Бейкер-стрит и окрестности

Первые годы продававшиеся рулоны туалетной бумага вовсе не имели никакой упаковки, только этикетку без рисунка. Как правило компании в Британии использовали для этикетки желтые цвета различных оттенков. Примерно с 1886–1887 бумага стала продаваться в упаковках все тех же желтых оттенков, часто кроме названия марки и компании-производителя наносился рисунок рулона на кронштейне с утверждением, что бумага произведена из настоящей манильской пеньки, т. е. отходов канатного производства, но это была обычная формула, не имевшая отношения к действительности. Распространены были не только бумажные, но и фольгированные упаковки. Обычная ширина бумаги составляла 6 дюймов (~15 см), диаметр рулона 4,5–5 дюймов (~12 см).

Из книги в книгу и с одного сайта на другой ходит утверждение, что возможным британским предшественником Гайетти был некто Дж. У. Аткинс, с 1817 года бывший поставщиком всех королевских дворов. Может оно так и было, но докопаться до первоисточника этого утверждения, равно как и до источника утверждений некоторых биографов королевы Виктории, что она так и не приняла рулонной туалетной бумаги, в связи с чем двор пользовался листовой бумагой до самого вступления на престол Эдуарда VIII, я не сумел. Надо полагать, что значительную часть жизни королева использовала какие-то более экзотические для нас способы подтирки, нежели бумага. В своих воспоминаниях о детстве в Кембридже в 1890-х годах внучка Дарвина, Гвен Рейверат, приводила широко распространенную среди кембриджцев того времени историю об экскурсии по Тринити-колледжу, которую вел для королевы Виктории мастер колледжа в 1841–1866 гг. д-р Уильям Уэвелл (возможно, это было во время визита королевы и принца-кносорта в 1843 г.). Стоя на мосту через речку Кам, в которую выходили стоки кембриджской канализации, королева наивно спросила: «Что это за куски бумаги, которые плывут вниз по реке?» На что тот, не растерявшись, ответил: «Это, мэм, объявления о том, что купаться запрещено.»

Глава 9. Освещение

Последняя деталь жизненного уклада на Бейкер-стрит, о которой осталось рассказать, чтобы реконструкция быта Шерлока Холмса и доктора Уотсона в доме миссис Хадсон не составляла большого труда – освещение. За те 34 года, что великий детектив провел в Лондоне, освещение проделало большой путь от парламентской комиссии для суда над электричеством до почти повсеместного его распространения. Итак, посмотрим, чем же пользовались Шерлок Холмс и доктор Уотсон на протяжении этих трех с половиной десятилетий.

В Англии освещение светильным газом впервые было применено в 1798 году в главном корпусе мануфактуры Джеймса Ватта, а спустя шесть лет возникло первое общество газового освещения. В 1818 году газом осветили улицы Парижа, а затем новый способ уличного освещения стал распространяться во всех больших городах на континенте и на Британских островах. К моменту появления Холмса в Лондоне в 1878 году газовое освещение имелось повсеместно и продолжало быть основным примерно до рубежа XIX и XX столетий, поэтому газовые горелки, газовые счетчики и газовые трубы сопровождали Холмса и доктора Уотсона большую часть их активной жизни – миссис Хадсон не относилась к числу богатых домохозяек, готовых внедрять новомодные новшества сразу после их появления, да и ее жильцы не были принцами Уэльскими. В большом ходу все еще было керосиновое освещение, распространившееся в 1860 годах, даже свечи продолжали использоваться, но это был самый неэффективный и дорогой способ освещения.

