Король Восточной долины

Он отступил на шаг, затем еще на один. Она стояла, дрожа и не шевелясь, безмолвно глядя в угол.

Он в несколько быстрых шагов добрался до ближайшей колонны и, скрывшись за ней, смешался с толпой.

Девушка, перепуганная до полусмерти и клянущаяся сама себе никогда в жизни больше не связываться с опасными парнями, присев на корточки, принялась подбирать упавшие вещи.

***

Ему оставалось спать еще целых полчаса, когда во входную дверь неожиданно и очень резко позвонили.

Жена рядом заворочалась и застонала, не понимая, что происходит; он недовольно сел.

– Кого там еще черт принес… – он зевнул и, потерев переносицу, сполз с кровати, всовывая ноги в домашние тапки и отправляясь разбираться. Захватил по пути халат и, шепнув любимой, чтобы продолжала спать, осторожно прикрыл дверь в ее комнату.

Затем уверенно прошагал по коридору к двери и, не включая свет, недовольно вопросил:

– Кто там?

– Это я.

Голос друга, донесшийся из-за створки совершенно неожиданно, заставил парня вздрогнуть и, поспешно стряхивая с себя остатки сна, торопливо распахнуть дверь.

– Пол, что тако… Шон?.. – увидев еще одного своего друга, молодой человек совсем растерялся и, непонимающе моргая, даже немного отшатнулся, – Ребята, вы почему в такое время? Что произошло?..

Шон обезоруживающе улыбнулся.

– Прости. Прости, Кевин, нам, наверное, все же стоило немного подождать, однако…

– Мы подумали, что оттягивать момент этой встречи права не имеем, – Пол чуть усмехнулся и неожиданно отступил в сторону, словно уступая кому-то дорогу, – Мы не одни.

– И думаем, что тебе просто необходимо встретиться с тем, кто пришел с нами, – Рэдзеро, в свой черед отступив в сторону, картинно вытянул руку куда-то в направлении лестничной площадки, на которой они стояли.

Кевин, ничего не понимая, перевел на нее взгляд. Свет в коридоре он, как уже говорилось, не включал, поэтому яркая подъездная лампа немного слепила его, однако, различить ссутулившуюся возле перил фигуру, облаченную в какие-то лохмотья, все-таки удалось.

Фигура шевельнулась и, исторгнув из груди тяжелый, обреченный вздох, медленно выпрямилась, поднимая голову.

Кевин пошатнулся и, силясь удержаться на ногах, вцепился в дверной косяк. Горло перехватило, дыхание сбилось в нем в один сплошной комок. Глаза защипало и парень, опасаясь, что мираж исчезнет, торопливо смахнул непрошенные слезы.

Молодой человек, замерший перед ним с виноватым видом, неуверенно шагнул вперед, чуть разводя руки в стороны. Изумрудные глаза его слегка блеснули.

– Ну… – он на миг закусил губу, а затем, дернув уголком губ, негромко закончил, – Привет, братишка.

Кевин почти не услышал его. Не в силах совладать с собой, не в состоянии вымолвить хоть слово, он бросился вперед и, почти не контролируя себя, рывком обнял родного, но никогда доселе не виденного брата, крепко прижимая его к груди. Кев, ошарашенный, счастливый и все еще неуверенный, медленно приподнял руки и в следующий миг сам обнял брата, стискивая его в объятиях.

Пол и Шон, не пытаясь нарушить долгожданную встречу, молча улыбались, глядя на них.

– Кев!.. – в устах Кевина это имя прозвучало почти всхлипом, и он, отстранившись, сжал лицо брата, жадно заглядывая ему в глаза, – Ты… ты действительно Кев? Правда-правда? Мой брат… мой любимый братишка, как же я мечтал тебя увидеть! Ты… ты… это не сон, ты во плоти, но как, как??

– Благодаря Перчатке Соломона и доброте Пола Галейна, – Кев, будучи старшим из близнецов и стараясь поэтому себя контролировать, широко улыбнулся и, взяв одну руку брата, стиснул ее, – Это действительно я, Кевин, я… действительно во плоти. В своем собственном теле, я! Черт возьми… Я… – голос изменил ему, и парень только покачал головой, глубоко вздыхая, – Я даже мечтать не смел, что однажды смогу тебя обнять. Я… сейчас так счастлив, если честно… – изумрудные глаза его подозрительно заблестели, и молодой человек торопливо заморгал, не желая вдруг прослезиться. Времени у него по-прежнему было мало, тратить его просто так Трес не хотел и, радостный от встречи с братом, не позволял себе забыть об опасности, нависшей над его головой.

Кевин сиял. Держа брата за руку, напрочь забывая о тех, кто привел его сюда, он попятился, не сводя с него взгляда, все еще боясь, что просто видит сон.

– Идем… не будем говорить на лестнице, пойдем, скорее! Я… скажи, ты хочешь чаю? Или, может, кофе? Или даже что покрепче, я… у меня все есть, брат, для тебя все, что угодно!

