Любовь пахнет понедельником

– Было, и не надо спорить, – Лиза обернулась, начала искать глазами старосту, на удивление, она уже пришла, – Катя! Прикроешь Еву, не скажешь, что ее нет на биоэтике?

– Без проблем, с вас шоколадка, – Катя засмеялась и вернулась к разговору с подружкой.

– Вали домой, пока тебя тут никто не видел, а лучше сразу в поликлинику – Лиза повернулась обратно к Еве, – английский все равно никого не заставляют отрабатывать.

К тому моменту, как Ева добралась до студенческой поликлиники, ей стало хуже. Горло заболело так, будто кто-то не переставая тер его наждачной бумагой, глаза начали слезиться, появился насморк. Милая женщина-терапевт открыла больничный, выписала лекарства и назначила дату следующего приема. Сколько всего придется отрабатывать Ева поняла, только когда добралась до дома. Да и к тому же, как раз на этой неделе стояли колки по гисте и анатомии. Ей захотелось плакать. Пропуск пар всегда сопровождался стрессом, а пропуск контрольных… Ева не хотела об этом думать, но не получалось.

Она честно попыталась отнестись к больничному, как к дополнительным каникулам у первоклашек, и уделить немного времени себе любимой и своим мыслям, но это означало, что она опять непроизвольно будет думать о нем. Разговоры с ним заставали её врасплох. Вчера он предложил ей свою кожаную куртку, но она отказалась, не хотелось потом быть обязанной чем-то. Сейчас Ева, конечно, думала иначе. Горло ужасно болело, когда она растворяла таблетку для полоскания и ставила чайник. Шум закипающей воды действовал на нервы, но смог заглушить часть мыслей.

Перед глазами проносились все сцены с ним, начиная с того вечера в клубе. Не считая того момента после пары, ей все-таки было в чем-то приятно его внимание. В нем даже читались учтивость и своеобразная забота, если, конечно, отбросить все его шуточки и те раздевающие взгляды. Ева очень хорошо разобралась во всех своих вопросах, возникающих по ходу изучения нового материала, только потому что Илья Александрович постоянно интересовался, все ли ей понятно. Однако Еве было немного неловко и не по себе от этого. Во-первых, летние воспоминания были еще свежи и всплывали перед глазами вне зависимости от ее желания. Во-вторых, вся группа теперь понимала, что что-то происходит.

Девушка не заметила, как фокус ее мыслей сместился на другого Илью. В последние месяцы отношений бывший Евы откровенно забил на свою девушку, поэтому она и забыла, как это, когда тебя замечает кто-то кроме друзей. Казалось, что приезды из Москвы в родной город для него какая-то пытка. Ему было тяжело слушать рассказы о парах и предстоящих экзаменах, он не настолько фанател от учебы в институте. Он, в отличие от своей, на тот момент, девушки, поступил для галочки. Причем, больше для родителей, чем для себя. Он был уверен в своем будущем и знал, что ему уже пригрето местечко в родительской компании. Поэтому он предпочёл клубную жизнь и свою немного глупенькую одногруппницу. Он знал, что отношения с этой девушкой не перерастут ни во что серьезное, но все же решил познакомить ее со своими родителями, именно в тот день, когда расстался с Евой. Ева была слишком наивна, чтобы понять, что где-то там, в паре сотен километров, ее Илью радует другая. И что именно Ева стала третьей лишней. О ней она узнала только потом от общих друзей. После чего провела не один вечер, за просмотром фото этой девушки, все время сравнивая себя с ней. Да, у Ильи определенно был типаж. Только Ева на фоне его новой девушки выглядела очень жалкой пародией. Именно нужда в том, чтобы почувствовать себя снова желанной, хоть с кем-то, хоть недолго и мимолетно, толкала Еву на очередной поход в клуб в объятия очередного незнакомца. Ева осталась такой же глупой и доверчивой, эта черта характера никуда не исчезла, и ей сейчас было тяжело определить намерения ее нового преподавателя. Ей не нравилось, что она так много думает о нем, но ничего не могла с этим поделать. Краем мозга она понимала, что все можно было решить, просто поговорив с Ильей Александровичем, но она не знала, как начать этот диалог. К тому же, оставаться опять с ним наедине ей тоже не хотелось.

