Кот по имени Кот

– Домовой, а почему у меня дома нет духа очага и чего ты там ещё дух?

– Не верит твоя хозяйка в домовых. Чудеса ведь тогда живут, когда в них верят. А если человек думает, что домовых нет, то их и нет.

– А ты давно живёшь? Сколько у тебя жизней?

– Одна у меня жизнь. А живу я всегда. Был с самого начала, когда люди свой первый дом построили. Раньше в каждом доме свой домовой жил. А в лесу – леший. А воде – водяной. А потом люди стали говорить, что мы суеверия. Нас и стало меньше. У попа, например, нет ни домового, ни банника. Поэтому у него в прошлое лето цыгане со двора лошадь свели. А был бы домовой, он бы кобеля разбудил, шум поднял и лошадь не увели. Пойдём к Баннику, а? Медку попьём?

– Не могу я тут есть, говорил же, – вздохнул Кот. – Ну только если посмотреть на него сходить. Для общего развития… Слушай, а ты говорил, Оксана ваша рисует хорошо…

– Ага! – кивнул Домовой. – Она и меня нарисовала однажды.

– Тебя? Люди же домовых не видят.

– Когда маленькие – видят. Сейчас принесу, покажу, – Домовой исчез и через минуту снова появился, держа в руке сложенный во много раз лист бумаги.

– Вот!

– Чего вот? Разворачивай. У меня лапки.

Домовой развернул рисунок. Бумага была пожелтевшей и на ней расплывалось масляное пятно. На рисунке был изображён Домовой таким, каким его увидел Кот в первый раз: чумазый, взъерошенный с колбасой в руке. Сходство было таким поразительным, что Кот принялся сравнивать оригинал с рисунком.

– Ты что же, в таком виде перед ребёнком появился? Мог же до смерти напугать!

– Нормальный вид… – возразил Домовой. – Похож, правда? Это она по памяти рисовала. Я, когда рисунок увидел, не смог удержаться, стащил. А то бабка найдёт – всё равно сожжёт.

В сенях стукнула дверь. Кот и Домовой насторожились. Каждый готов был немедленно испариться, если в комнату войдёт Черныш. Вошла девочка. Сбросив на пол шубейку, она подошла к столу и положила на него несколько листов бумаги. Потом быстро ушла в другую комнату и вернулась с тонким угольком.

– Вот, сам сейчас увидишь, как у неё ловко получается, – гордо сообщил Домовой. – Жаль, что она тебя не видит, нарисовала бы мне на память.

Девочка разгладила верхний лист ладошкой, и провела по нему угольком. И тут началось чудо. Угольная линия стала извиваться по белому листу, уверенно приобретая черты бабы Маши. Поджатые строгие губы, глаза, смотрящие в самое нутро, гладко зачёсанные волосы. Кот спрыгнул на стол и сел возле рисунка. Угольная линия не сделала ни одного лишнего движения. Она уверенно отсекала белый фон, как будто ложилась по заранее прочерченному маршруту. Девочка рисовала стоя, поставив на стул одну коленку. Словно ей жаль было времени устроиться поудобнее. Кот посмотрел на Оксану. Почему раньше он думал, что она некрасивая? Разве могут показаться некрасивыми такие глаза? Они словно наполнились светом и летним солнцем. Румянец на щеках то ли после мороза, то ли от возбуждения раскрасил бледность кожи, словно вдохнул в неё жизнь. Так выглядело вдохновение. Настоящий талант, без скидок и сносок. Талант, который настолько очевиден, что может жить своей жизнью, управляя тем, в ком он живёт. Это он поднимал девочку среди ночи, заставляя брать в руки уголёк, и рисовать, пока бабушка спит. Это он, несмотря на наказания и запреты, заставляет её бросать своих подружек среди веселья и бежать домой. Это то самое предназначение, тот самый пропуск и счастливый билет… Оксана не должна была снова рождаться на Земле. Сейчас она так безгранично счастлива, что обучение счастью можно было бы считать завершённым. Если бы не одно «но» … «Детское» счастье в расчёт не принималось. Счастье должно было быть «взрослым». Оксана должна была пронести его во взрослую жизнь, если надо, то отвоевать, отстрадать, отстоять его у мира и чужого мнения. Она должна была прочно держать это счастье в руках и уверенно говорить: «Это моё!». Тогда бы не было Юльки, и рыжий Инспектор менял бы другую судьбу. Что же произошло по пути во взрослую жизнь? Где эта девочка потеряла шанс на переход в другие миры?

На белых листах тем временем появлялись новые образы. Вот девочки катятся с горки, шубейки в снегу, лица счастливые. Следом бежит собака, хвост бубликом. Бабы сплетничают у забора. Стопка блинов и церковный купол с крестом. Как будто отрывки мыслей. Как будто фотографии. Как будто чёрно-белый мир, на который Кот смотрел через окно и удивлялся.

– У неё под кроватью целая стопка рисунков, – ворвался в кошачье сознание торопливый шёпот Домового. – Как думаешь, это пройдёт? Бабка её сильно ругает. Говорит, что не бабье это дело…

– Дура ваша бабка, раз так говорит, – разозлился Кот.

