Тень, ведомая Богом

– Да. И во многом это заслуга этих вот людей, – прошептала Мария. – Хорошего вам вечера, Гэбриэл.

– Я вызову тебе такси! – встрепенулся он. – Не хватало еще, чтобы моя помощница разгуливала по ночному городу! Тем более когда у нее завтра важная встреча. Все-таки постарайся завтра, мне не помешает реклама в их кругах. Клиентура редеет с каждым месяцем.

– Сделаю все возможное, – улыбнулась Лазарь.

Доктор Зев вызвал такси и проводил Марию до машины, когда та приехала. Девушка села в нее.

– Доброй ночи, Мария.

– И вам, доктор Зев. Постарайтесь больше не пить шампанского, пускай и в память об Уокере.

– В память о нем мне нужно пить пиво… – улыбнулся грустно Зев. – Он его так любил.

– Тогда пейте темное.

Машина тронулась с места, и витиеватым маршрутом таксист-индус повез Лазарь по указанному ею адресу. Видимо, думая, что она не знает захолустного Нью-Йорка, он вез ее самым длинным маршрутом, накручивая центы на счетчик. На его счастье, Мария не возражала против долгой поездки домой. За окном мелькали небоскребы, и тысячи огней озаряли небо над Манхэттеном. На удивление Лазарь, в машине не играла музыка, мужчина слушал аудиокнигу, часто перебиваемую сообщениями диспетчера. Это был не роман, а стихи. Таксист слушал стихи Томаса Дилана, валлийского поэта прошлого века. Их читали разные люди разных возрастов. Глядя в окно, Мария невольно стала вслушиваться в текст очередного стихотворения. Его читала молодая женщина с низким голосом, который мог проложить путь к любой душе.

– Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы.
Пусть тлеет бесконечность в яростном закате,
Пылает гнев на то, как гаснет смертный мир,
Пусть мудрецы твердят, что прав лишь тьмы покой
И не разжечь уж тлеющий костер.
Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы… –

повторял за женщиной таксист.

Мария посмотрела в небо. Тучи уже разошлись, оголив островок звезд. Девушка вглядывалась в них, будто ища там кого-то.

– Не уходи смиренно в сумрак вечной тьмы… – шепотом повторила она несколько раз. – Остановите здесь, – громко сказала она, вырвавшись из раздумий. Индус неохотно притормозил у тротуара.

– С вас двадцать долларов.

Лазарь молча сунула ему двадцатку и вышла из машины.

Когда такси скрылось за поворотом, на улицу снова вернулись тишина и полумрак. Не было слышно музыки и голосов, и даже из домов не доносилось ни звука. Тенью Мария проскользнула во двор и медленно шла по узкой дорожке. В голове все крутилось стихотворение Дилана. И от каждого повтора сильней щипали глаза, но остановиться было невозможно. Спать не было никакого желания. Мария села на деревянную скамейку под раскидистым дубом. Посмотрев по сторонам и убедившись, что рядом никого нет, она закинула голову назад и закрыла глаза. Медленно вдыхая аромат свежего воздуха, она буквально чувствовала, как уходят из головы накопившиеся дурные впечатления этого длинного дня.

– И что же будет дальше?.. – шепотом спросила она. – Куда ты меня ведешь? Зачем мне эта новая работа, да еще и с выездом на дом?.. Что у тебя за план на меня, а, Бог? – спрашивала она небо не на английском и не на иврите. – Когда ты поделишься им со мной?..

С одной из веток сорвался высохший желтый лист и упал прямо в руки девушки. Она посмотрела на него: он был покрыт тонкой корочкой льда. В ее руках он тут же начал таять, оголяя идеально гладкую поверхность.

– Спасибо и на этом, – улыбнулась Мария, убирая лист в сумку. – Мало кто знает, но листья, упавшие в руки, нужно сохранять, – повторила чьи-то, одной ей известно чьи слова, – это ведь лотерейный билет от самого Бога… – Лазарь снова улыбнулась какому-то воспоминанию. – Чую, завтра будет интересный денек…

Выкурив пару сигарет, Мария наконец-то замерзла и решила идти домой – отогреваться и спать. Зайдя в квартиру, она мельком глянула на монитор компьютера, жившего своей жизнью, и, не увидев никаких изменений, прошла в ванную. Затем вернулась и, достав из сумки листок дуба, положила его на клавиатуру.

Глава VII

Мария проснулась за час до будильника. Неохотно выбравшись из-под теплого одеяла, она невольно поежилась от холода. За окном начинался новый, крайне холодный день. Небо было затянуто серыми тучами, через которые с трудом пробивался солнечный свет. Радовал лишь пушистый снег, опускавшийся на пока еще безлюдные улицы. Лазарь быстро привела себя в порядок, оделась и решила заскочить в одну кафешку близ Центрального парка – позавтракать. Пускай это и была обычная пончиковая от «Dunkin Donuts», но там давали отличный кофе и в такой ранний час не было толпы народа. Нужный автобус подошел, как обычно, в 10.53 и ни минутой позже. До Центрального парка ехал только он.

