Чужак

– В «Файрпит». Это стейк-хаус кварталах в трех от отеля. Пришли туда около шести. Перед ужином выпили пива, после ужина взяли десерт. Хорошо провели время, – почти мечтательно произнес Терри. – Нас было человек девять. Мы все вместе вернулись в отель, потом поучаствовали в вечерней дискуссии. О том, как читать с детьми книги вроде «Убить пересмешника» или «Бойни номер пять». Эв и Дебби ушли раньше, а мы с Билли досидели до конца.

– До которого часа? – спросил Ральф.

– Где-то до половины десятого.

– А потом?

– Мы с Билли выпили по кружке пива в баре отеля. Потом поднялись в номер и легли спать.

Слушал выступление известного автора детективов, когда похищали Фрэнка Питерсона, подумал Ральф. Ужинал в компании как минимум восьми человек, когда Питерсона убили. Участвовал в дискуссии о запрещенных книгах, когда Ива Дождевая Вода, по ее собственному утверждению, везла его из Флинт-Сити на вокзал в Даброу. Терри наверняка понимает, что мы опросим его коллег, найдем тех учителей из Брокен-Эрроу, переговорим с барменом в «Шератоне». Он наверняка понимает, что мы просмотрим записи с камер видеонаблюдения в отеле и проверим на подлинность автограф в его экземпляре последнего бестселлера Харлана Кобена. Терри неглупый мужик. Он наверняка понимает.

Вывод – что при проверке его история подтвердится – был неизбежен и совершенно невероятен.

Сэмюэлс лег грудью на стол, выпятив подбородок вперед.

– И ты думаешь, мы поверим, что во вторник ты все время был с кем-то с трех часов дня до восьми вечера? Все время?

Терри посмотрел на него, как умеют смотреть только школьные учителя: Мы оба знаем, что ты дебил, но я не скажу этого вслух, чтобы не смущать тебя перед одноклассниками.

– Конечно, нет. Я ходил в туалет перед самым началом выступления Кобена. И еще раз – в ресторане. Оба раза без всякого сопровождения. Может быть, вам и удастся убедить судей, что я смотался во Флинт, убил бедного Фрэнка Питерсона и вернулся обратно в Кэп-Сити за полторы минуты, которые мне понадобились, чтобы опорожнить мочевой пузырь. Но что-то я сомневаюсь.

Сэмюэлс посмотрел на Ральфа. Ральф пожал плечами.

– На сегодня у нас больше нет к вам вопросов, – сказал Сэмюэлс. – Мистера Мейтленда доставят в окружную тюрьму, где он будет находиться под стражей до суда в понедельник.

Терри опустил плечи.

– Ты намерен идти до конца, – сказал Голд. – Ты и вправду намерен идти до конца.

Ральф думал, что Сэмюэлс снова взорвется, но на сей раз окружной прокурор его удивил. Голос Сэмюэлса прозвучал почти так же устало, как выглядел Мейтленд:

– Да ладно, Хоуи. Ты сам понимаешь, что у меня нет выбора, при таких-то уликах. А когда совпадет ДНК, это будет конец игры.

Он снова лег грудью на стол, вторгаясь в личное пространство Терри.

– У тебя еще есть шанс избежать смертного приговора, Терри. Шанс небольшой, но он есть. Я тебе очень советую им воспользоваться. Прекрати разыгрывать комедию и сознайся. Ради Фреда и Арлин Питерсонов, потерявших сына самым ужасным из возможных способов. Облегчи свою душу, покайся. Тебе станет легче.

Терри не отстранился от Сэмюэлса, на что тот, возможно, рассчитывал. Наоборот, он наклонился вперед, и уже сам Сэмюэлс отпрянул, словно боялся подхватить от Терри какую-то заразу.

– Мне не в чем сознаваться, сэр. Я не убивал Фрэнка Питерсона. Я никогда не обижу ребенка. Вы взяли не того, кто вам нужен.

Сэмюэлс вздохнул и поднялся из-за стола.

– Что ж, у тебя был шанс. А теперь… помоги тебе Бог.

