Сгустки света

Тут его внимание привлекла фигура, то появляющаяся, то исчезающая на дороге среди деревьев. Узнав командира, который уже отдалился от аула на довольно значительное расстояние, Салман нахмурился и подумал, что хорошо бы ему ошибиться в своих опасениях по поводу Малика. Через несколько секунд фигура Юсупова совсем исчезла из окуляров, растворившись в лесу. Салман опустил бинокль и несколько секунд молча размышлял, но затем отогнал прочь чёрные мысли и вернулся к текущим делам.

В облюбованном им дворе чуть в стороне от дома громоздился небольшой каменный погреб. Задняя стенка едва выступала над уровнем земли, а передняя высилась метра на полтора. На скошенной по всей длине крыше, покрытой старым шифером, кое-где торчал зелёный мох. Ради интереса Салман заглянул внутрь и скользнул взглядом по лестнице вниз. Пригнувшись, чтобы не задеть головой притолоку, он осторожно спустился по ступенькам. В полумраке осмотрел помещение, в котором, в силу небольших размеров, можно было сделать всего лишь несколько шагов. Ничего интересного. Кругом навален хлам, домашняя утварь, бытовые мелочи. Салман предположил, что всё, что представляло собой какую-нибудь ценность, наверняка давно уж забрали вояки или менты.

Он решил на время пристроить здесь свою находку, короткий милицейский автомат. Сходив за ним, Салман спрятал коротыш на одной из полок и укрыл сверху для верности куском фанеры.

«Пусть полежит до поры до времени. Придёт время, и я подарю его сыну!» – с мыслями о семье он выбрался наверх.

В течение ещё некоторого времени он проверял и инструктировал людей, а в шесть часов двадцать минут со стороны долины раздались звуки первых выстрелов. Салман припал к окулярам бинокля и лично убедился, что федералы начали окружать аул.

Первыми солдат, которые активно группировались у кромки леса ниже Пачу, заметили дозорные. Часть вэвэшников заняла позиции, а остальные быстро, словно муравьи, расползались по лесным склонам двумя рукавами, огибая селение справа и слева. Дозорные произвели в их сторону несколько очередей из автоматов. Тут же прозвучали ответные выстрелы. По валунам зацокали пули.

Понимая, что спустя какое-то время братья окажутся совершенно беззащитными перед огнём с флангов, Салман по рации дал короткий приказ дозору оттянуться в аул, исключая вариант попадания разведчиков в простреливаемый с трёх сторон мешок. С основных позиций дружно ударили автоматы, и дозорные под их прикрытием благополучно вырвались из долины.

С того времени как он наблюдал в бинокль уходящего в горы Малика, прошло уже двадцать пять минут. Пока всё складывалось неплохо. Федералы не спешили атаковать, и засевшие в ауле посчитали это добрым знаком, так как знали, что скоро придёт помощь и время работает на них.

7

В дежурную часть штаба командования группировки федеральных войск сообщение о нападении на Пачу поступило в тот момент, когда боевики только начали обустраивать огневые позиции. Численность террористов была известна довольно приблизительно. По данным разведки никаких крупных бандформирований в округе не наблюдалось, цель захвата маленького аула оставалась непонятной. Противник воспользовался тем, что накануне Пачу покинуло подразделение ВДВ, а запланированная смена в лице сводного отряда милиции задержалась. В штабе не стали зацикливаться, почему произошла такая нестыковка и кто снабдил боевиков столь точной информации о ротации войск. Выяснять всё это предстояло позже, а пока в Октябрьское немедленно отправили приказ: силами роты внутренних войск окружить захваченный по соседству аул, в бой не вступать и ожидать подхода подразделений специального назначения. Спецназу же следовало прибыть на место и уничтожить засевших в Пачу террористов. Для поддержки штурмующим выделялось два танка. Прикрытие с воздуха планировалось осуществлять парой вертолётов.

