Когда не взойдёт солнце

Андрюша схватил Максима Александровича за ворот и резким движением швырнул к двери от подъезда.

– Смотрю ты смелый стал, – прорычал он сквозь оскал, прижимая шурина к двери. – Я быстро из тебя всю смелость выбью! – и ударил кулаком по двери.

– Мне и без тебя плохо, Ан-ан-ан… – лицо Максима Александровича внезапно скривилось, кожа на лбу напряглась, глаза сжались, а дыхание остановилось на судорожно повторяющемся вдохе.

– Ты чего? – недоумевал Андрюша. – Плакать вздумал?

– Апчхи! – громом по округе разнеслось чихание нашего героя, прежде окатив волной слюны лицо его зятя.

Андрюша отпустил его и отпрянул назад, вытирая рукой лицо и нещадно поливая виновника матом. Максим Александрович воспользовался замешкой и забежал в подъезд.

***

Мало думал об Андрюше наш герой, поднимаясь по лестнице на пятый этаж, где притаилась его квартирка. Назойливый зять донимал его далеко не в первый раз, и проще всего было привыкнуть. Тем более почти всегда удавалось перехитрить его и ускользнуть, что, учитывая интеллектуальные способности Андрюши, было не так уж и сложно.

Квартира предстала перед её обитателем такой же несуразной коробкой, какой он её оставил с утра: средней величины комната, правую половину которой занимала скромная кухонная мебель, на левой же последовательно от двери располагались настенная вешалка для верхней одежды, несуразный громоздкий шкаф, коврик и лоток для кошки и старая односпальная кровать. Из комнаты открывалась одна единственная дверь, по-видимому, в ванную комнату, а также небольшое окно, с которого открывался прокисший вид на старую соседнюю пятиэтажку, серый двор и высокие некрасивые деревья. Квартирка оставляла неоднозначные впечатления: мебель вроде не старая, но совсем не симпатичная; в интерьере хоть и преобладал один цвет, но тот факт, что это был рыжий – больше раздражал и нервировал. Но более всего редких гостей выводил из себя уродливый двухметровый шкаф, который наш герой приволок со своей прежней квартиры. На лицевой стороне одной его дверцы висел постер фильма “Джокер” Тодда Филлипса, а на боковой стенке, обращённой к кровати, был приклеен позапрошлогодний календарь с крысами, покровительницами две тысячи двадцатого года. На шкафу под потолком обитал домашний питомец Максима Александровича. Говоря о кошке: вот, она, рыжеватая, подтянутая и смазливая, плавно виляет пушистым хвостиком, изучая жёлтыми глазками явившегося хозяина.

– Здравствуй, морда, – поприветствовал питомца наш герой.

Он довольно искусно коверкал её не менее искусно подобранное имя, правда Морта совсем не обижалась. Её всего-то нужно было покормить, что Максим Александрович и сделал. Морта без лишних прелюдий набросилась на ужин, затем разлеглась на коврике для обуви у двери, игнорируя свой личный коврик, и принялась облизывать себя во всех пристойных и непристойных местах. Хозяин её скинул с себя пропитанную потом одежду, вымыл лицо холодной водой, что не особо помогло усмирить жар, выпил две таблетки ибупрофена и лёг в кровать. Довольно быстро провалившись в сон, он в очередной раз увидел горстку мелких червеобразных существ с треугольными головами и широкими брюшками. Они извивались и переплетались, а Максим Александрович ощущал на коже их липкие тела. В то же время ему слышались жалобные кошачьи завывания, которые, точно руки дирижёра, руководили оркестром червей.

Разбудила его бывшая жена, звонившая в домофон. Наш герой проснулся в ужасном состоянии: лихорадка всё ещё держалась, всё тело пробирало зудом, а пустующий желудок не унимался плескаться кислотой. На часах маленькая стрелка встала у восьмёрки, а, значит, проспал он едва ли час.

– Максимка, ты чего так долго не подходишь? – услышал он писклявый голос бывшей жены. – С тобой всё в порядке?

Уменьшительно-ласкательное употребление его имени говорило лишь о том, что ей снова от него что-то требовалось. Максим Александрович без лишних комментариев разблокировал подъездную дверь, а затем и открыл перед бывшей женой дверь от квартиры. Она как раз поднималась по лестнице ему на встречу: большая, широкая, белокожая, с алым румянцем на лице, запыхавшаяся. За ней следовал черноволосый угрюмый мальчишка лет семи.

– Га-ля! – раздосадовано вскрикнул Максим Александрович, увидев ребёнка.

– Максимка, не при ребёнке! – громко, но приветливо ответила Галя, входя в квартиру бывшего мужа.

– Галя, я чувствую себя так плохо, что могу и через секунду замертво упасть, а ты мне ребёнка привела! – наш герой обиженно размахивал руками, наматывая круги по комнате.

– А шо? Артурчик посидит себе тихонечко, а потом и уснёт. Правда, сынок?

Мальчик не произнёс ни слова.

– Галя, я умираю! У-ми-ра-ю!

– Куда тебе умирать, Максимка? – судорожно захохотала Галя, пугливо озираясь на подбирающуюся к ней Морту. – Пусть все твои невзгоды кошке твоей перейдут!

