Семь сказок

– Все нормально, почтенный Ларс? Голова не болит?

– Нет! – бодро гаркнул Ларс, наклонившись прямо к лицу Ингольда, как будто у того были проблемы со слухом. – У меня все отлично, почтенный Торгнир! А у тебя?

– Да у меня тоже вроде неплохо, – Ингольд отступил на шаг.

– Над чем работаешь? – радостно поинтересовался Ларс, шагая вслед за ним.

– Э-э, – Торгнир еще немного попятился, – да, собственно, Сверр вот меч для … начал. Синдр за браслет для твоей Фрейи засел, сопит, узор придумывает. Снорр парадный пояс для Логмэдра доделывает. Ты, кстати, топор ему куешь? Нас советник уже поторо…

– Да! – с воодушевлением перебил Ларс, наступая на свата, – Меня тоже торопит! Сказал – чтоб сегодня же доделал! Ты же знаешь советника, Торгнир! Он шутить не любит!

– Не любит, – растерянно поддакнул старший Ингольд, пятясь и помимо своей воли оказываясь опять на улице.

– До вечера, Торгнир! – Ларс взялся за ручку двери. – Ждем вас с Синдром!

Дверь захлопнулась. Папаша Ингольд озадаченно почесал в затылке – точь-в-точь как младший сын. Прав был Синдр, странный он сегодня какой-то, этот Ларс. То молчит, слова не вытянешь, то вопит, как ётун по заре. Тьфу. Торгнир сплюнул, развернулся и пошел к своей кузне. Да и Локи бы с ним. Женю Синдра на его страшиле, кузни объединю, чертежи халваровские к рукам приберу, и пусть хоть вопит, хоть молчит, хоть желуди с дубов околачивает.

Ларс, тяжело дыша, буравил взглядом спину папаши Ингольда сквозь щель в двери кузни. Ушел. Ушел.

Капля пота сползла со лба, попала в глаз. Щиплет, хвала тебе, мудрый Один, как сильно щиплет. Мы, темные альвы, молчаливы, могучи и искусны в кузнечном деле, хвала тебе, мудрый Один. Ни один темный альв за всю свою жизнь не пролил ни одной слезы, хвала тебе, мудрый Один. Просто пот попал в глаза. Очень сильно щиплет.

Если на лету опустить руку и провести по верхушкам деревьев, на ладони останется прозрачный маслянистый след…

5.

К вечеру похолодало. Ледяной Нордри примчался из-за гор, на лету швырнул пару пригоршней прошлогодней прелой листвы в озеро, весело пробежал по тропинке до деревни. Осмотрелся, выбирая, где бы еще пошалить. Растрепал кудри длинноволосой Мэрит, дернул за черную бороду рудокопа Айнара, хотел даже заглянуть под юбку к Кэрите, но та увернулась и спряталась в пещере. Нордри стало скучно, парой маленьких вихрей прошелся он туда-сюда по поляне, и от нечего делать вольготно развалился в деревянной пристройке у пещеры почтенного Ларса.

Ану плотно завесила вход шкурами, запалила лучины. Халвар утащил одну к себе на стол, приладил кое-как на краешке, бурча что-то под нос недовольно. Расчеты никак не сходились. Молодой гном раздражался все больше и больше. В глубине пещеры брякнула посуда, Халвар подскочил, как ужаленный, бросил с размаху на стол уголек, которым исчеркал уже добрый десяток листов бумаги. Белой, самой дорогой, редкой.

– Можно потише?! Я работаю, между прочим!

– Ох, прости, сынок! – из кухни выглянула Ану, прижала руки к груди. – Я случайно, крышкой обожглась…

– Можно было приготовить праздничный ужин заранее! Что за манера – все оставлять на последнюю минуту!

– Так ведь горяченького…

– Что ты делаешь, прости, Халвар, я не расслышала.

Из глубины пещеры вышла Фрейя. Дочь почтенного кузнеца не стала утруждать себя приготовлениями к торжественному событию. Платье оставила то же, в котором носила обед отцу. Ни ожерелий, ни браслетов, ни даже пояса, расшитого когда-то Ану специально для будущей дочкиной помолвки. Разве что волосы убрала назад и закрепила костяным гребнем.