Оскал хохлатого дрозда

– Заказал для меня, – удивился Пит, – но когда?

– Не важно – когда, важно зачем. Говорю же, садись!

Присев на разборный стул, Пит положил руки на столик.

– Не сутулься, выпрями спину и подбери, – сказал Рикон строго.

Пит засунул руки под стол и положил на колени. Рикон тем временем с важным видом поставил на стол маленький ящик, открыл его и вытащил несколько ножей и вилок.

– У нас мало времени и мы начнём обучение прямо сейчас. Конечно, для начала тебя стоило отмыть и причесать… Ладно, не будем пока об этом. Я думаю, что раньше тебе не приходилось пользоваться вилкой. Вот так она выглядит, – Рикон вложил в руку Пита одну из вилок.

Это был не просто кусок металла, а целое произведение искусства: двузубая, из нержавеющей стали, с костяным наконечником и узорным теснением у самого основания.

– Я знаю, что такими едят мясо. Мы будем есть мясо? – Пит оживился.

Рикон снова выпрямился и сделал важное лицо.

– Я бывший камергер, в своё время я лишь следил за королевской трапезой, но никак не готовил еду сам, потому что я не повар. Тем более я не умею готовить пищу на костре. Поэтому завтракать мы будем чуть позже, когда нас нагонят Эйн и Малыш. Сейчас же мы начнём твоё обучение. Времени у нас мало, так что не отвлекайся. Возьми в правую руку нож и держи его не всей пятернёй, а лишь двумя пальцами.

Пит скривил рожу, коротышка, похоже, спятил.

– Если мы не будем есть, что же мне тогда резать?

– Реж воображаемое мясо. Главное не спеши, делай все грациозно.

Пит ткнул вилкой в поверхность стола и провёл по столешнице ножом.

– С ума сошёл? Ты же испортишь поверхность! Это же далийский мрамор! Посмотри, какая осталась царапина! – Рикон и вырвал из рук Пита нож. – Я же сказал, что нужно резать воображаемое мясо, а не царапать железом по столу стола. О-о-о!.. Давай покажу как нужно.

Кода коротышка уселся и принялся водить вилкой и ножом по воздуху, при этом вытягивал шею как гусь и задирал подбородок, Пит рассмеялся.

– Ты невыносим, над кем ты смеёшься? Надо мной?.. Бессовестный мальчишка, грязнуля и невежа. Я учу тебя этикету, я обучал лучших, и даже дети лордов желали получить у меня уроки придворного этикета. И вдруг мне приходится заниматься со смешливым зазнайкой, который привык есть рагу руками, а мясо срывать зубами от вертела. Ты же дикарь…

Крики бывшего камергера разбудили спящего. Лорд Альберт приподнял голову и открыл глаза. Узнав, что случилось, лорд Альберт покачал головой и отвернулся, накрывшись при этом с головой. Видя, что поддержки ему не видать, Рикон, надувшись, бросился к повозке, укутался в одеяло и завалился спать. Он долго ворчал, ворочался, а когда затих, Пит подошёл и потрогал коротышку за плечо. Тот не шелохнулся.

Пит развязал лежавший в повозке мешок, порылся в нём, отыскал огромную головку сыра и несколько слегка зачерствевших ковригу. Отломив от найденных яств по небольшому куску, Пит сунул еду за пазуху, вытер руки о траву и побежал в сторону леса.

Лес встретил прохладой и мягким шелестом листвы.

Сначала Пит двигался осторожно, пригнувшись, потом, зашагал быстрей и перешёл на бег. Стена из деревьев всё не кончалась и, запыхавшись, мальчик припал на поваленное дерево. Туман понемногу рассеялся, и выглянувшее солнце добавило настроения.

Сейчас главное оторваться, чтобы его не догнали. Потом он отыщет тропку и выйдет на какую-нибудь дорогу. Ну а потом… потом он придумает как вернуться домой. Всё что наобещал этот лорд, который к тому же ещё и нанимает на службу преступников, могло оказаться обычным враньём. Нет, он привык к жизни на постоялом дворе, и хотя Ульри частенько поколачивал его, но ведь он и кормил и давал вещи и одежду. Он вернётся и Ульри уже не станет его выгонять. Лорд Альберт торопится и не станет возвращаться за своими деньгами.

Потом он шёл, но лес и не думал кончаться. Стало страшно, а вдруг он не сможет выйти отсюда никогда. Он влез в какие-то заросли, потом ему попался ручей, он остановился и съел все украденные из мешка припасы. Затем снова пошёл вперёд. Задумавшись, он забрёл в какие-то заросли. Зелёные столбики с мохнатыми листьями жгучей крапивы окружили беглеца. Выбравшись, он уселся на траву. Руки и лицо покраснели, он начал чесаться, но тут назойливые комары, облепили вспотевшее тело. Пит понял, что надо выбираться на открытое место. Он снова побежал вперёд. Пробежав с полмили, он споткнулся о корягу и грохнулся на землю. Боль пронзила щиколотку. Пит сел, закатал штанину и снял башмак. Место сгиба немного опухло, но кость была цела и это успокаивало. Слёзы потекли по щекам, Пит изо всех сил сжал зубы.

