Вознесение Габриеля

– Не мешай мне. – Рейчел сердито оттолкнула руку жениха. – Габриель, тебе повезло, что здесь нет Скотта. Он вышвырнул бы тебя из дома.

– А как насчет меня? – обиделся Эрон. – Если мне захочется, я тоже смогу вышвырнуть Габриеля из дома.

– Не сможешь, – осадила его Рейчел. – И вообще, когда ты удосужишься заморозить это чертово масло?

Пробормотав нечто неразборчивое, Габриель покинул кухню. Наверх он поднимался медленно, лихорадочно придумывая извинение, достойное Джулии.

Даже с его красноречием это было делом непростым.

Подойдя к двери своей бывшей комнаты, Габриель остановился, собрался с духом, глубоко вдохнул и только тогда открыл дверь. Но кровать была пуста.

Озадаченный, он тщательно осмотрел комнату. Никаких следов Джулии.

Вернувшись в коридор, Габриель подумал, что Джулия, наверное, облюбовала себе комнату Скотта. Однако ее не было и там. Ванная встретила его пустыми стенами. Габриель просиял, увидев закрытую дверь гостевой комнаты, находящейся по другую сторону коридора. Он осторожно нажал ручку.

Джулия лежала посередине кровати и крепко спала. Габриель решил было не будить ее, но тут же отбросил эту идею. Им нужно поговорить. Наедине. И именно сейчас, пока члены его семьи заняты другими делами.

Габриель тихо снял ботинки и лег рядом с Джулией. Ее лоб был холодным. Он обнял ее.

– Габриель. – Джулия сонно моргала. – Который час?

– Половина седьмого.

Она протерла заспанные глаза.

– Почему меня никто не разбудил?

– Меня ждали.

– Почему?

– Я уезжал, а когда вернулся, Ричард захотел со мной поговорить.

– Куда ты ездил? – (Габриель виновато отвел глаза.) – Ты был с ней?

– У нее отняли права за езду в нетрезвом виде. Я подбросил ее до отеля.

– Но почему тебя так долго не было?

– Мы разговаривали, – поморщившись, признался Габриель.

– Разговаривали? В отеле?

– Она очень расстроена ходом своей жизни. И ее неожиданное появление здесь – это отчаянная попытка изменить направление.

Джулия свернулась калачиком, подтянув колени к груди.

– Нет-нет-нет, – будто заклинание, повторял Габриель, тщетно стараясь вывести Джулию из ее защитной позы. – Она уехала и больше не вернется. Я еще раз сказал ей, что люблю тебя. У нее есть мои деньги, помощь моих адвокатов, и это все.

– Для нее этого никогда не было достаточно. Ей нужен ты, и ее не волнует, что теперь ты со мной.

Он обнял напряженное, не отзывающееся на его ласки тело Джулии.

– А мне нет дела до того, чего хочет она. Я люблю тебя, и ты – мое будущее.

– Она красива. И сексуальна.

– Она мелочна и злобна. Сегодня я не увидел в ней ни капли красоты.

– Но у вас был общий ребенок.

Габриеля передернуло:

– Общий, но не по обоюдному согласию.

– Мне противно делить тебя с другой женщиной.

– Тебе никогда не придется делить меня.

– Мне придется делить тебя с твоим прошлым: с Полиной, профессором Сингер, Джейми Робертс и еще со множеством других женщин. Возможно, кто-то из них уже встречался мне на улицах Торонто.

Габриель ухмыльнулся:

– Я приложу все силы, чтобы в будущем оградить тебя от подобных нежелательных встреч.

– Боль все равно остается.

– Прости меня, – прошептал Габриель. – Если бы я мог изменить прошлое, я это сделал бы. Но такое мне не по силам, как бы отчаянно я ни старался. Пойми это, Джулианна.

– Она дарила тебе то, что не смогу подарить я.

Габриель склонился над Джулией, опираясь руками о кровать.

– Если бы ты испытывала жажду и тебе предложили морскую воду, ты стала бы ее пить?

– Нет, конечно.

– Почему?

– Потому что морская вода соленая и грязная.

– А если бы тебе предоставили выбор между морской водой и стаканом минеральной воды «Перье», что бы ты выбрала?

– Конечно же, «Перье». Но я не понимаю, какое отношение все это имеет к ней?

– Не понимаешь? – щурясь, спросил Габриель. Он прижался грудью к ее груди и встал на колени между ее ногами, чтобы их бедра были крепко прижаты друг к другу. – Ты не понимаешь разницы между тобой и ею? Ты моя вода. – Габриель снова прижался к телу Джулии. – Ты моя вода. Наши слияния утоляют мою жажду. Другой воды мне не надо. Зачем я должен менять чистый источник на соленую морскую воду? – Он прижался к Джулии, напоминая обо всем, что между ними было. – Полине нечего мне предложить. – Габриель нагнулся к ее лицу. – А ты прекрасна. Каждая частица тебя – это шедевр. Ты вся – шедевр, с головы до пят. Ты боттичеллиевская «Весна» и Дантова Беатриче. Ты хоть представляешь, как я восхищаюсь тобой? Как обожаю тебя? Ты завладела моим сердцем еще в самую нашу первую встречу, когда тебе было семнадцать.

От его ласк и нежных слов тело Джулии постепенно сбрасывало напряжение.