22

ГОРОДСКАЯ БОЛЬНИЦА ФЛИНТ-СИТИ

ОТДЕЛЕНИЕ ПАТОЛОГИЧЕСКОЙ АНАТОМИИ И СЕРОЛОГИИ

Кому: Детективу Ральфу Андерсону Лейтенанту полиции штата Юнелу Сабло Окружному прокурору Уильяму Сэмюэлсу

От кого: Доктора Ф. Акерман, главного патологоанатома

Дата: 12 июля

Тема: Дополнение к отчету о вскрытии/СТРОГО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО

В ответ на ваш запрос излагаю свое мнение.

Хотя Фрэнк Питерсон мог пережить, а мог и не пережить акт содомии, отмеченный в отчете о вскрытии (произведено 11 июля лично мной при участии доктора Элвина Баркленда в качестве ассистента), непосредственной причиной смерти, вне всяких сомнений, является большая потеря крови.

Следы зубов обнаружены на лице Питерсона, а также на горле, плече, груди и правом боку. Характер ранений вкупе с фотоснимками места убийства предполагает следующую последовательность действий: Питерсона грубо швырнули спиной на землю и укусили не менее шести раз. Возможно, больше. Данное действие производилось в состоянии крайнего возбуждения. Потом его перевернули на живот и подвергли насилию. К тому времени Питерсон почти наверняка был без сознания. Либо во время акта насилия, либо сразу по окончании преступник эякулировал.

Я обозначила это письмо пометкой «Строго конфиденциально», потому что в случае разглашения некоторых аспектов данного дела пресса наверняка поднимет шумиху, причем не только местная, но и общенациональная. У Питерсона отсутствуют некоторые части тела, а именно: мочка правого уха, правый сосок, фрагменты трахеи и пищевода. Возможно, преступник забрал их с собой как трофеи. Это в лучшем случае. Также не исключено, что преступник их съел.

Вы занимаетесь этим делом и поступите так, как считаете нужным, но я настоятельно рекомендую не только скрыть приведенные выше факты (равно как и мое последующее заключение) от прессы, но и не упоминать их в суде, если они не потребуются для вынесения обвинительного приговора. Можно представить реакцию родителей на информацию такого рода, но лучше, наверное, не представлять. Прошу прощения, если я вышла за рамки своих полномочий, но в данном случае это было необходимо. Я врач, старший судмедэксперт округа, но также я мать.

И как мать я прошу вас: разыщите преступника, надругавшегося над этим ребенком, и арестуйте его как можно скорее. Если он избежит наказания, то почти наверняка сделает это снова.

Фелисити Акерман, доктор медицины

Главный патологоанатом городской больницы Флинт-Сити

Старший судмедэксперт округа Флинт

23

Служебный зал в здании полицейского управления Флинт-Сити был довольно просторным, но четыре человека, ожидавшие Терри Мейтленда, казалось, заполнили собой все пространство: два офицера полиции штата и два сотрудника службы охраны в окружной тюрьме, все как на подбор широкоплечие и мощные. При всем потрясении из-за произошедшего (и продолжавшего происходить) Терри стало смешно. Окружная тюрьма располагалась в четырех кварталах отсюда, всего в полумиле, а ему снарядили такой конвой.

– Руки вперед, – сказал один из сотрудников тюрьмы.

Терри вытянул руки. У него на запястьях щелкнула новая пара наручников. Он посмотрел на Хоуи, и ему вдруг стало страшно, как в тот день, когда мама в первый раз привела его, пятилетнего, в детский сад и отпустила его руку. Хоуи сидел за столом и говорил с кем-то по мобильному телефону, но, увидев, что Терри на него смотрит, тут же прервал разговор и подошел к нему.

– Не прикасайтесь к заключенному, сэр, – сказал офицер, надевший на Терри наручники.

Голд как будто его не услышал. Обняв Терри за плечи, тихо произнес:

– Все будет хорошо.

А потом – сам удивившись тому, что сделал, – поцеловал Терри в щеку.

Этот поцелуй Терри унес с собой, когда четверо стражей закона вывели его на улицу, где ждали тюремный фургон и патрульный полицейский автомобиль с включенной мигалкой. И репортеры. Они ждали с особенным нетерпением. Включились телевизионные прожектора, затрещали камеры, вопросы посыпались, словно пули: Вам было предъявлено обвинение, вы это сделали, вы невиновны, вы признались в содеянном, что вы скажете родителям Фрэнка Питерсона.

Все будет хорошо, сказал Голд, и Терри цеплялся за эти слова, как утопающий – за соломинку.

Но все было плохо.