Русь, сложение государства в IX веке. Венеды и северяне, часть гуннов, ставшие основой новой общности. Новое начало

Велес-Волх идет на царство Индейсое побеждает, завоевывает его, и женится на Елене Азвяковне, Елене Прекрасной. Как видно, сходство легенд о Ахиллесе и Велесе налицо.

Добрыня Никитич

Добрыня Никитич, наиболее вероятно, имеет основой образа Добрыню, родственника Владимиря Святославовича. В былинах подчеркивается его вежество, разум, сдержанность в отличие от Алеши Поповича и Ильи Муромца.

Дунай Иванович

Дунай Иванович более напоминает Илью Муромца, но с подстекстом, что пришел служить он в Киев с чужих земель, обычно из Литвы или Польши. Он, как и Добрыня Никитич, занимается сватовством, сватая дочь короля Апраксу за Владимира. Сам же Дунай женится на сестре Апркасы. Настаье-полянице (богатырше). Но случайно богатырь убивает Настасью, и перед ее смертью достает из чрева женщины чудо-ребенка- «по коленца ножки в серебре, по локоточки рученьки в золоте, на головушке по косицам звёзды частые» (Рыбн. 9). Дунай бросается на меч, и погибает.

Польский эпос, Лешко Попелюш

Польский эпос к сожалению, как таковой, не дошел до нас. Остались пересказы отдельных эпических преданий, вошедшие в хроники Анонима Галла, Богухвала, Кадлубка и пр. В «Великой хронике» поляков сохранилось предание о двух братьях, сыновьях легендарного героя и правителя Крака, основателя Кракова. Они сразились в поединке, победил старший, которого, как и отца, звали Краком.

Это предание напоминает былину «Королевичи из Крякова». Там также идет речь о поединке братьев, сыновей правителя, в котором одерживает верх старший брат, тезка отца. Имена братьев в былине христианские, то есть поздние. Более того, Лука и Петр (Лука и Моисей, Лука и Матвей) Петровичи – это общеэпические имена братьев, упоминаемых в паре. Они могут появляться на богатырской заставе, на поле Камского побоища, в былине про их сестру Алену и Алешу Поповича, даже в былине про Ваську Буслаева.

В западнославянских и севернорусских сказках сохранилось предание о герое по прозвищу Попялов, Попялышка, Попелюх, Попельвар, Попельчек. Итак, польского героя зовут Лешко Попелюш, русского – Алешка Попович. Налицо определенное схлдство, особенно в описание героев.

В «Великой хроники», написано, что некий «ткач», наследник рода Попелюшей, одолел Александра Македонского не силой, а «хитростью и подвохом». В честь этого подвига герой получил имя-прозвище Лешко, то есть обманщик, плут. В былинах России Алеша Попович так же зачастую побеждал недругов хитростью.

В былинном эпосе отлично известен герой, побеждающий врагов «хитростью и подвохом». Его зовут Алеша – в былинах чаще Алешка – Попович. Так же важно то, что польский язык – единственный, кроме русского, славянский язык, сохранивший слово «богатырь» (bohater, bohatyr, bohaterz) в значении «герой», воин обладающий особой силой и умениями. Украинское «богатир» это скорее позднейшее заимствование из русского языка, белорусское «багатырь», по сути, только созвучно польскому и русскому словам, обозначая совершенно иное понятие – богач, то есть обладающий богатством.

Сербский богатырь, Дойчин

Хворый Дойчин, или Больной Дойчин, или даже, как в румынских песнях, Дончилэ – герой сербской и македонской традиции, образ «хворого богатыря». Несмотря на конкретное указание «воевода из Солуни (Салоник)», прототипа не имеет. Сюжет «бродячий» по разным культурам – обложили поганые бесермяне и сам Черный Арап град Солунь, и некому защитить честный народ, окромя больного богатыря, девять лет пластом лежащего практически на печи… Ну, встает, собирает оружие, коня, прощается с родными, побияет арапов, возвращается, чтобы подарить сестрице милой… вырезанные глаза Черного Арапа (балканцы, сэр!) и умирает… Ибо хворый.

Сербский же сюжет более всего напоминает историю с Ильей Муромцем. Который до 33 лет лежал на печи, и лишь калики перехожие изличели богатыря, и тогда Илья постоял за землю русскую, и оборонил город Чернигов. Здесь параллели с Дойчином Сербским налицо, правда, сербский богатырь болел всего девять лет. Дончилэ румынский-это созвучно русскому Дунаю Ивановичу, но и тут образ Дуная Ивановича созвучен по делам и свершению Илье Муромцу. И вспоминается в данном контексте и сказание записанное Алексеем Максимовичем Горьким о Данко, своим сердцем осветившим путь людям.

