Ромео для балерины

– Ого! Теперь ты всё будешь решать за меня? – игривым голосом поддела его Лея.

– Не всё, но многое,– отрезал Вэйс. – И прекрати соблазнять меня, женщина!

Лея смутилась и закусила губу. Потом уже серьёзно сказала:

– Ты ж не спал всю ночь! Как ты поведёшь мотоцикл?

– Быстро, – усмехнулся Вэйс.

Потом взял её за руку и повёл за собой к выходу. Она любовалась каждым его движением: как он расчехляет один из мотоциклов, осматривает его, выводит из гаража. Наконец, Вэйс надел не неё шлем.

– Не боишься?

– С тобой – нет!

И она прильнула к нему сзади, обвив руками за талию.

* * *

Пристроив мотоцикл на платной стоянке, Вэйс сопровождал Тураву до квартиры: счёл, что так будет правильно. Он полностью нёс ответственность за то, что увёз девушку к себе, за то, что соблазнил её. "Хотя, это спорный момент: кто ещё кого!.." В случае чего, он был готов ответить на все вопросы её отца.

Услышав звонок, Наумов открыл дверь. На пороге стоял Уваров и держал за руку Лею, она выглядывала из-за его спины виновато-счастливыми глазами. "Всё, дозрели, голубчики!" – с одного взгляда определил Наумов и вдруг прозрел, как же он раньше не замечал: Вэйс и Лея так похожи на них с Дарико. Лица разные – суть одна! "Интересно", – отметил он про себя.

– Заходите, что в дверях топтаться!

Александр Николаевич хотел было устроить разнос Вэйсу, но увидел: дочь в куртке, шлем держит в руке – и успокоился. За езду Алексея он даже не переживал: Уваров чувствует машину получше него…

– Лея, детка, ты беги к себе в комнату, а нам с Вэйсом надо поговорить… – сказал Наумов и вдруг увидел, как она побледнела, у неё задрожали губы, а глаза набухли слезами.

Вэйс тоже встревожился. "Е-моё… Ситуация как с Меркуловым!" – поздно отследил Александр Николаевич.

– Или оставайся с нами: железки с нами пообсуждаешь! – спешил успокоить он Лею. – И ещё… Алексей, мы ведь не откажемся от кофе?

Турава облегчённо выдохнула и радостно побежала варить кофе. Мужики переглянулись: "Разрулили…"

– Что будешь дальше делать, Вэйс?

– Думаю, Александр Николаевич. К Лее Вашей прикипел: если отдирать – не только с кожей, с мясом придётся… – признался, усмехаясь сам над собой. – Даже не знал, что такое бывает.

– Вижу, – улыбнулся Наумов. – Она тоже, как лампочка, светится: значит, электрик хороший…

Потом продолжил:

– Насчёт мотофристайла что-нибудь решил?

– Не знаю, даже… Боится она за меня очень.

– Так я тоже за тебя боюсь. Я не знаю, как ты сумел выкрутиться в воздухе, падал ведь уже, я ж видел…

– Чудом.

– А в следующий раз, думаешь, повезёт?

– Я лицо Славки Зорина увидел, он мотал головой, предупреждал.

Про Меркулова Вэйс промолчал: это было слишком личное… Он понимал, что, спасая его, дурака, Меркулов вверял ему своё сокровище – Лею… Отныне он, Вэйс, отвечал за неё и перед ним тоже.

– С мотоциклами не расстанусь, а вот с прыжками придётся, наверное, завязать, – грустно озвучил последнюю свою мысль Алексей.

– Если ты думаешь, что проявляешь слабость, ты не прав, парень… Иногда, жертвуя чем-то, только тогда и проявляешь силу, – успокоил мятущуюся душу Вэйса отец Леи. – Всё, что мог, ты уже доказал, в том числе и себе. Мотофристайл тебе покорился, пора расширять горизонты.

Алексей мысленно поблагодарил Наумова за поддержку: его слова были то, что ему сейчас было нужно.

Вошла Лея с подносом и кофе.

– Посидишь с нами? – мягко предложил отец.

– Нет, не хочу мешать… Я – у себя в комнате.

И она растаяла лёгким облачком. Глаза Вэйса засветились, как только Лея появилась. Наумов заметил и поинтересовался:

– Где жить собираетесь? В Листовом или здесь?

– Вы… Вы не против?! – изумился Алексей. – Вы отдадите за меня дочь?

– Ого, – хохотнул Александр Николаевич. – А до меня доходили слухи, что ты – не из тех, кто женится…

Потом он внезапно стал серьёзным:

– Если честно, когда дочь с тобой, я спокоен. И ещё… Думаю, ты сумеешь сделать её счастливой. Она уже ожила рядом с тобой.

– Александр Николаевич… Я… – взволнованно не находил слов Вэйс.

– С детьми только пока повремените… А, впрочем, как Бог даст.

В дверь позвонили.

– О! Сашка приехал, – обрадовался Наумов и пошёл открывать. – Лея, Байер пожаловал!

Лея уже бежала встречать. Секунда – и она висела на его шее, а он кружил её.

– Лисёнок! Хорошо выглядишь!

Вэйс с интересом разглядывал сына Берлинских знакомых.

– Сашка! Знакомься: молодой человек моей дочери. Алексей! Это – старший сын Байеров, – представил их Александр Николаевич.

Обычное рукопожатие, но чуткий Сашка сразу уловил во взгляде, в лёгкой улыбке притягательную силу Уварова. Она исходила мощным потоком, этакая спокойная уверенность. "Очень интересно! – подумал Сашка. – Второй Наумов, только намного моложе. Очень интересно!" Вэйс тоже отметил про себя проницательность этого лёгкого и солнечного парня.