Ордалия

– Фу, какой матершиник, – скривив губы, прокомментировала черноволосая.

– Не выражайся, дорогой, а не то мне придётся тебя наказать, – продолжая улыбаться, златовласая сделала ему замечание.

– Да кто вы все мать вашу такие?! Что за игры?! Где я, едрит твою налево, и что вам от меня нужно?!

– Я тебя предупреждала. – лицо златовласой перестало быть улыбчивым. Голубые искры вырвались из ее пальцев и перекинулись на губы Ованеса, заставив его замолчать. – Так-то лучше.

Ованес промычал что-то ругательное, но увидев блеснувшие глаза златовласки, резко успокоился, недовольно скривив губы.

– Ты ж моя умничка, – снова заулыбалась златовласая, – Веди себя хорошо и я обещаю, что сниму чары.

Луч света, пробившийся с потолка упал на пол и стал расширяться. Из него вышел мужчина в кожаной куртке. Оценив Жасмин и двух других парней взглядом, он сел во главе овального стола.

– Приветствую вас, избранные. Я – Форсети. Справа от вас, – он указал на златовласку, – Адрастея, а слева ее сестра Немесида. Мы вершители десятого созыва пантеона богов-судей называемого Ордалией, созданного поддерживать мир и порядок в царстве людей. Наша главная задача – сдерживание сил Хаоса от пробуждения. Для начала маленький экскурс по истории, а затем я отвечу на интересующие вас вопрос. Просьба не перебивать. И так. Пять тысяч лет назад боги всех пантеонов Земли вели нескончаемую войну с повелителями Хаоса и их последователями, знакомых вам в образе мифических персонажей, таких как демоны, бесы, кикиморы и прочие твари. Каждая сторона несла огромные потери, но у Хаоса был численный перевес. Источником его силы служили люди, заряженные отрицательной энергией, в основном это были преступники, однако встречались и те, кто по собственной воле переходил на темную сторону. В стародавние времена праведных людей было куда меньше. Потеряв больше половины соратников, Боги впали в отчаяние. Спасение принесла верховная богиня правосудия – Фемида. Лишившись глаз на поле сражения, она обрела дар прорицания, который и поведал ей о необходимости создания нового пантеона, где будут сосредоточены все Земные Боги-судьи. Именно отсюда, – Форсети обвёл рукой белую комнату, – С Дворца правосудия, первый созыв Ордалии начал свою работу. Боги поняли, что необязательно вступать с силами Хаоса в лобовое столкновение. Нужно было всего-навсего лишить их источника сил, но для этого требовалось огромное количество положительной энергии. Недолго посовещавшись, четыреста Богов добровольно пожертвовали собой и опустошили себя. Полученную энергию оставшиеся вершители Ордалии использовали для вызова Катарсиса, очистившего мир от скверны Хаоса. С того момента началась новая история человечества, озаглавленная в ваших школьных учебниках как «История древнего мира». Всё то, что происходило до этого в памяти людей не осталось, а счетчик летоисчисления обнулился. Оставшиеся пятьдесят богов Ордалии приложили не мало сил, чтобы придать Земле первозданный вид и вернуть людям разум. Эволюция людей протекала очень медленно, а члены Ордалии тем временем теряли свои силы, из-за отсутствия адептов. Постепенно бессмертность вершителей стала ограничиваться пятью сотнями лет жизни, после чего они развоплощались. Тогда-то и зародилась идея реинкарнации. Инициируемые выбирались из числа людей… таких, как вы.

– Простите, – перебил Максим, – А кто мы?

Ованес и Жасмин часто закивали головой, соглашаясь с новым «коллегой».

– Вы – люди, наделенные «хварном», так называемой божьей меткой. Она проявляется у всех в разном возрасте. Например, сестрам Адрастее и Немесиде хварн открылся на двадцать пятом году жизни, а я получил его аж в тридцать семь… – Форсети встал изо стола и приблизился, – Случай с Вами, надо признаться, неординарен. Ваши хварны намерено были скрыты от наших глаз. Один из нас – вершитель Шезму оказался предателем. На тебя Максим и на тебя Ованес, он успел наложить метку наказания, чем подтолкнул нас вынести вам приговор. За это мы приносим свои извинения.

– Приговор? – спросил Максим, удивленно переглянувшись с Ованесом, – О чем это Вы?

– Поддавшись уговорам Шезму, Ордалия пробудила Талиона – древнего палача, который уравнивал наказание для преступников с причиненным им ущербом. Вы оба юристы и должны знать про принцип, названный в его честь. Отрубленные конечности у воров, внезапное обнищание казнокрадов и многое другое – в этом заключается вся суть Талиона.

Посмотрев на Форсети исподлобья, Ованес подбежал к нему и ударил по лицу. От места удара, по руке Филикяна прошла сильная вибрация, отбросившая его назад.

– Смертные не могут причинить вред богу – это, во-первых, – Форсети подошёл и протянул Ованесу руку, – Во-вторых, я уже извинился. Мы не знали, что среди нас был предатель. И в третьих… Вы были заклеймены и мы не могли это проигнорировать.

– Ну и что же такого могло произойти? Мир бы перевернулся с ног на голову? – Адрастея сняла чары и Ованесу вернулся дар речи.

– Я говорю серьёзно, – глаза Форсети вспыхнули зеленым искрами, – Чингисхан, Гитлер, Шака Зулу, Сталин, Форрест и многие другие. Как ты думаешь, что их объединяет?