В траве что-то зашуршало. Ящерица?.. а может змея? Откуда здесь змеи? Змеи здесь не водятся. Вот на Сафских островах – так все говорят – змей полно…

И пауков!..

И скорпионов!..

Длинный серый хвост выгнулся и тут же исчез в траве. Пит постоял, и когда понял, что опасность миновала, присел, сунул руки подмышки и просидел так несколько минут. Когда боль в ноге утихла, он привстал, сделал шаг…

Боль была сильной, но терпимой. Пит сделал ещё шаг, потом ещё.

Когда в траве снова что-то зашуршало, мальчик дёрнулся и, потеряв равновесие, упал, разодрав ладони в кровь. Отчаяние охватило мальчика. Он закричал и, что было сил, и стал стучать о землю кулаками. Его крик вспугнул сидевших на ветках птиц и эхом прокатился на сотни шагов вокруг. Он катался по земле, кричал, выл, захлёбываясь слезами и дёргая волосы на голове. Потом резко замер, уселся и, выплюнув землю и траву изо рта, плотно сжал губы.

Отыскав толстый сук, он опёрся на него как на костыль и встал. Боль в ноге обжигала, но он стиснул зубы. Ничего, он будет терпеть. Он двинулся вперёд. Должен же когда-нибудь кончится этот лес.

Но лес не кончался!

Правда вскоре заросли поредели, и плотная вереница кустов сменилась редкой стеной ровных как сваи сосен, сквозь верхушки которых понемногу стал пробиваться утренний свет. Пит пошёл увереннее. Он перелазил через поваленные стволы; без страха быть услышанным наступал на усыпавший землю сухой валежник; длинным прутом, который он оторвал от дерева прямо на ходу, сшибал макушки с цветов; срубал, словно мечом, и преграждавшие путь макушки подсохших папоротников. Вскоре боль в ноге совсем утихла, или он просто к ней привык? Пит отшвырнул палку, служившую ему костылём. Шагнул… боль чувствовалась, но была какой-то вялой. Довольный собой, Пит двинулся вперёд.

В таком лесу очень просто затеряться, а Эйн и Гук – они ведь не собаки. Вот Нолли, пожалуй, смогла бы его отыскать. Пит с грустью вспоминал соседскую псину – единственное живое существо, показавшее ему свою привязанность. Ничего, он обязательно ещё увидит её. Они снова будут играть и носиться, валяться в сене, он будет таскать её за уши.

А ещё он попросит прощения у Ханны, за то что был с ней груб. А у Джулии… Нет, у Джулии он не станет просить прощения, и у мэтра тоже. Просто придёт и скажет, что вернулся. А что потом…

Пит и сам не знал, что будет потом.

Когда ноги начали заплетаться, Пит отыскал удобное место под сосной и улёгся на землю и почувствовал, что снова проголодался. Он огляделся и не увидел ничего похожего на еду Вокруг валялись лишь шишки.

Пит понял, что поступил опрометчиво. У него нет ни оружия, ни снасти, ему нечем даже развести костёр. Кто же знал, что этот лес будет таким большим? А вдруг он не найдёт дорогу до наступления ночи? Этот мерзкий коротышка Рикон так вчера разозлил его, что он думал лишь о том, как бы поскорее сбежать. Чтобы ловить рыбу, нужны удочки или сети, чтобы охотится – лук и стрелы, а у него нет даже ножа. Пит прислушался. Где-то вдалеке раздавался негромкий щебет. Можно попытаться убить птицу камнем, или палкой? Пит хорошо умел кидать камни и попадать в цель. Птицу можно будет ощипать – это не кролик, шкуру снимать не нужно, вот только сможет ли он есть сырое мясо… Пожалуй, лучше поискать орехов или грибов.

Целый час поисков почти ничего не дал. Он нашёл несколько кориченвых грибов с тонкими ножками, правда обнаружил небольшую полянку, на которой рос щавель. Грибы есть, он побоялся, поэтому набил рот щавелем и принялся жевать кислую траву. Вскоре появилась оскомина, скулы свело. Пит выплюнул остатки зелёного месива и уселся на поваленный ствол. Да, он, конечно же, поступил глупо, когда побежал, не подумав о том, чем будет питаться в лесу. Недолго думая, Пит подошёл к большой сосне.

Чтобы добраться до первых редких веток, Питу пришлось ползти по толстому стволу, как по канату. В считанные мгновения его руки и одежда пропитались смолой. Пит выругался и спрыгнул на землю, решил отыскать другое дерево. Подходящий ствол он отыскал почти сразу. Это был клён, не слишком толстый, но достаточно прочный. Раздирая одежду и царапая руки и ноги, Пит взобрался довольно высоко, но окружавшие его сосны по-прежнему закрывали обзор. Лезть выше было страшновато. «Если я грохнусь, то сверну себе шею. Здесь меня никто не найдёт, и я умру, – от подобных мыслей Питу стало совсем тоскливо, он уже собирался слезать как вдруг, сквозь деревья, разглядел небольшой просвет. – Ну, наконец-то».