Морта вряд ли догадывалась, что бывшая жена её хозяина испытывает первородный страх перед семейством кошачьих, поэтому не оставляла попыток прильнуть к жирной ножке Гали и потереться об неё шёрсткой. Артурчик просветлел, заметив кошку, и увлечённо наблюдал за её бескорыстной атакой на мать. Максим Александрович, держась за виски, обречённо мотал головой и всё твердил, что не желает сейчас никого ни видеть, ни слышать.

– Ладно, Максимка, чего ты разнервничался? – Галя пришла в движение, озираясь на преследующую её кошку. – Хоть на часок прими невинное дитя! Умоляю тебя! Ты же святой, Максимка! Святые так не поступают!

– И со святыми так не поступают!

– А как я поступаю? Я ребёночка тебе принесла, разве не за сим ты на мне женился?

– Галя, это не мой ребёнок! – вскричал наш герой.

– Твой или не твой – это…

Галя хотела продолжить, но внезапно вскрикнула – стоило ей отвлечься на разговор, как Морта воспользовалась моментов, незаметно пробралась к ней и прильнула к ноге. Галя вприпрыжку выбежала из квартиры, на ходу бросив бывшему мужу благодарность за услугу, и тем след её и простыл. Морта раздосадовано поглядела ей вслед, а затем ленивой походкой двинулась на свой любимый обувной коврик, где вскоре улеглась и снова принялась вылизываться.

***

Максим Александрович даже не взглянул на Артурчика, завалился на кровать и спрятал голову под подушкой. Через две минутки он стянул подушку с лица и обнаружил, что мальчик по-прежнему стоит посреди квартиры.

– И что мне с тобой делать? Спать будешь?

Артурчик молча поглядывал большими чёрными глазками, задержав дыхание. Максим Александрович тяжело вздохнул, поднялся с кровати, усадил мальчика за кухонный стол и дал ему ноутбук. Пока Артурчик играл в “Как достать соседа”, Максим Александрович поставил чайник на плиту и принялся готовить мальчику бутерброды. На кусочки вчерашнего батона полегли слои масла, дешёвой красной икры и ломтики варёной колбасы. Закуска для мальчика готова. Артурчик получил вместе с бутербродами заваренный какао с молоком и с аппетитом начал есть, не отрываясь от экрана монитора. Морта у двери подняла голову, чтобы о ней не забыли, и не унималась, пока ей не подбросили кусочек докторской. Максим Александрович тоже почувствовал нагрянувший аппетит, а значит ибупрофен, наконец, сбил температуру. Он расположился за столом напротив ребёнка и, медленно пережёвывая бутерброды, принялся расспрашивать его:

– А что отец твой? Не показывается?

Артурчик отрицательно мотнул головой.

– Почему мама к нему тебя не отводит?

Мальчик беспомощно пожал плечами.

– Что за отец такой!

Артурчик поднял взгляд с экрана, посмотрел на Максима Александровича и еле слышно спросил:

– Разве не ты мой папа?

Наш герой поперхнулся и раскашлялся. Какао потекло у него из носа, а лицо покраснело. Наконец, выкашляв попавшую не в то горло крошку хлеба, он ответил:

– Никакой я тебе не папа!

– Мама сказала, что ты мой папа.

– Вздор это! Не слушай маму!

– Вова сказал, что если я мамин сын, то её муж – мой папа.

– Нет-нет-нет! – Максим Александрович, разгорячившись, встал из-за стола. – Я не муж твоей мамы! Я раньше был её мужем, а теперь нет! Не только теперь, а давно уже! Но и теперь тоже. Понимаешь, о чём я говорю?

Мальчик молча шлёпал глазками, которые выражали полное непонимание. Максим Александрович, раздосадованный, вернулся за стол и, сосредоточено, принялся объяснять:

– Посмотри, – указал он на свою голову, – у меня волосы рыжие, а у тебя чёрные. Видишь? Если бы я был твоим папой, то волосы у меня были бы чёрные! Или у тебя были бы рыжими. Понимаешь?

Артурчик некоторое время помолчал, а затем спросил:

– У мамы волосы жёлтые – значит, она не моя мама?

На этом Максим Александрович оставил попытки переубедить непонятливого мальчишку. Когда они доели, он убрал со стола, затем принялся расхаживать по квартире, кое-где наводя порядок, кое-где, наоборот, разводя суету. В конце концов, он скрылся на целый час в ванной комнате, а после улёгся на кровать. Артурчик всё ещё доставал в игре комичного соседа, подбрасывая ему пердушку в кресло и скользкую кожуру от банана на пол в ванной. Поиграть в компьютерные игры он имел возможность только у Максима Александровича, поэтому мог просидеть за ноутбуком до самого утра. Наш герой до трёх часов ночи просматривал видео в интернете, пока у него не испортилось настроение. Разнервничавшись, он швырнул телефон на тумбочку, отчего Артурчик подпрыгнул. Максим Александрович вспомнил о присутствии мальчика и тут же возмутился, что тот до сих пор играет в игры. Он уложил мальчика на свою кровать, а себе расстелил рядом на полу. Долго ворочался наш герой, а когда всё же уснул, ему опять приснились мелкие твари. Артурчик же во сне продолжал играть в игру.