О чём молчат ведьмы

– Ну, к Люси, пожалуй, нет, – засмеялась она.

За завтраком Стас проверил Стасины договоры из редакции и посоветовал подписать их прямо в таком виде.

– Да, и ещё, – добавил он, – мои родители хотят с тобой познакомиться. И приглашают тебя сегодня на ужин.

– О, а я тебя хотела познакомить с Лесными ведьмами. Я бы взяла к ним свою одежду и там себя привела бы в порядок! Ты придёшь за мной туда?

– Хорошо. Я буду к шести вечера!

Стася объяснила ему, как дойти до избушки ведьм, и проводила до порога. Позвонила бабуле, затем матери, потом поговорила с Вигой. Она была весела, много болтала, но главным ей не хотелось делиться ни с кем.

Подойдя к зеркалу, девушка посмотрела на свои припухшие, словно обветренные губы, коснулась их рукой, ощутив на пальцах запах тела Станислава, и улыбнулась своему отражению.

Когда шла к ведьмам, Стася потушила маяк и набрала им огромный букет цветов. Весь забор, окружавший владения бабушки, Старая Ксения обсадила красными розами и дикой лавандой. И теперь всё это разом зацвело и заблагоухало. Лаванда здесь росла некрупная, с бледными цветами, но невероятно душистая. Порывы ветра постоянно качали её, и казалось, словно это было ещё одно море – нежно-сиреневое.

Стася шла по пустоши, бриз колыхал её волосы, а она, вдыхая густой аромат букета, думала, что не забудет этот момент никогда. «Сейчас моя любовь пахнет лавандой», – крутилось у неё в голове. И она, вспомнив ночь, порозовела от счастья.

Ведьмам не надо было ничего объяснять. Они всё и так видели. Только Лидия качала головой, ей казалось, что для Стаси любовь – ранняя гостья. Выдержит ли она её силу? Не сломается ли?

Сегодня почти не было посетителей. Только две женщины пришли к Висии за советом. Стася помогла Урсуле прибрать домик, растолкла высушенные корни лопуха и разлила по бутылочкам настой одуванчика. В обед она созвонилась с бабушкой и, убедившись, что та уже дома и в хорошем расположении духа, отпросилась на встречу со Стасом.

Чем ближе было время свидания, тем больше девушка волновалась. В пять она уже достала и надела платье.

– Какая же ты хорошенькая! – воскликнула Урсула.

Стасе и правда очень шло лёгкое тёмно-зелёное платье в жёлтых хризантемах.

Около шести пришёл Стас. Он робко постучал в избушку. Ведьмы вышли его встретить.

– Ишь, какой красавец! – одобрительно сказала Урсула.

– Пойдём выпьем чаю, если, конечно, не боишься, – предложила ему Лидия.

– Не боюсь, – вскинул голову Стас и посмотрел на Стасю.

Они впятером пили чай с лимонными плюшками. Стас сначала притих, но потом, увидев, что женщины дружелюбны, разговорился.

Вдруг Лидия сказала:

– Стася, прошу тебя, перед уходом сходи набери в ручье родниковой воды, – и подала ей небольшой эмалированный бидончик.

Стася вышла на улицу, и, когда Лесные ведьмы убедились, что она отошла на такое расстояние, с которого не могла услышать их разговор, они повернулись к Стасу и Лидия сказала:

– Станислав, я знаю, сколько у тебя было женщин. Но Стасенька влюблена в первый раз. Не разбей ей сердце.

– Но я тоже её люблю. И так сильно люблю впервые, – возразил он.

Ведьмам понравилось, что парень не оробел и отвечает, защищая свои чувства.

– Естественно, впервые, ты ведь ещё не любил ведьму, – сказала Висия.

– Ведьму? Она что, настоящая ведьма? Я думал, Стася шутит или выражается образно.

– Нет, Станислав, она – самая настоящая, – посмотрела на него Урсула, – и ты не обязан любить её всю жизнь. Таких обещаний мы с тебя не возьмём. Но прошу тебя, просто будь с ней честен. Обещаешь?

– Обещаю, – тихо сказал Станислав.

– Я знаю, что тебя что-то тревожит, связанное со Стасей. Ты чего-то боишься? – спросила, вглядываясь в него, Висия.

– Да. То есть нет…То есть всё-таки, – он не знал, какие подобрать слова, – она… она иногда меня пугает, потому что как будто со мной и не со мной. Я окликаю её, а она словно не слышит. Но потом, потом словно просыпается.

