Замечательные каникулы

Замечательные каникулы
Татьяна Мефодьевна Постникова

Переходный возраст – это вам шуточки! То страхи одолевают, то обиды. Собственные родители становятся непонятными, как марсиане, с лучшей подругой общего языка не найдёшь. А ещё прыщи! Надо что-то делать!

А что если отправить родителей в далёкую экспедицию, а самой на полгодика оставить школу, переехать в другой город и полностью поменять образ жизни?

И вот уже впереди невероятные приключения, неожиданные знакомства, нешуточные схватки с коварными врагами и, конечно, новые друзья!

Когда сражаешься со страшными Рыцарями зла или спасаешь жителей целого города от коварной кислотной реки о прыщах даже подумать некогда. А общий язык, оказывается, можно найти даже с камнем.

И, вообще, все сложности переходного возраста кажутся не такими критичными, когда выясняешь, что такое бывает не только с тобой.

Словом, каникулы удались!

Татьяна Мефодьевна Постникова

Замечательные каникулы

Посвящается Лизе Макаровой, которая подробно рассказала о трудностях переходного возраста и объяснила, чем его 134 день отличается от 136.

    Татьяна Постникова

© Т. М. Постникова, 2016.

© Издательство «Прометей», 2016.

* * *

ВЧЕРА МЫ ПОССОРИЛИСЬ С МОЕЙ ЛУЧШЕЙ ПОДРУГОЙ ИРКОЙ БОЛДОВОЙ. Я ПОПЫТАЛАСЬ РАССКАЗАТЬ ЕЙ ОБО ВСЁМ, ЧТО ПРОИЗОШЛО СО МНОЙ ПРОШЛЫМ ЛЕТОМ, НО ИРКА ВДРУГ СКАЗАЛА:

– НУ, ХВАТИТ УЖЕ! МАЛО ТОГО, ЧТО ТЫ УЧИТЬСЯ НАЧАЛА НА ПОЛТОРА МЕСЯЦА ПОЗЖЕ, МАЛО ТОГО, ЧТО ТЫ ПОЛГОДА ПРОВЕЛА В МОСКВЕ И ХОДИЛА В БОЛЬШОЙ ТЕАТР, МАЛО ТОГО, ЧТО У ТЕБЯ СМАРТФОН САМЫЙ КРУТОЙ В КЛАССЕ, ТАК ТЕБЕ ЕЩЁ НАДО ВСЯКИЕ НЕОБЫКНОВЕННЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПРИДУМЫВАТЬ, ЧТОБЫ МЫ ТЕБЕ ЕЩЁ БОЛЬШЕ ЗАВИДОВАЛИ. ВООБРАЖАЛА!

ЗРЯ ИРКА ТАК. ЭТО, НАВЕРНО, ПОТОМУ, ЧТО У НАС ВОЗРАСТ ТАКОЙ ТРУДНЫЙ. ПЕРЕХОДНЫЙ. МАМА ГОВОРИТ, ЧТО В ЭТОМ ВОЗРАСТЕ ЛЮДИ ПЛОХО ПОНИМАЮТ ДРУГИХ ЛЮДЕЙ.

А НА САМОМ ДЕЛЕ Я НИЧЕГО НЕ ПРИДУМЫВАЛА! ЭТО ВСЁ И ВПРАВДУ БЫЛО, И НАЧАЛАСЬ ЭТА ИСТОРИЯ В МАРТЕ ПРОШЛОГО ГОДА.

Надо сказать, что я ужасно не люблю, когда взрослые говорят: «Ты уже большая девочка». После этого всегда следует какая-нибудь гадость. Стопудово! Поэтому когда мама пришла ко мне в комнату и сказала: «Маша, ты уже большая девочка», – сердце моё ухнуло в пятки.

Что случилось? Неужели мама или папа заболели? Судя по маминому серьёзному виду, речь не о простуде пойдёт или там о переломе каком-нибудь. А если это та самая ужасная болезнь, о которой я даже думать не хочу?

В прошлом году у Ярика Ладынина от этой болезни папа умер. Ярик потом очень часто плакал. Нам было его ужасно жалко и тоже хотелось плакать, но Ярик страшно злился, когда мы пытались его жалеть, и однажды даже нас с Иркой поколотил. Мы с Ирой почти и не обиделись на него, а мама мне сказала, чтобы мы к Ярику не приставали, ему и без нас тошно. А мы и не приставали совсем, мы его просто пожалеть хотели. Просто у нас возраст переходный, что ни сделаем – всё невпопад получается.

Нет, нет, эта болезнь не должна к нам прийти. У Ярика папа курил, может, потому и заболел, а мои папа и мама совсем не курят и спортом занимаются. Летом мы в походы ходим, вместе на велосипедах катаемся, плаваем, а зимой на лыжах…

Мама, обескураженная моим молчанием, спросила:

– Маша, ты меня слышишь?

Нет, вряд ли кто-то из них серьёзно заболел. У мамы голос не жалобный, а даже чуточку раздраженный. А, может быть, мои родители решили разводиться?! Вот уж не ожидала от них такой гадости.

Хотя, если честно, то у нас почти у половины класса родители уже в разводе. А вот у Анютки Скобцевой родители сейчас разводятся. Такая жуть! У Анюты такой вид теперь, будто она очень сильно чего-то испугалась и никак не может в себя прийти. Она от каждого слова вздрагивает. Ирка говорит, что у Анюты, наверно, невроз. Короче, Анютке сейчас очень плохо, она очень переживает, хотя папа у неё военный и очень строгий, и ей часто от него влетало.

Но мои-то мама с папой замечательные люди! И такие добрые, и так любят друг друга. А ведь, если они разведутся, то мне, как сейчас Анюте Скобцевой, предложат выбирать, с кем остаться. Но я же, не могу выбрать! Я и маму люблю и папу. Нет, это невозможно! И зачем им это?

Может быть, они всё-таки не будут разводиться?

Но я точно слышала, как последние две или три недели они о чём-то очень горячо говорили в своей комнате. И у мамы вид какой-то виноватый…

Меня прямо жаром обдало от таких мыслей, и прежде, чем мама ещё раз окликнула меня, я закрыла уши ладонями и заорала изо всех сил.

– Нет! Я не большая! Я ещё маленькая! И у меня возраст переходный, и мне нельзя говорить всякие гадости, чтобы не травмировать мою нежную психику! А-а-а!

Мама попятилась, а на мой крик в комнату влетел перепуганный папа.

– Что здесь происходит?

– Я не знаю, – испугано ответила мама.

А я зажмурилась, сжала кулаки так, что ногти больно впились в ладони и крикнула:

– Скажите честно, кто-то заболел?

Папа с мамой переглянулись.

– Никто не заболел.

Потом мама кинулась ко мне.

– Машенька, что у тебя болит. Ты не пугайся, сейчас мы доктора вызовем или в больницу поедем. Всё будет хорошо.

– Я здорова! Только не надо этого делать! – продолжала вопить я.

Папа решительно оторвал мои руки от ушей и спросил:

– Машка, ты о чём?

Слёзы брызнули у меня из глаз.

– Папочка, мамуленька, ну, миленькие мои, ну, пожалуйста, не разводитесь.

– А кто говорит о разводе? – удивился папа.

– А разве мама не об этом хотела со мной поговорить?

У меня даже слёзы от удивления сразу высохли.

– Нет, конечно, – ответил папа.

Мама осторожно присела на стул и перевела дыхание.