Пит спустился и побежал. К великому сожалению мальчик понял, что вышел не на равнину, а просто обнаружил лесное озеро.

От окружённого густыми зарослями водоёма веяло прохладой, в покрытой лёгкой рябью глади словно купались воздушные отражения облаков и мягкая голубизна утреннего летнего неба. У берега шелестели камыши, листья кувшинок покрывали части озера там и тут, торчащие над ними белые цветы плавно колыхались на поверхности. Вдалеке, Пит разглядел утиный выводок, но, тут же, отбросил мысль об охоте. Он скинул одежду и, стиснув зубы, вошёл в воду. Прохладная вода будоражила и тут же успокаивала. От холода Пит забыл про все свои страхи, нырнул и погрузился в другой мир, красивый и загадочный. Он на время позабыл про всё плохое.

Пит подплыл к коряге, засунул под неё руку и почувствовал шевеление, сжал пальцы в кулак и стал ворошить илистое дно. Огромный рак вылез из-под камня и пополз, подняв дымное облако из ила. Он пятился задом, грозно шевелил усами, то и дело, поднимая над головой свои корявые клешни. Пит подплыл ближе и резко выбросил руку, схватил рака и, оттолкнувшись от дна, вынырнул на поверхность. Воздуха едва хватило. Следующий раз он будет действовать осторожнее.

Положив добычу на большой камень, Пит оторвал ему хвост. Очистил и засунул в рот. За неимением лучшего эта пища показалась довольно сносной. Потом Пит высосал мясо из клешней. Через несколько минут, Пит снова зашёл в воду. Заводь в которой он очутился просто кишила раками. Завязав штанины узлами, Пит, словно в мешок, складывал в них свою добычу. На ловлю ушло несколько часов. Когда весь измученный, но довольный, Пит в последний раз вынырнул с добычей, у него почти не осталось сил.

Ещё некоторое время маленький раколов потратил на то, чтобы вырыть яму в песке. Сделав это, он вывалил в неё весь свой улов и не удержался, чтобы ещё раз не оценить свою добычу. Раки были разные: огромные, величиной с предплечье взрослого мужчины, и маленькие, размером с ладонь; зелёные, цвета тины, и бурые, словно подгнившая древесина. Они забавно шевелили клешнями, стремясь ущипнуть за палец или удрать. Пит отловил их с полсотни, но насытился, съев лишь пять или шесть. Завалив яму ветками и камнями, Пит решил немного отдохнуть. Он только сейчас вспомнил, что не спал всю ночь. Прополоскав штаны, мальчик повесил их на куст, сушиться и стал думать о том, как соорудить себе ложе. Собрав небольшую кучку из веток, Пит свалил их под деревом, улёгся, но почувствовал холод от земли. Уже вечерело. Пит снова стал ломать ветки, и когда куча стала высотой ему до пояса, улёгся на неё. Теперь ложе стало гораздо мягче и теплее, Пит закрыл глаза и тут же уснул.

Разбудили Пита шуршание и какая-то возня. Открыв глаза, он понял, что наступила ночь. Небо заволокло тучами, отчего луна и звёзды выглядели как бледные и тусклые пятна. Странные звуки доносились со стороны озера.

Шуршание и слабый скрежет чередовались с глухим урчанием и ещё одним незнакомым Питу звуком, который сильно смахивал на кошачье мяуканье.

Пит присел, отполз в тень большого дерева и стал яростно тереть глаза. Когда глаза привыкли к темноте, мальчик разглядел у берега нескольких мохнатых зверьков. Они сгрудились в одну кучку, суетились и скребли землю. «Они же добрались до моих раков, – мелькнула мысль. – Сколько же их там? Три? Четыре? Пять? Отсюда не разобрать». Пит огляделся, подобрал с земли увесистый камень и швырнул в зверьков. Он не попал. Камень упал в двух шагах от наглых воришек, но зверьки переполошились. Двое из них привстали на задние лапки. Сейчас уже Пит смог их разглядеть – мохнатые, с пушистыми полосатыми хвостами, остромордые, каждый величиной с большого кота.

Еноты.

Пит отыскал длинную палку и быстрым шагом двинулся в сторону ночных воришек. Своё оружие он поднял над плечом, готовый в любой момент бросить палку, или ударить. То, что произошло потом, насмерть напугало не только Пита, но и стайку маленьких полосатых зверьков.

Шагах в двадцати, в кустах послышался хруст и громкое урчание, ветви раздвинулись, и на берег вывалился огромный медведь. Он не бежал, шёл, оставляя за собой широкую дорожку примятой травы. Шерсть на звере играла, даже при свете звёзд было видно, как с повисших губ капала слюна.