Ордалия

– Тебя же интересует не только это. – Иштаран заиграл желваками. – Я был в твоей голове и видел, чего ты добиваешься на самом деле.

– Ты про силу? – ухмыльнулся Шезму, – Это так. Признаться честно, быть Богом чертовски сложно, однако… приятно. Нашего потенциала хватит, чтобы разорвать планету на части, а вместо этого мы должны заниматься всякой ерундой по поимке заклейменных. Это все равно, что забивать гвоздь кувалдой. Абсурд, да и только! Тебе так не кажется? Почему я, Бог, должен придерживаться каких-то правил, установленных… А кстати, кто вообще выдумал эти правила?

– Ты и сам прекрасно знаешь, – Иштаран насупился.

– Ну и что же случится, если я, к примеру сделаю это?

Шезму испарился, и оказался за спиной Иштарана, приставив к его горлу кинжал, с рукоятью обрамленной рубинами, и острым, как бритва, лезвием, переливавшимся синевой.

– Зря ты снял свои доспехи, брат. – прошептал Шезму.

– А ты зря переметнулся, предатель! – прокряхтел Иштаран и хлопнул в ладоши перед собой.

В тот же миг, все его тело покрылось золотой латной броней, а ударная волна отбросила Шезму к энергетическому барьеру. Кинжал, по инерции отброшенный в сторону, ударился о купол и воткнулся в землю. Шезму быстро оправился от удара и тихо прошептал какое-то заклинание. Окутавший густой дым, облачил его в сияющую кольчугу пепельно-коричневого цвета. Железная маска с кольчужным капюшоном скрывала нижнюю часть лица. В обоих руках Шезму материлизивались пылающие черным пламенем короткие кинжалы.

– Ты помнишь, как закончился наш последний поединок, брат? – спросил Шезму. Подкидываемые им кинжалы, расекали воздух, оставляя за собой размытость.

– Помню, – губы Иштаран вытянулись в одну прямую линию, – Ты сжульничал.

– Сколько времени прошло с тех пор, эх… – Шезму на секунду предался воспоминаниям, – Славные были деньки.

– Еще не поздно отступить. – Иштаран не терял надежды вразумить Шезму, – Остановись, прошу тебя.

– Извини, Ишта, – Шезму поправил шлем, – Обратной дороги нет.

Раскрутившись, как торнадо, он бросился в атаку. Материлизовавшийся в руке у Иштарана, небольшой миндалевидный щит с львинным гербом, отразил серию призрачных ударов. Сделав полуоборот, Иштаран блокировал очередной удар и сразу же стукнул цестусом по лицу противника, сбив его с ног. Упав на спину, Шезму сделал кувырок назад и встал на ноги. От полученного удара, железная маска смялась. Недолго думая, Шезму избавился от нее, как и от доспехов, оставшись в одежде из дубленной кожи. Как и было задумано, честолюбивый Иштаран тоже снял скинул доспехи, оставшись в тонкой кольчуге, надетой поверх полукафтана. Шезму продолжил играть и сделал вид, что признателен за снисхождение. Вершители сделали поклон и встали в стойку. В этот раз первым атаковал Иштаран. Он обладал неимоверной силой, но в скорости всё же уступал Шезму. Лишенный брони, Иштаран стал для него легкой мишенью. С хитрой ухмылкой на лице, Шезму сделал фазовый сдвиг и подобрал оброненный кинжал. Иштаран этого не заметил и снова тараном побежал на противника. Ловко увернувшись от надвигавшегося «поезда», Шезму вонзил клинок в подмышку Иштарана, и приложив усилия, вогнал его поглубже и провернул лезвие. Тяжело хрипя, Иштаран упал на землю. Силовой барьер должен был скрывать происходившее внутри купола, но Жасмин видела всё от начала до конца. Оцепенев от страха, она не двинулась с места. Иштаран раскрыл зев в барьере, выкрикнул заклинание и в тот же миг, Жасмин испарилась, оставив после себя на земле выженный след. Разгневанный Шезму заметался, пытаясь пробить купол, но у него ничего не вышло.

– Можешь даже не пытаться, – захлебываясь собственной кровью прокомментировал Иштаран, – Он исчезнет только после моей смерти, а пока ты неудачник будешь занят моим умертвлением, Жасмин будет в безопасности. Там тебе ее уже не достать. Вместе с ней я отправил в Ордалию, послание, где сообщил о твоем предательстве, кхе-кхе.

– Во имя чего ты так стараешься? Что, кроме бесконечной рутины, нам дало служение в Ордалии? Ответь мне.

– Всё равно не поймешь, кхе-кхе, – изо рта Иштарана шла кровь, обычная кровь, как у смертного. Увидев это, его лицо расплылось в улыбке.

– Чему ты так радуешься? Тому что умираешь, как обычный смертный истекая кровью?

– Просто представил, как и ты скоро также сдохнешь, хе-хе, – Иштаран закашлял, выплевывая сгустки крови и слюны.