Без пятнадцати шесть, когда Салман ещё не спрятал найденный автомат в погребе, а Малик уже начал свой путь по горной дороге, солдаты внутренних войск грузились на машины. Через тридцать минут рота прибыла на место и приступила к рассредоточению в лесном массиве ниже аула, обходя его кольцом, чтобы отсечь тех, кто захватил Пачу, от ниточки, ведущей в горы.

Боевики, заметив военных, открыли беспокоящий огонь из автоматов. Солдаты вяло отвечали, не ввязываясь в серьёзный бой, выполняя поставленную задачу. Кольцо замкнулось в семь часов утра на лесной дороге в пятистах метрах от верхней окраины.

Юсупов уже давно миновал это место и сейчас приближался, обливаясь потом, к намеченной точке. Но здесь его ждало разочарование. На уступе никого не было. Пусто.

В первую секунду Малик впал в оцепенение, холодный страх охватил его внутренности. Он рухнул на землю от усталости, стремительный подъём по горной дороге дался непросто, пульс зашкаливал. Малик отдышался и постарался взять себя в руки.

«Где Ягуар со своей группой? – задал он вопрос себе самому. – Неужели они попались федералам?»

Юсупов достал фляжку с водой, жадно припал губами к горлышку и сделал несколько глотков. Понемногу приходя в себя, он слегка успокоился.

«Нет, моджахеды просто так бы не сдались, а перестрелки сверху я не слышал, пока шёл. Следов боя нигде не видно, это обнадёживает. Скорее всего, они просто задерживаются и скоро приедут. Время есть, надо немного подождать, и всё будет нормально. Сейчас я в относительной безопасности, солдатам внизу не до меня».

Малик перебрался к самому краю скалы и прилёг между камней, положив рядом свой автомат. Он посмотрел вниз и стал наблюдать за разворачивающимися вокруг Пачу событиями. Но мысли всё время крутились вокруг одного: где же всё-таки Ягуар? Полевой командир переводил взгляд вверх, к перевалу, словно обращаясь к вершинам с немым вопросом. Поверить в то, что Абу Али не приедет, Юсупов не мог. Чем больше проходило времени, тем тревожней становилось на душе полевого командира. Он продолжал ждать и надеяться. Ничего другого не оставалось…

Рота внутренних войск достаточно быстро рассредоточилась вокруг селения и согласно приказу к штурму не приступала. Ждали спецназ. Во время отступления бандитского дозора удалось выявить несколько огневых точек, прикрывавших отход. Солдаты, занявшие позиции у кромки леса, обменивались автоматными очередями через долину с засевшими на нижней окраине селения боевиками. На флангах и сверху сохранялась тишина.

В половине восьмого со стороны перевала прямо над крышами со страшным грохотом пронеслась пара вертолётов МИ-24, называемых «крокодилами» за характерный вытянутый силуэт. Разрывая воздух лопастями, они, наклонив носы, на скорости под триста километров в час сымитировали заход на атаку, непрерывно отстреливая по бокам тепловые ловушки. С земли по «крокодилам» никто огня не открывал. Переносных зенитно-ракетных комплексов у юсуповцев давно не имелось, а стрелять из пулемётов и автоматов боевики не решились. Шансы сбить бронированный вертолёт огнём стрелкового оружия невелики, зато себя обнаружишь сразу. Можно, конечно, попытаться достать вертушку с помощью гранатомётов, но двадцатьчетвёрки настолько стремительно пронеслись над аулом, проводя воздушную разведку, что никто просто не успел ничего предпринять.

К восьми часам на грузовых «Уралах» к границе лесной кромки прибыло подразделение спецназа, полчаса назад доставленное в Октябрьское транспортными вертолётами. Бойцы готовились, оставаясь незаметными для противника. Вскоре к ним, урча моторами, подтянулись два танка.

