Чужая война
Сергей Садов
Князь Вольдемар Старинов #2
Нет, никак не удается Володе Старинову спокойно жить в том мире, куда он вынужден был отправиться из родных мест. Какой уж тут покой, когда вражеская армия приближается к портовому городу Тортону, где живет Аливия – девочка, которая заменила Володе сестренку. Нужно брать в свои руки организацию обороны Тортона и успевать буквально везде.
А дальше – усмирять мятежное герцогство Торенду, выполняя поручение короля Артона. Создавать новую армию, обзаводиться спецслужбами, разбираться с местными законами и обычаями и разрабатывать новое законодательство.
Здесь, в этом средневековом мире, никто не верит в искренность замыслов князя Вольдемара Старинова, все подозревают его в преследовании каких-то корыстных интересов. А он просто хочет, чтобы этот мир, из которого ему нет возврата, стал лучше…
Сергей Садов
Князь Вольдемар Старинов
Книга вторая. Чужая война
Глава 1
Брошенные с обеих сторон ворот телеги и мешки со скарбом создавали полную иллюзию паники, когда люди просто побросали все, что мешало им бежать. Но эти же телеги не давали возможности ворвавшимся в город всадникам нормально оценить обстановку, вынуждая их скакать дальше, туда, где этих телег не будет. А еще разведенные небольшие костры из прелой соломы отчаянно дымили, скрывая оборонительные сооружения. Правда, этот дым мешал и защитникам, а потому Володя, как только враг втянулся в город, замахал руками, подавая сигнал. Рабочие тотчас бросились засыпать костерки приготовленным влажным песком.
Родезцы, похоже, уже поняли, что происходит что-то странное, но оценить обстановку на полном скаку не сумели. Вот и рвались вперед, выставив копья, готовые растерзать защитников… только тех не было. Тишина, застилающий глаза дым и брошенные телеги – вот и все, что встретило их за воротами.
Еще до сражения Володя четко объяснил, кто и в какой последовательности должен вступать в бой. Приказ был доведен едва ли не до каждого солдата вместе с обстоятельным рассказом, что ожидает его нарушителей.
Шли драгоценные секунды. Все больше и больше латников втягивалось в город. Вот уже вбежали первые пехотинцы и бросились пробираться через телеги, спеша поскорее залезть на стены; все еще скакали вперед всадники; торопились к воротам отставшие.
Дым развеялся. Володя поднес бинокль к глазам, стал рассматривать первых ворвавшихся в город. Те уже разобрались в ситуации и отчаянно поднимали коней на дыбы, пытаясь развернуть их. Но сзади напирали остальные, еще не сообразившие, что творится вокруг.
Мальчик, не отрывая бинокля от глаз, поднял руку – солдат у флагштока приготовился. Вот передние всадники поняли, что назад им не прорваться, а возникший затор защитники просто расстреляют из луков. Один всадник приподнялся на стременах, указал вперед, склонил копье и помчался на врага, увлекая за собой остальных. Вот он поравнялся с домами, в которые упирались стены из мешков с песком. Еще до строительства Володя приказал снести там все, расширив улицу. Остальные дома по бокам превратили в настоящие крепости, заложив окна и двери, которые выходили на эту улицу. И теперь кавалеристы оказались в ловушке. На крышах нависающих домов расположились лучники, готовые снести залпами всех атакующих врагов. Предпринятый родезцами отчаянный прорыв в город привел их в тупик.
– Думать же надо, – буркнул Володя, – думать!
Вражеский командир, похоже, тоже все понял и теперь отчаянно пытался развернуть конницу и выбраться из этого мешка. Володя опустил руку, и тотчас на флагштоке взвился зеленый флаг. Тишина. Володя нервно сжимал и разжимал кулак, продолжая до рези в глазах смотреть в бинокль.
– Уснули они там, что ли?! – рявкнул он.
Но нет, вот на крышах домов поднялись в полный рост лучники с уже наложенными на тетивы стрелами. Разом вскинулись десятки луков, и тут до ушей наблюдателей донесся стук рычага катапульты… Сделанная на скорую руку, она не могла выстрелить далеко, но это от нее и не требовалось. Скованные цепью два камня буквально снесли всех передних всадников, и в этот миг ударили лучники…
Володя усилием воли заставил себя убрать бинокль от глаз и глянул вниз со стены. В городе, конечно, важные события происходят, но и о бое в целом забывать не стоит. У ворот царило настоящее столпотворение. Кто-то пытался прорваться из города, кто-то рвался в город – узкие ворота не давали этой толпе разойтись, и образовалась давка, куда и ударили стрелы. С надвратной стены сбросили камни, следом полетели бревна, утыканные железными шипами, посыпались вниз уже не деревянные, а металлические «ежи». Таких было мало, но, скованные цепями, они представляли собой большую проблему для атакующих. Летели вниз и деревянные «ежи»; этих не жалели – заготовили много. Еще бревна побросали с другой стороны, и теперь они, калеча всех, кто попадался на пути, катились со склона в ров, увлекая за собой вражеских солдат.
