Путешествия и приключения. Рассказы, сказки, стихи

Появиться могут раны

И царапины на шее.

– Заживут, как на собаке, —

Говорит Гастон. – Мы звери.

Синяки от буерака

Не большая, брат, потеря.

Вы когда-нибудь путешествовали в карете, которая раскачивается из стороны в сторону? Скажу я вам, это неприятное времяпрепровождение! То взлетаешь к потолку, то шлёпаешься на пол. Наша с профессором Гастоном карета – походный чемодан, который человек несёт уже битый час, и мы не можем определить, куда.

От голода живот прилип к позвоночнику, но я не могу даже смотреть на кусочек печенья, который мне подарила корабельная крыса, так как жевать что-то из-за такой тряски совершенно невозможно. Но всему в этом мире есть начало и конец. Вдруг наша карета-чемодан застыла на месте.

А минуту спустя мы полетели на стол, увлекаемые ворохом человеческой одежды и обуви. Я больно ушиб нос и тёр его обеими лапками. Учитель, глядя на это, успокоил меня и сказал, что на нас, мышах, всё заживает быстро, как на собаках.

– И откуда вы всё это знаете? – поинтересовался я, всё ещё держа лапками распухший нос.

– Я давно живу на этом свете и точно знаю, что наш человек работает в цирке укротителем и фокусником. Дрессирует собак и ещё показывает фокусы, доставая из чемодана с двойным дном различные предметы. В этом втором дне мы и путешествуем.

Я хотел его ещё о чём-то спросить, но тут ворох зашевелился, и яркое солнце ослепило нас. Учитель сцапал меня за ухо и потащил в норку, видневшуюся в углу комнаты, приговаривая на ходу: «Мы, мыши, звери ночные, и днём нам лучше прятаться».

Слон-циркач

Наконец-то, цирк, арена,
Слон огромный, хобот, уши,
Очень сладкий запах сена
И желание покушать.

Просидев в новом убежище довольно долго, мы оба почувствовали, что голод стал просто невыносимым. Настало время проститься с нашим гостеприимным убежищем.

Большинство грызунов, к которым относимся и мы, имеют хорошее зрение, а их маленькие носики прекрасно чуют запах пищи за много метров.

Вы знаете, как пахнет гора еды? Я теперь знаю!

Как только мы оказались снаружи, облако, аппетитно пахнущее бананами, окутало нас. Впереди маячила огромная куча спелых плодов. Их хватило бы, чтобы прокормить целую мышиную армию. Но этот пищевой рай охраняло какое-то странное животное, размером в сто тысяч кошек, поставленных друг на друга.

Оно трубило в толстый шланг, который был прикреплён к его лбу.

От всего этого увиденного я присел на задние лапы и закрыл глаза.

– Не бойся, – зашептал в ухо учитель, – это всего лишь слон. Несмотря на то, что он такой огромный, он нас, мышей, боится.

Я успокоился, но, если честно, хвостик всё ещё дрожал.

– Как такое может быть? Ведь он только одной своей ножищей может сразу раздавить пару десятков мышей.

Профессор улыбнулся:

– Всё верно. Но на наше счастье эти гиганты ужасно боятся щекотки. И когда наши сородичи бегают по их носу-хоботу или ногам, они громко трубят и пускаются наутёк. А сейчас не обращай на слонов никакого внимания и наедайся впрок. Завтра нам предстоит длительная поездка.

– Учитель, откуда вы знаете?

– Понимаешь, дружок, передвижной цирк никогда не остаётся долго на одном месте. Дал пару представлений и вперёд, в новые города и страны. И раз нам выпало такое счастье путешествовать вместе с ним, почему бы этим не воспользоваться?

Встреча со сторожевым псом

Захотелось прогуляться

Нам с учителем, и что же?

Повстречали домочадца.

Пёс был сторожем, похоже.

Не пустил нас к древесине:

– Грызунам здесь нет дороги!

Возражать не стоит псине —

Уноси скорее ноги!

Вечером следующего дня, пока шло представление в цирке, мы с учителем решили познакомиться с местными достопримечательностями города. Прошли пару кварталов и нос к носу столкнулись с большой старой собакой, лежащей за красивыми узорчатыми воротами.

– Гав! – пробасил пёс и ткнул лапой в круглый знак с перечёркнутой красной полосой мышью.

– Извините, пожалуйста, – вежливо поинтересовался я, косясь на огромные клыки, торчащие из пасти собаки, – не будете ли вы так любезны, объяснить значение этого знака.

– Чего тут непонятного? – рявкнул грозный сторож. – Вам, мышам, вход сюда строго воспрещён!

– Это ещё почему? – возмутился профессор. – Мы – звери вольные, куда хотим, туда и направляемся! И остановить нас могут только кошки и мышеловки. Вы, уважаемый пёс, ни на то, ни на другое не похожи. Насколько мне известно, собаки мышами не питаются.

– Это верно, зато вы, острозубые, любите кору этих удивительных деревьев! Охранять их нам и поручили много веков тому назад. Прадед мой охранял, и дед, и отец… – пёс зевнул и задремал похрапывая.

– Перестаньте спать. Как вам не стыдно. Ведь вы же на работе! – повысив голос, возмутился профессор Гастон. – Поймите же, глубокоуважаемый пёс, мы не употребляем в пищу кору деревьев, а только грызём её. Все мыши на свете просто обязаны что-нибудь грызть, потому что зубы у нас всё время растут. И если мы не будем их стачивать, то они могут вырасти такими большими, что уже не смогут помещаться во рту.

– Меня это не касается, – зевая буркнул пёс, – я здесь на службе и охраняю пробковые деревья. Кора у них очень ценная, так как из неё изготавливают пробки для бутылок. А в них мой хозяин наливает всякие благородные напитки, – при этих словах он разинул пасть и хотел громко гавкнуть. Но профессор всё понял и потащил меня в сторону, приговаривая на ходу:

– Хочешь, я расскажу тебе, дружок, историю о том, как мы, мыши, стали причиной одного изобретения?

– Конечно! – пискнул я, подпрыгнув от радости.

И учитель продолжил, ускоряя шаг:

– То, что сказал этот старый пёс, сущая правда. Вся наша порода с большим удовольствием грызёт винные пробки, и чтобы уберечь их от многочисленного мышиного семейства, люди стали надевать на горлышко некоторых больших бутылок специальную проволоку и вдобавок заворачивать их в совершенно невкусную и несъедобную металлическую фольгу.