасом. Это для них… ну, чтобы произвести впечатление, сидевший во взрослом рассудительном мужчине мальчишка устроил этот гоночный финт.

Летели, вернее, пикировали они на юг. Сначала Сергей не знал, куда он политит. Но сейчас, почувствовав себя свободным, он хотел в Крым – в заповедную зону восточного Крыма, где были горы, виноградники и почти никогда не было людей, даже когда людей было много. И плотоядные люди, и вегетариане предпочитали отдыхать в плавающих островах-отелях южнее Ялты и Алупки.

По его подсчетам, в Крым, это около 700 километров, которые он рассчитывал преодолеть за три с половиной часа.

Достигнув высоты в сто метров, когда крик отчаяния уже был готов сорваться с уст девочек, Сергей опять резко перешёл на подъём.

– Я сейчас уписаюсь от страха, – прокричала Алина.

– Уписывайся, – расхохотался Сергей, – тут можно.

«Я вам покажу, кто скрывается под прозвищем: – самый талантливый из мешков»».

– Смотрите на светлые точки городов, которые мы будем пролетать, и считайте их, – сказал Сергей девчонкам, как бы оправдывая собственное безрассудство какой-то, придуманной на ходу, целью. – Результаты потом сверим.

Второе и последующие пике, разгонявшие септалёт почти до 300 километров в час, уже не вызывали в девчонках такого ужаса. Но они злились.

Когда Сергею было семнадцать, и он пробовал всё, он участвовал в городских гонках и никогда не приходил последним. Но и в первую десятку ему пробиться не удавалась. И он оставил этот вид деятельности.

Но в глазах этих молодых девочек он хотел перестать быть мешком. И пусть злятся.

Гонки на септалётах в последнее время считались уделом тронутых. Зрелищным спортом они не были, да и несчастные случаи периодически случались.

Но всё это было в прошлой жизни, а в этой – он в одежде варвара, с самодельным топором за поясом выжимал все силы из этого замечательного аппарата.

Часа через четыре после старта, он посадил септалёт в восточном углу бухты Весёлое.

Он заметил, что девчонки, молчавшие последнюю часть дороги, дрожат.

– Замёрзли?

– Я всё ждала, когда мы разобьемся. Гад! – зло ответила Ольга. – Сейчас мы будем тебя бить. Медленно, флегматично и с удовольствием.

Затем вместо того, чтобы бить Сергея, они сбросили свои шкуры из искусственной кожи и нагишом забежали в море, которое было в нескольких метрах от аппарата.

Сергей последовал их примеру.

Море было тёплым и ласковым. Волн практически не было. Так, рябь.

В метрах десяти – двенадцати от берега были несколько скал, ниже уровня воды, покрытые мидиями.

– Надо будет набрать! – прокричал Сергей своим спутницам, отплывшим от него метров на пятнадцать – двадцать. Они хохотали и что-то говорили друг другу.

Но, расслабившись в море, он понял, как устал. Напряжение полета, хотя кроме движений рукоятками он не делал ничего, сказалось во всем теле.

Он вышел на берег и, расстелив свою одежду, улёгся на неё.

Приподняв голову, он смотрел, как выходят из моря его обнажённые спутницы, и любовался их телами.

Это, видимо, привело к физиологической реакции, на которую и обратили внимание вышедшие из моря девчонки.

– Не сопротивляйся. Иначе убью – сказала Алина

– Сдаюсь, – ответил Сергей,

Его насиловали в первый раз. Но это было прекрасно.

Примерно через час, когда всё закончилось, счастливый и опустошённый, преодолев свое расслабленное состояние, Сергей встал и провозгласил:

– Собираем мидии, – и первым, взяв пакет, вошёл в море.

Девчонки, опять хохотали и шептались. А потом пошли следом.

Сергей рвал почти все подряд мидии, наполнив пакет минут за пятнадцать.

– Тут рядом виноградное поле. Полетели на него, – сказал Сергей, когда они наполнили аквакультурой по несколько пакетов.

Положив в септалёт пакеты мидий не одеваясь, они перелетели к рядам виноградных лоз, которые находились в метрах двухстах от берега. Найдя кучу старых ящиков, они стали заполнять их почти созревшими виноградными гроздьями. И увлеклись этим занятием и поеданием почти созревшего винограда.

– Пора, – очнувшись от этого занятия, сказал Сергей. – К рассвету нужно вернуться.

– Мы не успеем, – сказала Ольга.

Сергей посмотрел на небо и понял, что она права.

Они осмотрелись.

К югу была роща в несколько высоких деревьев. Только там, если не улетать от моря, и можно было на день спрятать септалёт.

Так они и сделали.

Роща состояла из деревьев тута и двух огромных деревьев грецкого ореха.

Сбоку она была совершенно прозрачной, но сверху кроны должны были хорошо закрыть септалёт. Но они закрыли его старыми ветками, которые набросали на септалёт, укрыв винты своей одеждой и пакетами, а с оставшимися пакетами и в одной обуви, которая походила на нечто среднее между тапочками и валенками, отправились к морю.

Сергей, уже никак не скрывая, любовался телами своих спутниц, а те наигранно застенчиво улыбались.

День прошёл сказочно. Они купались, загорали, занимались любовью, ели виноград, тутовник и орехи, собирали мидии, виноград и даже собрали один кулёк тутовника. Ольга прекрасно лазала по деревьям и трясла их. Оставалось собрать поспевшие ягоды.

Чуть позже полудня они поспали несколько часов и к вечеру были свежи и готовы к новым подвигам.

Когда на небе сквозь наплывшие облака они увидели несколько звёзд, они взлетели.

Времени на возвращение у них было много и спешить было некуда. И Сергей, набрав высоту пятьсот метров, старался находиться под облаками, держа курс от облака к облаку.

Но когда они пролетали над Азовским морем, пошёл дождь.