Мысли вслух во сне и наяву. Книга первая

Удивительным образом, но Юлия была права. Действительно, ей нужно смотреть кино, – подумала Таня. Смотреть хорошее умное кино и на два часа уходить из реальности и жить жизнью героев, а затем, покинув кинотеатр, не думать о жизни и увлечениях актеров, игравших в этих фильмах. Ее всегда мало интересовала личная жизнь актеров, хорошие они люди или не очень, как и великие художники, писатели и ученые, которые подчас в жизни были эгоистичными и вздорными людьми, а некоторые даже убийцами, но это нисколько не умоляло значение их творений. Интересно их становление в искусстве, но не личная жизнь. Это для нее было табу. Тане стало смешно от своих рассуждений. Хорошо, что ее не слышат театралы и Белинский тоже, они вправе за такие мысли негодовать на нее. А опера, а балет? Она старается не пропустить ни одной премьеры. Отдельные спектакли, самые любимые, она посещает по нескольку раз. Балет на музыку Минкуса «Жизель», она смотрела раз шесть, но не потому, что он самый любимый, хотя он прекрасен, а потому, что ее на него приглашали, почему-то считая, что этот балет подходит для свидания с ней. И каждый раз она не могла отказать себе в удовольствии снова погрузиться в прекрасное. Там где музыка, там праздник. Спорить с этим трудно. Но почему она не может стать драматической актрисой? Это еще не факт! А с Кириллом стоит поговорить о разговоре с Юлией? Она набрала его номер. Кирилл долго не отвечал и когда ответил, Таня вдруг спросила, сама удивившись резкости своего голоса:

– Ты где?

Наступила неловкая тишина.

– В офисе, где же мне еще быть, – раздраженно бросил он. – Ты что-то хотела?

То как Кирилл ответил, Таня поняла, что он почувствовал ее раздражение, и ему это не понравилось. «Тебя. Я хочу тебя». Но она этого не сказала.

– Только спросить, как у тебя дела, – обиженно пробормотала Таня и не стала спрашивать, звонила ли ему Юлия.

– Нормально, – торопливо ответил Кирилл и замолчал.

– Спасибо, – почему-то поблагодарила его она и отключилась.

Через полчаса раздался звонок от Кирилла.

– Будь любезна, объясни мне, что это было? Я не могу работать.

Теперь он говорил со скрытым раздражением.

– Что было? – Таня растерянно повторила его вопрос и отвернулась от Юлии, которая прислушивалась к разговору. – Ничего не было, а если и было, то уже прошло.

– Не понял, – растеряно произнес Кирилл.

– Все потом, – пообещала ему Таня и отключилась.

Вечером, войдя в дом, Таня увидела Кирилла, сидящего на диване с книгой. Это было так не похоже на него. Как правило, если они никуда не отправлялись вечером, первой в доме появлялась Таня, готовила ужин, затем приходил Кирилл, они ужинали, разговаривали, а затем, убираясь в кухне, снова много разговаривали, и если было не очень поздно, она просматривала материал, подготовленный за день, и намечала, чем будет заниматься завтра. А тут вдруг такой сюрприз. Она подошла к Кириллу и положила ладонь на его лоб – лоб был холодный. Кирилл закрыл книгу, заложив пальцем страницу, и поднял на Таню отсутствующий взгляд. Что-то было не так, и Таня тут же почувствовала внутри страх. Чтобы скрыть его, она наклонилась и поцеловала Кирилла в губы и хотела уже отойти, как почувствовала, что его сильные руки крепко ее держат, а губы – жадно ее целуют….

За ужином Таня не выдержала и осторожно спросила:

– У вас что, не было сегодня испытания программы?

Кирилл посмотрел на нее с недоумением и перестал жевать.

– Испытание? Почему ты решила, что оно должно быть сегодня? Я разве тебе об этом говорил?

– Нет. Ты мне не говорил. Это мне сказала Юлия. Она тебе сегодня звонила?

– Юлька? Нет, не звонила. А должна была?