«Вилькина-Сага», « Сага о Тидрике Бернском», и немецких поэмах «Сказание о Дитрихе Бернском», «Ортнит»

Тидрек-сага или Вилькина-сага (Thidhrekssaga, Wilkinasaga) – собрание северных саг, почти единственный источник германской героической саги. Это собрание явилось во второй половине XIII века в Норвегии; автор его воспользовался отчасти рассказами нижнегерманскими, отчасти стихотворениями своей родины. Рядом с норвежской редакцией, сохранившейся в единственной старинной рукописи, существует ещё старошведская переделка этой саги (середина XV века), составленная по приказу короля Карла VIII Кнутссона. Так как в саге неоднократно упоминается Вилькиналанд, то шведский издатель Johan Peringski?ld (1715 год) дал ей название Вилькина-сага. Норвежская редакция издана в Осло К. Р. Унгером в 1853 году под заглавием «Saga Didriks, Konungs af Bern»Дальше описывается вражда двух королевств: Вилкиналанда и Русиланда. Первым королевством правил Вилкинус (норв. Vilkinus), а вторым Гертнит (норв. Hertni?). После смерти Вилкинуса, Гертнит завоевал Вилкиналанд. Перед смертью Гертнит разделил свои владения между тремя сыновьями: старший Озантрикс (Оsantrix) получил Вилькиналанд, младший Вальдимар (Valdimarr) Русиланд и Пулиналанд, а сын наложницы Илиас стал ярлом Греции. « У конунга Гертнита было два сына от жены, старший звался Озантриксом, младший Вальдемаром, а третий сын, которого он имел от наложницы, звался Илиасом, был он муж мирный и приветливый»

«А третий сын, которого он (Гертнит) имел от своей наложницы, назывался Ильей – был он муж мирный и приветливый.» (Глава 25), «Немного времени спустя посадил конунг Гертнит сына своего правителем в Греции, того, что назывался Ильей, и дал ему достоинство ярла, был он великий властитель и сильный витязь» (Глава 26).

Перед смертью Гертнит разделил свои владения между сыновьями: старший, Озантрикс (норв. Оsantrix), стал королём вилькинов (очевидно, вильцов-лютичей),

(Данное имя, Озантрикс, более напоминает Асана «сказаний о Славене и Русе». Озант-рикс, где рикс-это просто титул, и имя Озант-Асан.) Младший, Вальдемар (норв. Valdimarr) – королём Русиланда и Пулиналанда, Илья (норв. Ilias) – ярлом греческим. После смерти Гертнита, сообщает сага, его сыновья вели кровопролитные войны с гуннами Аттилы и выступившим ему на помощь Тидреком.

Легенды и эпические произведения как нижненемецкого, так и верхненемецкого происхождения донесли до нас образ былинного русского богатыря Ильи Муромца в несколько непривычном для него «западном» окружении.

В созданной в начале XIII века на юго-востоке Германии шпильманской поэме «Ортнит» сюжет локализован в Лангобардском королевстве, то есть использованы отдельные предания, бытовавшие по крайней мере с IV – VI веков. (Получается, что немцы вполне знали о славянстве лангобардов- винулов) Илья Муромец выступает в этой поэме как русский король и как знатный родственник могущественного лангобардского короля Ортнита. Именно Илья советует молодому королю отправиться на поиски будущей королевы на Ближний Восток, в земли сарацинов, и затем сопровождает Ортнита в этом опасном предприятии.

D? sprach von den Riuzen der k?nic Vljas,

wan er d? nach Ortn?den der tiweriste was.

ich weiz eine frouwen schoene und wol geborn,

der gebat nie man, er hiete daz houbet s?n verlorn.

В русской былине Волх-Велес предстает божеством, рожденным от Дракона, здесь же младший сын, подобный Ивану-царевичу. Форма имени Vljas, тождественна Велесу или Волху, и Илья Русский тождественен Велесу-Волху- также идет походом на юг (Поход в Сирию, а не Индию, как в былине), где добывает жену, правда, не себе, как в былине «Волх Всеславович», а брату Ортниту. (Вероятно, именно вероятно, здесь прослеживается имя Артур). Данный миф похож на сказания о трех братьях, делящих мир -один налево, другой направо, а младший-неведомо куда, в данном случае-в Грецию. Шпильманский эпос – явление по-своему уникальное. Немецкие шпильманы XI – XIII веков представляли собой наиболее демократическую и подвижную прослойку в тогдашней письменной литературе.

Письменные свидетельства

Древнейшим из писателей можно назвать Гомера. Ранее всего венеды упоминаются у Гомер, названные энейцами или энианами, а их повелитель, царь города Кифа в Фессалии зовется Гунеем, и тут мы видим и гуннов-гунов древности.

Но из Кифа Гуней с двадцатью и двумя кораблями

Плыл, предводя эниан и воинственных, сильных перребов,

Племя мужей, водворившихся окрест Додоны холодной,

Земли пахавших, по коим шумит Титаресий веселый,

Быстро в Пеней устремляющий пышно катящесь воды,

Коих нигде не сливает с Пенеем сребристопучинным,

Гомер. Илиада II 748

То есть Гомер указывает, где жили гунны-ганты в близкое ему время- в Фессалии, где можно было заниматься коневодством, и тут же и упоминаются Энеты-венеты, и рядом с гуннами, что будет важно и далее.