Газовый уличный фонарь. 1880-е

Газовые рожки были медными и отличались типом горелки, каковых насчитывалось четыре: горелки с открытым пламенем, аграндовы горелки, регенеративные горелки и, с середины 1890-х годов, горелки накаливания. Наиболее простыми и самыми распространенными во времена Шерлока Холмса были горелки с открытым пламенем. Обычно они были изготовлены из фарфора и имели два круглых сопла под углом 90° друг другу, образующих пламя в форме рыбьего хвоста. Значительно реже, как наименее экономичные, встречались разрезные горелки, пламя которых, проходя через узкую щель в фарфоровом наконечнике, принимало форму крыла летучей мыши. Чтобы пламя было полноразмерное и без мерцания, газ следовало открывать полностью, так как иначе он плохо сгорал. Горелки «рыбий хвост» как дешевые, простые и способные обеспечить очень хорошее сгорание газа использовались в небольших комнатах. Лучшими считались горелки, изготовленные фирмой Сагга из Вестминстера, которые продавали все уважающие себя поставщики газа. Пламя давало гораздо более яркий и устойчивый свет, когда вырывалось из сопла горелки горизонтально, а лепесток получаемого языка пламени лежал в вертикальной плоскости, чем тогда, когда оно горело вертикально в стеклянном шаре, все время мерцая и утомляя этим глаза. Потребляла обычная горелка «рыбий хвост» от трех до четырех кубических футов газа в час и давала свет от шести до девяти свечей.

Витой латунный газовый рожок. Рисунок из каталога “JUNIOR Army and Navy Stores”. 1893

Лакированный газовый рожок. Рисунок из каталога “JUNIOR Army and Navy Stores”. 1893

Там, где требовалось большое количество света, более экономичными, чем «рыбий хвост», были круговые или аграндовы горелки. Они были запатентованы еще в 1784 году проживавшим в Лондоне швейцарцем Эми Аграндом. Чтобы получить в распространенных тогда масляных лампах устойчивое и яркое пламя, необходимо было обеспечить к нему постоянный приток воздуха. Агранд решил эту проблему, запатентовав конструкцию, состоявшую из кольцеобразной фарфоровой или горелки с рядом мелких отверстий, из которых вытекало горючее. Горение происходило у каждого отверстия собственным пламенем, и эти отдельные языки пламени, соприкасаясь наружными краями, образовывали одно общее цилиндрическое пламя. Такая схема обеспечивала приток воздуха как изнутри пламени, так и снаружи, а ламповое стекло создавало необходимую тягу. Чтобы не создавать слишком сильный поток воздуха, стекло таких горелок в высоту не должно было быть более 18 см. Аграндова горелка потребляла приблизительно пять кубических футов газа в час и давала количество света, равное свечению пятнадцати спермацетовых свечей.

Трехрожковая бронзовая газовая люстра. Рисунок из каталога “JUNIOR Army and Navy Stores”. 1893

Когда к середине 1880-х газовое освещение получило смертельного конкурента в лице электрического освещения, газовые компании вынуждены были финансировать новые исследования для усовершенствования уже имевшихся горелок. Так возникли регенеративные газовые горелки, в которых продукты горения утилизировались на нагревание газа и воздуха, поступающих к пламени, однако при довольно ярком пламени (более 60 свечей) потребление газа тоже было велико. Единственным (и последним) фундаментальным улучшением конструкции газовых горелок, сделанным после Агранда, была разработка калильной сетки, позволившей резко повысить яркость свечения за счет более полного сгорания горючего и свечения самой сетки. Честь ее изобретения принадлежит Карлу Ауэру Велсбаху, который в 1885 году предложил «Осветительное приспособление для газовых и иных горелок». Само по себе изобретение заключалось в том, чтобы специально обработанную ткань помещать в пламя горелки. В 1892 году удалось найти оптимальный состав для этой специальной обработки: хлопчатобумажная ткань пропитывалась смесью из 99 % окиси тория и 1 % окиси церия, затем сжигалась, а оставшаяся тонкая структура помещалась в смесь коллодия, эфира, камфары и касторового масла для придания сетке прочности. В результате этого сетка приобретала способность ярко светиться в нагретом состоянии и не рассыпаться в прах при транспортировке. С этого момента в Англии и остальной Европе началось обвальное распространение газокалильного (а также спиртокалильного и позднее керосинокалильного) освещения. После 1894 года газокалильные горелки Ауэра стали настолько распространены, что позволили газовым компаниям еще на десятилетие оттянуть победное шествие электричества и даже выигрывать какое-то время в конкуренции с этим новым видом освещения. Впрочем, это единственный вид газового освещения, который дожил и до нашего времени.

