Вознесение Габриеля

– Она же еще аспирантка. Вдруг она беременна?

Лицо Габриеля стало каменным.

– Такое просто невозможно.

– Однажды я тоже так думал, – улыбнулся Ричард. – А потом родился Скотт.

– У меня была возможность исчерпывающе доказать свою ответственность перед Джулией, – ледяным тоном отчеканил Габриель.

Его приемный отец откинулся на спинку стула и стал задумчиво разглядывать собственные пальцы.

– В чем-то Джулия похожа на Грейс. Особенно ее готовностью принести себя в жертву ради тех, кого любит.

– Можешь быть уверен, я не позволю ей жертвовать ради меня своими мечтами.

Ричард перевел взгляд на фотографию жены, которая всегда стояла у него на столе. Камера запечатлела лицо смеющейся женщины с добрыми глазами.

– Как Джулия отнеслась к визиту Полины?

– Мы с ней еще не успели об этом поговорить.

– Учти: если ты бросишь Джулию, тебе достанется от Скотта с Рейчел, да и от меня тоже.

Брови Габриеля сомкнулись, словно две грозовые тучи.

– Я никогда ее не брошу. Без нее жизнь теряет для меня смысл.

– Тогда почему ты ей об этом не скажешь?

– Потому что мы с нею вместе всего две недели.

Ричард был явно удивлен, но предпочел не расспрашивать сына о семантической двойственности слова «вместе».

– Ты знаешь мои взгляды на этот счет. Если любишь Джулию – женись на ней. А сейчас получается какой-то маскарад. Ты имеешь серьезные намерения, однако твои поступки показывают, что Джулия для тебя всего лишь сексуальная партнерша.

Эти слова очень не понравились Габриелю.

– Я не считаю Джулианну своей любовницей.

– Ты не желаешь связывать себя обязательствами перед нею.

– Достаточно того, что я верен ей. У меня нет других женщин.

– Тем не менее Полина позволила себе явиться сюда и устроить спектакль на глазах у Джулии и всех нас.

– Я не мог этому помешать, – огрызнулся Габриель.

– Не мог? – кривя губы, переспросил Ричард. – Полина – женщина умная. Мне трудно поверить, чтобы она отправилась сюда просто так, без какой-то надежды восстановить отношения с тобой. – (Габриель нахмурился, однако спорить не стал.) – Почему бы тебе не обнадежить Джулию? Наверняка для нее очень важен вопрос о вашем будущем. Таинство брака существует в том числе и для защиты женщин от сексуальной эксплуатации. Если ты не предоставишь ей такую защиту, то, как бы ты ее ни называл, получается, что Джулия – просто твоя любовница. А она знает, что произошло… и что происходит с Полиной.

– С Джулианной такого не произойдет.

– А откуда ей это знать? – спросил Ричард, постукивая по крышке стола. – Брак – нечто большее, чем свидетельство о браке. Это тайна. В одном из толкований Ветхого Завета утверждается, что брак заключается на небесах между родственными душами. Разве ты не хочешь всегда быть с Джулией?

– То, чего я хочу, не имеет материальной оболочки. В разгар учебного года я не собираюсь торопить ее с принятием судьбоносного решения, – пробормотал Габриель, растирая себе веки. – Еще слишком рано.

– Моли Бога, чтобы потом не оказалось слишком поздно, – возразил Ричард, с грустью разглядывая фото Грейс.

Слова Ричарда и сейчас звенели у Габриеля в ушах, когда рождественским утром он сидел и смотрел на свою спящую родственную душу.

Казалось, Джулия подслушала его мысли. Она шевельнулась. На лице мелькнула непонятная тревога. Потом она повернулась к Габриелю, и ее пальцы коснулись его бедра, прикрытого шелковой тканью трусов.

В темноте спальни Габриель был похож на горгулью: серая неподвижная фигура, глядящая из-за стекол очков. Тишина вокруг него напоминала затишье перед бурей. Джулия даже не сразу его узнала.

– Ты что делаешь?

– Ничего. Спи дальше.

– Но почему ты сидишь в темноте, полуголый? – удивленно поморщилась Джулия.

– Жду, когда ты проснешься, – робко улыбнулся Габриель.

– Зачем?

– Чтобы мы открыли подарки. Но еще рано. Спи.

Джулия подвинулась к нему. Найдя его руку, она поцеловала тыльную сторону ладони и положила себе на грудь.

Габриель улыбнулся и прижал свою ладонь к ее груди, чтобы почувствовать биение ее сердца. Потом улыбка погасла.

– Прости меня за вчерашнее, – произнес он, смущенно откашливаясь. – Не хочу, чтобы ты думала, будто мне ничего не нужно, кроме секса. Это не так.

– Знаю, – ответила Джулия, и ее улыбка тоже потускнела.

Его пальцы гладили ей брови.

– Я хочу тебя, это очевидно. Мне тяжело не дотрагиваться до тебя, воздерживаться от ласк. – Его рука осторожно погладила ей щеку. – Но я люблю тебя. Мне необходимо, чтобы ты была со мной, потому что тебе этого тоже хочется, а не потому, что ты чувствуешь себя обязанной.

– Я не чувствую себя обязанной, – возразила Джулия, наклоняясь к его руке. – Ты ведь много раз мог уговорить меня заняться сексом. Помнишь ту ночь, когда мы лежали в твоей бывшей комнате и я… я пыталась снять топик? Но ты был терпелив. А в нашу первую ночь ты был просто удивителен. Это счастье, что у меня такой возлюбленный, как ты. – Джулия зевнула и сонно улыбнулась. – Но почему ты не ложишься? Думаю, мы еще можем поспать.

Габриель нырнул под одеяло и прижался к своей любимой. Вскоре ровное дыхание подсказало ему, что Джулия заснула. Тогда он прошептал ей по-итальянски несколько обещаний.

Утром Габриель подал ей завтрак в постель. Он торопил ее, пока Джулия не согласилась отправиться в гостиную. Габриель был так взволнован, что буквально подпрыгивал.

(Подпрыгивал вполне по-профессорски, сохраняя полное достоинство, хотя и был без рубашки.)

В гостиной стояла рождественская елка в духе старого телесериала о Чарли Брауне. Ее Габриель «позаимствовал» из гостиничного вестибюля. Под елкой лежало несколько разноцветных пакетов, а в углу диванчика примостились два больших красных чулка с вышитыми именами «Джулианна» и «Габриель».

– Веселого Рождества, – сказал Габриель, целуя ее в лоб.