Командование выработало план по освобождению Пачу, и все задействованные силы немедленно приступили к его реализации. Суть плана заключалась в следующем: часть спецназовцев при поддержке танков должна была атаковать со стороны Октябрьского, стараясь втянуть в бой всех засевших в ауле боевиков. Второй группе, штурмовой, следовало скрытно обойти Пачу по лесам, как это проделали некоторое время назад солдаты внутренних войск, и ворваться в селение сверху, когда практически все бандиты будут заняты отражением атаки первой группы. Роте, окружившей аул, предписывалось оставаться на своих местах и держать ухо востро, чтобы не допустить возможного прорыва боевиков из кольца.

Примерно в половине девятого штурмовая группа заняла позиции в лесу у верхней окраины аула. А те, кому предстояло наступать снизу, выдвинулись в долину. Бойцы россыпью залегли, прячась за камнями и прикрываясь складками местности. Боевики немедленно открыли по ним огонь, но никакого вреда не нанесли; противников разделяла примерно тысяча метров.

Из-за деревьев, словно огромный жук, выполз танк Т-72 и замер на месте, выбирая цель. Поводив башней, он изрыгнул из себя огненный шар в направлении позиций противника. Округа содрогнулась от мощного выстрела. Через несколько мгновений пущенный танком снаряд разорвался, превратив в пыль каменный забор, за которым прятался один из недавно стрелявших террористов. На месте разрыва образовалась солидная воронка, вверх поднялся густой столб дыма и пыли с какими-то обломками. Бандиты на время попритихли, этим тут же воспользовались спецназовцы. Прикрывая друг друга, они продвинулись на несколько десятков метров и снова залегли. Танк опять поводил башней и выстрелил второй раз, уничтожая ещё одну выявленную огневую точку.

Из леса показался второй Т-72, толкающий впереди себя минный трал. Обойдя своего собрата, он потихоньку пополз по петляющей дороге вверх к аулу, оставаясь позади цепочки укрывшихся за валунами бойцов. Время от времени танк останавливался и так же, как и первый, методично долбил из своей пушки, сея панику среди захвативших аул боевиков. Непрерывно обстреливая противника из стрелкового оружия, спецназовцы шаг за шагом приближались к Пачу.

Салман со своей позиции следил за маневрами танков, и его трясло от бессильной ярости. Противопоставить огню их пушек он ничего не мог. Боевые машины оставались достаточно далеко для того, чтобы подставиться под огонь имеющихся в отряде нескольких десятков гранатомётов. Танки издалека безнаказанно ровняли с землёй огневые точки отряда. Ситуация ухудшалась с каждой минутой. Число раненых и убитых росло. Аул находился в их руках уже около четырёх часов. Самое время для прихода обещанной помощи. Где пятьсот штыков? Сколько ещё они смогут продержаться? Неужели ему не показалось и Малик действительно всех их предал? Просто заманил отряд в западню, а сам элементарно сбежал вместе с Ягуаром, прикрываясь поднявшимся шумом?

Судя по тому, что пролетевшие вертолёты огня не открывали, Салман понял, что силовики берегут жизни мирных жителей, иначе бы авиация разнесла Пачу в пух и прах. В теории федералы могли и самоходки подтянуть, пушки которых мощнее танковых, и реактивную артиллерию подключить. Отсутствие этих сверхмощных средств давало надежду продержаться еще какое-то время. Танки не станут подходить слишком близко из-за опасности поражения гранатомётами. Сейчас главное – отсекать пехоту, которой до первых домиков оставалось преодолеть метров четыреста.

Начавший нервничать Салман отдал приказ: открыть огонь из всех имеющихся стволов и не позволять наступающим подбираться ближе! Отовсюду, в том числе и сверху, дружно застучали автоматы и пулемёты, вынудив бойцов спецподразделения укрыться среди валунов и прижаться к земле. В какой-то момент Салман оторвался от своего РПК и обратил внимание, что танкисты не стали переносить огонь вглубь аула по вновь обнаруженным целям. Он связал полученную информацию всё с тем же намерением федералов не разрушать селение. Но дело было не только в этом.

