Пятая группа

– Мог бы и помочь.

– Сам себе помогай.

Том бросил рюкзак на стул и снова вернулся на лестницу, он проверил за рисунками, наведался в ванную комнату, проверил все половицы и стены в большой спальне, поднялся на чердак – ничего. Какая-то насмешка – брошенный дом, в котором нет даже одной захудалой коробки с хламом. Из маленькой комнаты раздался шум, Том поспешил вернуться: около кровати стоял полуголый Антон, он неторопливо раздевался и бросал вещи на пол.

– Ты что делаешь? – изумленно спросил Том.

– Помыться хочу. Раз уж нам так повезло, и в этом доме есть вода.

– Так и раздевался бы в ванной!

– Чтобы ты сторожил меня, думал, что я убегу? – Майки расхохотался и стянул с себя черные грязные джинсы.

Том в порыве негодования отвернулся, не найдя, что ответить. У этого парня нет никакого стыда, да и совести – тоже. Он совершенно не смущался своего нагого тела, кое-где покрытого странными татуировками, и, проходя мимо Тома, задорно хлопнул его чуть пониже спины.

– Идиот.

– Взаимно, – снова бросил смешок Майки, и скрылся за дверью ванной.

Через минуту зашумела вода, и Том сел на верхнюю ступеньку лестницы, чтобы видеть и слышать, что происходит в доме. Он не доверял Антону, даже после того, как поставил дополнительного жучка, и не одного. От этого человека стоит ожидать чего угодно.

Внезапно раздался стук: кто-то стоял перед входной дверью. Том с опаской спустился вниз и посмотрел в глазок: на крыльце переминалась с ноги на ногу женщина преклонных лет с небольшой зеленой коробкой в руках.

– Добрый день, – проговорил Том, приоткрывая дверь.

– Здравствуйте! Я соседка, меня очень просила Машенька кое-что вам передать, – быстро затараторила женщина.

– Мне?

– Ну… Не лично вам. Она сказала, что сюда обязательно придут люди не из полиции, вот им-то и надо вручить эту коробку, – женщина протянула свою ношу Тому.

– Спасибо, но… Я не очень понимаю. Как давно Мария оставила это у вас? – Том взял коробку, она оказалась легкой, почти невесомой.

– Давно, перед Новым годом забежала, когда решила переехать. Оставила коробку, очень просила отдать тем, кто сюда зайдет. Но только не полиции. Я, конечно, испугалась – может, случилось что. Но она меня успокоила, говорит – дом будет пустой стоять, мало ли что. Полиция-то частенько в наш район наведывается, так что… – женщина замялась, быстро посмотрела по сторонам, словно опасаясь чего-то.

– И что, правда, приезжали?

– Ага. Два раза. Недавно совсем. А дом-то пустой, чего тут может произойти? Если только хулиганы забрались.

– Скажите, а Мария… Маша. Почему уехала?

– Да откуда ж мне знать? Она и так здесь почти не жила, всё по общежитиям моталась. Ну а как иначе, вы же знаете про родителей её? Как жить в доме после убийства? Мы, соседи, и то в шоке были. Спасибо, что друзья родителей её не бросили, помогали. А потом Маша уж и сама…

– Она могла бы продать дом, – задумчиво пробормотал Том, скорее обращаясь к себе.

– Это вы уж у неё спросите, я к Машеньке в душу никогда не лезла. Хорошая она девочка была, да и в девушку очень милую выросла, образование получила, работает. А за душой всегда что-то должно быть, времена, видите, какие… – она снова оглянулась. – Ладно, пойду я.

– Спасибо ещё раз! – крикнул ей в спину Том, женщина торопливо уходила, часто семеня ногами по заросшей дорожке.

Он закрыл дверь, через щелочку между шторкой и откосом окна смотрел вслед удаляющейся соседке. Убедился, что никого на улице больше нет, легко встряхнул коробку – внутри что-то лежало, довольно большое. Усевшись снова на верхней ступеньке, Том прислушался – вода в ванной всё ещё шумела. Отлично. Ему не хотелось показывать Майки раньше времени то, что лежит внутри коробки.