– Ух ты! Неужели клеймо? – Ованес демонстративно ухмыльнулся.

– Верно. Не расценив Гитлера, как угрозу, мы чуть было не отдали человечество в руки тирана, который сам того не понимая, открыл бездну Хаоса. Сразу же после Гитлера, аналогичная метка появилась и у Сталина. Наученные ошибками, мы стали проверять линии вероятностей, большинство из которых предвещали гибель человеческой цивилизации. После этого мы перестали сомневаться в «заклейменных» и, не задумываясь, выносили приговоры, в том числе смертные. Уровень угрозы Ваших меток был не так высок, однако наших сил было недостаточно, чтобы предать вас суду. Для этого мы и воскресили Талиона, который к сожалению, нам не подвластен. Мне очень жаль твою дочь Максим и твою маму Ованес, но к тому, что с ними произошло, мы имеем косвенное отношение.

– Косвенное? – Максим приблизился к Форсети, почти вплотную, – Судя по Вашему рассказу, Вы знали, что Талион никого не пощадит и пойдёт на что угодно для выполнения задачи. В связи с этим вопрос. – Максим схватил вершителя за отворот колета и подтянул к себе. В это раз сопротивления он не почувствовал, – Кто вам дал право так поступать с моей дочерью?!

– А как же Сафия? – Форсети, прищурившись, стал всматриваться в глаза Максима, – Она ведь тоже была чьей-то дочерью. На суде она говорила правду, и ты об этом знал. Так почему же не остановился?

– Я… – ослабив хватку, Максим отпустил вершителя и отвернулся, – Это была моя работа и я…

– То-то и оно, – Форсети обнял Максима за плечи, – Ты, как и любой другой человек на этом свете, забыл о человечности, но вместе с тем, требуешь проявления человечности от нас – тех, кто обязан поддерживать порядок во всем мире любой ценой.

Лидер вершителей посмотрел на Филикяна и, увидев его растерянное лицо, подошёл к нему.

– Ответ на твой вопрос, Ованес, будет аналогичным. – Форсети положил руку на его плечо и похлопал.

– А со мной что не так? – спросила Жасмин, до этого хранившая молчание. Про нее действительно все забыли.

– К счастью ничего. – Немесида подошла к ней и собрала волосы со лба. – Иштаран помешал Шезму заклеймить тебя и это хорошо. Как только клейма исчезнут – Максим и Ованес смогут пройти инициацию.

– А можно вопрос? – переминаясь с ноги на ногу, спросила Жасмин.

– Конечно, солнышко. – ответила подошедшая Адрастея.

– Вы сказали, что после Катарсиса, богов-вершителей осталось пятьдесят. Так?

– Всё верно.

– Я насчитала только пятерых, включая погибшего Иштарана и предателя Шезму. – Жасмин окинула вершителей взглядом. – А где остальные?

– Очень хороший вопрос, деточка, – огромный рост Форсети не позволял разговаривать с Жасмин на равных, а потому он присел на корточки. – Атеизм и богохульство сделали своё дело. Как я уже говорил, цикл жизни вершителя ограничивается пятью сотнями лет, по истечении которого он либо находит преемника, либо развоплощается. Так уж вышло, что сегодня Ордалия состоит, хм… состояла из пяти вершителей.

– Вы сказали, что я была преемницей Иштарана, но ведь он мужчина. Как я могла бы стать им, будь он жив?

– Ты мудрая не по годам, – Форсети погладил Жасмин по кучерявым рыжим волосам, закрученных в две косички, – Сколько тебе лет, дитя?

– Шестнадцать… вчера исполнилось.

– Ты верно подметила, что никак не могла быть преемницей Иштарана, как и Ованес с Максимом, никак не могли бы заменить Немесиду с Адрастеей.

– Я должен был сменить пол? – кисло спросил Ованес и хотел было заматериться, но уловив на себе предупреждающий взгляд Адрастеи – замолчал.

– Мало того, что ты сквернослов, так еще и сексист? – возмутилась Немесида.

– Как-то странно слышать от богов подобные вещи, – от удивления, брови Ованеса сложились домиком, – Скажи еще что ты феминистка, хе-хе.

– Мы все боги лишь наполовину, как, впрочем, и вы трое. – фыркнула Адрастея. – Долгое пребывание в стенах Дворца правосудия отнимает много энергии и потому нам приходится периодически спускаться на землю для восполнения сил.

– Остались ли у вас еще вопросы? – спросил Форсети, возвратившись к столу.

– Что будет с нами и нашими родными после так называемой инициации?

– Вы займете места в Ордалии и будете стерты из истории, как будто вас и вовсе никогда не существовало.

– Что? – больше всего удивился Максим. – Моя дочь – Сима тоже меня забудет?

– К сожалению да. – Форсети поджал губы, – Но ты можешь наблюдать за ней какое-то время, это не воспрещается. У меня самого когда-то был сын… Божественная сущность не отнимает человеческих чувств и мне было больно смотреть на то, как мой сын старится и умирает.

– Еще вопросы. – Форсети казался уставшим, но голубой луч света Немесиды привёл его в чувство.

– Фор, с уходом Иштарана и Шезму мы ослабли. Нужно ускорять инициацию.

– Ты права, Неми, но состав нового созыва еще не до конца сформирован. Своего инициала я нашёл и как раз отправляюсь к нему. Осталось выяснить где преемник Шезму и жив ли он вообще.

– Я займусь его поиском, – отозвалась Адрастея, – А Немесида пока подготовит ребят к инициации.