Аудельфина. Книга 1

– Экипироваться и выполнять, – скомандовал до синевы выбритый капитан, который при наступающей жаре сам находился в одном тельнике.

«Он не помнит слово «да» и слова «нет».

Подпевали, экипируясь, бойцы, помогая друг другу упаковать себя в доспехи пуленепробиваемых пластин.

«Он не помнит ни чинов, ни имён
И способен дотянуться до звёзд,
Не считая, что это сон…»

Днепропетровец Александр Белов, по прозвищу Белый, сержант, на призыв моложе Конева, весёлый балагур с широкой натурой и такой же душой, запрыгнув в тентованный кузов «Урала», принял у напарника общевойсковые котлы для перевозки пиши и бойцы откинув скамейки, разместившись по разные стороны на краю борта.

Конечно, лучше было бы остаться на базе и заниматься своими делами, то есть по большей части бездельничать, но наряд есть наряд, и, хочешь ты или нет, тебя уже никто не спрашивает. Белый заслужил наряд вне очереди за то, что попался курящим на посту во время проверки. А Конев – за то, что ходил в гражданском комбинезоне, который достался ему трофеем, если это так можно было назвать, – при пешем патрулировании своего участка вдоль железной дороги, в заброшенной сторожке. А так как хозяина не было, Конев экспроприировал его у населения в пользу армии на целую неделю, пока не был замечен командиром в данном неуставняке. Комбез был цвета хаки, совпадавшего по тону с форменной одеждой, и если сверху был надет бронежилет и прочая экипировка с оружием, то разница в глаза не бросалась. Да и даже не из-за того, что ходил в гражданском, а за то, что начал отстаивать его превосходство над форменной одеждой солдата Советского Союза, что было очевидно. Но если одному бойцу разрешить нести службу в гражданской одежде, то и другие не заставят себя долго ждать. И, чтобы пресечь данные попытки у бойцов, Коневу влепили наряд за пререкание с командиром. На этом инцидент был исчерпан, в связи с чем комбез справедливо вернулся на свое место.

Из окна здания ещё летело:

«Группа крови на рукаве,
Мой порядковый номер на рукаве.
Пожелай мне удачи в бою,
Пожелай мне удачи[27 - Удача (испан. Fortuna) – Милость Господня (в добром деле)]…»

Послышался звук включения передачи, и машина тронулась в сторону города Нахичевань.

При возвращении на базу при выезде из ЖД тоннеля, объединённого с дорожным полотном, запах гари ударил в ноздри. На разъезде горели вагоны, огонь только начал возгораться, не набрав ещё полную силу. Дым тянулся к Араксу, в сторону иранской границы, через автотрассу. Через несколько секунд послышались выстрелы, и автоматные очереди прошив тентованный кузов ударили по металлу. Десантники с борта открыли ответный огонь по стрелкам, находящимся над тоннелем, но машину трясло и болтало, так что прицельный огонь вести было невозможно. Скорость была и до этого небольшая, а тут грузовик, пройдя около пяти сотен метров от тоннеля, и вовсе остановился, свернув на обочину, подставившись под обстрел. Поняв, что что-то случилось с водителем, бойцы, отстреливаясь, тут же покинули кузов.

– Белый, посмотри, что с водилой, – крикнул пулемётчик и нажал на спусковой крючок, выпустив длинную очередь в сторону огневых точек противника.

– Ранен, тяжело, в спину, по-моему, – крикнул напарник, огрызаясь ответным огнём своего АКСа. Перестрелка продолжалась, пули долбили по металлу грузовика и щебёнке, свистели рядом.

– Водить можешь? – прокричал Конев.

– Да! – проорал Белый в ответ.

– Всё, гони, я прикрою, – автоматически скомандовал Конев. И, дав две короткие прицельные очереди, используя редкий кустарник, перебежал за ближайшее укрытие в виде строительного блока, находящегося между ЖД и трассой. Поджигателей было двое, короткими прицельными очередями они старались остановить грузовик, поливая его свинцом с верхнего бруствера тоннеля. Чёрный дым от пожара, нараставшего с каждой секундой, заволакивал пространство и служил дымовой завесой. Отстреляв два магазина по диверсантам, используя удачно сложившуюся маскировку, Конев перебежал к составу и прополз под вагонами, выстрелов в его сторону не последовало, – значит, боевики не заметили манёвра десантника. Местный каменисто-горный рельеф позволял постепенно продвигаться и быть не замеченным противником. Направляясь по диагонали в гору, чтобы противник в итоге оказался ниже, мелкими перебежками пулемётчик достиг желаемого рубежа, и сверху было очень хорошо видно, что площадка над тоннелем пуста, а две фигуры удаляются от места нападения в горы так же по диагонали, находясь с пулемётчиком уже на одной параллели. Уперевшись сошками пулемёта в валун и приняв боевую стойку с колена, прицелившись в ведущего бандита, дал короткую очередь, увидев при этом, как тот дёрнулся и согнулся, и тут же расстрелял остальные патроны из обоймы длинной очередью туда, где находился второй. Сразу же пошёл ответный огонь, но не прицельно, а просто в его сторону, но уже из одного автомата.