Там оказалась тетрадь. Обычная общая тетрадь, 48 листов, старая, с пожелтевшей бумагой. Совершенно пустые страницы. Том листал одну за одной, но кроме ровных печатных клеточек ничего не видел. Ближе к середине тетради он начал беспокоиться, совершенно беспричинно. В голову лезли неприятные мысли о зашифрованных текстах, проклятиях и прочей ерунде из сказок и дурацких фильмов. Пустая тетрадь могла значить всё, что угодно. Его пальцы осторожно ощупывали уголки листков, чуть потирая их подушечками. Ничего подозрительного – очень привычное ощущение, но пустота страниц пугала, ещё немного, и весь Том покроется липким потом – свидетелем его скрытого ужаса. С трудом он перевернул последнюю страницу, там, на самой нижней строчке, мелким красивым почерком с небольшими вензелями была выведена всего лишь одна фраза:

«Я убила их»

– Кто это я? – раздался над ухом голос Майки, от чего Том неловко дернулся и уронил тетрадь. Она с глухим ударом упала на ступеньку.

– Какого черта ты меня пугаешь?! – заорал Том, его руки всё ещё тряслись, и он судорожно пытался их спрятать хотя бы в карманы куртки.

– Ты сам пугаешься, трусишка, – с ехидной улыбкой парировал Антон. – Что это за тетрадь, ты где её взял?

– Принесли.

– Кто? – с мокрых волос Майки капала вода, и только сейчас Том понял, что его спутник до сих пор не одет.

– Не твоё дело. И вообще, оденься. Надоел, светишь тут своими…

– Завидуешь что ли? – злобно шепнул Антон, но всё же ушёл в комнату. Оттуда раздался его крик, – так кто принёс тетрадь?!

Том не ответил. Он смотрел на пустую коробку, на тетрадь, небрежно лежащую под ногами, и не мог заставить себя снова взять её в руки. Что за чертовщина? Не найдя ничего лучше, Том крышкой сдвинул тетрадь в коробку, закрыл её и вернулся в комнату.

– Язык проглотил? – продолжал ехидничать Майки.

– Может, и проглотил. Тебе-то что с того?

– Мы с тобой в одной лодке, если ты ещё не понял. Тебе без меня никуда, да и я тоже привязан. Спасибо отвратительным современным технологиям! Хочешь поскорее закрыть это дело и отправиться домой, рассказывай, – Майки вальяжно разлегся на кровати, поигрывая мокрыми волосами.

– Ты кажется попутал немного, кто есть кто, – злобно прошептал Том. – Это не я должен что-то рассказывать, а ты! И только ты! Понял?!

– Чего завелся-то? Угомонись. А ещё лучше – сгоняй за едой, жрать хочется!

– Я знаешь, что думаю, – продолжал Том в том же тоне, – толку от тебя никакого. Кормить надо, поить. Терпеть твоё общество. Информации ноль, помощи – не дождешься. Управление не обидится, если я тебя придушу, например.

– С ума сошёл? – Антон даже не напрягся, продолжая валяться в постели. – У этого дома и так нехорошая репутация, и ты ещё хочешь добавить мрачности? Жители района спасибо тебе не скажут.

– Плевал я на жителей этого района. И город ваш – дерьмо! И предместья у него отвратные!

– Ууу… Какой злобный, – пропел Майки.

– Тебе вчера мало было? Ещё хочешь получить?!

– Может, и хочу. Хоть какое-то развлечение. Всё лучше, чем тупо болтаться с тобой по захолустью в поисках того, чего, возможно, уже нет на этом свете…

– Что?!

– Что слышал. Думаешь, Го – дура? А, может, твое Управление давно её нашло и уничтожило? Они ведь для этого её и искали!

– Откуда ты знаешь? – опешил Том. Он сам тоже нередко думал, что дело явно нечисто.