Берега свободы

Положив трубку, я некоторое время размышлял. Я боялся, что Закидон решит ее своими методами – поведет себя, как слон в посудной лавке – устроит шумную разборку, а я в результате окажусь крайним. Но, как я уже говорил, я недооценил Закидона. Он обладал обширными связями и по-настоящему дьявольским интеллектом. Меня он пока что обхаживал. Я был ему интересен. К тому же, уже повязан кровью.

Свой любимый Chevrolet Impala, засвеченный во время убийства в Восточном Гарлеме, как я узнал, через некоторое время, Юра утопил в заливе. Так он разозлился на жару в салоне и отсутствие кондиционера. Характер у него был сложный. Он вообще был очень непрост. В чем мне еще предстояло убедиться.

– Иосиф, – я позвонил адвокату, – скажите, сколько я всего должен денег?

– А вы, Степан, разве не знаете? – заюлил он.

– Назовите конкретную цифру.

– Четыреста шестьдесят тысяч. Но это с процентами. Выплачивать можно долго. Очень долго. Рассрочка на десять лет. Я договорился.

– А без процентов? Если я достану всю сумму сразу?

– Всю сразу?!.. – Хейфец помолчал. – Погодите, прикидываю. Без процентов, я думаю, выйдет четыреста десять тысяч. Да. Где-то так.

– Дом можно купить, – сказал я.

– Только в пригороде. И какой-нибудь захудалый. Зачем вам дом, Степан, мой друг? Вы же горожанин. Вы из Москвы. Не так ли? Большинство нью-йоркцев снимают квартиры всю жизнь. И счастливы.

– Ладно, я понял. Спасибо.

– И мой гонорар! – забеспокоился Иосиф. – Возьму с вас по-божески. Скажем, тридцать тысяч за все мои услуги, которые, как вы понимаете, стоят недешево, потому что не совсем законны. И ведь я же буду представлять вас в суде… А это, знаете ли…

– Знаю, я понял. Значит всего четыреста сорок тысяч.

– Ну да. Но мне гонорар заранее платить не нужно. Только половину. Остальную половину заплатите, когда мы точно будем знать, что вас не депортируют.

Какая удивительная щедрость с его стороны, подумал я насмешливо. Но вслух сказал:

– Я нашел человека, который еще кое-что продаст в России.

– Это замечательная новость. Вы очень обрадуете меня, если сразу погасите все долги. Солидные люди готовы подождать. Но на самом деле – они это очень не любят…

Когда я пообщался с Юрой, он долго смотрел на меня.

– Вот скажи мне, Калита, ты ведь вроде не дурак, не лох, так?

– Ну да.

– Так почему какой-то еврейский адвокатишка так запросто дурит тебя?.. Нет никаких солидных людей. Есть он один. Ты хоть знаешь, где он живет?

– Нет. Но я знаю его номер.

– В башне, на Парк Авеню. У него четыре ванных, бассейн и терраса с охренительным видом. Стоит такая квартирка миллионов тридцать. Это потому, что у него много таких клиентов, как ты. Ты, наверное, думаешь – зато он будет защищать меня в суде. Я навел справки. Он частенько проигрывает. Так что за свои деньги ты даже не застрахован от депортации. Но я тебя понимаю. Ты, наверное, был в таком ауте, что бумажки подмахивал не глядя, лишь бы с кичи выбраться?

– Да, – сказал я удрученно.

– Нет, поручитель там есть. Какой-то банкир. Я так понимаю, они действуют, как кооператив «Добрые услуги», оставляя клиентов без единого цента. Ну что, выбирай. Будем трясти банкира? Или сразу – уберем адвоката?

– Мне надо подумать, – сказал я. Закидону хорошо было рассуждать, а у меня все мое дело было завязано на Иосифе Хейфеце. Если он внезапно исчезнет, кто знает – вдруг полиция решит проверить всех его клиентов. А как же чертов суд? Как я пойду на него без адвоката? Суда я боялся.