«Оксана!» – донеслось с улицы. Девочка вздрогнула от неожиданности, быстро свернула рисунки и унесла в комнату за занавеской. Потом схватила шубейку и выскочила на улицу.

– К Баннику? – снова предложил Домовой

– Слушай, Домовой, я на днях свою Смерть видел. Как думаешь, это очень плохо?

– Отчего плохо? Не помер же… Это странно, что видел. Смерть она всегда рядом ходит, но не показывается.

– Слушай, а если я в тебя верить буду, то у меня дома появится домовой? – с надеждой спросил Кот.

– Неа, нас ведь люди придумали. Это они верить должны. А то, что ты меня видишь и со мной говоришь – тоже люди придумали.

– Пойду я, надо мне всё это обдумать, – сказал Кот. – Иди к своему Баннику.

– До встречи, батюшка Инспектор! – Домовой растворился в воздухе раньше, чем Кот проснулся домой.

***************************************************

Похоже, Юлькино предназначение было найдено. Кот пребывал в великолепном настроении. Осталось только понять, почему такой яркий талант был потерян и не стал для его хозяйки пропуском в счастье. Целую неделю Кот внимательно приглядывался к тому, что делает его хозяйка. Всё искал намёк на художественную тягу. Ничего… Это было утомительно и скучно. Хотелось решить вопрос одним взмахом хвоста и потом гордо хвастать этим на форуме Инспекторов. Правда, такого форума не было, но это отличный повод его создать.

Видимо, придётся часто возвращаться в «Тогда», чтобы уловить момент и не дать искре погаснуть. К концу недели наблюдений Кот решил взять выходной. Навестил Гоги. Долго пытался убедить его, что голос после кастрации звучит так же солидно, как раньше. Гоги не верил и страдальчески мяукал, как маленький.

Потом Кот пролез под забором на чужой участок. Здесь он ещё не был. Его владения распространялись в другую сторону. Но это как раз повод посмотреть не надо ли этой территории нового владельца. На территории содержали собак в количестве трёх. Они свободно перемещались по двору, и Кот быстро покинул негостеприимный участок, признав его негодным для кошачьего покровительства. А за участком был лес. Вернее, раньше это был лес. Сейчас древесные насаждения поредели и занимали гораздо меньшую площадь. Кот побродил между деревьями, пометил стволы. Собачий лай он услышал вовремя. Собака неслась на него со стороны леса и громко лаяла. Кот рванул с места, со скоростью ракеты, прикидывая, как долго он сможет сохранять расстояние между собой и псом. Расстояние быстро сокращалось. Стало ясно, что до забора Коту в полной комплектации не добежать.

Кот влетел на дерево, уселся на толстой ветке и принял самый безмятежный и безразличный вид, на который был способен. Собака внизу заливисто лаяла. Потом она улеглась под деревом и принялась смотреть на Кота. Уходить она явно не собиралась. Кот прикрыл глаза. Пусть думает, что ему тоже нечем заняться и он собрался спать. Сердце перестало колотиться, пёс затих, и Кот задремал.

«Хулио, я знала, что ты мерзавец, но, чтобы до такой степени…» – вдруг заголосил рядом женский голос. Кот вздрогнул от неожиданности и открыл глаза. Смерть сидел рядом на ветке и его капюшон выражал крайнюю заинтересованность в продолжении мелодрамы на планшете.

– Ты чего тут? – спросил Кот.

– Чтобы не пропустить, когда ты умрёшь, – не поднимая головы отозвался балахон.

– И отчего на этот раз?

– Три варианта. Ты спрыгнешь вниз, и тебя порвёт собака. Она тебя точно порвёт. Потому что охотничья и дурная. Ей лишь бы поймать добычу и перед хозяином выслужиться…

– Не собираюсь я прыгать…

– Вариант второй: холод.

– Какой холод? Не зима же…

– Скоро пойдёт дождь. Ты промокнёшь, замёрзнешь и умрёшь от пневмонии. Хотя главной причиной будет холод…

– Хорошо, а третий вариант?

– От голода. Ты будешь сидеть тут мокрый, больной, голодный и не сможешь спрыгнуть вниз. Короче, тебе конец, как ни крути…

– Не умру я от голода, – возразил Кот. – Вон дупло над верхней веткой. А где дупло – там гнездо. Наверняка яйца…

Тут рядом с балахоном появился ещё один. Точно такой же, только меньше вполовину. Оба балахона принялись молча и пристально смотреть на Кота.

– Че это? – удивился Кот, пытаясь рассмотреть, что у балахонов под чёрными капюшонами. – Это Смерть яиц, что ли?

Балахоны молчали так выразительно, что Кот смутился.

– Да ладно, чего вы? Не буду я есть яйца. Что я зверь? Детей есть…

Маленький балахон исчез, большой поёрзал, усаживаясь удобнее, и уставился в планшет. Мария снова заголосила.

Кот молча взобрался по стволу и осмотрел дупло. Яиц в нём не было. Зато было просторно и сухо. Кот залез в него и уютно устроился. Смерть от пневмонии теперь ему не грозила.