По его вине, хоть и невольной, эти пятеро превратились в чудовищ, противных на вид даже самим себе. Пусть это были далеко не самые добрые, отзывчивые и честные люди, или слоники, или зайчики, или кем они там себя называют – в этом мире. Может, они тут натворили немало мелких и крупных пакостей ближним своим и заслуживали наказания. Но не такого же!.. Конечно, в памяти еще был свеж случай с другим трактирщиком – паном Козьмой Скоробогатым, но тогда ему и его приспешникам только воздалось по справедливости за их преступления, и Ивана отнюдь не мучила ни совесть, ни болезненные воспоминания. Но украденные сапоги или помятая физиономия, безусловно, такого не стоили!.. Как эти бедолаги себя при этом чувствовали – представить ему – новоиспеченному зеленому слонозайцу – не составляло ни малейшего труда. Жизни с остальными слониками им теперь не будет – это к бабке не ходи. В лучшем случае, их изгонят из города. Про зоопарки, лаборатории обалдевших от нежданного счастья знахарей, казематы извращенных правителей и разнообразные народные волнения с факельными шествиями, дубинами и топорами думать даже не хотелось...
И, к тому же, ему самому понадобится помощь в поисках пути отсюда обратно в мир джинов...
Перекрикивая жалобные вопли безутешных монстров, царевич снова повернулся к ним.
– Видите ли, я так хорошо заколдовал вас со зла, что теперь сам никак не смогу расколдовать. Есть ли в вашем городе какой-нибудь сильный колдун или ведьма, чтобы я мог с ними посоветоваться?
– Ведьма, – не задумываясь, в один голос быстро ответили все пятеро. – У нас есть...
– Была... – проскрипела сзади Кайса.
– О, нет!.. Только не это!.. – в ужасе схватился за голову один из громил.
– Что? Что с ней случилось? – встревожился царевич.
– Ты слышал сегодня утром колокол на площади?
– Д-да... Это был он?
– Это был он – колокол, оповещающий о казни государственных преступников...
– Ваша ведьма – государственный преступник? – слегка озадаченно переспросил Иванушка.
– Да. Ее обвиняют в колдовстве.
– Но это все равно, что обвинить рыбу в том, что она умеет плавать!..
– Колдовство без Разрешения от Премьер-Магистра – государственное преступление. Он прекратил действие ее Разрешения, а она не перестала колдовать, и оказалась вне закона. И сегодня ее должны казнить.
– А разве ее еще...
– Нет. Колокол сообщает о начале приготовлений к пыткам и казни на площади – самое интересное начнется в полдень...
– Мы пропали...
– Но еще только утро!
– Ну, и что? Ты думаешь, тебя пустят поболтать с ней, пока не началась казнь?
– Нет. Но я могу попытаться освободить ее.
– Освободить?!.. Да ты точно чокнутый!..
– Ее же держат в цепях, защищенных от действия любых заклинаний в дворцовой темнице!..
– Там же стражи – как листьев в лесу!..
– И не какие-нибудь олухи-взяточники с базара, а королевская гвардия!..
– И сам Премьер-Магистр неподалеку – уж будь уверен! Он от своего праздника секундочки не пропустит, не волнуйся!..
– Да туда и пылинка не пролетит незамеченной! А ты говоришь...
– Гут, – вспомнил любимое словечко Волка Иванушка. – Значит, до моего прихода она никуда не денется.
Мгновенно в трактире воцарилось благоговейное молчание.
– Кайса сможет пойти со мной – показать, где держат вашу ведьму?
– Да, господин колдун... – старуха, боязливо не сводя с него глаз, почтительно поклонилась.
– Не называйте меня так. У меня нет разрешения от вашего Магистр-Министра, – кривовато усмехнулся лукоморец. – Зовите меня просто Иваном.
– Ты не здешний? – осторожно поинтересовался один из монстров.
– Нет. Я из... из... Да какая разница, откуда я, – так и не решившись сказать правду, отмахнулся царевич. – Сколько сейчас времени?
– Два с половиной часа до полудня, – угодливо подсказал Пант.
– Тогда мы с Кайсой пойдем. Закройте все двери и окна, никого не впускайте и никуда не выходите.
– Почему?
– Потому, что если вас кто-то еще увидит, то в лучшем случае, вы рискуете головой.
– А в худшем?..
– И головой тоже. Если Кайса не вернется, или мой план не удастся – дождитесь ночи и бегите из города, куда глаза глядят... Ой... Я не это имел ввиду... – покраснел и торопливо поправился Иванушка, бросив смущенный взгляд на обзирающие окрестности на все триста шестьдесят градусов жутковатые белесые глаза без зрачков на красных чешуйчатых головах. – Я имел в виду – подальше...
Подняв торопливо с пола с десяток еще не раздавленных ягод – показать ведьме, если дело до этого дойдет – Иван махнул Кайсе, и они вышли на улицу.
Иванушка знал, что план – большая вещь.
Полки дворцовой библиотеки были буквально завалены многокилограммовыми трактатами прославленных стратегов и тактиков прошлого и настоящего, и порой, добираясь до своих любимых "Приключений" и "Путешествий", Ивану приходилось изрядно потрудиться, прежде чем он мог выкопать любимый фолиант из-под этой груды, закупленной оптом по сходной цене для заполнения новых шкафов еще его дедом (пройдоха-коробейник расписал их как подписное издание захватывающих былин о войне), и теперь интересной лишь мышам и Митрохе-истопнику.
По дороге к дворцу он попытался составить план освобождения невинно осужденной ведьмы. В том, что бедная ведьма была осуждена на лютую смерть невинно, у него сомнений не возникало. Его богатый опыт это подсказывал весьма недвусмысленно. Во всех прочитанных книгах, когда по настоянию первого министра, или визиря, или главного советника кого-то приговаривали к казни, подсудимый оказывался невиновным до неприличия. И когда кто-нибудь решался такого пленника освободить, то у них все и всегда как-то удачно получалось. Юный царевич одно время даже начинал воспринимать это с тихим удивлением как один из законов Вселенной, вроде всемирного тяготения, или смены дня и ночи.
Но сейчас было одно небольшое – или большое, как посмотреть – "но".
У всех, о ком бы он не читал, был тщательно продуман хитроумный план.
На случай же, если хитроумный план грозил не удаться, был готов не менее хитроумный план под буквой "Б".
И под "В".
И так далее, пока не кончались буквы, цифры, и все возможные шестизначные буквенно-цифровые комбинации.
У него же хитроумный план под буквой "Б" почему-то не составлялся.