– И… раз! И… два!!!
Володя обернулся на крики и успел заметить, как несколько солдат налегли на рычаги, опрокидывая огромные котлы с кипящим маслом. Раздавшийся снизу вой Володя, наверное, запомнит на всю жизнь. Оказывается, участвовать в осадной войне вовсе не то же самое, что читать о ней, а описание того, что творит с людьми кипящее масло, сильно отличается от того, что видишь в реальности. Мальчик зажал уши и попытался спрятать в складках накидки нос, в который ударил запах жареного мяса. Отвернувшись, чтобы не видеть этого ужаса, он бросился по стене, а потом, едва не вывалившись из бойницы, перегнулся через край, и его вырвало.
Пошатываясь, Володя выпрямился и оглядел все вокруг мутным взором. Похоже, его авторитет в этот день оказался непоправимо испорчен… Но нет. Как оказалось, он далеко не единственный, кто проделал такое упражнение. Остальные смотрели на них скорее сочувственно, чем насмешливо. Один из солдат-ветеранов даже похлопал мальчика по плечу.
– Это ничего, милорд. В первый-то раз завсегда так. Привыкнете.
Володя наградил утешителя бешеным взглядом, с трудом удержавшись от крика.
– Спасибо, – процедил он сквозь зубы. – Вы меня успокоили.
Однако долго откачиваться было некогда. Пока он висел на стене, солдаты уже завалили ворота «ежами» и шипастыми бревнами так, что теперь пробиться через них стало практически невозможно. Со стены стреляли лучники и арбалетчики, причем основной мишенью для них были те, кто ворвался в город. Уже били и из-за мешков – выстроившись за ними в три ряда. Арбалетчики первого ряда использовали мешки как опору, делали прицельный залп, после чего быстро отходили, а их место занимал второй ряд, потом третий. За это время выстрелившие первыми успевали перезарядить арбалеты и снова оказывались готовыми к стрельбе. Офицеры четко соблюдали интервалы залпов, давая людям возможность перезарядить оружие и в то же время поддерживая непрерывный темп стрельбы.
Володя понаблюдал за их работой и кивнул. Тут можно быть спокойным, сразу видно профессионалов – эти люди пришли в город вместе с Конроном. Да и работа снайперов-лучников с вышек была хороша. Едва среди атакующих находился кто-то, кто пытался организовать правильный штурм укреплений, как к нему устремлялось две, а то и три стрелы.
Тут пока все нормально. Володя перешел к бойнице и попытался выглянуть вниз, но у ворот толщина стены такая, что края не достать. Володя покосился на то место, где ему пришлось расстаться с содержимым желудка, но оттуда ворот не видно. Ругнувшись, он протиснулся в узкую бойницу и все-таки дополз до края. Вражеские солдаты, ругаясь, пытались разобрать завал, прорываясь на помощь своим. Поскольку их почти не тревожили, они увлеченно растаскивали камни и бревна, за стенами наблюдала только небольшая их часть. Володю заметили, и рядом с его головой в стену ударила стрела. Мальчик заерзал, выбираясь обратно.
– Красный флаг! Красный! – заорал он.
Затрубили трубы, на флагшток пополз красный флажок. По этому сигналу лучники на стене разом оставили в покое тех, кто прорвался в город, и ударили по скопившимся у ворот; снова полетели камни. Первый залп, поскольку его не ждали, уже привыкнув, что на них не обращают внимания, оказался страшным, выкосив целые ряды. От стрельбы почти в упор не спасали никакие доспехи, да и что такое десять-пятнадцать метров? Враг попятился от стен, офицеры заметались среди солдат, пытаясь организовать отступление и обеспечить прикрытие от лучников. Вот вперед выдвинулись щитоносцы с тяжелыми щитами, за ними стали собираться остальные солдаты, и теперь они медленно отходили, выбираясь из зоны обстрела. Ничего, вот сейчас они перестроятся, организуют защиту и пойдут на прорыв, тем более что баррикада перед воротами уже почти разобрана. И тогда… они не сразу заметили вырвавшийся из леса отряд латной кавалерии, который, выстроившись клином и набирая скорость, скакал им в тыл. Защитники, заметив своих, усилили стрельбу.
– Прекратить стрелять! Прекратить! – Володя закричал одновременно с каким-то офицером.
Родезцы еще попытались организоваться, но удар всадников, закованных в доспехи, оказался страшен. Задние ряды буквально смели, втоптав в землю. Пехота может противостоять коннице только в строю, но как раз его-то создать и не успели. Вражеские командиры еще пытались организовать отпор, но рыцари втаптывали в землю малейшее сопротивление еще до того, как оно становилось серьезным. Вражеский командир, решив пожертвовать уже обреченными солдатами, бросил в бой остатки пехоты и, пока те погибали под копытами, успел отойти со своей кавалерией и теперь выстраивал ее для контратаки. Ошибка! Володя едва не заорал от радости.