– Давай возьмем деньги у банкира – и отдадим их адвокату, – решил я.

– Четыреста сорок штук?! – Юра покачал головой. – Ты неправильно как-то мыслишь. Я, падлой буду, если он деньги получит, он с тебя не слезет. Начнет и дальше пытаться из тебя что-то вытянуть.

– А я скажу, что у меня больше ничего нет.

– Нет, так не пойдет. – возразил Закидон. – На дурость я не подписываюсь. Предлагаю тряхнуть твоего поручителя. А деньги Хейфецу не отдавать. Поделим их с братвой.

– Закидон, – я напрягся. – Такое ощущение, что ты мне не помогаешь, что у тебя свой интерес в этом деле.

– Ну а як же без интересу-то? Я тоже хочу свой скромный гешефт поиметь… Чем я хуже этого твоего еврейского адвокатишки?

– Ты сам подумай. Как мне это поможет, если поручитель исчезнет, а денег Хейфец не получит?

– А он сильно испужается, – сказал Юра. – И решит тебе помогать просто так. По доброте душевной. С евреями это случается. Приступ альтруизма по причине полных штанов говна.

Мне очень не нравилась эта затея, но спорить с Закидоном было бесполезно. И я решил – будь что будет. Пусть помогает, как умеет. В конце концов, он здесь главный. А я в этой игре – только пешка, которая в короли пока что даже и не метит.

– Ладно, – сказал я. – Давай сделаем, как ты считаешь нужным…

Через пару дней мы поехали в пригород Нью-Йорка на краденом фургоне. За рулем сидел Закидон. Я рядом. А в кузове – шесть бойцов. Все вооружены до зубов.

Банкир предпочитал жить в сельской местности. Территория его владений была в несколько акров. На них паслись коровы и лошади.

– Фермер, – уважительно сказал Закидон. – Это он так он налогов уходит. Можно было, конечно, похитить его дочурку. Она как раз созрела. Но шкура вышла замуж и укатила в Чикаго. Так что папка живет совсем один. Но с молодой женой.

– Откуда ты все это узнал? – удивился я.

– Разведка донесла.

Вдалеке виднелась большая белая усадьба с красной черепичной крышей. Фургон остановился. Мы вышли, бойцы посыпались из кузова.

– Если мне верно доложили, там у него охрана и собаки, – сказал Закидон. – Всех валить нам не с руки. Надеюсь, обойдется без лишнего шума. – Он двинулся в сторону реки. – Лучше зайти оттуда. Из дома нас не будет видно…

У ребят в руках были, в основном боевые гладкоствольные ружья и армейские винтовки. Ох, как мне это не понравилось… Несмотря на то, что Закидон сказал «поднимать шум нам не с руки», похоже, именно это он и собирался сделать. По его команде мы залегли в траву. Юра достал армейский бинокль и принялся обозревать окрестности. От операции он явно получал удовольствие.

– Так, пацаны, – сказал он. – Собаки на цепи. Один охранник сидит на крыльце. Второй, скорее всего, в доме. Шалый, сможешь подползти поближе – и снять его?

Шалый кивнул. И сразу пополз в сторону дома. Двигался по-пластунски он весьма неумело. И ствол винтовки с оптикой то и дело выглядывал из травы, как антенна передатчика вражеского диверсанта.

– Не солдат, – Юра вздохнул. – Видишь, – обратился он ко мне, – с какими кадрами приходится иметь дело.

Охранник (это было видно и без бинокля) вскочил со стула, и по рации начал вызывать подкрепление. Шалый это заметил. Он встал во весь рост и побежал к дому, стреляя на ходу.

– Вот дурак, ну-у, дурак, – протянул Юра. И скомандовал: «Вперед, вперед, вперед, пошли!». Мы тоже поднялись и побежали.

Тем временем охранник (рядом с ним полетели щепка и куски краски от перил крыльца) присел на одно колено и несколько раз выстрелил из пистолета. Шалый упал, и антенна скрылась в траве.