Мангуп

– Будь здоров, княжич! – прозвучали слова, и все выпили душистое вино.

Александр поднялся, спокойным, жёстким взглядом оглядел собравшихся, и с достоинством, как говорил когда-то его отец, сказал.

– Будьте здоровы и вы, мои родные. Я рад опять воссоединиться с семьёй, рад быть среди самых дорогих мне людей. Ведь роднее вас у меня нет никого на Земле. Я желаю вам всем здоровья, благополучия, долгих лет жизни и надеюсь, между нами никогда больше не будет никаких разногласий. Я представляю вам мою жену, валашскую принцессу, с которой нас свела судьба и любовь. Прошу относиться к ней с таким же уважением, как вы относитесь к любому члену нашей семьи. Пусть тот дурной поступок, которые совершили некоторые из вас, отняв у меня право на отцовский престол, останется на их совести. Я прощаю всех, в том числе и Тихона. Он будет свободен, как только митрополит наденет мне на голову княжескую шапку моего отца. Будьте здоровы!

– Здрав будь, княже! – раздались голоса.

На следующий день, когда солнце уже опускалось к горизонту, в обширном парадном зале дворца, разделённом на три равные части двумя двойными аркадами на двадцати четырёх мраморных колоннах, собрался Совет архонтов княжества Феодоро. Перед началом заседания к Александру подошёл Теодорик и доложил:

– Александр! Войска Феодоро поклялись в верности тебе, своему князю.

– Спасибо, Тео! Это приятная новость. Теперь осталось заручиться поддержкой архонтов, и тогда можно считать дело сделанным.

Заседание Совета архонтов открыл Николай Гаврас. Он коротко обрисовал ситуацию.

– После смерти князя Исаака на Совете архонтов было принято решение поддержать претензии княжича Тихона на престол князя Феодоро. Должен признаться, что ещё после смерти князя Телемаха мы нарушили закон наследственности, отдали верховную власть в стране не законному наследнику, княжичу Александру, а брату князя Телемаха, Исааку, чем породили сегодняшний конфликт. Власть передаётся по старшинству во многих странах Востока, но у нас власть передаётся от отца к сыну. Требование Александра считаю законным, и поддерживаю его, хотя, выражаю протест против насильственных действий с его стороны.

Поднялся Александр.

– Я приветствую Высокое Собрание, глубоко уважаю всех присутствующих в зале, но заявляю, что ни Совет архонтов, ни Семейный совет не могут насильно лишить меня того, что положено мне по праву. Власть Совета архонтов не распространяется на верховную власть в стране, которая принадлежит князю на основе древнего закона. Вы мои подданные, и не вам решать, достоин ли я верховной власти. Она уже принадлежит мне. В моих руках армия, внутренняя стража, все рычаги управления страной. Если кто-то поднимет бунт в Феодоро, он закончится большой кровью, а теперь, когда страна стоит на гране войны с могущественной Турцией, всякий раздор губителен. Я арестовал княжича Тихона не только за узурпацию власти, но и за его протурецкую политику. Мне стало известно, что он договорился с мурзой Эминеком о готовности Феодоро быть сателлитом Турции. После письма Эминека к султану Мехмеду, где он призывает Турка к совместной войне против Каффы, мощная эскадра османов уже направляется в Синоп, ближайший к нам порт Турции, откуда в скором времени двинется на Готфию. Только наивный человек может рассчитывать, что турки ограничатся Каффой и побережьем. Османы ведут непримиримую войну со всем христианским миром. И если мусульманин Эминек может быть уверен, что турки не тронут татар и его самого, то для христиан Феодоро рассчитывать на лояльность Мехмеда Фатиха – глупость, достойная недалёких людей. Пашалык Турции! Вечное османское рабство, унижение нашей церкви, нашей веры, насилие над нашими женщинами. Подумайте о своих детях, которые пополнят гаремы Мехмеда, полки янычар, чьими руками турецкие султаны уничтожают христианство во всей Европе. Что может быть преступнее такой политики? На мой взгляд, лучше нам всем погибнуть, защищая свободную и прекрасную страну, чем стать турецкими рабами. Тогда хоть достойная память о нас сохранится на века.

Совет архонтов замер, но через некоторое время зал зашумел, архонты заспорили, поднялся крик, и дело чуть не дошло до рукоприкладства. Наконец, вперёд вышел представитель иудейской общины.

