Наблюдатель
Шарлотта Линк
Tok. Национальный бестселлер. Германия
В МИРЕ ПРОДАНО БОЛЕЕ 30 МИЛЛИОНОВ ЭКЗЕМПЛЯРОВ КНИГ ШАРЛОТТЫ ЛИНК.
НАЦИОНАЛЬНЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР № 1.
Шарлотта Линк – самый успешный современный автор Германии. Все ее книги, переведенные на почти 30 языков, стали национальными и международными бестселлерами. В 1999-2023 гг. снято более двух десятков фильмов и сериалов по мотивам ее романов.
Сочетание глубокого психологизма и мастерски выстроенного детектива-триллера. Пронзительный роман о духовном одиночестве и опасностях, которые оно несет озлобленному и потерянному человеку.
Самсона Сигала все вокруг считают неудачником. Да он такой и есть. В свои тридцать лет остался без работы и до сих пор живет в доме со своим братом и его женой… Он странный и замкнутый. И никто не знает, что у Самсона есть настоящее – и тайное – увлечение: следить за своими удачливыми соседями. Он наблюдает за ними на улице, подсматривает в окна их домов, страстно желая стать частью их жизни… Особенно привлекает его красивая и успешная Джиллиан Уорд. Но она в упор не видит Самсона, и тот изливает все свои переживания в электронный дневник. И даже не подозревает, что невестка, которой он мерзок, давно взломала пароль на его компьютере…
Когда кто-то убивает мужа Джиллиан, Самсон оказывается главным подозреваемым у полиции, к тому времени уже получившей его дневник. Осознав грозящую опасность, он успевает скрыться. Никто не может ему помочь – за исключением приятеля Джиллиан, бывшего полицейского, который не имеет права участвовать в расследовании. Однако он единственный, кто верит в невиновность Самсона…
«Блестящий роман с яркими персонажами». – Sunday Times
«Потрясающий тембр авторского голоса Линк одновременно чарует и заставляет стыть кровь». – The New York Times
«Пробирает до дрожи». – People
«Одна из лучших писательниц нашего времени». – Journal f?r die Frau
«Мощные психологические хитросплетения». – Focus
Шарлотта Линк
Наблюдатель
Original title: Der Beobachter by Charlott e Link
© 2012 by Blanvalet Verlag, a division of Penguin Random House
© Боченкова О.Б., перевод на русский язык, 2024
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2024
Пролог
Он спрашивал себя, заметила ли что-нибудь его жена. Эти ее странные взгляды… она как будто в чем-то хотела его уличить. Ничего не говорила, что совсем не исключало того, что она пристально за ним наблюдает. И делает выводы.
Они поженились в апреле. Сейчас сентябрь, а их отношения так и не продвинулись дальше той фазы, когда молодожены настороженно приглядываются друг к другу, стараясь удерживать при себе собственные комплексы и странности. Но он уже сейчас понимал, что она – нытик. Такие женщины не устраивают истерик, не бьют тарелок и не угрожают вышвырнуть супруга из дома, предпочитая изматывать его беспрерывным нытьем.
До сих пор она держалась. Всячески старалась быть примерной супругой. Готовила его любимые блюда, вовремя убирала пиво в холодильник, гладила его рубашки и брюки и смотрела с ним спортивные программы вместо романтических мелодрам. При этом он все время чувствовал на себе ее пристальный взгляд.
Она вышла за него, потому что не справлялась без мужчины, нуждалась в его заботе и защите. Он женился на ней, когда жизнь вдруг стала разваливаться на куски – ни денег, ни постоянной работы. Он как будто потерял равновесие и уже начинал слишком много пить. Даже если и удавалось пристроиться куда-нибудь, где зарплата позволяла оплачивать унылую квартиру, в которой он жил, вкус к жизни был совершенно утрачен. Собственно, это была не жизнь, а бесперспективное существование. Поэтому, когда появилась Люси, с маленькой велосипедной мастерской, доставшейся в наследство от покойного мужа, он увидел в этом шанс. Он всегда умел при случае ухватить быка за рога и гордился этим.