И они, в составе гуннов-гансов пришли в Малую Азию и Элладу в начале II тыс. до н. э. Наиболее ранние известия уже римских писателей о венедах восходят к концу I – II в. н. э. и принадлежат римским писателям – Плинию Старшему, Публию Корнелию Тациту и Птолемею Клавдию, и Арриану, хотя по-видимому о венедах упоминал ещё Геродот в V в. до н. э., когда писал о том, что янтарь привозят с реки Эридана от энетов (венетов), писал о них и Квинт Курций Руф в своей книге о походе Александра Македонского, и рассказывает, что они жили в Малой Азии. Согласно Плинию (I век, венеды обитали на юго-восточном побережье Балтийского моря восточнее Вистулы. Плиний Старший и Помпоний Мела сообщают рассказ проконсула Галлии Квинта Метелла Целера о том, как на северный берег Германии буря прибила корабль с купцами народа виндов (венетов). Спустя полвека Тацит помещает венедов на территории между рекой Вистула (Висла) и эстиями (зстами). Тацит колебался в суждении: причислять ли их к германцам или сарматам. На основании того, что они «ставят дома», «употребляют щиты» и «охотно передвигаются пешком», он всё же счёл их отличными от сарматов, «живущих в повозке и на коне». По имени венедов Птолемей Клавдий (II век называл Балтийское море Венедским заливом Сарматского океана, а Карпаты Венедскими горами. Соседями венедов он называет племена сармат, феннов, галиндов (голядь) и гутонов. На Пейтингеровой карте, редактировавшейся с I в. н. э. по V в. н. э., венеды локализуются в двух местах, первый раз (как Venadi) с севера Карпат, второй (как Venedi) в низовьях Дуная (в районе ипотешти-кындештской культуры).

Готский историк Иордан в своем повествовании «О происхождении и деяниях гетов (Гетик)» (551 г.) так описывал места проживания венетов

«…У левого их склона [Карпаты], спускающегося к северу, начиная от места рождения реки Вистулы, на безмерных пространствах расположилось многолюдное племя венетов. Хотя их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям, все же преимущественно они называются склавенами и антами. Склавены живут от города Новиетаунаи озера, именуемого Мурсианским, до Данастра [Днестра], и на север – до Висклы [Вислы], вместо городов у них болота и леса. Анты же – сильнейшие из обоих [племен] – распространяются от Данастра до Данапра [Днепра], там где Понтийское [Черное] море образует излучину; реки эти удалены одна от другой на расстояние многих переходов»

Там же, у Иордана упоминается, что во времена остроготского [остготского] короля Германариха (умер в 375 или 376 годах новой эры), племя венедов было подвластно ему наряду с другими праславянскими племенами:

«Эти [венеты], как мы уже рассказывали в начале нашего изложения, – именно при перечислении племен, – происходят от одного корня и ныне известны под тремя именами: венетов, антов, склавенов. Хотя теперь, по грехам нашим, они свирепствуют повсеместно, но тогда все они подчинились власти Германариха».

Писал об антах и славянах византийский писатель Прокопий Кесарийский в «Войне с готами»:

«И некогда даже имя у славян и антов было одно и то же. В древности оба эти племени называли спорами („рассеянными“), думаю, потому, что они жили, занимая страну „спораден, рассеянно“, отдельными поселками. Потому-то им и земли надо занимать много. Эти племена, славяне и анты, не управлялись одним человеком, но издревле живут в народоправстве (демократии) и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим»

То есть, проживали в отдельных далеко отстоящих друг от друга городах, по мнению Прокопия. Но-имя СПОРА-имеет и другое значение на эллинском, в смысле семена и посеянные.

Гельмольд, который в своей «Славянской хронике» пишет:

«Там, где кончается Полония, мы приходим к обширнейшей стране тех славян, которые в древности вандалами, теперь же винитами, или винулами, называются.»

Кроме Иордана, венедов со славянами отождествляли и латинские писатели VII – VIII вв.: в хронике Фредегара (VII в.) не единожды упоминаются венеды (Winedos) в привязке к славянам (Sclavos) в связи с событиями 623 г.:

«Славянами, называемыми венедами», «Славяне, которые известны как венеды».

Иона (англ.). из Боббио, живший в VII веке, в своем житии святого Колумбана писал:

«Между тем запала в голову мысль отправиться в пределы венетиев (Venetiorum), которые также зовутся славянами (Sclavi)…». Англосаксонский писатель Алкуин живший во времена Карла Великого, писал в своем письме (датируемое 790 г.): «Но в прошедшем году король с войском устремился на славян (Sclavos), которых мы называем вионудами (Vionudos)…».