В глубинах Незримого…

.– Кто здесь? – ища глазами, закричал парень.

Девушка испугано стала озираться по сторонам. Никого! Вокруг стояла тишина. Банка прилетела юноше ребром, образовала тут же красно-синюю полосу, которая пролегла от носа до корней волос во весь лоб. Убедившись в том, что никого нет рядом, потирая лоб, юноша продолжил:

– Видишь, он гневается на меня за то, что ты тянешь с ответом. Это знак! Так ты согласна пойти со мной и служить Дьяволу? Говори!

– Да, – боязливо, ответила девушка.

– Ну, ты скажи, что за бараны! Лезут, куда непопадя и за собой тянут, – недовольно, бурчала баба Нюра. – Бери Аня палку, поучим молодёжь жизни. А-на-на, а-на-на… – приговаривала она, ударяя со всей силы парня по заду. Когда тот выгибался, выпячивая вперёд живот, она кулаком била его по пузу. И продолжая дубасить его, приговаривала:

– Изыди, порча проклятая! Изыди!

Девушке тоже доставалось от Анны. Не так сильно, но страху натерпеться можно было. Та, пятясь, убегала, пока упав на колени, не взмолилась.

– Боженька, защити меня! Пожалей, Боженька!

После этого Анна перестала бить её и отошла в сторону. Она смотрела на неё, и ей до глубины души было жалко эту плачущую, как маленькая девочка, девушку.

Парень, всё ещё отмахиваясь от ударов, бежал прочь. Баба Нюра оказалась ещё и прыткой бегуньей, её удары рукой и палкой доставались ему по спине, рукам, ногам. И вдруг он как закричит:

– Господи! Защити меня, Господи!

Палка зависла в воздухе и упала, и других ударов больше не последовало. Изумленный всем происходящим, потрясенный, он упал на спину и громко зарыдал.

– Ничего, ничего полезно, – говорила, жалея его, баба Нюра. – Пусть поплачет сынок. Очистится.

Заплаканная девушка, подошла к нему, села рядом с ним на колени и стала успокаивать, гладя по волосам, как маленького ребенка, всхлипывая и утирая бегущие по щекам слёзы.

– Вадик, ну ты чего? Не плачь, Вадик! Вставай!

Помогая ему встать, она продолжала говорить с ним ласково. Он поднялся, и обнял её за спину.

– Да. Пошли. Прости меня, Лен. Прости!

Баба Нюра с Анной ещё долго слышали их удаляющиеся голоса.

– Ну, вот и хорошо, – сказала им вслед баба Нюра. – Ну, вот и ладненько.

9 глава

Этот месяц и последующие два складывались удачно. В доме было всё прекрасно. Няня справлялась со своими обязанностями на отлично. Анна тайком от неё играла с сыном, чтобы та не видела, какая фантасмагория творилась в детской комнате. Виктор со Стасом заканчивали проект. Лора, как главный менеджер участвовала тоже, соблюдая свои интересы. Анна уже ни о ком не думала плохо и уж вовсе не предполагала, что всё в один прекрасный день рухнет. И этот момент настал именно сегодня.

Людмила Ивановна, покормив на кухне Данилу, отнесла его в детскую и, усадив в манеж, пошла обратно.

– Поиграй, малыш. Я сейчас, – сказала она, скрываясь за не закрытую дверь комнаты.

Анна, чтобы малыш не скучал, начала с ним разговаривать. Она рассказывала ему придуманную на ходу сказку, а тот сидел и внимательно слушал. Но вот он зазевал чаще и чаще, вытянулся во весь рост в манеже, подтянул под голову мягкого зайца, и уснул. Она сидела и любовалась спящим сыном. Тут заглянула Людмила Ивановна и, увидев, спящего ребенка, снова заторопилась выйти. Что-то подозрительное показалось Анне в поведении няни, и она последовала за ней.

Людмила Ивановна держала направление в спальню Виктора и Анны. Проверив там содержимое тумбочек, она принялась за шкаф. Осмотрев все вещи, которые принадлежали когда-то Анне, выбрала понравившуюся ей блузу, свернула её аккуратно и затолкала, расправив, под свой пуловер, закрепив резинкой. Подойдя к туалетному столику, она открыла бархатный футлярчик, и вынула кольцо, которое когда-то подарил Анне Виктор.