И вот теперь он был женат, имел свой бизнес и крышу над головой. Но не успела жизнь наладиться, как появилось это чувство, похожее на одержимость, – невозможность думать ни о чем, кроме нее. Хотя в глубине души он подозревал, что этим кончится.
Это была не Люси.
Блондинка – не крашеная, как Люси, у которой уже сейчас то там, то здесь мелькали седые волосы, а самая настоящая, с волосами до талии которые переливались на солнце, как шаль из золотого шелка. Глаза сине-зеленые. В зависимости от того, насколько светло было снаружи, от цвета ее платья и окружающей обстановки, они казались то синими, как незабудки, то серо-зелеными, как лесное озеро. Ни у кого раньше он не наблюдал ничего подобного.
И еще ему нравились ее руки – такие изящные, с длинными, тонкими пальцами… Ноги – словно вырезанные из светлого драгоценного дерева кем-то, кто потратил на это уйму времени и сил. Ни малейшего намека на грубость или неуклюжесть. Она была сама грация, само совершенство.
При одной мысли о ней его бросало в пот. Увидев ее, он уже не мог оторвать от нее глаз, и Люси, наверное, это замечала. Когда она шла по улице, он старался встать возле дворовых ворот. Или испытывал на тротуаре недавно отремонтированный велосипед, чтобы иметь предлог находиться снаружи. Он любил ее движения, легкий, пружинящий шаг. Она шагала уверенно, никогда не семенила. Столько силы было во всем, что она делала… Бежала ли, говорила, смеялась – она излучала силу, энергию. И красоту. Такой избыток красоты и совершенства, что он почти не мог в это поверить.
Наверное, здесь была не только одержимость и ненасытность глаз, но и любовь, из которой произрастало все остальное. Любовь стала началом, почвой, на которой расцвела его страсть – не имевшая к Люси никакого отношения. Так или иначе, Люси была вынужденной мерой. Он все еще не мог от нее отказаться из-за угрозы социального коллапса. Жизнь иногда вынуждает нас терпеть неприятные вещи, и с этим ничего нельзя поделать. Он давно это понял.
И все равно бунтовал, снова и снова проваливаясь между вспышками бунта в черную безысходность. Потому что какие у него были шансы? Он не был привлекательным мужчиной и не строил на этот счет никаких иллюзий. Может, когда-то давно, но не теперь. С большим животом, которым был обязан пиву и жирной пище, с дряблым, одутловатым лицом. Ему было сорок восемь, и он мог выглядеть на десять лет старше, особенно если много выпивал на ночь – вредная привычка, отказаться от которой не получалось.
Ему следовало бы заняться спортом, есть больше овощей, пить воду или чай, но – боже мой! – после тридцати лет совсем другой жизни не так легко измениться. Он спрашивал себя, сможет ли этот эльф, сказочное существо тем не менее полюбить его. Несмотря на мешки под глазами, потливость и одышку при малейшей физической нагрузке. В конце концов, под неказистой внешней оболочкой кое-что было. Главное – дать ей возможность это разглядеть.
Он давно понял, что не сможет от нее отказаться. Несмотря на жену, ее ревность и весь риск, на который он шел – сорокавосьмилетний толстяк, с телом и душой, охваченными пламенем…
И вся проблема в том, что существо, фея, которой он одержим день и ночь, была намного его моложе.
И даже более того – ей исполнилось всего девять лет.
Часть I
Суббота, 31 октября 2009 года
Лайзе удалось незаметно покинуть зал, когда слово взял сын юбиляра. Ему пришлось долго стучать вилкой по бокалу, прежде чем сотня или около того гостей разгадали его намерение. Разговоры и смех, наполнявшие помещение несмолкаемым гулом, стихли, и все взоры обратились к нервозному мужчине, который в этот момент ни о чем как будто так не сожалел, как о своем решении произнести хвалебную речь на этот семидесятипятилетний отцовский день рождения.