Физическое состояние катилось куда-то в сторону дна Марианской впадины еще быстрее, чем эмоциональное. Ева четко следовала всем предписаниям врача, много спала, пила много жидкости и злилась на себя, что она не может ничего выучить в короткие промежутки бодрствования. В своей постели она обложилась учебниками, конспектами и носовыми платочками. Она почувствовала все тяготы жизни одной, когда ей приходилось регулярно ходить до кухни и обратно, чтобы сделать себе чай или выкинуть использованные салфетки. Ева очень радовалась, что живет во время существования различных доставок, хотя бы вопрос с готовкой решился сам собой.

Во вторник после пар ненадолго забежала Лиза.

– Нет, ну ты мне скажи, ты совсем дурная? – Подруга Евы начала использовать свой мамский тон. – Какая контрольная? – Она заметила, что Ева хочет возразить. – Я знаю, что по анатомии: спинной мозг, проводящие пути, мозжечки, желудочки, ядра. Я знаю. Это был ри-то-ри-чес-кий вопрос. Ты можешь хотя бы поболеть нормально?

– Со мной все в порядке, на отработке выше тройки не поставят, ты же знаешь, а я иду на автомат. – В голосе Евы засквозили истеричные нотки. – И на гистологию мне надо идти… там тоже… – Она закрыла лицо руками, чтобы скрыть слезы.

– Да-да, температура?

– Не знаю, – Ева встретилась с гневным взглядом и потянулась за градусником. – Но сейчас узнаю.

Ртутный столбик дополз до отметки 38,5, девушке пришлось принять свое поражение и смириться с пропусками контрольных и последующими отработками. Вскоре после ухода подруги Ева провалилась в сон пока смотрела видео, в котором чертили и объясняли схему продолговатого мозга.

Безоблачный день, ярко-голубое небо, очень тепло, по ощущениям, конец весны или начало лета. Свежий воздух, вокруг много незнакомых людей. Кто-то сидел на белых стульях с резными спинками, поставленных рядами в паре метров от нее, кто-то стоял или ходил рядом. Ева посмотрела на свои руки и увидела аккуратный френч, значит какой-то особый повод. В повседневной жизни она не делала маникюр, вечно не хватало времени. Она опять всмотрелась в толпу, чтобы увидеть хотя бы одно знакомое лицо, и заметила Лизу. Подул легкий ветер, Ева услышала легкий шелест ткани, касающейся ее открытых лопаток. Она опять посмотрела вниз и поняла, что стоит в белом платье, за плечами была фата, это она шуршала. Ей захотелось посмотреть на себя со стороны, но, к сожалению, зеркал нигде не было. Ева заволновалась и пошла в сторону Лизы, разговаривавшей с тем милым бариста из кофейни около меда.

– Что происходит? – спросила Ева у подруги.

– Поздравляю, моя дорогая, я так за тебя рада! – она взяла с подноса, проходящего мимо официанта, два бокала с шампанским и протянула один Еве.

Ева посмотрела сначала на нее, а затем на пузырящуюся жидкость со смесью непонимания и неодобрения.

– Не переживай, оно безалкогольное, забыла, что ли? Мы специально же с тобой все так спланировали, чтобы не навредить твоему малышу.

– Какому малышу…

– Твоему малышу.

Ева посмотрела вниз, на свой живот. Он начал увеличиваться в размерах, струящаяся ткань свадебного платья натянулась. Ей стало трудно дышать, она ощутила, насколько тяжелым стал ее живот. Ребенок в ее утробе пнулся.

– Что?.. Какого?.. – Слова давались ей с большим трудом, мысли не складывались. – Но от кого?..

Она обернулась и увидела ответ на свой вопрос. Загремел гром, пошел дождь, люди начали разбегаться.

Ева проснулась в холодном поту. Видео давно закончилось. Ей часто снились бредовые сны, но, чтобы настолько. Видимо, высокая температура давала о себе знать. Ева боялась снова засыпать, потому что не хотела случайно увидеть продолжение этого сна. Она подумала о том, что организм ей дает подсказки по поводу ее состояния. Ева начала переживать, не беремена ли она от… него. Гипотеза абсурдна, но допустима. Ей кое-как удалось убедить себя в том, что это просто выдумки ее нейронов, которые уже не справляются с высокой температурой. Сейчас для Евы было главным не свихнуться за остаток недели наедине с мыслями. Она встала, чтобы умыться, заварить чай и прополоскать горло. Монотонные действия помогли ей немного успокоиться.

