Источник повышенной опасности и его уголовно-правовое значение

§ 2. История развития отечественного законодательства о неосторожных преступлениях, связанных с источниками повышенной опасности

Прообраз норм, посвященных неосторожным преступлениям, связанным с источниками повышенной опасности, мы находим в дореволюционном отечественном уголовном законодательстве. Впервые уголовная ответственность за нарушение правил эксплуатации транспортных средств была предусмотрена в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.

Все нормы подразделялись на три категории: нормы об ответственности за нарушение правил безопасности при сухопутном обращении (ответственность за ненадлежащее содержание дорог, переправ, мостов; за повреждение, загромождение железнодорожных путей; за нарушение правил управления локомотивами и их эксплуатации; за несвоевременное сообщение о повреждении или загромождении железнодорожных путей); на речном транспорте (ответственность за повреждение шлюзов, плотин водоспусков и других гидротехнических сооружений и судов; неисправное содержание речного водного пути и оборудования; ненадлежащий надзор за работой эксплуатационных служб); на морском транспорте (ответственность за нарушение правил безопасности движения и эксплуатации судов)[97 - Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. // Полное собрание законов Российской империи. Т. 15. СПб., 1845; Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (в ред. 1885 г.). Варшава, 1892.].

В конце XIX в. в России усиленно развивается промышленность, растет количество фабрик, заводов, в деятельности которых начинает интенсивно использоваться техника, вследствие чего изменяются уголовно-правовые нормы, устанавливающие уголовную ответственность за нарушение правил охраны труда. В частности, Устав о промышленности 1893 г. предусматривал ответственность за несоблюдение мер предосторожности при эксплуатации технического оборудования[98 - Устав о промышленности 1893 г. // Свод законов Российской империи. Т. 11. СПб., 1895. С. 560–562.].

В Уголовном уложении 1903 г. ответственность за преступления, связанные с эксплуатацией источников повышенной опасности, в первую очередь транспортных средств, заметно дифференцировалась. Для разграничения составов преступлений на железнодорожном транспорте была использована специфика субъекта преступления.

В Уложении были названы и случаи неосторожного повреждения имущества, влекущие за собой наказание. Так, в ст. 565–568 предусматривалась ответственность за неосторожное повреждение телеграфа, телефона, железнодорожного пути, парохода и др. При этом, в соответствии со ст. 569, не считались преступными неосторожные деяния, предусмотренные ст. 565–568, если самим виновным или по его указанию были устранены опасные последствия или в самом начале было прекращено действие огня, взрыва или потопления.

Уголовное уложение 1903 г., в отличие от Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., значительно усилило наказание за преступления, совершенные на железнодорожном и водном транспорте. Так, лицо, нарушившее правила безопасности железнодорожного движения или водного плавания, виновное в повреждении железнодорожного пути или подвижного состава железной дороги, парохода или иного морского судна, наказывалось заключением в исправительном доме или тюрьме. Если же от данного повреждения произошло крушение железнодорожного поезда, парохода, морского судна, то виновный наказывался каторгой на срок до восьми лет.

В то же время Уголовное уложение 1903 г. не внесло сколько-нибудь заметных изменений в регулирование условий охраны труда, сохранив в главе о нарушении постановлений, ограждающих общественную и личную безопасность, ответственность за несоблюдение отдельных видов правил предосторожности: обращение с кальцием-карбидом, использование взрывоопасного оборудования и пр. Однако эта глава в силу не вступила, и поэтому вопросы охраны труда по-прежнему регулировались Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.

Первые нормативно-правовые акты Советской власти были направлены на борьбу с контрреволюционными преступлениями, одновременно велась борьба с хищениями, взяточничеством, бандитизмом, спекуляцией, хулиганством и др.

В области охраны труда и личной безопасности граждан в процессе использования производственной техники уголовное право тесно соприкасалось с трудовым правом.

Поэтому необходимо указать на принятый в декабре 1918 г. Кодекс законов о труде РСФСР[99 - СУ РСФСР. 1918. № 87. Ст. 905.], включивший в себя систему норм, обеспечивающих охрану труда, и предусмотревший за их нарушение уголовную ответственность. Следует также отметить Декрет СНК РСФСР от 29 января 1920 г. «О порядке всеобщей трудовой повинности»[100 - Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР (1917–1952 гг.). М., 1953. С. 65–66.], который в числе нарушений, влекущих уголовную ответственность в судебном порядке, называл небрежную организацию работ, если это могло повлечь причинение вреда лицам, осуществляющим трудовые функции.