Несколько мужчин не удержались от шуток, потому что выступающий то краснел, то бледнел, а потом так запутался, что начинал три раза, прежде чем более или менее освоился со своей ролью. Так или иначе, незадачливый оратор привлек всеобщее внимание.
Момент для бегства был как нельзя более подходящий. Вот уже четверть часа Лайза пробиралась к выходу, и теперь оставалось сделать последние два шага, чтобы оказаться снаружи. Прикрыв за собой тяжелую дверь, она прислонилась к стене и тяжело задышала. Как тихо здесь было… И как прохладно! В переполненном зале стояла невыносимая жара. Причем Лайзе казалось, что никто не страдал от этого так, как она.
Хотя, в общем и целом, вечеринка, можно сказать, удалась. Изысканные костюмы, украшения, парфюм, громкий, непринужденный смех – и сама она посреди всего этого, тем не менее будто отделенная от остальных невидимой стеной. Она машинально улыбалась, отвечала, когда ее спрашивали, кивала или качала головой, потягивая шампанское, и в то же время будто не вполне осознавала происходящее, чувствуя себя подвешенной на веревках марионеткой, кем-то управляемой и совершенно неспособной к самостоятельным действиям. Примерно так она и жила последние несколько лет. Если, конечно, это можно назвать жизнью.
Проходившая мимо сотрудница отеля «Кенсингтон» задержалась, решив, как видно, что прислонившейся к стене женщине нужна помощь. Наверное, Лайза выглядела жалко. Судя по тому, как себя чувствовала, по крайней мере. Она выпрямилась и попыталась улыбнуться.
– Всё в порядке? – спросила сотрудница отеля.
– Да. Просто в зале… душно.
Она кивнула на дверь. Молодая женщина сочувственно посмотрела на нее и пошла дальше. Лайза поняла, что нужно срочно привести себя в порядок.
Туалетная комната, отделанная мраморной плиткой, встретила ее мягким светом и умиротворяющей музыкой, доносившейся из скрытых динамиков. На какое-то мгновение Лайза испугалась, что не одна здесь, но быстро успокоилась. Похоже, в кабинках никого не было. Лайза понимала, что это ненадолго. Сотня гостей праздника плюс постояльцы отеля – ее одиночество грозило оказаться нарушенным в любую секунду. Значит, нужно поторапливаться.
Лайза оперлась на дорогую раковину. Женщина в зеркале показалась ей чужой, но такое случалось и раньше, даже когда Лайза не была так взвинчена, как сейчас. Роскошные светло-русые волосы, которые она тщательно убрала к сегодняшнему вечеру, свисали вдоль висков неопрятными спутанными прядями. Губная помада, как видно, вся осталась на бокале, потому что губы выглядели почти бесцветными. И Лайза вспотела, судя по блестящему носу и размазанной косметике.
Все это она предчувствовала. Поэтому последние двадцать минут и не мечтала ни о чем другом, кроме как выбраться из этого ужасного помещения. Нужно немедленно исправить ситуацию, чтобы потом как-нибудь пережить остаток вечера. Не может же это продолжаться вечно. Часть с шампанским уже практически закончилась. Далее – шведский стол. Что, конечно, лучше обыкновенного праздничного обеда из пяти перемен, который мог бы растянуться на несколько часов и где гораздо труднее спрятаться, по крайней мере от глаз двух ближайших соседей. Шведский стол предоставляет куда больше возможностей тому, кто желает улизнуть раньше времени.
Лайза поставила сумочку на край мраморной раковины, неуклюже покрутила замком и наконец выудила пудреницу и тюбик тонального крема. Если б еще руки не дрожали так сильно… Не хватало только испачкать платье, что стало бы достойным завершением этого кошмарного вечера.
Пытаясь открыть пудреницу, что ей долго не удавалось, Лайза разрыдалась. Слезы просто полились из глаз, и она ничего не могла с этим поделать. В ужасе снова подняла глаза на свое-чужое лицо, теперь уже заплаканное. Это конец. Могла ли она вернуться в зал с красными, опухшими глазами?