Когда все боевики отвлеклись на обстрел атакующих, из леса на верхнюю окраину Пачу ворвалась штурмовая группа, застав врасплох развёрнутые в долину пулемёты. Танкисты опасались задеть своих, поэтому работали исключительно по передовым позициям противника. Спецназовцы, молниеносно подавив сопротивление вверху, лавиной растекались по флангам, уничтожая не ожидавших такого стремительного наступления террористов.

За спиной Салмана вдруг что-то оглушительно ухнуло, воздух сотрясся от близкого разрыва. Он обернулся, пытаясь разобраться, что произошло, и тут же ему под ноги упала ручная граната. Не медля ни доли секунды, Салман шарахнулся куда-то вбок и в невероятном прыжке успел укрыться за лицевой стенкой погреба, в который спускался совсем недавно.

Сразу после взрыва во дворе появились двое из штурмовой группы. Прекрасно зная, где прячется боевик, они по очереди обстреливали постройку с обеих сторон и приближались всё ближе, не позволяя тому высунуться.

Положение Салмана становилось безвыходным. Он лежал на пыльной земле в обнимку с пулемётом, упираясь лбом в деревянную дверку, и не имел возможности контролировать ситуацию ни справа, ни слева. Стало ясно, что спецназовцы захотели взять его живым, иначе бы они давно перебросили через крышу несколько гранат. Плен? Только не это! Ещё несколько секунд – и его достанут! В отчаянье Салман вскочил на ноги, рывком рванул ручку двери погреба и кубарем скатился по ступенькам вниз, волоча за ремень свой любимый РПК.

– Выходи с поднятыми руками! – через несколько секунд услышал он чей-то властный голос.

Страшно ругаясь, боевик выпустил длинную очередь в сторону дверного проёма. В ответ одна за другой прилетели две гранаты Ф-1, не оставляя ему на спасение ни одного шанса.

Пользуясь тем, что огонь с флангов и сверху прекратился, атакующие из долины в течение считанных минут достигли передовых позиций террористов, откуда после обработки танковыми пушками уже давно никто не стрелял. Локальные столкновения продолжались ещё несколько часов. Основное сопротивление было сломлено, и теперь спецназовцы приступили к методичному «выкуриванию» бандитов из их нор.

К селению приполз танк с минным тралом. Дорога оказалась свободной, и вслед за ним подтянулась пара БТР. Последними прибыли несколько армейских «Уралов». Бэтээры въехали внутрь аула и подключились к ликвидации оставшихся очагов сопротивления. Из грузовика спешился сапёрный взвод, который тут же начал проверять освобождённые дома и местность на наличие мин. Кроме того, сапёры с помощью миноискателей осматривали все тела убитых бандитов, чтобы избежать неприятных сюрпризов в виде подложенной в складки одежды ручной гранаты со снятой чекой. Отдельно собиралось найденное оружие.

В районе трёх часов дня активная фаза операции благополучно завершилась. В плен сдалось двенадцать боевиков. И своим, и чужим раненым медики тут же оказывали первую помощь. Финальной зачисткой Пачу занялась рота внутренних войск, спустившаяся в селение со своих позиций. А спецназовцы погрузились на «Уралы» и, забрав пленных, раненых и убитых, а также трофейное вооружение, колонной отправились обратно в Октябрьское. Там их уже ждали транспортные вертолёты. Колонна, разгрузившись, через полтора часа вернулась в Пачу, чтобы вторым рейсом забрать из аула сапёров и солдат внутренних войск, окончивших к тому времени свою миссию. С момента захвата боевиками Юсупова Пачу прошло двенадцать часов.