– Хочу сразу сказать, что я не обсуждаю законность или незаконность вокняжения князя Александра. Действительно, Совет архонтов не вправе обсуждать верховную власть. Если князь Александр имеет право на престол отца, то пусть он и захватил его, свергнув князя Тихона, это его право. Я хочу сказать о другом. Всем известно, что турки вполне терпимо относятся к вере своих подданных. В Константинополе до сих пор над христианами стоит христианский патриарх, люди ходят в церковь и молятся Христу. Там же в Константинополе работают еврейские синагоги, и евреи молятся нашему богу. Зачем нам умирать? Еврейский бог не такой кровожадный, чтобы желать смерти своему любимому народу.

Следом вышел представитель сельской общины архонт Онасиогло Евстафий.

– Как мы сумеем противостоять силе, с которой не в состоянии справиться вся Европа? Сколько мы можем выставить воинов? В княжестве 30 тысяч дворов, до 200-250 тысяч человек. Значит, самая большая армия, которую мы можем собрать – это не более двадцати процентов от общего числа населения, то есть сорок тысяч человек. И большинство из них – виноградари, скотоводы, горшечники, хлеборобы, которые копья никогда в руках не держали. В сельской местности население во многом перемешано с татарами, многие семьи наполовину мусульманские. Они не станут воевать со своими единоверцами. Реально мы можем выставить не более двадцати – тридцати тысяч воинов, из них только около 5 тысяч обученные профессионалы. А ещё, как правильно сказал предыдущий выступающий, турки не угрожают нашей религии.

Его поддержал представитель армянской диаспоры. Он сказал:

– Вот мы говорим, что османы угрожают нашей вере, что через девширме султан будет отбирать наших детей и обращать их в мусульманскую веру. Вопрос: а в какую, собственно, веру обращают янычар? Веру ортодоксальных суннитов? Шиитов? Вовсе нет! В веру одной из сект: бекташи. Это нечто среднее между шиитским учением, буддизмом, язычеством и христианством, даже со своей троицей: Бог, пророк Мухаммед и халиф Али. Главное отличие учения бекташи от суннитов – их вера в то, что ни одна религия не является истинной. Дервиши-проповедники часто даже утверждают, что христиане и евреи вовсе не являются неверными. Янычары, обращённые в ислам, продолжают носить в качестве амулетов цитаты из Евангелия. Это делает веру бекташи популярной среди балканских христиан. Поэтому, далеко не всегда девширме производится насильственно: многие семьи сами отдают детей, освобождаясь от лишних ртов. Их детям в Османской империи открыта дорога к самым высшим государственным должностям. В какой ещё государственной религии считается допустимым обращение высших чиновников и главное ядро войск не в государственную религию, а в сектантскую веру?

Александр наклонился к Теодорику и сказал:

– Помнишь, ты рассказывал о падении Константинополя? Кажется, и там звучал голос народа: «Лучше турецкий тюрбан, чем папская тиара!». Для простого народа важнее всего его вера, а не Родина. Впрочем, когда-то я тебе это уже говорил.

С места раздался крик:

– Наши предки девять лет держали оборону Отчей Горы, пока Тимур не убрался восвояси, продержимся и мы!

– Это миф. Не надо фальсифицировать историю. Тамерлан, брат хана Тохтамыша, после длительной осады измором взял Мангуп в 1396 году от рождества Христова и обезлюдил его. Всё нынешнее население Мангупа – вовсе не наследники тех славных мужей, которые дрались здесь с полками Тамерлана. После этого поражения наши мудрые деды стали союзниками татарских ханов. Князь Димитрий был союзником Крымского хана в битве при Синих Водах против литовского князя Ольгерда. Тогда мы потерпели поражение, но это лишь укрепило наши взаимоотношения. На одной из дочерей хана Тохтамыша был женат мой прадед. Тохтамыш помог сотнику Тзитсу в строительстве одной из оборонительных башен, и каждый может убедиться в этом, прочитав надпись на мраморной плите. А теперь мы одни: наш друг Менгли-Гирей практически потерял власть. Эминека поддержали все татарские мурзы, – сказал Спаи Илья.

– Мы не одни, а с генуэзцами, которых лишь в одной Каффе 70 тысяч,– раздался тот же голос.

– Латинян, так называемых «генуэзских граждан», в Каффе лишь небольшое количество, включая смешанные семьи, которые только пользуются правами генуэзцев. Большинство же – «негенуэзцы». Только состоятельные люди считаются – «гражданами Каффы». Остальные – это так называемые «обитатели» – греки, армяне, татары, грузины, русские, готы, иудеи. В Каффе профессиональных наемных солдат всего 150 человек, согласно последнему требованию Банка святого Георгия,– невозмутимо возразил Онасиогло.

– Сейчас не время для этого разговора,– поднялся с места Александр. – Я предлагаю сегодня поддержать меня, вашего князя, потом я разберусь с ситуацией, учту все ваши сомнения, и на новом Совете мы совместно обсудим наши действия в связи с интервенцией османов.

