Контактер

Айримир сделал несколько глубоких вдохов, успокаиваясь и загоняя начавший разливаться жар обратно под кожу. Действительно перегнул, чего там.

– Прости. Эти… скелеты выбивают из колеи.

– Мне, думаешь, легко? – неожиданно свирепо прошипел лингвист. – Я восхищался никвами с шести лет, а они оказались моральными уродами, которые похищали и пытали разумные расы ради вшивой славы!

– Вот поэтому у меня нет кумиров, – с понятной только ему тоской кивнул Айримир. – В них очень больно разочаровываться.

Следующие полчаса Финик сосредоточенно вспоминал, на каком языке обращался к базе в первый раз и пробовал все подряд, открывая все новые двери. Айримир перестал в них заходить после третьей: набор для изучения везде был примерно одинаковый, менялись только расы. Покинуть эту долбанную гробницу хотелось так сильно, что даже снег уже не пугал.

– Не получается! – Финик подошел к стене и попытался побиться о нее лбом, но Айримир успел подставить руку. Забыв, правда, про экзоскелет, о который лингвист звонко тюкнулся.

– Прекрати, так ты еще что-нибудь забудешь! Если язык никвов не подходит, просто попробуй другой! Рано или поздно попадешь.

– С чего ты взял, что не подходит?

– Разве не его ты должен был попробовать в первую очередь?

Финик обернулся и захлопал глазами с выражением лица «только не бей меня». Бить, как назло, хотелось жутко.

– Ты не пробовал самый очевидный вариант?!

– Просто в голову не пришло!

– Слушай, как ты сдал тест в «Лигу Квинт», а?

Лингвист густо покраснел и промямлил, что от волнения все перепутал и сдал его на ривийском – древнем и очень редком языке. Экзаменаторы перевести не смогли и, дабы избежать конфуза, сочли это достаточным доказательством таланта и гениальности.

Айримир предвкушал, как расскажет об этом Кипу, всю дорогу до наконец открывшегося выхода. Тот был в противоположном конце и снабжался лесенкой – видимо, запасной. На выходе Финик почему-то снова замешкался, грустно разглядывая темный туннель.

– Айримир… – Лингвист подождал, пока тот подойдет, и внезапно выпалил: – Сожги здесь все!

Айримир споткнулся и заподозрил, что Финик подхватил ту самую цертейскую инфекцию, о которой здешний живодер писал в своем дневнике.

– Ты в своем уме?

– Послушай, эта база… это не база! Это могильник! Пыточная!

– Этот могильник ищут многие поколения исследователей, а тебе это удалось. Ты нашел базу никвов! И хочешь ее сжечь?!

– Если мы объявим об этой находке, сюда слетятся ученые и журналисты со всего космоса! А люди в клетках… они заслужили того, чтобы упокоиться с миром.

– Мы не имеем права жечь такие важные исторические объекты! Если МИК узнает…

– Да никто не узнает! Если боишься, дай огонька, я сам!

– Финик, ты… ты полный псих!

– Неправда, я худой, – бледной тенью улыбнулся лингвист. – Так что, дашь или мне из камня искру высекать?

Айримир мрачно скрипнул зубами. Он тоже не испытывал теплых чувств к месту, где стольких запытали до смерти, но отчетливо понимал последствия, которые свалятся на тех, кто его уничтожит. В группе высадки он был уверен, но вдруг Финик сдуру проболтается на корабле – и что тогда? МИК плевать на жертвы никвов и их упокоение, она за такое не просто уволит, она четвертует!

– Ну и сиди тут, без тебя обойдусь, – проворчал Финик и, резко развернувшись, снова спустился в туннель.

– Ты это серьезно?! – заорал вслед Айримир. – Финик, да не высечешь ты из камня искру!

– Что я, дурак, по-твоему? Зажигалку найду!