Подвесная газовая лампа из бронзы или бронзированной стали с аграндовой горелкой. Рисунок из каталога “JUNIOR Army and Navy Stores”. 1893

Светильники были настенные и подвесные. Стенные бра как правило монтировались на уровне плеча. Часто они имели шарниры у точек крепления, чтобы направлять свет на нужный объект, и тогда для подвода газа использовалась эластичная резиновая трубка. В парадных помещениях – гостиных и столовых – использовали газовые люстры (gaseliers или pendants) с несколькими рожками-горелками. Люстры имели опускной механизм с блоком и противовесом, позволявшем поднимать или опускать их на цепи, меняя тем самым уровень освещенности. Поскольку такая люстра, в отличие от керосиновых или свечных люстр, нуждалась в постоянном подводе газа, подводная трубка делалась из двух половин: нижняя была несколько больше в диаметре и позволяла верхней свободной вдвигаться внутрь при подъеме лампы. Для предотвращения утечки газа между стенками верхней и нижней трубок наливалась вода, которая из-за малой площади поверхности, соприкасавшейся с воздухом, испарялась достаточно медленно. Тем не менее хозяева должны были следить за уровнем воды, потому что возможна была ситуация, когда воды было достаточно для запечатывания газа при поднятой люстре, но при ее опускании вниз газ мог вырваться из устья нижней трубки наружу и скопиться под потолком в опасном количестве прежде, чем запах обратит на себя внимание и заставит забить тревогу. Обычно воду доливали между подводными трубками люстры раз в месяц или в шесть недель. Для уменьшения испарения воды домохозяевам рекомендовалось наливать поверх воды небольшое количество миндального или оливкового масла.

Часто светильники снабжались матовыми стеклянными плафонами и декорировались подвесными хрустальными украшениями. Здесь тоже были свои тонкости. Лучшей формой для плафона считалась сферическая, с широкими отверстиями для прохода воздуха сверху и снизу. А вот плафоны в форме дыни или ананаса не рекомендовались, равно как и плафоны в форме блюдца. Для гостиных и спален считались самыми подходящими матовый абажур или плафон «Христиания» с горелками № 4 или 5 с горизонтальным пламенем, которые давали наилучший результат при минимальном потреблении газа. Для помещений цокольного этажа рекомендовались горелка № 4 с горизонтальным пламенем.

Для экономии газа в Лондоне было принято проводить широкие трубы при низком давлении, поэтому не допускались трубы со внутренним диаметром меньше 1,3 см. Любая труба, проложенная где-либо в доме, должны была быть из ковкого чугуна и окрашена в два слоя масляной краской. Стоимость газа в это время варьировалась от 3 шиллингов до 3 шиллингов 6 пенсов за 1000 кубических футов, то есть, газовое освещение обходилось в 16 раз дешевле, чем свечи. Именно из-за дешевизны газа многие богатые дома Лондона вообще им не пользовались, расценивая наличие газа показателем низкого общественного статуса. Они так и пережили со свечами весь период расцвета газового освещения, сразу перейдя на электричество, которое на первых порах было очень дорого.

Быстро сменяющиеся усовершенствования в освещении. Вернувшаяся из путешествия дама обнаруживает, что у нее в доме вместо свечей электричество. Рисунок изжурнала “Punch”. 1892

Производство светильного газа было серьезной отраслью промышленности. Получали его путем перегонки в коксовых или газовых печах с горизонтальными ретортами. Сперва в течении примерно 4 часов уголь нагревался без доступа кислорода, выделяя при этом газ. В каждой реторте перегонялось около 200 кг. угля. Для увеличения выхода газа за час до окончания цикла в реторту пускали пар, который разлагался при контакте с раскаленным углем. Из 100 кг ньюкаслского угля получалось около 50 куб. м газа. Дешевизна светильного газа объяснялась именно тем, что газовые заводы производили так или иначе необходимый кокс, а газ был побочным продуктом. В первоначальном виде газ содержал главным образом водород, метан, другие газообразные углеводороды, а также в качестве примесей пары воды, сероводород, пары углеаммиачной соли и жидких углеводородов, углекислый газ, СО и сернистый газ и синильную кислоту. Очистка этой смертельной смеси была весьма примитивной, газ пропускался через взвесь извести в воде, и только. Все более сложные способы очистки, запатентованные в огромном количестве, упорно не приживались – газ был дешев, а население к нему привыкло и принюхалось.