В период становления советского государства, в тяжелых экономических условиях, неосторожным преступлениям в области действия источников повышенной опасности уделялось внимание только в свете борьбы с вредительством. Уголовно-правовые нормы были направлены на охрану прежде всего железнодорожного транспорта.

Так, специальным постановлением Совета рабочей и крестьянской обороны от 11 декабря 1918 г. устанавливалась ответственность за задержку следующих по назначению эшелонов и грузов, несвоевременную подачу паровозов и порожних вагонов, за крушения и другие преступления, посягающие на нормальную и безопасную работу транспорта. В постановлении подчеркивалось, что виновные в этих преступлениях привлекаются к уголовной ответственности по всей строгости революционных законов[101 - СУ РСФСР. 1918. № 93. Ст. 930.].

Постановлением Совета рабочей и крестьянской обороны от 10 октября 1919 г. были предусмотрены суровые меры наказания, вплоть до расстрела, за злоумышленное разрушение железнодорожных сооружений (однако речь в актах шла именно об умышленных, а не о неосторожных преступлениях)[102 - Постановление Совета рабочей и крестьянской обороны от 10 октября 1919 г. «Об ответственности за злоумышленное разрушение железнодорожных сооружений» // Сборник материалов по истории социалистического уголовного законодательства. М., 1938. С. 51.]. В течение 1919–1920 гг. был принят ряд постановлений, которые устанавливали уголовную ответственность за нарушение правил на железнодорожном транспорте.

Формирование норм в сфере охраны общественных отношений, связанных с применением источников повышенной опасности, продолжило Положение о революционных военных железнодорожных трибуналах 1920 г.[103 - СУ РСФСР. 1920. № 37. Ст. 416.] Как полагал Н. С. Алексеев, это была первая попытка ввести норму об ответственности работников железных дорог за преступное нарушение ими своих служебных обязанностей[104 - Алексеев Н. С. Транспортные преступления. Л., 1957. С. 13.]. В компетенцию названного трибунала входило рассмотрение дел «о всякого рода преступлениях железнодорожных служащих, связанных с нарушением правильной работы железных дорог или препятствующих восстановлению нормальной деятельности железнодорожного транспорта, в том числе и дел об умышленном неисполнении своих служебных обязанностей (саботаже) и явно небрежном отношении к работе в случаях, имеющих для транспорта важные последствия»[105 - СУ РСФСР. 1920. № 37. Ст. 416.].

В этот же период был издан ряд специальных уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за посягательства на безопасную работу речного, морского и воздушного транспорта. Так, Декретом СНК от 17 января 1921 г. «О воздушных передвижениях» была установлена ответственность за нарушение правил, действующих на воздушном транспорте[106 - СУ РСФСР. 1921. № 6. Ст. 40.]. Декретом СНК от 5 сентября 1921 г. «О преступлениях и проступках, совершенных на судах, плавающих под Российским флагом» ответственность предусматривалась за небрежное отношение к своим служебным обязанностям работников водного транспорта[107 - СУ РСФСР. 1921. № 64. Ст. 471.]. Был принят также декрет СНК РСФСР от 16 мая

1921 г. «О мерах взыскания, налагаемых судебными органами за нарушение запрещения провоза пассажирами в качестве багажа и ручной клади при себе легко воспламеняющихся и взрывчатых веществ»[108 - СУ РСФСР. 1921. № 21. Ст. 112.].

Большую роль в развитии регулирования отношений в области безопасности труда сыграл Декрет СНК от 27 апреля 1922 г. «О наказаниях за нарушение постановлений об охране труда»[109 - Сборник материалов по истории социалистического уголовного законодательства (1917–1937 гг.). М., 1938. С. 128.], который предусматривал за нарушение специальных правил об охране труда наказание в виде лишения свободы на срок до 1 года. Впоследствии положения этого Декрета были восприняты Уголовным кодексом РСФСР 1922 г. (ч. 1 ст. 132), а также нашли свое продолжение в Уголовных кодексах 1926 и 1960 гг.

В рассматриваемый период уголовная ответственность за неосторожные преступления в сфере применения источников повышенной опасности предусматривалась в различных отраслях законодательства. Суды при вынесении решений руководствовались прежде всего декретами, характеризующими некоторые составы рассматриваемых преступлений, а не Руководящими началами по Уголовному праву РСФСР 1919 г., так как последние регулировали только вопросы

Общей части уголовного права.