– Да тише ты, – Кев, ощущая, как счастье, острой иглой уколовшее его в самое сердце, постепенно расплывается теплой волной по всему его существу, радостно рассмеялся, – Я не слишком голоден, поел у Шона. Впрочем, от чашки чая в твоей компании не откажусь, да думаю, что и ребята тоже такому раскладу порадуются.

…По прошествии получаса, который Кевин хотел провести в постели, но провел с куда большей пользой, все четверо дружно сидели за столом, переговариваясь и обсуждая происходящее. Супруга Кевина, Энни, бывшая по совместительству еще и сестрой Пола, выйдя на звук голосов, безмерно изумилась, увидев брата-близнеца мужа, но, получив более или менее понятные разъяснения, порадовалась вместе со всеми. Правда, сидеть за столом с ними отказалась – по утрам она все еще чувствовала себя не очень хорошо, и предпочитала обходиться без завтрака, сразу же собираясь на работу.

– Тебе, к слову, тоже пора бы идти, – напомнила она явно увлеченному беседой супругу. Кевин, широко улыбаясь, небрежно махнул рукой. С его точки зрения, сейчас были дела и поважнее.

– Да ну ее, эту работу! Какая вообще может быть работа, когда вернулся мой брат?

Вернувшийся брат, испытав неожиданный приступ самодовольства, смешанного с гордостью, негромко хмыкнул.

– Великий целитель пренебрегает своими обязанностями?

– Великий целитель работает днем и ночью и имеет право на выходной в кругу семьи, – безапелляционно отозвался Хилхэнд и, вздохнув, сделал глоток чая. После чего, опустив чашку на стол, глянул на собеседника уже более серьезно.

– Кстати. Ты сказал, что после все перипетий у тебя осталась лишь половина жизни… но я могу лечить прикосновением, Кев! И, если я…

– Но это не болезнь, – оборвал его брат, – Кевин, если бы все было так просто, я бы не таскался на Север за этой чертовой чашей! Я бы давно уже нашел тебя и попросил меня исцелить, честно. Я боюсь, что это будет как… ну, как от старости…

Галейн, фыркнув в свою кружку с чаем, со стуком опустил ее на стол, скрещивая руки на груди.

– Ага, в свои двадцать шесть ты вдруг состаришься и умрешь, – он дернул плечом и поморщился, – Кев, прекрати пороть горячку. Ты вернулся, ты жив и, в общем и целом, здоров, у тебя есть свое тело, и мы, мы все очень рады видеть тебя! Прекрати беспокоиться о будущем, радуйся тому, что имеешь!

– Я вернулся, я жив и здоров, – саркастически подхватил Трес, – И на мою жизнь кто-то пытается покуситься. И я даже не знаю, кто это! Думаю… – он опять перевел взгляд на брата и неловко пожал плечами, – Вряд ли же это те дикари, да?

Шон, которому этот вопрос адресован не был, кивнул, беря свою чашку с чаем – он доселе не сделал ни одного глотка, поглощенный беседой.

– Да, они бы вряд ли расспрашивали. Тем более, что ты говорил, что они даже не покидают островов… – взгляд блондина упал на содержимое чашки и он, усмехнувшись, быстро прошептал, – Благословенны воды Ганга.

Кевин, не слушая никого из своих друзей, в основном внимая лишь брату, неожиданно нахмурился.

– Так! Пол прав – не надо думать о том, что еще не случилось, давайте радоваться тому, что есть! Значит, так… Я сейчас позвоню на работу, возьму парочку отгулов. Кев, ты не выспался – ложись спать. Когда проснешься, поедем к папе с мамой. Ребята…

– Стоп, что?! – Кев так и подскочил, ошарашенно глядя на брата, – К родителям?!! Кевин, ты рехнулся? Что я им, по-твоему, скажу, как… как ты себе вообще это представляешь??

Ответить молодой врач не успел. Шон, которого слова экс-патрона откровенно позабавили, ухмыльнулся и, сжимая в одной руке чашку, пренебрежительно махнул другой.

– Не обращай внимания, – взгляд его был устремлен на Кевина, к которому он и обращался, – Перед тем, как поехать к тебе, он тоже долго упирался.

***

Воистину, этот день был богат на неожиданные встречи. Впрочем, начались они, наверное, еще с предыдущего дня, когда он неожиданно натолкнулся в аэропорту Нью-Йорка на Дерека.

Продолжились же уже здесь, в Чикаго, когда он внезапно услышал болтовню глупой девчонки по телефону и узнал со стопроцентной точностью, что Трес жив.

Впрочем, может быть, стопроцентной эту точность назвать он поторопился, – девушка была напугана, по большей части сердилась на выставившего ее взашей парня, думала исключительно о собственных проблемах и, вполне вероятно, могла услышать что-нибудь не так. Информацию следовало проверить, а для этого у него имелся один козырь – адрес того самого парня, к которому якобы пожаловал среди ночи Трес. Словесный же портрет этого парня порождал новую необходимость проверки – ему хотелось понять, действительно ли это тот самый Шон, с которым он познакомился несколько месяцев назад.