Для хранения светильного газа газовые компании строили огромные резервуары-газгольдеры, которые стали неотъемлемой деталью лондонского пейзажа. Эти газгольдеры большей частью представляли собой плавающий в бассейне с водой железный колокол, под которым собирался газ. Колокол делался телескопическим, из 2, 3, 4 и более частей, будучи похож на перевернутый дорожный складной стакан. Когда газгольдер был пуст, все его части были погружены в воду, а по мере наполнения его газом они начинали подниматься. Кольцевые пазухи между частями были заполнены водой и поэтому герметичны. Газ находился в газгольдере под давлением, определяемым весом всех плавающих в воде конструкций. Эти гигантские сооружения, сразу бросающиеся в глаза на любом плане Лондона, вблизи производили сильное впечатление. Исполинский ржавый цилиндр, со скрипом и бульканьем плавающий в огромном бетонном доке и отравляющий воздух до рези в глазах на милю кругом стоил какого-нибудь «Грейт Истерна». Но современники не были способны оценить эстетическую сторону газового производства, и жилье в окрестностях газовых заводов стоило очень дешево.

Количество компаний-поставщиков газа в Лондоне менялось со временем, но вот список тех, что снабжали газом лондонцев в год женитьбы доктора Уотсона на мисс Мери Морстон: The Gas Light and Coke Company, Хорсферри-роуд, Ю.З.

The London, Саутгемптон-стрит, 26, Стрэнд

The South Metropolitan, Олд-Кент-роуд, 589

The Phoenix, Банксайд, 70

The Commercial, Харфорд-стрит, Степни

Как строились отношения между газовыми компаниями и их клиентами? Миссис Хадсон заключала с инспектором компании контракт, в котором указывалось число газовых горелок для освещения, газовых плит для приготовления пищи и газовых каминов для обогревания (если таковые имелись). Газомеры в жилых зданиях рекомендовалось не покупать, а арендовать у газовой компании, чтобы сама компания отвечала за надлежащую работу газовых счетчиков и обслуживала их. Когда поставка газа прекращалась из-за отложения нафталина в подводящей газовой трубе, миссис Хадсон должна была письменно известить газовую компанию и та бесплатно устраняла нафталиновую пробку. Если бы Холмс или Уотсон покинули квартиру, оставив неоплаченным газ, компания не могла заставить въехавшего жильца отвечать за этот неоплаченный долг или отказать на этом основании снабжать его газом.

Нам, привыкшим к электричеству, трудно представить те повседневные проблемы, которые ставило перед обитателями квартиры на Бейкер-стрит газовое освещение. Во-первых, из-за относительно низкой температуры происходило неполное сгорание, и горелки начинали чадить, отчего стекла светильников мгновенно покрывались копотью. Во-вторых, поскольку газ в основном состоял из водорода, при сгорании в большом количестве образовывалась вода. Если в закрытом помещении имелось много светильников, воздух быстро насыщался влагой, и Холмсу с Уотсоном необходимо было постоянно проветривать свою общую гостиную и спальни, чтобы конденсат не оседал на холодных оконных стеклах и даже на стенах. Запотевшие витрины плохо проветриваемых лавок и магазинчиков, например, были обыденной картиной на улицах Лондона. Однако проветривание имело и обратную сторону: в холодную погоду осенью и зимой с таким трудом нагретые комнаты мгновенно выхолаживались, и забота об отсутствии сквозняков и сохранении тепла часто пересиливала потребность в ярком освещении. Кроме неприятностей с конденсатом, горению газа сопутствовали неприятный запах и выброс в воздух продуктов сгорания серы, сернистого газа и примесей аммиачных солей, которые при соединении с влажным воздухом и водяными парами в газе образовывали кислоты, разрушительно действовавшие почти на все, с чем соприкасались. Страдали и мебель, и серебро, и драпировки, и книги. Картины в гостиных старались вешать на шнурах, а не на металлической проволоке, поскольку коррозия мгновенно разъедала ее. И это не говоря уже о массе мелких неприятностей: например, о разогревшееся стекло можно было обжечься, а сажа и пыль на каминной полке при ярком свете становилась видна даже тогда, когда на ней не было следов пальцев.