Добравшись до кафе, Мария взяла кофе, сэндвич с ветчиной и села в самом дальнем углу у окна. Снова погрузившись в свои мысли, она и не заметила, как прибавилось посетителей в заведении. Большинство составляли полицейские, спешащие на службу и запасающиеся пончиками. Они галдели без умолку и явно требовали к себе не просто уважения, но и почитания их «боевых заслуг» в виде с трудом застегивающихся на животе курток.

Лазарь быстрей обычного доела завтрак и поспешила покинуть вдруг ставшее шумным заведение. Выйдя на улицу, она стала искать в сумке визитку Ротшильда. На красивой матовой приятно шершавой карточке с золотым тиснением было лишь имя четвертого барона. На обратной стороне мелким почерком был написан адрес.

– Шестьдесят восьмая улица… – вслух прочитала Мария. – Странный выбор… – покачала она головой.

Нужное место было недалеко от Центрального парка, но за полчаса до него не дойти. Мария поймала такси и направилась по указанному адресу. Без двадцати двенадцать она была на нужной улице, правда, вышла за пару домов до нужного.

– Как предсказуемо, – хмыкнула она, увидев перед собой здание синагоги.

Двери ее были открыты, и возле них толпились люди, что-то бурно обсуждая. Когда Лазарь проходила мимо, к ней кто-то обратился на иврите.

– Не сегодня, – ответила Мария на с трудом расслышанную фразу.

– Приходи обязательно! – крикнула женщина ей вслед. – Здесь все свои!

Пройдя три дома, Мария остановилась у явно старинной постройки дома из красного кирпича, до второго этажа обложенного каменной плиткой. Он был похож на английский особняк. В нем не было ожидаемой роскоши, но от него веяло статью, историей и силой. За невысоким забором просматривался небольшой сад в немного запущенном состоянии, но и это не портило общего впечатления. Был там и маленький фонтан, и даже столик со стульями. Все это было покрыто толстым слоем снега. На узких воротах по разным сторонам стояли две цифры – 12 и 14. Рядом с домом были припаркованы три автомобиля с тонированными окнами и явно пуленепробиваемыми стеклами. На домофоне была видна лишь одна кнопка, все остальные были смазаны. Без долгих раздумий Лазарь нажала на нее.

– Кто? – спросил мужской голос.

– Мария Лазарь.

Молчание. Через пару секунд замок щелкнул, девушка вошла внутрь.

Пройдя по узкой дорожке к дому, поднявшись по трем ступенькам, она постучала в тяжелую дверь, украшенную искусной резьбой с замысловатыми изображениями.

– Доброе утро, мисс Лазарь, – открыл дверь дворецкий. – Спасибо, что пришли раньше.

– …Да, на целых десять минут. – Девушка вошла в дом. Ее пальто и шарф забрал дворецкий. Из комнаты напротив вышел уже знакомый ей Вук Бранкович с кружкой кофе в руках.

– Признаться, меня начинают напрягать встречи с тобой, – тихо сказал он и сделал глоток.

– Разве тебе не положено проверять людей, которые приходят в этот дом, в гости к твоему господину? – с улыбкой спросила Мария.

– Техника последних лет отлично справляется с этой задачей. – Он кивнул на датчики, расположившиеся над дверным проемом. – Кроме твоего острого языка, оружия у тебя нет. И меня это вполне устраивает.

– Вот и славно, – натянуто улыбнулась Лазарь.

– Никогда не понимал смысла работы психологов. Зачем вы вообще нужны?

– Поделись своими соображениями, Вук. – Мария подошла к зеркалу и сделала вид, что поправляет прическу. – Ведь твое понимание предмета имеет величайшую ценность для мира.

Бранкович все никак не мог понять, откуда у него к этой незнакомой женщине столько ненависти, но один ее вид заставлял его пульс учащаться, будто перед ним стоял его истинный враг. В глубине души он ждал малейшего повода, чтобы убить ее, задушить собственными руками.

– Прошу прощения, что прерываю вашу беседу, – вернулся в прихожую дворецкий, – но барон Ротшильд готов принять вас, мисс. Следуйте за мной.

Мария послушно пошла за ним на второй этаж. Вук проводил ее недобрым взглядом. Дворецкий довел ее до третьей двери и, постучав в нее, открыл.

– Мисс Лазарь, сэр.

– Да-да, спасибо, Мартин, – ответил барон, не вставая из-за стола. – Доброе утро, Мария!