8

Виктор ёрзал с боку на бок и безрезультатно пытался хоть ненадолго заснуть. Мысли, чередуясь друг с другом, вертелись по бесконечному кругу. В сознании ясно возникали события последнего года, лица погибших ребят. Стараясь переключиться, он пытался думать о далёком доме, о матери. Представлял, как вернётся в свой город, как встретится с друзьями и расскажет им о том, чего они никогда не узнали бы из газет или по телевизору. Наверное, пора уже задуматься и о дембельском альбоме, чтобы сохранить как можно больше воспоминаний о службе. Кое-какие фотографии, сделанные стареньким «Поляроидом», у него имелись, теперь нужно где-то раздобыть необходимые материалы и всё красиво оформить.

Помимо альбома он мечтал привезти домой в качестве сувенира какой-нибудь трофей, память о войне, в которой ему довелось участвовать. Может быть, нож, фирменную зажигалку или что-нибудь подобное. Задумывался и об огнестрельном оружии. Правда, с этим могли возникнуть серьёзные проблемы. Если б и удалось заполучить, например, пистолет, то вставал вопрос, как вывезти ствол из зоны боевых действий. Всех бойцов при уходе на дембель тщательно обыскивали. Пацаны в роте об этом знали и поэтому брать оружие опасались. А нож – другое дело. При досмотре всегда можно сказать, что это, мол, мой собственный. К тому же вряд ли кто-нибудь обратит внимание на нож в солдатском рюкзаке, это ж всё-таки не граната.

В любом случае достойных трофеев до сегодняшнего дня ему не встречалось, безделушки одни. А вот нынче попалось кое-что интересное. И в ближайшее время следовало определиться, что всё-таки делать с находкой.

Колобов помнил до мельчайших подробностей, как обнаружил её. Во время проведения зачистки в горном ауле они, работая в паре с Андрюхой Зуевым, уже заканчивали осматривать отведённую им территорию, когда оказались возле постройки, напоминающей с виду погреб для хранения съестных припасов или чего-то в этом роде. Из приоткрытой перекошенной двери курился сизый дымок, на каменных стенах повсюду виднелись следы от пуль и осколков. Вокруг набросаны стреляные гильзы. Не составило труда догадаться, что здесь располагалась одна из ключевых позиций боевиков.

– Надо бы посмотреть, – кивнул он тогда Андрюхе в сторону подвала.

Зуев со всей своей основательностью предложил сначала бросить внутрь гранату, а уж потом лезть. Но Колобов предложение отверг, опасаясь, что внизу могут прятаться хозяева.

Напарник гнул свою линию:

– А вдруг там скрываются недобитые духи? Тебе чего, жить надоело?

Приказ начальства заключался в том, чтобы заглянуть в каждый дом, в каждый сарай. Просто пройти мимо они не имели права. Ослушаться приказа – значит проявить трусость, а этого допустить Виктор не мог. Как потом объясняться с ребятами, что про него скажут? С другой стороны, он прекрасно понимал мотивы, которыми руководствовался Андрей. Напарником двигала обычная практичность. Зачем подставлять свою голову, если можно сначала бросить гранату?

Наверное, это было бы правильней с точки зрения безопасности. Но очень уж не хотелось Виктору проливать лишнюю кровь. По ночам и так бессонница замучила, всякая хрень в голову лезла, нервы в последнее время совсем расшатались. Прежде чем принять окончательное решение, он ещё раз окинул взглядом раздолбанную входную дверь, всю в дырках от пуль и осколков.

– Если кто и прятался в этом курятнике, то вряд ли ему удалось выжить после того, что тут случилось. Тем более дымит изнутри всё сильнее. Внизу совсем не продохнуть, наверное. Останься кто живой, давно уж наружу бы выскочил!

Зуев пожал плечами и промолчал. Виктор понял, что не убедил Андрюху и тот соглашается лишь потому, что Колобов в их паре является старшим по званию. Ну, нет так нет!