1 июня 1922 г. был принят первый советский Уголовный кодекс. В нем получили свое дальнейшее развитие уголовно-правовые нормы, посвященные неосторожным преступлениям, связанным с источниками повышенной опасности. Изданием УК РСФСР 1922 г. была произведена оценка применявшихся до кодификации законодательных предписаний и подведен итог развитию уголовного законодательства в первые годы Советской власти.

Кодекс закрепил положение о вине как обязательном условии уголовной ответственности. Статья 11 УК РСФСР 1922 г. гласила: «Наказанию подлежат лишь те, которые: а) действовали умышленно, т. е. предвидели последствия своего деяния и их желали или сознательно допускали их наступление; б) действовали неосторожно, т. е. легкомысленно надеялись предотвратить последствия своих действий или же не предвидели, хотя должны были их предвидеть».

В УК РСФСР 1922 г. неосторожные преступления, связанные с источниками повышенной опасности, регламентировались шестью нормами, которые можно дифференцировать как нормы о преступлениях против трудовых прав и нормы о транспортных преступлениях.

Статья 132 УК РСФСР предусматривала ответственность за нарушение специальных норм об охране труда, а именно «за нарушение нанимателем установленных Кодексом законов о труде и положением о тарифе правил, регулирующих продолжительность рабочего дня, сверхурочные часы, ночную работу, работу женщин и подростков, оплату труда, прием и увольнение, а также специальных норм об охране труда» (ч. I)[110 - Сборник документов по истории уголовного законодательства ССР и РСФСР (1917–1952 гг.). М., 1953. С. 132.]. Цель приведенной нормы состояла в гарантировании средствами уголовного права строгого выполнения трудового законодательства. В числе прочих трудовых прав граждан указанная норма обеспечивала и охрану прав на безопасные условия труда.

Статья 156 УК РСФСР устанавливала уголовное наказание за заведомое поставление работающего в такие условия работы, при которых он вполне или отчасти утратил или мог утратить свою трудоспособность.

В области ответственности за использование источников повышенной опасности Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. содержал норму о нарушении «или неисполнении при производстве строительных работ установленных законом или обязательным постановлением строительных, санитарных и противопожарных правил» (ст. 217).

Статья 218 УК РСФСР 1922 г. предусматривала ответственность за «неисполнение или нарушение правил, установленных законом или обязательным постановлением для охраны порядка и безопасности движения по железным дорогам и водным путям сообщения». Субъектом в этих случаях могло быть любое лицо, нарушившее порядок, не обязательно, чтобы это лицо являлось работником транспорта. Впоследствии действие данной нормы было распространено на воздушный и сухопутный транспорт[111 - Коробеев А. И. Транспортные преступления. СПб., 2003. С. 21.]. Ответственность по этой статье наступала только за нарушения, не повлекшие за собой преступных последствий. Преступления же, связанные с причинением вредных последствий, подлежали квалификации по другим статьям Уголовного кодекса: за неосторожное убийство, в случае его совершения в результате сознательного несоблюдения правил предосторожности (ч. 2 ст. 147-1), а также за неосторожное телесное повреждение при нарушении специальных правил (ч. 2 ст. 154-2).

В УК РСФСР 1922 г. составы рассматриваемых преступлений были сконструированы как по типу материальных (уголовная ответственность наступала в случае возникновения неблагоприятных последствий), так и по типу формальных (уголовная ответственность допускалась и при создании угрозы наступления вреда).

С момента введения в действие Уголовного кодекса РСФСР 1922 г. и до принятия УК РСФСР 1926 г. ряд составов неосторожных преступлений в сфере применения источников повышенной опасности претерпел изменения. Так, постановлением 2-й сессии ВЦИК X созыва от 10 июля 1923 г. «Об изменениях и дополнениях Уголовного кодекса РСФСР» в ст. 132 и некоторые другие были внесены изменения[112 - Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР (1917–1952 гг.). М., 1953. С. 176.]: при редактировании ст. 132 УК РСФСР 1922 г. законодатель отказался от перечня деяний, признаваемых общественно опасными, и заменил его общим указанием на нарушение правил, регулирующих условия и охрану труда. Такое решение было обоснованным и необходимым, поскольку в законе практически невозможно перечислить все деяния, способные причинить вред работникам. Развитие производства меняло содержательную сторону каждого деяния, а также требовало введения в диспозицию уголовного закона новых указаний. Поэтому переход к бланкетной диспозиции значительно улучшил конструкцию этой уголовно-правовой нормы.