Газовый рожок легко могло задуть порывом ветра или сквозняком. Джентльмен, вернувшийся домой поздно ночью и навеселе, мог задуть рожок, дунув на него, полагая, что это свеча, а истории про неопытную деревенскую горничную, которая полагала, что так и нужно тушить свет, имели широкое хождение. Многие домохозяйки, особенно те, чьи жильцы неаккуратно платили за квартиру, имели обычай гасить свет во всем доме в определенное время, перекрывая главный вентиль.

Если газ вытекал через прохудившуюся трубу или из горелки, оставленной открытой, это могло вызвать взрыв, особенно если хозяин дома отправлялся с зажженной свечой искать утечку. Пособия по домоводству рекомендовали в случае появления сильного запаха газа немедленно завернуть главный кран в газовом счетчике, открыть для проветривания двери и окна и тотчас известить газопроводчика.

Газомеры по способу устройства разделялись на мокрые и сухие. В мокрых вода образовывала гидравлический затвор между объемами газа, поступающими и выходящими из прибора. Вследствие разности давлений вращался барабан, обороты которого учитывались счетным механизмом. В сухом газомере газ проходил через камеры определенной емкости, образуемые мехами, причем меха попеременно наполнялись и опоражнивались. Именно сухие счетчики рекомендовались пособиями по домоводству для домашнего употребления.

Среди домохозяек и домохозяев Лондона бытовала идея, что газовая компания могла заставить газомер крутится быстрее и вообще влиять на его показания какими-то таинственными способами. Если миссис Хадсон была из числа этих недоверчивых особ, то согласно «Законам о продаже газа» она могла проверить свои газомеры в конторе Столичного управления общественных работ по западному округу на Сент-Анн-стрит в Вестминстере. В каждом помещении имелся свой газомер, и стоила бы эта проверка при количестве счетчиков от 1 до 5 по 6 пенсов за каждый, а если их было более десятка – по 1 шиллингу каждый. Если выяснялось, что счетчик работает неправильно, газовая компания, поставившая его, обязана была оплатить проверку, в противном случае все расходы нес потребитель. Миссис Хадсон могла вызвать инспектора для проверки и других подозрений, например, чтобы убедиться, что соседи не подключились тайком к ее трубе и не воруют газ.

Электрическое освещение к моменту появления Холмса и Уотсона на Бейкер-стрит не было совсем уж диковинкой. Фонари с дуговыми лампами системы Яблочкова в Вест-индских доках, на набережной Темзы, мосту Ватерлоо, в отеле «Метрополь», Гатфилдском замке и на Вестгейтских морских пляжах были установлены еще в 1877 году, за год до приезда Шерлока Холмса в Лондон.

«Русские свечи» Яблочкова на набережной Темзы. Рисунок из газеты “The Illustrated London News”. 1879

На следующий год Управление общественных работ провело сравнительное испытание газового и электрического освещения на набережной Королевы Виктории, где ее ширина и полное отсутствие постороннего света от витрин магазинов и трактиров создавало равные условия для конкурентов, а также на Холборн Виадук, где были схожие условия. Почти наверняка Шерлок Холмс, влекомый любопытством, хоть раз покинул свою тогдашнюю квартиру на Монтагью-стрит, чтобы взглянуть на «электрическое чудо». Безусловное преимущество электричества над газом по яркости света вызвало панику среди акционеров газовых компаний, хотя дороговизна электричества тоже была очевидной. Чтобы противодействовать этому очень опасному конкуренту, газовые компании в качестве противодействия пустили в дело клевету и подкуп, пытаясь сыграть на невежестве публики и распуская об электричестве разнообразные пугающие слухи. В марте 1879 года парламентом была учреждена комиссия, которая должна была заслушать экспертов и вынести вердикт о возможности использования электричества. Председателем был выбран профессор химии Л. Плейфер, в качестве экспертов выступили Тиндаль, Томсон, Прис, Сименс, Кук и другие ученые и инженеры. Среди доводов против электричества приводилось, например мнение художников о том, что электрический свет «холоден и представляет мало экспрессии». Дамам он не нравился, потому что придавал «лицу какую-то мертвенность и, кроме того, затрудняет выбор одежды, так как освещенные электрическим светом костюмы кажутся иными, чем при обычном вечернем освещении». Торговцы с Биллингейтского рыбного рынка считали, что «электрический свет придает дурной вид рыбе, и просили снять устроенное у них освещение». Многие жаловались на резь в глазах, если смотреть прямо на лампочку, и на мигание света. Тем не менее, комиссия постановила, что необходимо предоставить электрическому свету возможность конкуренции с газовым освещением, при этом газовым компаниям было запрещено производить электрическое освещение «как некомпетентным в вопросах электротехники».