Зал приступил к голосованию, и вскоре абсолютным большинством голосов было принято решение о поддержке действий и намерений князя Александра.

Александр выступил с заключительным словом.

– Спасибо за доверие! Голосование подтвердило, что курс на противодействие турецкой агрессии верен и отвечает мнению подавляющего числа жителей Феодоро. Никто не знает, как оно будет, куда турки повернут своё оружие после войны с генуэзцами. Поэтому, необходимо начать готовиться к войне уже сегодня. Приказываю подготовить Фуну – родовое княжеское гнездо, Каламиту, Благословенную Пойку, другие города и крепости княжества Феодоро к долговременной осаде, прекратить экспорт продовольствия, вина, леса, всего того, что может понадобиться на войне. Довооружить флот. Закончить постройку находящихся на стапеле судов и военных кораблей. Все торговые суда оснастить оружием и переоборудовать в военные корабли. Особенное внимание уделить нашей столице. Будет жива столица, выживет и вся страна. Укрепить стены, заготовить сено, другой фураж, заготовить продовольствие, приготовить скот для переброски на плато, свезти со всей округи камни, ковать наконечники стрел, мечи, доспехи. Заготовить древесину для стрел, луков. Кузнецов, литейщиков и других оружейных дел мастеров, а также каменотёсов, специалистов по кладке стен из долин перевести на Мангуп. Начать отливку пушек, тесание каменных ядер. Ответственным за подготовку княжества к войне назначаю боярина Георгия Мораки. Боярину Теодорику Вельцу, Временному Главнокомандующему вооружёнными силами Феодоро, начать формирование и обучение ополчения, обеспечить его оружием, доспехами. Штатные военные формирования перевести на казарменное положение.

Через два дня в огромном старинном соборе – базилике святых Константина и Елены митрополит Феодоро и Поморья венчал Александра на княжество. Торжественно под пение хоров он возложил княжескую шапку на чело Александра, а в руки князю дал щит с умбоном – золотым сердечником в центре и хоругвь – символы княжеской власти.

Все три нефа и обе галереи базилики были заполнены народом. В центральном нефе позади княжеской семьи стояли архонты, сановники, независимые бароны. Среди гостей были представители татар, генуэзцев, различных национальных обществ Таврики. Всё шло по установленному порядку. София любовалась блеском и великолепием собора. Она с изумлением осматривала дивную мозаику пола, колонны, отделанные мрамором, искусные фрески, выполненные Феофаном Греком на высоких стенах.

Многие тысячи подданных князя заполнили улицы и площади города. А вечером, когда лучи солнца запутались в колоннах базилики и окрасили оранжевым светом каменные стены двухэтажных особняков верхнего города, начался пир. Из княжеских подвалов, из запасов знатных бояр слуги выкатывали бочки вина, тут же выбивали у них днища и разливали вино всем желающим. На улицах народ кричал здравицы в честь князя, в честь его молодой жены.

Ночью, при свете тысяч зажжённых свечей, пир во дворце был в самом разгаре. Все поздравляли князя и его жену, поднимая заполненные вином бокалы из венецианского цветного стекла, лишь княжич Тихон, освобождённый из тюрьмы, сидел за столом, молча уткнувшись в тарелку. Александр с Софией, улучив момент, поднялись наверх, в башню, чтобы отдохнуть от шумного застолья, сверху взглянуть на город.

Стояла глубокая ночь, но многочисленные факелы, костры, лампы, освещали огромное плато. Люд Феодоро толпами гулял по улицам, а всегда строгая стража, обычно не позволявшая горожанам появляться на улицах после захода солнца, на это раз не мешала народу веселиться. Внизу в долинах тоже горели костры, доносилась музыка, смех, и мелькали тени веселящихся людей.

– Я, как и все твои подданные, поздравляю тебя, князь, владетель Феодоро и Поморья,– сказала София, нежно целуя Александра в губы.

Они опять легли на так понравившуюся им постель, и никогда ещё их страсть не была столь сладкой, а ласки такими ненасытными.

– Обещай любить меня всю жизнь! – прошептала София.

– Обещаю, если ты пообещаешь всегда оставаться такой же молодой и прекрасной,– ответил Александр.

София посмотрела на него изумлённо, а потом рассмеялась.

– Ну, вот и договорились! На ближайшие лет десять.