Ага, получил фашист гранату, – пронеслась в голове у пулемётчика детская дразнилка, перебивая «Кино» – не остаться в этой траве, пожелай мне…

Позже, намного позже Конев понял, о какой траве поёт Виктор. Это отнюдь не трава полей боёв, в которой осталось лежать безчисленное множество бойцов всех времён и народов, и даже не та дурман-трава, которую предлагал Бес, на которую как бы вроде намекает певец, настоящий её смысл прячется намного глубже.

Осознание, что наши уже на подходе, а так же что в перестрелке, скорее всего, нейтрализован один из нападавших, вселяло уверенность и браваду. Он быстро поменял опустевший магазин РПКСа и, скрытно перебравшись повыше, на более удобную позицию, стал наблюдать из своего укрытия за действиями противника, попутно снаряжая патронами опустевшие магазины. Противник нигде не появлялся и не давал о себе знать. Затаиться ему смысла нет, ему сейчас ноги делать надо, но и мне ни к чему его догонять, а если раненого тащить задумает, то далеко всё равно не уйдёт, – думал Конев и принял положение лёжа для наблюдения за обстановкой. Понаблюдав несколько минут, он заметил, как со стороны базы к нему приближается БТР «80» с десантниками на броне. Тормознувшись в километре от горевших вагонов, он сбросил бойцов и, продолжив движение, прошёл сквозь тоннель, где, остановившись с той стороны, ощетинился пулемётами в сторону гор, ожидая дальнейших распоряжений командира. Рассредоточившись по склону горы, бойцы перебежками, используя для прикрытия горный рельеф, продвигались в сторону Конева. Взводного и прилипшего к нему связиста с рацией на спине пулемётчик узнал сразу, а также старшину – авторитетного правдоруба крепыша по прозвищу Гога, немногим позже угадалась тощая фигура Беса и крупногабаритного красноярца гранатомётчика Кирьяна, а так же писаря Краснова с которыми Конев находился в дружеских отношениях, затем Белый, Пуля и все остальные. Со стороны противника было тихо, это означало, что враг уносил ноги. Но точно об этом никогда не знаешь, если не знаешь наверняка. Конев откинулся от своего наблюдательного пункта на спину, поставил оружие на предохранитель и, застегнув ножки пулемёта, встал, ожидая командира для доклада.

Ещё не подойдя к пулемётчику, старлей который отвечает не только за выполнение боевой задачи, но и за жизнь и здоровье каждого своего бойца издалека завёл канонаду:

– Конь, ты что, сена объелся! Какого хрена ты в горы полез?! Команда не ясна была – охрана и сопровождение! Да ты у меня…

Тут прозвучал одиночный выстрел, прервав воспитательную речь взводного. Все бойцы из своих позиций сразу же открыли шквальный ответный огонь в сторону неприятеля. Но Конев этого уже не слышал. Пуля, загасив свою мощь о черепицу броневой пластины промеж лопаток, бросила тело десантника вперёд на камни, развернув лицом вверх. Пулемётчик лежал на спине, разбросав руки, и смотрел в голубое небо коньячными глазами, машинально, без единой мысли слушая небывалую вокруг тишину, где на фоне умиротворенного неба чудесно появилось лицо Ангела. Конев сразу его узнал – Ангел был из сна. Всё та же брюнетка, от которой исходило сияние, с серебристо-голубыми глазами-озёрами и широкими чёрными бровями-крыльями над ними. Это не было сном, как и не было явью, может быть, что-то среднее между ними, где-то на границе сознания и подсознания одновременно. Склонившись, Ангел заговорил грубым голосом Беса, но слова были медленными и плыли как будто издалека:

– Конь, всё будет хорошо! Всё хорошо будет, Конь, вот увидишь!