5 февраля того же 1879 года, еще до начала работы комиссии, Джозеф Уилсон Сван (Joseph Swan; в современной транскрипции следовало бы написать Суон, но оставим традиционное написание этой фамилии) продемонстрировал свою лампу с угольной нитью накала в присутствии примерно 700 человек в Литературно-философском обществе Ньюкасла-на-Тайне. Затем он оборудовал электрическими лампами свой собственный дом в Гейтсхиде-на-Тайне, а в декабре 1880 сэр Уильям Армстронг из Крейгсайда близ Ньюкасла установил их у себя в усадьбе. Электроток производился гидравлической турбиной. Это была первая гидроэлектростанция в Англии. В своем доме установил электрический свет также лорд Кельвин. Успех демонстрации в Ньюкасле побудил Свана построить в Бенуэлле, западном пригороде Ньюкасла, первую в мире фабрику по производству электрических лампочек накаливания. Позднее Сван установил освещение на Моусли-стрит в центре Ньюкасла, которая стала первой улицей в мире, освещенной электрическим светом. В конце 1881 года лампы Свана были установлены в лондонском театре «Савой» (824 лампы для сцены и 370 для других частей театра).

Электрическая вилка и розетка. Рисунок из “Electricity in our homes and workshops. A practical treatise on auxiliary electrical apparatus”. 1889

Однако все-таки не ему, а американцу Томасу Эдисону мир был обязан широким внедрением электрического освещения. Спустя 11 месяцев после Свана Эдисон публично продемонстрировал свою 16-ваттную лампу с угольной нитью накаливания, помещенной в шар с откачанным из него воздухом. Патент под номером № 223898 был выдан ему 27 января 1880 года. Она была рассчитана на 36 вольт и 1,3 ампер, а эффективность ее составляла 1,4 лм/Вт (для сравнения световая отдача современных ламп накаливания составляет 8-20 лм/Вт, люминесцентных – до 90 лм/Вт, металлогалогенных и натриевых – до 130 лм/Вт). Отличием изобретения Эдисона от предшественников была сама нить накаливания, для подбора материала которой он перебрал около шести тысяч разновидностей растительного волокна, остановив свой выбор на бамбуке. Нить накаливания в его первом практическом образце могла проработать 1,5 тыс. часов против нескольких десятков часов у его конкурентов. Но даже не это было главное. Еще до начала лабораторных исследований Эдисон изучил систему снабжения газом в городах и разработал аналогичный план электроснабжения, состоявший из центральной электростанции и сети радиальных труб с кабелями, идущих к конечным пользователям. Он полагал, что концепция централизованного снабжения позволит ему сделать систему экономной. Им также были созданы прототипы практически всех основных электроустановочных устройств: патрон с винтовой резьбой, цоколь, клеммы, выключатель, штепсельная розетка и вилка, электрический счетчик и предохранители. Эдисон подсчитал и максимальную цену одной лампочки, при которой проект будет иметь коммерческую целесообразность: не больше 40 центов.

Свановский (слева) и эдисоновский патроны. Рисунок из журнала “Marine Engineer And Naval Architect”. 1908

На Первой всемирной электротехнической выставке в Париже в августе 1881 года американский инженер продемонстрировал свою систему, построенную на основе сконструированного им двухфазного пароэнергетического электрогенератора мощностью 120 л.с., приводившего в действие динамо-машину мощностью 50 кВт и получившего «слоновье» имя «Джамбо». Фойе павильона Эдисона освещала люстра, в которой горело 300 угольных ламп накаливания.