Шезму подошел к Иштарану и прислонил к его горлу кинжал.

– Предатель! – вспылил Иштаран.

– Покойся с миром. – Шезму замахнулся кинжалом. – Земля пухом…

Кинжал воткнулся в землю, пройдя сквозь Иштарана. Силовой барьер вокруг стал исчезать, а тело вершителя растворяться.

Глава 10. «Хварны»

«– Эти ребята вообще-то боги, не парни с окраины.

– Есть только один бог, мэм. И я почти уверен – он иначе одет»

Из кинофильма «Мстители»

Резкий контраст света ослепил Жасмин, когда она оказалась в белой комнате. Она пыталась прикрыть глаза рукой, но яркий свет был повсюду.

– Потерпи, Жасмин, – послышался незнакомый мужской голос, – Ты привыкнешь к свету.

– Где я? – часто моргая, она стала вглядываться в фигуры, стоявших перед ней людей. Она никого не знала.

– Ты в безопасности, малышка, – успокаивающе ответила девушка с золотистыми волосами. Ее сладостный голос успокаивал и внушал доверие, – Здесь тебе ничего не угрожает.

– Тот человек… Он что-то прошептал и через секунду я уже оказалась тут. – Жасмин прищурившись стала рассматривать белую комнату. – Кто были… те двое?

– Что ты видела? – женщина с черными, как смола волосами, постриженными под каре, подошла поближе и взяла Жасмин за руки, – Покажи мне, дитя.

Утопая в глубине мерцающих глаз вершителя, Жасмин погрузилась в транс. Перед глазами снова и снова крутилась сцена убийства незнакомца, отправившего ее сюда, в белую комнату. Пальцы брюнетки сжимались крепче, а изображение стало размываться.

– Нет! – вскрикнула черноволосая и упала на колени, прикрыв гримасу ужаса на лице рукой.

Жасмин очнулась уже в другой комнате. Фреска на потолке изображала людей, поклонявшихся божеству с головой в виде солнца. У стены, напротив кровати стояла пустая стойка с пьедесталом. Судя по каркасу, она предназначалась для доспехов. По обеим сторонам от стойки стену украшали геральдические щиты с изображением львов. В дальнем углу стояла герма[6 - Особый вид скульптуры, представляющей из себя четырехгранную колонну, увенчанную изображением головы или бюста.], увенчанная бюстом мужчины. Вглядевшись в лицо, Жасмин закатила глаза и погрузилась в транс. Перед глазами крутились разноцветные картинки и сфокусироваться на какой-то конкретной ей не удавалось. Не зная, как всё это прекратить, Жасмин закрыл глаза и попыталась успокоиться. Сердце, с минуту назад пытавшееся вырваться из груди, замедлилось, а дрожь унялась. Покинув кровать, Жасмин вышла из комнаты. Деревянная дверь за ней захлопнулась, щелкнув замками. Коридор вывел ее к той самой белой комнате, где она оказалась после телепортации. Из другого конца коридора показался высокий светловолосый мужчина лет тридцати. На его круглые карие глаза падала тень от кустистых широких бровей, а острые скулы и квадратный подбородок не придавали ему вид дружелюбного соседа. Заметив Жасмин, он насторожился и стал приближаться к ней по дуге.

– Кто ты? – спросил он, бросая взгляд то на Жасмин, то на стены белой комнаты.

– Жасмин, – прищурив глаза, ответила она, – А как твое имя?

– Ован… Ованес.

– А как ты здесь оказался, Ованес?

– Ничего не помню, – он схватился за лоб и немного пошатнувшись, присел на стул, – Я потерял сознание, а очнулся уже здесь, то есть там, в соседней комнате.

В центре комнаты прошлись красные искры, открывшие портал, из которого вышли парень и та самая черноволосая девушка, подстриженная под каре. Парню на вид было около двадцати пяти. Он имел длинные, русые волосы, аккуратно стянутые в хвост на затылке, маленькие уши без мочек, и острый нос в форме ястребиного клюва.

Проведя по порталу рукой, черноволосая закрыла его и с улыбкой посмотрела на Ованеса, пустив из глаз красные искры.

– Вообще-то это моё место. Рановато ты занял место у овального стола.

Увиденное напугало Ованеса. Он как ужаленный подпрыгнул со стула и отошел от него.

– Сестра, не пугай его. – из бесшумно раскрывшегося портала вышла златовласая. – Он и так напуган.

Она подошла к Ованесу, сняла перчатку и прикоснулась к его щеке.

– Ты весь дрожишь, дорогой. Позволь мне помочь.

От ее ладони стал исходить теплый свет, увидев который, Ованес с ужасом отпрянул.

– А-а-а-а, мать твою! Эт че за на хер блять такое, а?! – будто бы скидывая с себя насекомых, задёргался Ованес, смахивая что-то с щёк.