Ратибор и Ода. Первая книга

Ода сделала всё так, как ей говорила Маргюг: постелила себе посреди комнаты прямо на полу, а под подушку положила узелочек с «Шипом Сна». Только она закрыла глаза, как сразу улетела куда-то к звёздам вверх. Взлетев выше облаков, проткнутых высокими горами, она оказалась в светлой стране, по которой текли белые реки, впадающие в белоснежные озёра. К Оде со всех сторон засеменили маленькими ножками гномики, одетые во всё белое. Адель вознеслась в страну Альвхейм[60 - Один из миров в скандинавской мифологии], мир светлых альвов. Они давно не видели людей и долго рассматривали девушку, пока не поняли, что она им ничем не угрожает. Тогда альвы накормили её белой кашей, которую они тут же непрерывно варили из облаков. После этого расспросили, зачем она к ним прилетела. Ода рассказала, что хотела узнать имя своего жениха и посмотреть, как он выглядит. Желание девушки развеселило альвов, так как никто до этих пор не появлялся в их стране без намерений сделать им зло. Они устроили праздник, стали петь и танцевать. Когда девушка спросила, смогут ли они ей помочь, гномы ответили, что помогут, но при условии, если она с каждым станцует танец. Старый альв с длинной белой бородой, соскрёб с вершины торчавшей из облаков горы горстку снега и рассыпал над головой Адель. От этого она уменьшилась в размере до их роста. Гномов было двенадцать и, станцевав с каждым из них, девушка выбилась из сил. Тогда альвы усадили её на мягкие подушки в белый паланкин и понесли к подножию большой горы, откуда раздавался жуткий грохот. Когда шум стал совсем невыносимым для уха девушки, Ода увидела источник звука. Кузнец мощным молотком ударял по большой наковальне. Это был князь белых альвов хромой Вёлунд[61 - Изначально бог-кузнец. После крещения Северной Европы ему были приписаны черты сатаны, что явилось прообразом булгаковского Воланда из «Мастера и Маргариты»]. Девушка испугалась. Ей было известно, что кузнец был охоч до женских юбок. Каждой своей возлюбленной он дарил кольцо. А колец было ровно 700, они были им выкованы по образцу кольца его первой жены лебединой девы Чудесной Хёрвер. Вёлунд, увидев Оду, улыбнулся и, протянув кольцо, предложил ей стать его женой. Девушка ответила, что она ищет своего суженого, и только он будет её возлюбленным до самой смерти. Князю альвов ответ неожиданно понравился. Он дунул сквозь кольцо на девушку, и её рост стал прежним. Затем Вёлунд дал Оде лебединые крылья. Когда-то давно с помощью их он сбежал из заточенья от владыки Ньяров Нидуда[62 - Неопознанная страна и личность из скандинавского эпоса].

Белые крылья понесли девушку куда-то вниз. Вынырнув из облаков, она увидела знакомые ей горы, фьорды, леса, озера, реки, города. Это был Мидгард, известный мир людей. Крылья принесли её к небольшому лесному озеру. Здесь они покинули Адель и вознеслись обратно к своему хозяину. «А Вёлунд, не такой злой, как многие считают», – подумала она и стала озираться по сторонам. Сквозь густую крону плакучей ивы, склонившейся к воде, Ода увидела молодого человека. Он стоял к ней спиной. На нём был красный плащ, скрывающий его фигуру, а на голове шлем с птицей, распластавшей крылья. Адель крикнула: «Ты кто?». Но воин не услышал. Она стала пробираться сквозь густые заросли ракитника и ивы, чтобы подойти ближе. Приблизившись, она вновь крикнула: «Как тебя зовут?» Но наречённый жених вновь не услышал. Он снял с головы шлем, и девушка увидела выбритый затылок. На нём виднелась татуировка в виде сведённых в лигатуру[63 - Соединение букв или других графем в один знак. Широко использовалась в Средние века] рун. Ода попыталась запомнить узор лигатуры, в которой каждая из рун переплеталась с другой, являясь продолжением третьей. Но вдруг в это время с озера надвинулся густой туман и скрыл фигуру жениха из виду. «Ты Хрёрек? Или Хельги?» – закричала дочь конунга. Но было уже поздно, фигура человека испарилась.

Адель проснулась. Было прекрасное солнечное утро. Но ей было нехорошо. Кружилась голова и немного подташнивало. Руки горели от мелких ссадин и царапин. Ноги сильно ломило. «Руки болят из-за колючек ракитника, а ноги из-за танцев с альвами», – подумала Адель. Правду сказала старуха, чтобы видеть вещие сны, нужно для этого иметь желание и силу. «Я не успела даже узнать его имя. Значит, я ещё не готова к тому, чтобы увидеть своего нареченного в вещем сне», – решила она.

Дверь приоткрылась и в неё неслышно прокралась Сольвейг. Она на цыпочках приблизилась к постели Адель и, увидев, что подруга уже проснулась, с шумом выдохнула воздух:

– Фу! Наконец-то дождалась! Я всю ночь не спала в ожидании, когда ты проснёшься и мне свой сон расскажешь. Ты так дёргалась, сучила ногами, мотала головой и царапала себя ногтями, что мне очень страшно было. Ну что? Узнала? Говори скорее, рассказывай! Ты его видела?