– Стася – ведьма, – ответила Лидия и отошла к окну, задумавшись, – она живёт в другом пространстве. Когда силы внутри неё иссякнут, тогда она застынет: замолчит, замрёт, её взгляд застекленеет… Но не трогай её. Не касайся её. Не зови её… Она просто пьёт прохладный воздух. Ест горячее солнце. Закусывает солёной волной, впитывает блеск воды… Оставь её в покое. Не задевай её утомлённой души. Сейчас она завязана ветром, переплетена деревьями, обвита небом. В неё по капле вливается жизнь… Она насытится и сама вернётся в твой мир…

– И пока она любит тебя, всю эту энергию отдаст тебе, поверь. Пока ты с ней, у тебя будут самые настоящие крылья, – коснулась его плеча Урсула. – А вот и наша Стасенька, – сказала она, увидев девушку в окно.

…Когда Стас вёл любимую по лесу к машине, она, изнывая от любопытства, спросила:

– Они выпроводили меня, чтобы что-то тебе сказать, ведь так?

– Угу, – задумчиво ответил Стас.

– Что?

– Дали инструкцию по твоему использованию, – улыбнулся он и, развернув к себе, обнял девушку. – Я ещё не говорил сегодня, как я тебя люблю?

Он смотрел на её губы и чувствовал, что теряет контроль. Это болезнь или наваждение – Стасу было уже всё равно. Немного пугало только то, что впервые он испытывает чувства, в которых запредельная сладость граничила с невнятной болью.

Раньше под любовью он подразумевал игру. Забаву, которая происходит между двумя. Начинается она с перемигиваний и переглядываний. Он и она – двое кружат друг перед другом в осторожном танце. Непонятно, кто охотник, а кто – жертва. И это будоражит и сладко щекочет натянутые нервы. Игра, которая затягивает всё сильнее, словно сложная шахматная партия. И этот спарринг всегда выигрывал он, удаляясь и испытывая к побеждённой сопернице лёгкое сочувствие, которое оставляло на душе горьковатый след сожаления, но приятный привкус триумфа. В этой хитрой игре он достиг совершенства. Однако со Стасей всё было иначе.

Да, он был со многими женщинами. У него всегда был выбор, и он думал, что к 25-ти годам его ничем не удивишь… Но когда вчера они купались в море, Стася повернулась к нему спиной, и он увидел её хрупкие лопатки, они показались ему крыльями ангела. У него тогда потемнело в глазах. Она вся была как ангел – чистая, бесхитростная и открытая в своей любви, которую щедро, без оглядки дарила ему, ничего не требуя взамен. Она просто доверяла, повернувшись к нему в своей наготе, оголив вместе с телом и душу. И отчего-то Стасу впервые хотелось не показывать её всем, как тех, остальных, а затаить, уберечь, спрятать от чужих глаз…

Глава 18

Стас ловко вёл машину по неровной дороге, а Стася пыталась расспросить его о родителях.

– Да что о них говорить? Отец всю жизнь проходил в море, мать работает в администрации. Они хорошие люди, тебе понравятся, – успокоил он её.

Уже через полчаса Стася убедилась в правоте его слов, когда они подъехали к небольшому уютному коттеджу, спрятанному от посторонних глаз за деревьями. Родители Стаса действительно оказались добродушными людьми. Они приняли девушку очень ласково; видя, что она стесняется, не досаждали ей расспросами, проявив дипломатичность. Отец был немногословен – просоленный морем, он умел молчать. А мать Станислава любезно показала подруге сына дом и свои вышивки, которыми она увлекалась с давних времён. Потом они все вместе пили чай на задней веранде, и Стася совсем расслабилась.

После званого ужина Станислав повёз её кататься, но заехали они недалеко, в ближайшем же перелеске целовались как сумасшедшие. От этих поцелуев у Стаси кружилась голова, и ей снова казалось, что она парит…

Когда Стася приехала домой, бабуля ждала её на крыльце. Старая Ксения обняла внучку и долго рассказывала про обследования и о том, что всё вроде бы хорошо.

– Всё хорошо, – глухо повторила Стася, уткнув нос в бабушкино плечо, – ты даже не представляешь, как всё хорошо, бабуля.

Она обхватила лицо Ксении и стала его целовать. В щёки, в лоб, приговаривая:

– Как же я люблю тебя, бабушка! И пусть у нас с тобой и дальше всё будет хорошо!