А ведь найдет, пожалуй. База большая, на ней наверняка можно отыскать не только зажигалку, но и целый плазмомет – один в них уже палил! Айримир вообразил неуклюжего тощенького лингвиста с таким оружием наперевес и сорвался вслед. Чтоб он еще когда-нибудь взял с собой кого-то из ученых! Уступил разок по доброте душевной – и пожалуйста, этот вандал уже жжет великие памятники истории!

Финик рылся в первой же от выхода комнате, яростно грохоча ящиками стола. При появлении контактера он всхлипнул и поспешно протер глаза. Айримир тактично сделал вид, что ничего не заметил.

– Слушай, мне тоже не нравится это место. Но подумай, сколько на самом деле великих открытий строилось на костях. Такие эксперименты – часть истории всех рас, не только никвов. Мы все когда-то кого-то резали, и флиберийцы, и шиприане – такова плата за наши знания!

– Но не в цивилизованное же время! – Финик резко обернулся. – Айримир, они были как мы сейчас! Ты можешь представить, чтобы мы с тобой кого-нибудь пытали?

– Н-ну…

– Я серьезно! Дело не в гуманизме, пойми. Чем больше развивается раса, тем меньше в ней насилия! Получается, великие никвы были отсталыми варварами! А я так мечтал их найти!

– Флиберия на вершине развития, но очень далека от миррийской святости. Среди нас и преступники есть, и предатели, и даже пираты.

– И вы их превозносите? Считаете героями?

– Насколько я знаю, их изгоняют. С условием, что при попытке вернуться казнят.

– Вот! А никвы считали, что, мучая людей в клетках, совершают героический поступок. Понимаешь разницу?

– Понимаю, – вздохнул Айримир. – Но возможно, нам следует оставить эту базу для чуть более прагматичных исследователей.

– Обойдутся! – огрызнулся лингвист. – Я ее нашел, это моя база! Я с детства о ней мечтал! И никому не позволю прикарманить мое открытие.

– Но и от твоего имени мир о нем тоже не узнает?

– Доказывать что-то миру, которому это не нужно, занятие не благодарное. Даже при наличии этой базы найдется куча скептиков, с пеной у рта уверяющих, что никвы невиннее ягнят. Не хочу, чтобы эти жертвы снова препарировали, Айримир. Они и так уже достаточно пострадали.

– Ты ужасен, Финик, – честно оповестил его Айримир и, сплюнув, отключил биозащиту от кончиков пальцев до локтя. – Чтоб никому ни слова, ясно? И брысь отсюда! На выходе жди.

Полностью убирать биозащиту было опасно, иначе Айримир справился бы на счет раз. А так пришлось ходить по комнатам, точечно поджигая то, что быстро занималось – чертежи, схемы, плакаты. Мебель горела плохо – то ли «экстремофилия» никвов свою роль сыграла, то ли просто качественный материал – зато охотно плавилась от жара. Он ждал, что база начнет защищаться, но этого не произошло. Даже Верси с плазмометами не реагировала – то ли от старости глюк словила, то ли тот заряд был единственным сохранившимся. Айримир быстро вошел во вкус и устроил целое огненное шоу для себя и многочисленных покойных зрителей. Финик прав, эта база должна быть погребена. Жаль только, что создатели успели улететь, но, так или иначе, карма их все равно настигла.

Закончил он, только когда начал покашливать от дыма. Недавно травмированные легкие еще не до конца справлялись с нагрузкой, пришлось подниматься наверх. Финик честно держался у выхода, только суетливо бегал от одного языка пламени к другому, пытаясь раздуть их полами плаща. Дым валил столбом, здорово зачадив ему нос.

– Кх-кх! – приветственно закашлялся он. – Вот это класс! О, у меня есть запасные варежки, вот, возьми. А я видел наш шаттл – он кружит над вершиной, наверное, ищет нас.

– Видел?

– Свет исчез! Похоже, ты сжег его источник, Айримир. Скрижаль Равоса больше никого не ослепит.

Заметивший дым шаттл спикировал вниз, плавно сбрасывая скорость.