– Скорее нет, чем да.

– Не видела? Не приснился? Видела из далека? Что? Старуха обманула? Я так и знала. От колдуньи с именем Маргюг, разве можно было нам счастья ожидать? – защебетала Сольвейг.

– Успокойся уже. И не тарахти, как сорока. Ой…, – Ода взялась руками за виски, – у меня голова раскалывается.

Не найдя ничего лучшего, подруга стала обмахивать лицо Адель ладонями:

– Так лучше? Уже лучше?

– Сольвейг! Перестань. У меня и так всё кружится перед глазами. А ты ещё тут машешь перед ними. Лучше дай мне воды и скажи Аслауг, чтобы принесла прямо сейчас кусок глины. Беги, пока я не забыла.

Сольвейг моментально вернулась и дала подруге напиться:

– Зачем тебе глина? Даже не могу предположить. Ты хочешь вылепить его лицо? Не замечала за тобой таких талантов. Ну, расскажешь ты мне все, в конце концов!? Я сейчас от любопытства лопну! У-у-у!!!

– Заткнись. Ты сейчас меня собьешь, и я всё забуду. Дай мне сосредоточиться

Молчания Сольвейг хватило ненадолго:

– Ода! Может хватит издеваться? Конец пришёл моему терпению!

– Да! Принеси мне грифель.

– Что это такое? И где я его возьму?

– В комнате, где Гейр нас рунам обучал. Это такая острая костяная палочка. Ей пишут.

– А, знаю! Она украшена драконом страшным, проглотившим человека!

– Точно! И тогда церу принеси, если найдёшь.

– Церу? А! Дощечку с воском, на которой пишут.

– Ты ещё здесь?

– Слушаюсь, повелительница! – съязвила Сольвейг и тут же исчезла.

Через минуту она вернулась с грифелем в руках. В его верхней части был искусно вырезан дракон, заглатывающий голову мужчины. Греки, как рассказывал Гейр, называли грифель стилосом.

– Не нашла я церу.

– Ладно, сейчас Аслауг глину принесёт.

Дверь открылась и вошла кормилица:

– Столько хватит? – она поставила на пол тяжелую кадку полную сухих комков глины.

– О-о-о! – только и смогла воскликнуть Адель, вновь схватившись за больную голову. – Мне всего-то надо, чтобы в ладони помещалось.

– Мне кто-то об этом сказал? – невозмутимо проворчала Аслауг. – Ещё не завтракали, а уже им глину подавай. Хорошо хоть, не молодильное яблоко Идунн[64 - В скандинавской мифологии богиня вечной молодости], а всего лишь глину. Мне стол накрывать надо, а ты бегай по ямам, да канавам, глину собирай, как ума лишённая богами …

Кормилица ушла, а Адель поднялась с постели и стала разминать кусок глины, добавляя воду, пока не получилась лепёшка. На этой лепёшке она стала острым концом грифеля чертить рунную лигатуру, увиденную во сне. Быстро в точности изобразить не получалось и время от времени, чтобы вспомнить, Ода поднимала голову вверх, закрывая при этом глаза.

Вокруг неё суетилась Сольвейг, заглядывая то через одно плечо подруги, то через другое:

– О, господи! Что ты там карябаешь? Объясни мне, наконец!

– Ты можешь помолчать?

– Молчать, молчать, молчать. Что за манера, затыкать всем рот? Я тоже хочу знать, что ты увидела, и что сейчас творишь.

– Сольвейг, если ты сейчас не заткнёшься, то я забуду, то, что увидела и никогда тебе не расскажу о вещем сне. И тогда ты точно лопнешь!

Сольвейг надулась и села в стороне от подруги на сундук, насупившись и раздувая от обиды ноздри.

Наконец Ода закончила царапать стилосом по глине:

– Вроде так это было, – она вытянула перед собой руку с глиняной лепёшкой в ладони и, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, попыталась оценить результат своей работы: – Да, точно, так!

Хмурая от обиды Сольвейг вытянула голову вверх, пытаясь со своего места рассмотреть, что там получилось у Оды. Но так и осталась в неведении – какие-то непонятные чёрточки и загогулины.

Ода повернулась к подруге:

– Не обижайся, сейчас всё объясню.

Сольвейг с энтузиазмом вскочила, но Ода вытянула раскрытую ладонь в её сторону, означавшую «стоп»:

– Но сначала найди Гейра и приведи его сюда.

Сольвейг опять глубоко вдохнула и выдохнула воздух через рот:

– Боже ты мой, он-то нам зачем?

– Раз говорю, значит он нужен.

– Я всю ночь не спала и всё утро на посылках. Что за наказание? Сбегай туда-сюда, приведи того – а в результате «ноль». До сих пор ничего не знаю.

Ода успела умыться и одеться, пока Сольвейг нашла и привела учителя.