В голове всё поплыло, смешавшись в единый коктейль сна и реальности, мысли стали тягучими, как гудрон. Металлический шлем оттягивал голову и казался неподъёмным, руки и ноги отяжелели, как будто налитые боевыми доспехами, а металлический панцирь, обтягивающий корпус, не позволял вздохнуть полной грудью, и пулемётчику казалось, что он где-то на пути перехода физической жизни в другой, параллельный мир. Но на душе было спокойно от обстоятельства, что его сопровождает прекрасный Ангел-хранитель. Тоннель перехода миров закрутился, набирая обороты, превращаясь в воронку, и боец, прежде чем потерять, как ему казалось сознание, увидел, как закрылось боевое забрало его рыцарского шлема, где он успел подумать: значит, так и должно быть, значит, это правильно.

В мае 1990 года 56-я десантно-штурмовая бригада, переформировавшись – приняв пополнение новобранцев, демобилизовав тех, кто отслужил два года, поставив в боевые ряды тех, кто отслужил первое полугодие, ушла с миротворческой миссией в Узбекистан и Киргизию. Туда, где Конев начинал свою армейскую службу, в Ферганскую долину и город Ханабад[28 - Ханабад – Самая восточная точка Узбекистана граничащая с Киргизией], куда под обеспечением десантников вывозили беженцев из киргизского Узгуна[29 - Узгун – город на юге Киргизской Республики административный центр Узгенского района Ошской области], контролируемого в том числе 56 бригадой ВДВ. Но после вывода миротворцев, под девизом: «долг платежом красен», народные мстители не отказывали себе не в чем верша суд над иноплеменниками, отчего последующие события СМИ будут называть «Ошской резнёй».

И где-то там, там, где нас нет, как мы всегда думаем, в убаюканной революцией народном сознании, в условиях, близких к идеальным для своего демонического существования, с потными руками изувера, в обманутых народных массах в ожидании очередной жертвы пряталась особь с окровавлено склизким лезвием смертельного жала, пронзившим упругое чрево молодой изнасилованной девушки, которую уже никогда не дождутся домой убитые горем родители. И ещё неизвестно, какими бы печальными событиями закончился разбой революционно настроенного республиканского населения, не будь на их пути десантников Советского Союза.

Глава 10 (мифы и реалии)

Двери маршрутного автобуса открылись на крайней городской остановке. Оставляя след ёлочкой от протекторов высоких, шнурованных, до блеска начищенных берцев, закинув новенький, набитый подарками для родных и близких РД на плечо, десантник ещё постоял пару минут на обочине дорожного кольца края города, вдыхая знакомый с детства воздух, ощутив чувство дежавю. Когда он четырнадцатилетним подростком, курсантом первогодкой, осенью приехал на каникулы, проучившись в мореходке два месяца, вот здесь же он и стоял, в морских чёрных клёшах, державшихся на худющей талии широким чёрным ремнём, а на начищенной бляхе красовался большой морской якорь. В расстёгнутом форменном чёрном френче, на погонах которого гордо лежали большие золотисто-жёлтые буквы – «Ф», а под гюйсом на фланке околышком красовался чёрно-белый тельник. Голову же венчала форменная с кокардой черная курсантская фуражка, а всё небольшое хозяйство умещалось в чёрно-жёлтом чемодане. Добравшись от ЖД до города, а тогда ещё посёлка, на попутном грузовике, так как в карманах, кроме портсигара с папиросами, гулял ветер, и оплатить проезд было не чем.

Но вот, прошли годы, слово, данное себе, Конев сдержал и на свой двадцатый день рождения сделал себе подарок – бросил курить.

Да, это надо было видеть, – подумал десантник, – а ведь даже фоток с мореходки никаких путных не осталось, впрочем, как и сейчас.

У Конева, как и у его товарищей, последние полгода службы находящихся на боевых, не было дембельских фотоальбомов, сделать которые в таких условиях не было никакой возможности, и в память об армии у него сохранилось около десятка фотографий. И, будучи уже на гражданке, просматривая дембельские альбомы своих друзей, сделанные с характерным солдатским юмором, он всегда смущённо оправдывался, почему у него нет такого.

Два года службы против двух месяцев мореходки очень большая разница, но чувства радости возвращения домой тогда, на каникулы, били через край и были очень трепетны и волнующи. Взрослею видимо, – подумал десантник не испытывая особой мальчишеской радости и направился в город.

Летнее северное утро, весело встретив десантника голубым небом, вывело его на городские улицы, где после ночной тишины окунувшись в суету нового дня, горожане уже спешили на свои рабочие места по исхоженному маршруту, которые с нескрываемым интересом рассматривая демобилизовавшегося бойца ВДВ возвращавшегося домой.