Глава 13. Каффа и Солхат

На следующий день празднование продолжалось, но Александр не принимал в нём участия, а занимался изучением внутреннего и внешнего положения княжества. Он вызывал по очереди всех чиновников, отвечавших за разведку, внешние сношения, торговлю, внутреннее положение, сбор налогов, экономическое положение и внимательно выслушивал их доклады, задавал вопросы, Потом он выслушал военных, отвечавших за вооружённые силы, капитана – ответственного за арсенал, топотиритов – комендантов городов и крепостей княжества: Мангупа, Старой крепости, Фуллы, Каламиты, Бойки.

Вечером Александр пришёл в комнату к Николаю.

– Сегодня я весь день слушал доклады бояр о положении в Феодоро и вокруг него. В том числе, положение в Каффе, куда собираюсь отправиться уже завтра для переговоров по случаю надвигающейся турецкой агрессии. Мне известны факты, но нет у меня чёткой картины, что там происходит. Ты, как старейший и мудрейший член нашей семьи, непосредственно занимавшийся внешней политикой, объясни мне ситуацию.

– Это хорошо, что ты сразу занялся безопасностью Феодоро. Каффа – наш естественный союзник против османов, с которым князь Исаак заключил мирный договор о взаимопомощи, переживает сейчас не лучшие времена. Так как проливы закрыты турками, и вся торговля генуэзских колоний идёт через Молдавию, произошло резкое падение доходов, экономический упадок, грозящий перейти в физический развал. Население фактории недовольно генуэзцами и все ждут, когда падёт власть латинян. Вот только не все понимают, что вместе с латинянами погибнут и они сами. Среди колонистов растёт дух анархии, пренебрежения законами. Купцы отказываются платить налоги, хозяева учиняют произвол по отношению к наёмным рабочим, растут безнаказанные грабежи и убийства прямо на улицах Каффы. Каждый обогащается, как может. Генуэзцы расплодили полномасштабную коррупцию. Судьи, казначеи, секретари, квартальные начальники продают свои услуги каждому встречному. Коррупции способствует и политика правительства, которое не платит чиновникам, а вынуждает их самих зарабатывать себе на жизнь. Так, латиняне платят военному начальнику Каффы лишь 100 аспров в месяц, которых едва хватает на содержание его коня. Себе на жизнь он зарабатывает поборами с каждой лавки по 1 аспру, штрафами, платой за исполнение наказаний. Базарный пристав кормится от каждого воза. Полицейские приставы, судьи – от преступников. Побочный доход всех – захват чужой собственности, что поощряется правительством, которое узаконивает награбленное. Правительство поощряет и пиратский промысел, где половина захваченного имущества идёт шкиперу, а половина в казну общины. Недавно от Ивана Третьего из Москвы пришло письмо в Каффу с жалобой на ограбление русских купцов. Таких случаев десятки. Сильные и наглые феодалы вообще не подчиняются Кафе. Они захватили прилежащие к их крепостям посёлки, превратив крестьян в крепостных, ввели у себя суды, сами сажают людей в тюрьму и казнят на площадях, прикрываясь лозунгом борьбы с ворами и бандитами. Преступники, заплатив судьям и полиции, свободно разгуливают по улицам. Ещё до падения Константинополя многие генуэзские граждане покинули Каффу, а после 1453 года и первого нападения турок под руководством Демир-Кяхьи совместно с татарами Хаджи Гирея на город, бегство из фактории стало массовым. Тогда Каффа почти вымерла. Генуэзцам удалось деньгами ослабить турецкую блокаду, привести на ханский престол дружественного Каффе хана Менгли Гирея, но ошибки во внутренней политике, коррупция и мздоимство делают Каффу лёгкой добычей Турции.

– Совместно с Каффой, Ханством, Россией, мы можем дать достойный отпор туркам. Я слышал, Московский князь вёл переговоры с Исааком о какой-то свадьбе? Тогда, появляется надежда, что и Москва нам поможет.

– В прошлом году к нам из Москвы приезжал дьякон Никита Беклемишев с просьбой к князю Исааку отдать его дочь замуж за сына князя московского. Наверно, Ивану Третьему пришлась по душе София Палеолог, которую он взял в жёны при нашем непосредственном участии. Теперь русские имеют полное право считать себя наследниками Византийской империи. Исаак дал согласие на брак своей дочери с сыном Ивана третьего, но умер. Как оно будет дальше – не знаю. Возможно, Ивана возмутил поступок Исаака, который разрешил продать через Авлиту тысячи захваченных татарами в плен русских мальчиков.

– Зачем он это сделал?

– Деньги. Трудно отказаться от хорошего заработка, если на тебе лежит ответственность за всё княжество.

– Пусть этот антихристианский поступок останется на совести Исаака, мир праху его! Нашим послам в Москве следует извиниться за поступок князя. Дай соответствующее распоряжение,– сказал Александр.

– Хорошо. Но бедных родителей проданных детей этим не утешишь.