– Я не знаю. Так она мне сказала. – Таня решила особо не углубляться и замолчала. Ее больше занимал вопрос, зачем Юлия врала ей? По-видимому, надеялась, что она отправится на премьеру, не поставив в известность Кирилла, и тем самым у них могла возникнуть ссора?

– Ты ей все рассказываешь о нас? – Таня в упор посмотрела на Кирилла. Он с удивлением смотрел на нее и молчал. – Зачем?

Кирилл наклонил голову и заглянул в ее глаза.

– Что-то не так? Почему у тебя возник такой вопрос?

– Потому, что она знает, что мне снятся цветные сны, а об этом знали только мы с тобой. Я даже с сестрой это не обсуждаю.

Кирилл молчал. Молчала и Таня, а потом со слезами в голосе спросила.

– Ты рассказал ей о моем малыше? Зачем?

Кирилл не ответил, но это сделал за него густой румянец, заливший его лицо, и, не поднимая головы, он тихо сказал:

– Прости. Это получилось случайно, просто к слову. Разговор зашел о снах или что-то в этом роде. Я уже плохо помню…. – Он поднял голову и перевел на Таню взгляд, в котором читалась такая грусть и мольба, что ей вдруг стало больно дышать. – Ты прости меня, что все так получилось. Но о нем я ей не рассказывал.

– Спасибо, – тихо поблагодарила его Таня.

Он вдруг понял, как сильно обидел ее. Вместо того чтобы охранять ее и защищать, он самым элементарным образом подставил ее. Неужели Юлия воспользовалась этим? Ему трудно было поверить в это. «Она не могла так поступить, – уговаривал он себя. – По-видимому, это произошло случайно, а Таня придала этому слишком большое значение». Он решил не обострять этот случай и как можно быстрее о нем забыть, а самому впредь быть более внимательным в разговорах с Юлией. И тот ужин у Юлии не давал ему покоя. Таня обиделась, пусть и не сказала ему об этом, но он по ее глазам и застывшему лицу понял, что обиделась очень. Он не хотел себе признаться, что отношения Тани с Юлией стали его напрягать. Но мысль о том, что ему, возможно, придется выбирать между ними, приводила его в ужас.

Тане было плохо и хотелось плакать, а день так хорошо начитался. Как только она вступила в издательство, ей целый день пришлось прилежно играть роль самодостаточной и привлекательной, а, возможно, даже очень привлекательной, молодой женщины, но теперь ее силы иссякли, и ей не хватало воздуха дышать. Забиться бы в угол и закрыть глаза. А Кирилл? В чем виноват Кирилл?

– Таня, ты меня слышишь? – вдруг проявился голос Кирилла.

– Да-да. Конечно, слышу, – спохватилась она. – Но на самом деле она его не слышала.

– У тебя был отсутствующий вид. Это она тебе сказала?

Таня кивнула, но сама не знала чему.

– Ничего не понимаю, – на миг задумался Кирилл. – Димка сегодня весь из себя, прямо с иголочки, а вечером помчался к Юльке. Сказал, что они приглашены на премьеру во МХАТ.

Таня вспомнила разговор с Юлией и промолчала, решив, что Кирилла вмешивать в это не будет, а вот о Юлии она подумает потом. Что-то было в поступке Юлии странным, если не сказать по-иному. Весь вечер Кирилл был какой-то тихий, когда Таня подходила к нему, он виновато смотрел на нее или опускал глаза. После ужина, поцеловав ее в голову, он сказал, что немного поработает, отправился в спальню и, положив подушку под спину, открыл ноутбук. Таня прочитала текст написанный днем в издательстве, заглянула в комнату к Кириллу и, убедившись, что он работает, стала набрасывать статью о выставке современного искусства. Была уже ночь, когда она решилась пойти к Кириллу. Он лежал, заложив руки за голову, с закрытыми глазами. Ноутбук лежал у него на животе. Она решила, что он заснул, и уже развернулась, чтобы тихо уйти, когда услышала:

– Пожалуйста, иди ко мне, – он постучал рукой по кровати рядом с собой, глядя на нее с мольбой.

