Пропавшая пастораль

– Огюста Лепажа, – подсказала журналистка, уверенная, что Карина не вспомнит то, чего никогда не знала.

– Точно, – начальница повернулась на сто восемьдесят градусов и «поплыла» в сторону своего кабинета.

Юля взяла бланки заявок на съемки, собираясь воспользоваться советом Карины, и послать одного оператора, как вдруг гениальная мысль посетила ее голову:

«Это же прекрасная возможность поговорить с соседями Камиллы Гафуровой!» Она уверенным почерком написала: «Ветхое жилье. Октябрьская, дом семнадцать». А если с ней поедет Виктор, то это будет удачная съемка с разведкой на местности. Журналистка подскочила к графику и, увидев, что Николаев в первой половине субботы свободен, сразу вписала его фамилию в графу «оператор». Схватив трубку рабочего телефона, она позвонила помощнице Тельманова – Елене Васильевне Пучковой. После недолгой паузы Лена назначила время на утро понедельника. Схватив две заявки, Юля отправилась к координатору. Ларочка была в декретном отпуске, и ее заменяла хрупкая Вера Шмелева с густой челкой над самыми бровями и роскошным хвостом из светло-русых волос. Все сотрудники, не сговариваясь, по привычке называть Ларису – Ларочкой, тут же окрестили Шмелеву «Верочкой». Новая координатор интересовалась диетой, косметикой и неженатыми сотрудниками. На ее рабочем столе всегда лежал открытый модный журнал с яркими фотографиями фруктов, овощей, губных помад и загорелых мужчин. Не успела Симонова зайти в кабинет, как координатор выдала ей ненужную информацию:

– Юль, я хочу попробовать стать вегетарианкой! Как ты на это смотришь?

Симонова на это никак не смотрела, более того, кроме двух сюжетов и актуального репортажа, у нее были наполеоновские планы на предстоящие выходные дни. Сделав паузу и придав своему лицу самое серьезное выражение, она проговорила с заметной иронией:

– Верочка, человек – хищник! Но, если ты собираешься изменить свою систему питания, то это твое личное дело!

– А ты знаешь, что в мясе убитых животных содержатся вещества, которые провоцируют у человека рак? – с устрашающим видом опять задала вопрос координатор.

– А ты знаешь, – журналистка мигом сообразила, как ответить девушке, – какова длина кишечника у травоядных животных? Ну, например, у коровы?

– Нет, – растерянно произнесла Верочка.

– Более пятидесяти метров, – огорошила её Юля, – чтобы переработать весь силос, съедаемый за день! И учти, что, отказываясь от пищи животного происхождения, ты начнешь много есть!

– Надо же, – сотрудница покачала головой, не сводя глаз с журналистки, которая почувствовала, что мгновенно выросла в глазах молоденькой сотрудницы.

– Не забудь внести в график мои заявки, – закончив недолгую дискуссию, проговорила Симонова и покинула кабинет.

4. Портреты в унылом интерьере

Юля любила работать в выходные. На студии обычно никого, кроме охранника, не бывает. Чувствуешь себя полноправной хозяйкой. Это первый плюс, а второй – за пару или тройку часов съемок зарабатываешь целый отгул! По привычке Симонова заглянула в безлюдную редакторскую. Она мимоходом посмотрела на стене график выездов и отправилась в комнату к операторам. Николаев нагружал себя аппаратурой. Он аккуратно повесил на плечо видеокамеру, подхватил штатив и, оглянувшись на стук каблуков, протянул коллеге набитый кофр.

– Куда едем? – спросил он деловито.

– Снимать ветхое жилье в Дзержинском районе.

– Ааа, – протянул он разочарованно, – это я в графике видел. Ты же обещала, что мы будем искать новые факты и улики по убийству.

– Одно другому не мешает, – хитро подмигнула она.

– Постой-ка, – оператор заулыбался, – едем в тот район, где произошло преступление, да?

– Не просто в тот район, – журналистка повесила на руку потертый кофр, – в тот самый дом!