– Навесным по коннице! Залп! – заорал он, сорвал со спины лук и подал пример.
Сначала робко выстрелили всего десяток луков, но второй залп оказался более солидным. Вражеская конница, взявшая разбег, влетела под этот смертоносный «дождь». Залп сбил скорость и расстроил ряды, позволив Конрону и его латникам врубиться во вражеский клин, окончательно разрушив его.
Вражеский командир, осознав опасность, теперь поспешно уводил своих людей подальше от стен.
Володя еще минуты три понаблюдал за боем – пока ничего не ясно, но первый раунд за ними: пехоты у врага больше нет, конница основательно потрепана. Если не случится чудо, Конрон здесь разберется.
– Убрать красный флаг!
Снова рев труб, флаг пополз вниз: сигнал всем перенести огонь на прорвавшихся в город. Пока лучники были отвлечены, те уже почти успели разобрать преграду перед воротами. И тут сверху на них посыпались стрелы и камни. Ополченцы уже тащили по стене новые «ежи». Володя подозвал одного из офицеров:
– Я вниз, посмотрю, как там. А вы «ежи» не бросайте сразу, соберите их побольше, а потом разом и скинете.
Офицер кивнул, и Володя побежал по стене, стараясь добраться до спуска как можно скорее. На бегу глянул вниз и поспешно отвернулся – перед воротами баррикада уже была не только из камней и бревен, но и из человеческих тел.
Спустившись со стены, Володя прыгнул в седло подведенного ему коня и, пришпорив его, сорвался с места. За ним пристроился отряд охраны. Проскакав почти до середины укреплений, Володя осадил коня перед одной из вышек, соскочил с него. Ополченцы, охраняющие подходы, поспешно встали.
– Спокойно? – поинтересовался Володя на ходу.
– Пока не нападают…
Князь кивнул и поднялся на вышку. Лучники не обратили на него внимания, продолжая посылать стрелу за стрелой в толпу врагов. Те уже сообразили, что единственный для них шанс выжить – прорваться в город, и теперь отчаянно штурмовали стены, пытаясь нащупать слабые места обороны. Володя снова понаблюдал за работой арбалетчиков. Недаром их поставили в центр – после первой растерянности враг именно туда направил основной удар и даже в некоторых местах почти прорвался к мешкам, где раздолбив деревянные «ежи», а где просто завалив их телами коней и людей. В одном месте дело дошло до пикинеров, когда вражеские солдаты все-таки прорвались и даже успели взобраться на мешки. Дружный удар десятков длинных копий отбросил прорвавшихся.
В художественной литературе почему-то утвердилось мнение, что в Средневековье на поле боя господствовал меч. Откуда пошло такое заблуждение, Володя не знал, но сейчас, воочию наблюдая сражение, понимал, что мечом тут можно красиво размахивать, но реальной пользы от него нет. К тому же хороший меч очень дорог и не каждому по карману, а от плохого больше вреда, чем пользы. По-настоящему в бою царили пики и копья. Для ближнего боя хороша булава или топор. Мечом можно исполнять разные приемы, только в такой давке, где не очень попрыгаешь, важно уничтожить противника с первого удара или на худой конец ударить так, чтобы он долго не смог подняться. Меч не всегда способен пробить доспехи с первого раза, а вот булава самое то. Если же перед человеком стоял ощетинившийся пиками строй, то с мечом он тем более выглядел бледно, что сейчас Володя и наблюдал. Вражеские солдаты, чтобы прорваться, вынуждены были бросить все, что им мешало, и оказались на стене с одними мечами или топорами перед лесом пик.
Володя снова достал лук и ненадолго подключился к работе лучников, чтобы остановить наиболее опасный прорыв.
– А вы неплохо стреляете, милорд, – одобрительно заметил один из лучников, прерывая стрельбу, чтобы скинуть вниз опустевший колчан и взять полный.
Мальчик молча кивнул. Когда прорыв ликвидировали, он снова забросил лук за спину и теперь пытался рассмотреть, что делается на другой стороне. Там также шел отчаянный бой, но вроде бы проблем не было.
Володя спустился вниз, но на коня садиться не стал, а отправился к стене, лавируя среди бегающих солдат и добровольцев-медбратьев, которые на носилках выносили раненых. Он понаблюдал за их работой – раненых выносили из боя, не дожидаясь его конца, как здесь было принято раньше, а значит, очень многие останутся живы. При условии, конечно, что им окажут грамотную помощь. Но даже одно то, что им вовремя остановят кровь, уже может спасти жизни – Володя видел, что многих уже несли перевязанными, пусть неумело, но кровь останавливали. Недаром он заставлял местных врачей обучать добровольцев правильно накладывать повязки на раны.