Анна никогда не надевала его, так как оно было велико. Ещё когда они только познакомились, Виктор, случайно узнал от вечно болтающей Аниной подруги Галины, подвозя подруг до колледжа, что у Анны день рождения. Вот тогда он наугад и купил понравившееся ему кольцо. Анна не захотела его обменивать, потому, что это был первый подарок в её жизни от любимого человека. Отшучиваясь тем, что когда станет старше, и располнеет, вот тогда его подарок будет в самый раз.

А сейчас она смотрела на няню, которая любуясь, примерила кольцо, а затем спрятала его в чашечку своего бюстгальтера. Её это шокировало и удивило одновременно. Те силы, что до этого были в ней, как вода схлынули и ушли сквозь пол в землю. Вспомнились и бабы Нюрины предупреждения. Анна с трудом заставила себя встать в проём двери, чтобы каким-то образом задержать и напугать няню. Но потом поняла, что затея оказалась глупой, когда та прошла сквозь неё, нисколько не поколебавшись. Анна сползла по стене на пол и горько заплакала.

Успокоившись и собравшись с силами, она еле поднялась, и поплелась в комнату сына. С проёма дверей увидела, как Людмила Ивановна спокойно переодевает Данилу.

– Ах, ты мой хороший, – ласково говорила ему няня. – Сейчас мы наденем тебе сухое, и чистое.

Малыш, кряхтя, лежал на маленьком диванчике, подчиняясь проворным рукам няни. Анна растерялась. За такую заботу она могла простить многое. Обида, боль, бессилие ушли. Остались тепло и благодарность этой женщине.

«Черт попутал, вот и соблазнилась, – думала Анна про няню. – Да и Бог с ней, с кофточкой этой. Кольцо жалко, конечно, ну да ничего. Что ему попусту лежать. Сыну хорошо, а это главное!»

***

Следующий день начался, как обычно. Рано утром зашла Вера, она с разрешения Виктора, стала готовить ему завтраки и ужины. Он знал, как тяжело сейчас живется многим семьям, поэтому легко согласился, тем более покушать дома, как в былые времена, доставляло ему удовольствие.

Он перекинулся несколькими фразами со Стасом по телефону и сел завтракать. Стас с некоторых пор стал ещё и личным водителем Виктора, из-за маниакального страха за друга. Вера, покормив хозяина, обычно убирала посуду и отправлялась домой до вечера. Но иногда садилась позавтракать с Людмилой Ивановной и, как водится, заводила бабскую беседу. Вот и сегодня, проводив Виктора, она отправилась в комнату няни.

– Людмила Ивановна, вы завтракать будете?

– Да, Вера, спасибо.

Они заглянули в спальню Данилы и, увидев, что малыш крепко спит, отправились на кухню.

– Вот позавтракаю, да Данилке кашу сварю, – заговорила няня.

– Вы просто молодец, Людмила Ивановна! Такая заботливая. Сейчас таких поискать, – похвалила её Вера.

– Да что вы. Обыкновенная, как и все, – смеялась та.

– Через месяц Даниле будет год, вы ещё останетесь? Виктор Владимирович щедрый и добрый. Жалко его, бедного, всё по Аннушке своей тоскует. Молодой, красивый, одним словом, жить надо. Э-эх!

– А Лора? – спросила Людмила Ивановна.

– А что Лора? Лора, ещё та штучка – лиса! – ответила Вера.

– Думаю, что не останусь. Договор истекает, здоровье надо подкрепить. Подкоплю немного ещё денег да на Кипр, на солнышко, – мечтательно произнесла няня.

– Да, здорово! А мне и в жизнь не накопить столько. Что получаем, считай, сразу же и уходит. Хозяйка я плохая, что ли? Ну ладно, мне пора бежать. Своих тоже управить надо, – убрав и вымыв за собой посуду, она удалилась.

Анну ничего не смутило в их разговоре, и уже забыв о вчерашнем инциденте, она тоже вышла из дома, чтобы проведать бабу Нюру. Обошла всю аллею, заглянула во все места, где могла быть старушка но, ни на любимой скамье и вообще нигде не было её видно. Оставалось ещё одно место, где могла быть баба Нюра и Анна направилась к церкви. Как и полагается возле ворот она остановилась, перекрестилась и с трепетом в душе вошла вовнутрь. Оглядевшись, она и тут не нашла старушки, но сильно испугалась, когда сбоку, какая-то сильно божившаяся женщина произнесла:

– Что, и ты, заблудшая душа, грехи пришла замаливать?

– Вы мне?

– А кому же еще? Тебе, тебе.

– Да я ищу тут…