Первая в Британии коммерческая электростанция была открыта и эксплуатировалась «Компанией электрического освещения Эдисона». Поскольку для получения разрешения от городских властей на раскапывание улиц требовалось время (с учетом скрытого сопротивления со стороны газовщиков), представители Эдисона в Лондоне предложили провести электрические линии под путепроводом Холборн-Виадук. Место это было выгодным для Эдисона и с точки зрения рекламы, поскольку поблизости на Флит-стрит размещались многочисленные газетные конторы. Временная энергетическая 60-киловаттная установка начала работать в январе 1882 года и действовала до 1884 года, когда могла обеспечивать энергией уже свыше 3000 ламп – достаточно долго, чтобы продемонстрировать, что концепция центрального электроснабжения технически осуществима.

В том же 1882 году в Британии состоялся процесс по разрешению патентного спора между Сваном и Эдисоном, закончившийся решением в пользу первого. Спор был улажен заключением соглашения, по одному из условий которого Эдисон должен был взять Свана партнером в свой британский электрический бизнес. В октябре 1883 года «Компания электрического освещения Эдисона» и «Объединенная компания электрического освещения Свана» слились в единую «Компанию электрического освещения Эдисона и Свана» – «Эдисон энд Суон Электрисити Лайт Компани Лимитед» (позднее ставшую известной как «Эдисван»).

В середине 1880-х дело электрификации слегка застопорилось, но ненадолго. В 1887 году полковник Рукс Эвелин Белл Кромптон построил электростанцию на Кенсингтон-корт, ставшую одним из первых практических предприятий электроснабжения. С 1890 года начинается использование электросчетчиков, отсутствие которых также было препятствием к широкому распространению электроосвещения.

Реклама компании «Эдисван». 1882

В 1890 году в Лондоне было уже 9 электроосветительных компаний и 66 подрядчиков по электроосвещению и электроснабжению. Таким образом, можно полагать, что электрическое освещение появилось в доме 221-б вскоре после «воскрешения» Шерлока Холмса в 1894 году, сперва, скорее всего, в виде газово-электрической комбинации.

С начала 1890-х начинают возникать электрические бытовые приборы. Так, известно, что в 1891 году, в год исчезновения Холмса, в Лондоне была выставлена на продажу полностью электрифицированная кухня (неизвестно, правда, из чего состоявшая), в 1892 появились первые тостеры, фритюрницы, кофеварки, холодильники, пылесосы и миксеры, в 1894 был произведен первый электрический чайник. Примерно на рубеже веков в новых домах электрические провода стали прокладывать уже при строительстве, до этого их вели обычно вдоль газовых труб.

Настольная электрическая лампа. Рисунок из книги Сидни Уокера “Electric Lighting for Marine Engineers”. 1896

Электрическая люстра. Рисунок из каталога “JUNIOR Army and Navy Stores”. 1893

Электрические лампочки появляются не только в домах, но и в вагонах поездов, в каютах пароходов. В 1888 году аккумуляторами для электрического освещения пассажирского салона начинают снабжать лондонские омнибусы, в 1898 электрический свет был впервые использован в наружной фаре.

Впрочем, шествие электричества было не таким уж триумфальным, как это может показаться. Благодаря внедрению калильной сетки и возможности почти неограниченно снижать цены на газовое освещение конкуренция между двумя типами освещения еще долго шла очень жестко и почти на равных, несмотря на явные преимущества электричества в яркости и в санитарно-гигиенической стороне дела.

Электрический переключатель фирмы «Эдисван». Рисунок из книги Сидни Уокера “Electric Lighting for Marine Engineers”. 1896

В 1910 году Уильям Кулидж из «Дженерал Электрик» изобрел лампу с вольфрамовой нитью накаливания, световая отдача которой составляла до 10 люменов на ватт. Но настоящий перелом произошел в 1912 году, когда Ирвинг Лангмюр выявил преимущества витой вольфрамовой нити накаливания, если она работает в среде инертных газов (сперва азота, а затем и смеси азот и аргон), что позволило выпустить лампы в 40, 60 и 100 Вт. Это был год, когда Шерлок Холмс с доктором Уотсоном последний раз действовали в рассказе «Его прощальный поклон». Поэтому мы не станем следить за дальнейшим развитием электрического освещения, а посмотрим на другие средства освещения, использовавшиеся на Бейкер-стрит.