В пятницу Еве стало получше, температура уже спала, и она даже смогла что-то выучить к отработкам по анатомии и гистологии. Видео со схемами очень выручали. Лиза обещала заглянуть после пары по биохимии, и Ева ее с нетерпением ждала.

Лиза пришла с двумя бумажными стаканчиками, один из них она протянула Еве:

– Твой лучший в мире облепиховый чай, тебе он как раз кстати. Самый настоящий витаминный микс для укрепления иммунитета. Витамина С больше, чем в цитрусовых! – Сообщать, что узнала эту информацию от Ильи Александровича на паре, она пока что не стала.

– Мне его немного поздно укреплять, но спасибо, – Ева забрала стакан и дала подруге пройти в квартиру. – А у тебя что? Какое молоко? Миндальное?

– Ага, – Лиза пошла на кухню вслед за Евой.

Они сели за стол. Если Ева не может прийти в их любимое кафе, то оно придёт к ней. На кухонном столе стояла одинокая, давно отцветшая фиалка, которую Еве когда-то передала мама. Не хватало только музыки и того парня за стойкой.

– У меня такие новости! Тебе рассказать по хронологии или по важности?

– Давай по важности, – Ева сделала небольшой глоток чая и закрыла глаза от удовольствия.

– Помнишь того милого бариста?

– Ты думаешь, можно забыть человека, о котором ты говоришь все время?

– Не душни, так вот, мы обменялись контактами в соцсетях! – Лиза лучезарно улыбнулась.

– Ого, поздравляю! Я бы повизжала от радости, но я берегу горло, – Ева немного печально улыбнулась. Она боялась, что подруга уйдет с головой в отношения и забудет о ней. Еве сейчас нужны были Лиза и ее поддержка, как бы эгоистично это ни было.

– Спасибо. Мы обязательно это отметим, когда ты окончательно поправишься.

– Лиз… ты мне можешь кое-что пообещать? – Ева подумала, что лучше сразу поделиться переживаниями.

– Что?

– Что не пропадешь с радаров из-за… – Она поняла, что не знает имени.

– Его зовут Марк, и нет, я не пропаду. Обещаю. Как же я тебя брошу, особенно сейчас. – Лиза больше не пыталась скрывать свои счастье и огонь в глазах, и этот настрой перешел к Еве.

– Спасибо.

– Вторая новость, кстати, не настолько радостная, просто скорее как факт. Илья Александрович спрашивал про тебя. Кажется, он переживает. Сказал, что зря ты не взяла его куртку. А еще он жалеет, что насильно не надел ее на тебя. И это он мне рассказал мне про облепиху и эти витамины В, Е и С в ней. Добавил, что если бы знал, где ты живешь, то сам бы пришел к тебе с лекарствами и облепиховым чаем. Такой заботливый, – Лиза засмеялась.

– Мда уж, надеюсь ты шутишь, – Ева так и не смогла решить для себя как относиться к подобным проявлениям внимания со стороны своего преподавателя, ей было и приятно, и мерзко одновременно.

– Да какие шутки. Надеюсь, у тебя была весомая причина не рассказывать мне об этой вашей встрече под дождем. Если что, я по-прежнему зла на него и не доверяю ему. А еще, видела бы ты лицо Кати, пока он все это говорил. Просто песня. Я думаю, что она не будет больше прикрывать тебя, когда ты не на парах.

– Лиз, она меня прикрыла один раз, и то, по твоей просьбе.

– Тебе стоит остаться еще на недельку дома, я серьезно.

– А это еще почему?

– Она сегодня вся такая намарафеченная пришла: макияж, вырез глубокий, пушап неприличный, юбка короткая, расстёгнутый халат, ну ты знаешь, как будто просто забыла его застегнуть, ногти нарощенные. Они теперь длиннющие и острющие, а медицина еще не научилась пересаживать глазные яблоки.