Вкус Жизни

– Здравствуй, Отец Небесный, – он с почтением поклонился всему миру, расправил крылья и взлетел в небеса. Впервые за несколько столетий. Полёт давался болезненно, крылья ощущались старым ржавым механизмом, который решили вдруг резко запустить в работу. Но тем сильнее ощущалось почти забытое чувство свободы, огромная драконья душа вновь наполнялась счастьем.

*** *** ***

Иногда лежать в пещере на золоте становилось скучно, иногда даже очень скучно. Рыцари не приходят, копьями не тычут, тоска зелёная для красного дракона. В такие дни что-то изнутри тянуло его наружу, на площадку перед входом в пещеру. Сил и желания сопротивляться этому ощущению не было. Да, оно было достаточно сильным для того, чтобы сдвинуть с места огромную чешуйчатую тушу.

Ранним утром, в один из таких тоскливых моментов, Эйярхона вновь глодало изнутри то странное чувство. Выползая со своего належанного места, бросая унылый и недовольный взгляд по сторонам, он, наконец, плюхнулся у обрыва так, что неподалеку валяющиеся камушки подпрыгнули, словно это лягушки. Каждый раз, всматриваясь в даль, его глаза видели только пустоту. Яркую, насыщенную, но такую тесную и сдавливающую. Словно бы жизнь не имеет ни вкуса, ни цвета, ни запаха.

Несколько раз его взору представала юная белоснежная красавица. Паря высоко в небе, огромное красное пятно было нелегко ей рассмотреть. Она летала выше, ниже, ближе, бросая на, как казалось, красного дракона заинтересованный взгляд. Ее красота и изящество цепляли драконий глаз. Но какие-то невидимые оковы не давали красным крыльям распахнуться. И вот кажется, что ослепительно-белая чешуя мелькнула на горизонте в последний раз. Даже пустота потеряла свою яркость, стала блеклой, как болотная жижа.

Снова рыцари и разные охотники приходили к нему. И оставались навечно. Иногда это забавляло и превращалось в веселую игру, но все чаще злило и раздражало. Запеченная в латах конина довольно хороша на вкус. А вот человеческая консерва не очень. Тряпки обгорают вместе с кожей и дают противную горькую корку. Но уж что есть… Угнетающее однообразие… Наверное поэтому тролль еще не сожран. Хоть и мерзок, но веселит иногда своим высокомерием. Отчего бы не подыграть убогому для разнообразия.

День сменяет ночь, ночь сменяет день. Счет времени давно потерян. Солнце в зените слепило драконий глаз. Чешуя и гребни вдоль позвоночника ярко бликовали. Очередной бессмысленный день. Люди, как муравьи, суетятся где-то внизу у подножия горы.

Его внимание привлекла одна маленькая фигурка, которая целенаправленно поползла по извилистой тропинке вверх, к вершине. Или к пещере. Настроение было приотвратнейшее. Сталкиваться с этой неведомой серо-коричневой точкой не хотелось. Кряхтя и бурча себе под нос, Эйярхон, медленно переваливаясь, ползет в пещеру, на свою любимую лежанку из золотой насыпи. Хоть бы миновало… Вот бы не дошел сюда тот маленький человечек… Даже сердце стало биться тихо, и дыхание затаилось в ожидании.

Интуиция нашептывала что-то странное. Человек, не желающий смерти дракону? Не претендующий на содержимое пещеры? Такие вообще бывают? Но тогда зачем?.. Что ему здесь нужно? Тревога не давала ему спокойно лежать. В глубокой задумчивости он нервно метался по пещере. Самая дорогая вещь… Что здесь может быть самым?

Размышление прервал тихий шорох. Босых ног по мелким камушкам у входа в пещеру. Вид слепой, растрепанной босоногой девушки его обескуражил. Особенно глаза. Совершенно невидящие, затянутые белесой пеленой. Они смотрели ему в самый угол души. Пугающее ощущение. Глаза в глаза, до дрожи.

– Кто ты? Чего тебе здесь нужно? – зло прорычал дракон.

– Мне нужна твоя самая дорогая вещь, – услышал он в ответ.

Интуиция твердила, что опасности нет. Но разум настаивал на обратном. Ведь самую дорогую вещь забирают силой. А внешность – просто магическая маскировка.

– Я не отдам тебе ничего! – заревел дракон. – Я убью тебя!

*** *** ***

За окном ревела метель. Через неделю начинались зимние праздники и каникулы. Большинство учеников готовились к поездке домой. Были и те, кто проводил каникулы в замке. Всех захватила предпраздничная суета: выбирали подарки для самых близких людей, вырезали открытки, упаковывали подарки.

В холл с улицы стрелой влетела маленькая черноволосая девчонка, с головы до ног укутанная в огромный пуховый платок. Она немного попрыгала у двери, стряхивая с себя снег, и побежала греться в свою комнату.

– Куда летишь? – из-за очередного поворота ей навстречу выпрыгнул высокий парень с длинными, такими же, как её, черными волосами.

– Фух! – она резко выдохнула. – Ты меня напугал, Эрик.

– А чего здесь бояться? Мы же в школе, – он развернул девочку, приобнял за плечи и повел обратно.

– Куда ты меня ведёшь? – она насторожилась, но решила пока не сопротивляться.

– Как это «куда»? – Эрик удивленно заглянул на неё сверху вниз. – Мы идём на кухню, будем пить горячий чай. А заодно и расскажешь, что это за мужик такой, к которому ты выскочила в такую жуткую погоду в одном платке.

– Так, Эрик, – она резко встала, обращаясь к нему, – послушай, тебя это не…

– Нет, это ты послушай! – рявкнул он на неё, но тут же взял себя в руки. – Нет, Марси, это моё дело. Ведь твоя идея была не разубеждать людей в нашей родственной связи?

