Янка при дворе царя Петра

– Я не боюсь, – спокойно ответила Янка. – Я просто думаю, какую песню спеть.

Она кашлянула, заиграла и запела:

Я засмотрелся на тебя,
Ты шла по палубе в молчанье
И тихо белый теплоход
От шумной пристани отчалил…

Петр, не сводя глаз с Янки, обнял Наталью, а она положила голову ему на плечо. Под открытым окном Натальи собрались дворовые. Все слушали Янку. Она окончила петь и сказала:

– Ну, все, концерт окончен! Дамы и господа у музыкантов обеденный перерыв, а у зрителей антракт!

Петр и Наталья рассмеялись, но не поняли намека.

– Короче, перевожу на простой язык! Я есть хочу!

– Так бы и сразу! – засмеялась Наталья, встав и обняв Янку. – Беги в столовую палату, мы тебя догоним!

Янка вприпрыжку понеслась по коридору. Петр поглядел ей вслед:

– Постреленок, а! Чего хошь выкинет! Однако смел, умен неимоверно! Пойдем, сестренка, – и они с Натальей пошли вслед за Янкой.

* * *

После обеда Янка прогуливалась во дворе, рассматривая дворец снаружи. Отсюда он был не таким интересным, как внутри. Строение было уже обшарпанным и серым и требовало капитального ремонта. Деревянные стены дворца потрескались, и издали он был похож на картонный замок. Да, вид у царских апартаментов довольно хилый, подумала Янка, рассматривая постройки вокруг дворца.

Оглядевшись, Янка присела на траву возле дерева, росшего неподалеку. Хорошо здесь, подумала она, воздух чистый, зелени полно, а у нас…Янка печально вздохнула.

Тут она увидела довольно привлекательную девочку лет тринадцати с золотой косой, по виду дворовую. Среди кучи челяди, которая рябила перед глазами целыми днями, Янка видела ее впервые. Играть так играть, подумала Янка и поднялась. Девочка быстро шла к конюшням.

– Эй, постой, красавица! – крикнула Янка девочке. Та испуганно оглянулась и остановилась. Янка вразвалочку подошла к ней, заглянула в глаза.

– Куда спешишь, краса-девица?

Девочка поклонилась и тихо пробормотала:

– Тятенька за водицей послал, господин.

Янка увидела у девочки в руке ковшик.

– Я не господин, я просто мальчик. Разреши тебе помочь?

– Ой, нет, благодарствую, господин, – испугалась девочка.

– Да ты не бойся меня, – улыбнулась Янка. – Как тебя зовут?

– Настей, – смутилась девочка. – Дозволь идти, господин, – она умоляюще посмотрела на Янку.

– Нет, не дозволю! – дружелюбно подмигнула ей Янка. – Давай-ка ковшик и показывай, где колодец! – она взяла у Насти ковшик и обняла ее за плечо.

Девочка покраснела, потупилась и повела Янку за собой. За конюшнями на отшибе стоял сруб колодца. Янка набрала воды в ковш, и они пошли обратно. Настя все краснела и молчала, не поднимая глаз.

– А для кого водица-то? – спросила, наконец, Янка.

– Для дедушки, болен он, – сказала Настя. – Дозволь идти, господин! – она протянула руку за ковшом.

– Болен? – Янка решительно взяла ее за руку. – А ну, веди к нему!

Девочка дернула плечиком и повела Янку на задний двор. Они обогнули дворец, и Янка вспомнила, что именно отсюда ее выводила Агафья Тихоновна. Через черный ход они вошли в темный коридор, где пахло мышами и плесенью. Настя привела Янку в какую-то полутемную каморку. Немного приглядевшись, Янка рассмотрела в комнате грубо сколоченный стол у мизерного оконца, едва пропускающего дневной свет. Рядом со столом две лавки. Угол комнаты завешен грубой мешковиной. На лавке сидел мужик с нечесаной бородой и всклокоченными волосами в мятой рубахе и драных штанах. И вообще у него был зловещий вид. Вылитый леший, отметила Янка сходу.

– А, явилась! За смертью тебя посылать! – хрипло и грозно сказал он девочке.

– Тятенька, тут вот господин… – пролепетала Настя, задрожав. Мужик разглядел, наконец, Янку, поклонился. Янка поставила на стол ковшик и спросила:

– Где больной?

– Вот он, господин, – мужик растерянно указал на занавеску. Настя откинула ее, и Янка, стремительно зайдя, увидела в углу на соломе старика накрытого лоскутным грязным одеялом. Он тяжело дышал, одна щека играла нездоровым румянцем. Янка тут же безошибочно определила воспаление легких.

– Так, ждите меня здесь! Я скоро! – обернувшись к Насте, быстро сказала Янка. Та поклонилась, а Янка уже неслась в комнату Петра за сумкой. Ворвалась – никого. Нормально, удовлетворенно подумала она, хватая сумку за лямку. Взгляд упал на кафтан Петра, висящий на спинке стула. Янка машинально залезла в карман кафтана и вытащила золотую монету. Пригодиться, подумала она про себя, засунула монету в карман и побежала на кухню. Там выпросила кружку молока и бегом помчалась на задний двор. Едва отдышавшись, влетела в каморку. Зашла за занавеску и присела рядом с дедом. Он приоткрыл глаза и порвался подняться. Янка с усилием уложила его. Молча достала из аптечки горчичники и повернулась к Насте. Они с отцом стояли тут же и наблюдали за ней.

– Дай-ка ковш! – сказала Янка. Настя подала ковш. Пригодился взятый в поход кипятильник на батарейках. Быстро подогрев воду, Янка поставила деду горчичники. Укутала ему грудь одеялом.

– Теперь дедуля, потерпи немного! – весело, но спокойно сказала она деду. Тот немного удивленно посмотрел на Янку:

– Откуда ж ты, ангел?

– Ну, дед, разве я похож на ангела? Ты что, помирать собрался? Когда заболел?

– Так вот второй день лежу посля колодезной водицы, – дед тяжело вздохнул. – Чегой-то у меня в грудях запекло. Помираю, господин?

– Нет, дед, это мое лекарство действует. Тебе, считай, повезло, что не запустил болезнь. Скоро выздоровеешь! Потерпи немного.

Через несколько минут Янка сняла горчичники, дала деду аспирин и, подогрев молоко, велела выпить.

– Ну, вот и все, – сказала, наконец, Янка, собирая аптечку в сумку, – завтра, возможно, загляну. Пока, дед, поправляйся! – она махнула на прощанье поклонившимся ей Насте и ее отцу, и пошла во дворец.

* * *

Вечером Янка уже сидела в одноколке и, скучая, просматривала треки в плеере. Гитару она оставила в комнате Петра, чтобы не мешалась. С собой Янка взяла только сумку. Наконец, из-за дворцовой двери появились Петр и Алексашка. Одеты они были шикарно. Янка только в кино видела такое. Она удивленно свистнула и даже привстала. Петр важно положил руку на эфес шпаги:

– Ну, как, Янка? Не стыдно на ассамблей, а?

– Отпад! – восторженно сказала Янка. – Да, парни, прикид классный!

Алексашка занял место на козлах.

– Однако, – Петр дернул головой, садясь рядом с Янкой, – шустер ты, Янка, – он хлопнул ее по плечу и коротко засмеялся. Алексашка дернул поводья, и одноколка тронулась. По дороге Янка вытащила плеер:

– Побалдеем?