– Это ты удачно придумала, – отметил Виктор и пошел по длинному узкому коридору на выход.

Дом семнадцать никак не отличался от своих собратьев на неширокой Октябрьской улице с лоскутным асфальтом. Обыкновенная двухэтажная постройка с сырым подъездом и цементным полом, у торца которой стояли открытые мусорные баки, щедро разбавляя воздух городских окраин целым букетом гнилостных запахов пищевых отходов. Съемочная группа из двух человек поспешила в подъезд.

– Начнем с первой квартиры, – проговорила Юля и уверенно нажала на кнопку звонка.

Через пару минут выглянул нетрезвый мужик в несвежей майке и, бегло осмотрев незваных гостей, буркнул:

– Че надо?

– Здравствуйте! – начала бодро журналистка, – Мы с телевидения! Нас интересуют несколько вопросов, связанных с новым проектом городской администрации о сносе ветхого жилья. Скажите…

Хозяин почесал волосатую грудь и захлопнул дверь, даже не дослушав корреспондентку, которая тут же повторила попытку взять интервью и вновь нажала на звонок.

– Отвали моя черешня! – услышали телевизионщики через «картонную» дверь заплетающийся голос.

– Хорошо, что не матом, – усмехнулся Виктор.

– Ну что же, – вздохнула Юля, протянув руку к следующей двери, – это нормально! Будем продолжать опрос.

Хозяйка второй квартиры оказалась упитанной женщиной с металлическим ободком в рыжеватых волосах. Она доброжелательно распахнула дверь, вытирая руки о фартук.

– Давно пора, – выдала тут же она, разом решив проблему сноса их дома, – трубы все ржавые, с потолка известка сыплется, пол ходуном ходит, – она безнадежно махнула рукой.

– Вы обращались в свою жилищную контору с этими проблемами? – Юля, заметив, что женщина грамотно отвечает, решила её спровоцировать для остроты сюжета. – А, может, стоит попробовать отремонтировать потолок и трубы заменить?

– Что вы, милые мои, – разговорчивая собеседница усмехнулась, – здесь никакой ремонт не поможет. Муж говорит, что лаги прогнили. Дом-то наш построен в пятидесятых годах прошлого века!

– А если вам не понравится район, в который вас переселят? – участливо спросила корреспондентка, держа микрофон в руке.

– Да разве есть район хуже нашего? – ответила та вопросом на вопрос.

– Вы имеете в виду, что здесь много криминальных элементов?

– Да вроде люди, как люди. Бывает – напьются, поскандалят. Но такое везде случается, – рассудительно ответила женщина.

– Такое случается, но у вас в доме на днях было совершено убийство! – во время возразила Юля.

– А, вы нашу Камиллочку имеете в виду, – она тяжело вздохнула, но тут же отчаянно вскрикнула, – ой, у меня картошка пригорает! – и мгновенно исчезла в темной пасти коридора.

Симонова разочарованно посмотрела на оператора, всем своим видом выражая ординарную фразу: «Ну, вот. На самом интересном месте!»

Однако, через минуту из глубины квартиры раздался голос её хозяйки:

– Ребята, проходите на кухню!

Журналистка кивнула коллеге, и они зашли в коридор. Несмотря на облезлый фасад здания, в квартире было чисто и уютно. Дама с ободком активно помешивала деревянной лопаткой в сковородке картошку.

– Садитесь, я вас чаем угощу, – предложила она.

Коллеги согласились, внутренне радуясь, что добродушная женщина готова к разговору о погибшей соседке. В кухню заглянул мальчик лет девяти со смешными торчащими ушами.

– А можно я тоже попью чай? – тихо спросил он у матери.

– Данилка, какой ты любопытный, – усмехнулась хозяйка и, посмотрев на гостей, пояснила, – к нам же никогда не приходили с телевидения!

– Да нет, – смущенно оправдываясь, проговорил мальчик, – я не поэтому. Я просто хочу пить.