Вообще, форма десантника всегда была красотой и гордостью войск Советского Союза. А тогда, в СССР, увидеть десантника по неуставному в расшитом по дембельски специальном десантном камуфляже (впервые поступившем в войска), с полуоткрытой и выставленной напоказ в голубом тельнике грудью, с неуставным аксельбантом из строп парашюта, в высоких шнурованных ботинках, ну и, конечно же, гордости любого, кто служил в ВДВ, – голубом берете, было в диковинку. Многие оборачивались и смотрели вслед бойцу воздушно-десантных войск. Кто-то здоровался и даже в обнимку, как старые друзья, спрашивая – «ну как там, всё нормально?» – Так, для формальности. Там, это везде. Везде, где нас нет, но есть другие.

Десантник шёл по родному утреннему городу, ощущая всей своей кожей, как его изучают десятки, а может, и сотни пар глаз одновременно со всех сторон, как будто он попал под перекрёстный огонь. Но это не был огонь свинца войны, это был огонь радости жизни, который шлейфом катился следом за бойцом – если шёл Он с тобой, как в бой, на вершине стоял хмельной, значит… А солдат шёл домой, и чувство какой-то мальчишеской скромности не покидало его, слившись с чувством гордости за свои войска, за форму и за берет, который он честно заслужил, как и его товарищи, с кем последние два года делил хлеб, воду и патроны.

* * *

Но это была армия, а здесь гражданская жизнь со своей относительной и мнимо-иллюзорной свободой, где в период 1990—1991 годов произошёл так называемый «парад суверенитетов», в ходе которого все союзные и многие из автономных республик, в том числе и РСФСР (одной из первых), приняли Декларацию о суверенитете, в которой оспорили приоритет общесоюзных законов над республиканскими, что начало «войну законов».

Эти конфликты перерезали многие экономические связи, что ещё больше ухудшало экономическое положение в СССР. Доходит до максимума главная проблема советской экономики – хронический товарный дефицит. Из свободной продажи исчезают практически все основные товары, кроме хлеба, не редко – «две булки в одни руки». По всей стране вводится нормированное снабжение в форме талонов.

С 1991 года впервые зафиксирован демографический кризис – превышение смертности над рождаемостью. С тех пор с демографией в стране мало что поменялось. Но, вот странно, людей в стране умирает каждый год больше, чем рождается, а (простым) людям жить негде, хотя жильё строится, особенно по телевизору. Следовательно, его разваливается от ветхости и уничтожается больше, чем строится, относительно демографии, либо… его по закону (яко-бы по – справедливости) приобретает (в свои закрома) по праву – «сильнейший» (изворотливый).

К слову надо сказать, забегая вперёд, – понимая вырождение славянского населения России, второй президент вводит программу «материнский капитал», в основном направленную на рождаемость коренного русского населения. Да, этот капитал получает каждая мать россиянка, которая родила второго или последующего ребёнка. Но ведь в семьях Кавказа и без этой программы будет не один ребёнок, а вот в русской семье, где христианскую веру маниакально искореняли всеми способами вырубая под корень вековые деревья предков, выкорчевывая их корневую систему в сознании подрастающих поколений теорией Дарвина, оставляя после себя выжженное поле, мало кто при данной экономике, решается на второго и тем более последующего ребёнка, испытав все «прелести» девяностых. Где окумиренные грядущим коммунизмом светлого будущего своих детей, граждане страны реально осознают, что они являются всего лишь продуктом эволюции животного мира. Отчего откровенно не понимают – что они, прозябая в нищете и безпросветной бедности здесь делают, не имея элементарной возможности без криминала покрыть свои минимальные расходы. И зачем этой же неразрешённой проблемой обременять своих еще не рожденных детей, от которых очередные «хозяева жизни» породившие собой вал абортизма христианского сознания православной русской души, возьмут по потребностям.

А может, и не за это вовсе радеет власть, а просто выполняет свои обязанности по статистике, выбирая меньшее из зол. Так как каждый правитель понимает, что его ожидает в ближайшем будущем, если смерть на его земле будет господствовать над жизнью.

И вот, как нам вещают СМИ РФ: только после семи лет программы она дала свои первые всходы, и, благодаря рождаемости и повышению жизненного уровня населения России, впервые более чем за два десятка лет зафиксирован небольшой рост рождаемости над смертностью.

Но так ли это?