Она кивнула и оглянулась вокруг не слушает ли кто их разговор. Народу в коридоре было мало, и все бегали по своим очень важным делам. Марси снова посмотрела на него и кивнула. Он тоже нервно оглянулся, отвёл её немного в сторону и, присев на корточки, продолжил:

– Какой же я тогда старший брат, если не берегу сестрёнку? И я даже не знаю, что в этой ситуации хуже: что ты в метель, почти голая, по улице мотаешься, или что к тебе какие-то непонятные здоровенные мужики приходят.

– Я не голая… – она стыдливо опустила глаза, – я одетая…

– Да, я вижу, какая ты одетая, – он вздохнул и выпрямился, – давай платок, он тебя сейчас не согреет.

Она обиженно стянула с себя мокрую пуховую ткань. И тут старший братик наконец увидел, в чем его сестрёнка ходит по улице. На ней был пёстрый летний сарафан, шерстяные носки и домашние тапочки.

– Ты что, совсем с ума сошла?! – начал орать Эрик. – Ты заболеть хочешь? Застудить себе что-нибудь?

Проходящие мимо студенты начали с удивлением оборачиваться на них. Тут к ним подошел еще один брюнет, только коротко стриженный и потрепанный, Алекс, одноклассник Эрика.

– Ты чего это на малую так орёшь? – нахмурился он.

– Ты посмотри, в чём она по улице мотается! – резко развернулся он к однокласснику. – Ты бы не орал на моём месте?

– Орал бы, – он бегло осмотрел первоклашку, – но уж точно не при всех. Это что, тапочки домашние? Эрик, я вообще-то по делу тебя искал…

– Алекс, у нас внутрисемейные разборки, – девочка подняла на него хмурый взгляд, – давайте вы потом о делах поговорите.

– Ладно, ладно, – он улыбнулся и, сделав испуганный вид, попятился от них, – потом так потом. Я ж не дурак.

– Дело срочное или подождать может? – уточнил Эрик.

– Ничего срочного, но не забудь потом про меня, – на последних словах Алекс с загадочной улыбкой подмигнул девочке.

Эрик молча кивнул ему в ответ. Они дождались, когда тот скроется за углом, и снова посмотрели друг на друга. Марселина взяла брата за руку и повела дальше.

– И куда мы? – устало спросил Эрик.

– Ты идёшь показывать мне, где находится кухня и как туда попасть, – невозмутимо сказала она, – там мы сядем пить чай, повесим сушить платок. И я расскажу, что это за мужик такой.

– А почему ты к нему голой выбегала?

– Нет.

– Ладно, – он спокойно пожал плечами. Хоть какое-то более близкое общение появится.

Никуда не торопясь, они спустились в холл. Под одной из лестниц была низкая дверца, пройти в которую можно было только почти присев. Эрик оглянулся и тихо открыл её. Марси, также оглянувшись, пролезла внутрь, следом залез и брат. Никто не обратил внимания на их исчезновение. Попав внутрь, они ещё немного спустились по тёмной узкой кручённой лестнице. Наконец, эта парочка вышла на свет. Кухня представляла собой большой просторный зал с высоким потолком и толстыми резными колоннами. Вдоль одной из стен стояли большие белые печи, посреди помещения стояли массивные столы, у другой стены стояли высокие, до потолка, шкафы с деревянной и глиняной посудой. В полу были небольшие квадратные люки, прикрытые сверху деревянными крышками с кольцом в центре. И все оставшееся пространство занимали странные лохматые существа. Они были маленького росточка, едва выше колена взрослому человеку, с огромными ушами, похожими по форме на уши летучих мышей, и с такими же большими круглыми глазами, размером с мандарин. Носы были у всех очень длинные, с широкими ноздрями. Рта не было видно, а может его и вовсе не было. Руки у них были очень длинные, раза в два длиннее всего тела. Кисти были намного тоньше человеческих, а пальцы длинными-длинными, что они могли бы проткнуть насквозь ими друг друга. Ногти их можно было сравнить с когтями хищных птиц. Ножки их, наверное, были очень короткими, потому что из-за длинной густой шерсти на их теле было видно только лапы. Они были узкими и длинными, как кисти рук, пальцы тоже длинные, но всё же сильно короче, чем на руках. Ещё у них были хвосты. И более всего они напоминали поросячьи, но прямые. На ушах, руках, ногах, хвосте, вокруг глаз и на носу шерсть была очень короткой, едва заметной. Все остальное тело покрывала длинная густая шерсть. Из-за неё даже не видно было, где заканчивается голова и начинается тело. Расцветка была разнообразная. Чёрные с синим отливом, с зелёным, бурые, серые, пёстрые, даже рыжие и с белыми пятнами. Прям как у кошек. Из-за одежды на них были белые маленькие колпачки между огромными ушами и такие же белые и маленькие фартуки. Они были везде, ныряли и выныривали обратно из люков с корзинами, что-то резали на столах, ковыряли угли в печах и забрасывали дрова, мыли и расставляли посуду, выносили отходы куда-то, они были заняты своей повседневной работой.

Марси несколько минут рассматривала всё вокруг, стоя на пороге. Её легкий испуг сменился удивлением и детским восторгом.

–Понравилось? – довольно спросил Эрик, словно это все он сделал сам.

– Ага, – кинула она, – а кто это?

– Это? – он задумался на мгновение. – Это мастера своего дела, те, кто нас кормит и поддерживает чистоту и порядок в замке. Мы их называем просто домовята.

– Они гномы или эльфы? – спросила девочка продолжая рассматривать новых для себя существ.