Таких его печальных глаз Таня еще не видела и вдруг ей на ум пришли слова: «И в горе и в радости». В радости она его видела и хорошо могла это представить, но в горе! Ей стало тревожно, и она вдруг про себя взмолилась: «Господи, пожалуйста, избавь нас от смуты в душах. Не нужно мне успехов, злата мне не нужно, не лишай меня счастья любить и быть любимой Кириллом до самой последней секунды моей Господи. Я тебя, Господи, боюсь. Мне страшно и никакой ты не добрый, возможно справедливый, но я не чувствую твою справедливость. Может быть, нам и не следует всего знать, но это печально и совсем не утешает, а только обрушивает нестерпимую боль». Она решила, что Кирилл не должен видеть, что на нее накатила хандра. Он был слишком проницателен и наблюдателен, и она знала, что он легко может проникнуть в ее мысли. Она обязательно справится с ней, а сейчас она должна думать только о нем.

Таня подошла к кровати и легла рядом с Кириллом. Он отложил ноутбук, повернулся к ней, и она почувствовала приятную тяжесть его тела.

Когда Таня проснулась утром, Кирилла уже не было в постели. Ей показалось это странным, как странным было и его настроение в последние дни. Его объятия стали нежными и осторожными, словно он боялся быть ей не приятным. Он словно отступил на шаг назад и наблюдает за ней со стороны, а она…, она чувствует его отчужденность и затаенную…. Долго не могла подобрать подходящее слово, и вот их нашлось сразу два: «обида», «настороженность». Да, именно обиду. Она чем-то обидела его, и он стал отдаляться от нее. Но чем? Она не могла сделать ему больно. Почему не могла? Что бы ты ни делал, даже если не хочешь никого обидеть, обязательно причинишь кому-то боль – вот что ужасно. Не зря в библии написано – «вольно или невольно». Именно невольно! Нет. Дело в нем самом. У него прошла влюбленность, ушла страсть. Так бывает и бывает чаще, чем нам этого хотелось бы. Ушел же Егор, и она его отпустила. Зачем отпустила? Не нужно было. Таня от этой мысли заплакала. Теперь он встретит ту, которую полюбит. Он мог бы полюбить и меня. Я была бы ему хорошей женой, я смогла бы сделать его счастливым. Она это чувствовала всем своим естеством. Она его очень любит. Или любила? Нет. Любит. А Кирилла? Так, где же Кирилл? Таня обошла квартиру, но Кирилла нигде не было. Она встала под прохладный душ, затем струю воды сделала холоднее и закрыла глаза. Нужно взять себя в руки и разобраться в происходящем. Кирилла она больше не интересует или начинает не интересовать. Все так элементарно: «ничего не вечно под луной». Она его теряет. Это тоже было очевидно. Обо всем этом она думала равнодушно. Все идет своим чередом – философски про себя заметила она, выходя из ванной и встряхивая мокрыми волосами. Она даст ему полную свободу выбора, и не будет бороться за него, но не потому, что он ей не нужен, а потому, что желает ему счастья. Чувствовала в себе удивительную отстраненность от всего, что так волновало ее раньше. Что это с ней? Что в тот момент в ней говорило: промысел свыше или усталость? Спроси ее об этом тогда, она бы не смогла ответить.

Открылась входная дверь и Таня услышала голос Кирилла.

– Ты почему так рано встала? – он был в спортивном костюме от него шел пар.

«Он всего лишь бегал», – пронеслось в голове Тани, и она с облегчением вздохнула.

– А ты почему? – вопросом на вопрос ответила она.

– Не спалось, – тихо ответил Кирилл, пряча глаза, а затем закрыл дверь ванной.

За завтраком он молчал, а когда Таня к нему обращалась, только кивал головой. Уходя на работу, Кирилл ткнул носом в ее щеку и отвернулся. Это было так не похоже на него. Таня напряглась, но ничего не сказала. Уже взявшись за ручку двери, Кирилл повернулся к ней, стоявшей за его спиной, и с обидой произнес:

– Ты ведь знаешь, что мне не снятся сны.