По данным независимых источников, существует вот такая информация: «Численность населения РФ растёт только за счёт мигрантов. Данные первого квартала 2010: «Прибывшие в страну мигранты компенсировали естественную убыль на 59,4 процента. В целом, миграционный прирост населения по сравнению с первым кварталом 2009 года уменьшился на 5,8 тысяч человек, или 10 процентов. При этом приток мигрантов из Молдавии, Украины, Азербайджана и Таджикистана увеличился». Росстат опубликовал: «Статистика говорит о том, что россиян становится всё меньше и меньше. Главный прирост населения происходит в основном за счёт переселенцев, многие из которых являются нелегальными. По данным социально-демографических исследований МВФ, каждый год в Россию приезжают 12,5 миллионов мигрантов, что, кстати почти в два раза превышает показатели официальной статистики»[30 - При этом стоит отметить, что после того как «лед тронулся», внезапно в Россию для обретения российского гражданства стали возвращаться потомки дворян и интеллигенция, предки которых в революционное и посреволюционное время были гонимы с родины советской властью. И напротив, из РФ на Запад хлынул поток криминала, получая (покупая) политическое убежище за миллионы наворованных долларов, либо договор клятвенно служить идеалам демократии USA и ненавидеть «немытую» Россию до конца дней своих, пока она не станет «демократичным» (зависимым от Ватикана и Пентагона) государством.].

Но рост рождаемости всё-таки произошёл, возможно, не такой, каким его хотят представить, но всё же, (учитывалось также, что понизилась материнская и детская смертность), и принёс в свою очередь ряд проблем, как родителям, так и администрациям городов и населённых пунктов, где последние, как всегда напоказ ратовали, а на деле были не готовы к «колыханию болотных кочек». Где в девяностые годы за ненадобностью детских дошкольных учреждений в нормальных объёмах, их продали, либо перепрофилировали. В этом направлении власти, чтобы как-то оправдать свои должности на местах, образовали льготные категории населения, – многодетные стали иметь, (впрочем, как всегда), преимущество над теми, у кого родился первый или второй ребёнок. Не трудно догадаться, кто у нас в России многодетный в большинстве случаев. А те, кто строил этот город и, в частности, этот детский сад, вынуждены сидеть со своими внуками из-за безвыходной ситуации своих детей. И это ещё в лучшем случае, так как у многих молодых русских родителей нет и такой «льготы».

На фоне общего кризиса растёт популярность радикальных демократов во главе с Борисом Ельциным. Двенадцатого июня 1990 года Верховный Совет РСФСР принял Декларацию о государственном суверенитете, установив приоритет республиканских законов над союзными. С этого момента «Парад суверенитетов» усилился и общесоюзные органы власти начали терять контроль над страной. Находясь на посту Председателя Верховного Совета, Ельцин смог добиться учреждения поста Президента РСФСР и ровно через год, 12 июня 1991 года, выиграл всенародные выборы на эту должность.

Кто бы ещё сомневался! Только одно слово – «выиграл», чего стоит. А во что играли-то? В дурака? Попробуйте теперь угадать, кого им оставили.

А соглашение? (так и хочется написать – с дьяволом). Беловежское соглашение, где оно? Журналистам и историкам до сих пор не удалось разыскать оригинал Беловежского соглашения о распаде СССР и создании СНГ. В исполнительном комитете СНГ, где вроде бы должен храниться этот документ, сообщили, что располагают лишь копией, а местонахождение оригинала им вообще неизвестно. (!)

История с оригиналом Беловежского соглашения действительно странная, если не сказать – мистическая. Можно только догадываться о том, почему никто не может его найти. Есть и такое объяснение (из мемуаров участвующих), что подписывающие стороны были, мягко говоря, не очень трезвы и опасались, что их могут поставить к стенке за подписание данного документа. И боялись не напрасно, так как законных оснований для этого было предостаточно. Если бы в это время в Советском Союзе была должная ответственная власть, то те люди, которые подписали Беловежское соглашение, должны были быть, как минимум арестованы, за попытку государственного переворота. Комитет государственной безопасности по закону обязан был арестовать всех участников беловежского сговора, а при сопротивлении – уничтожить. КГБ в лице посвященных в переворот руководителей этого не сделал, совершив тем самым коллективное предательство и государственную измену. И, если подписывающие соглашение и были пьяны, но всё же не настолько, чтобы не понимать, чем в случае чего может для них грозить ставка «ва-банк». Поэтому очень даже может быть, что документ мог быть уничтожен (сожжен) спустя некоторое время после подписания, чтобы бросить, что называется «концы в воду». Это как орудие убийства – даже если есть подозреваемые, но нет орудия убийства, то нельзя подозреваемого взять за причинное место и отправить на цигундер. Вся эта пошлая ситуация хорошо ложится в блудливое мероприятие, произошедшее 8 декабря 1991 года, под названием «Беловежское соглашение», за которым стояли реальные люди: глава Российской Федерации (РСФСР) – Ельцин, Белоруссии – Шушкевич, и Украины – Кравчук.