Школьные годы – веселые годы

Первую учительницу звали Софья Антоновна. Полноватая женщина в летах была строгой, красила губы «морковной» помадой, носила кримпленовые платья с цветами и не снимала с шеи янтарных бус. Объясняла она просто, а до кого не доходило, тому учительница постукивала костяшками пальцев по голове. Боюсь даже предположить, как этот метод «вдалбливания» знаний восприняли бы в наше время. Тогда учителей уважали, и жаловаться на них было не принято.

Через две недели Асе сравнялось семь. На ее день рождения завалился весь класс. Представляете? Тридцать детей в однокомнатной квартире – это не для слабонервных! Мамочка, конечно, такого поворота событий никак не ожидала. Она вжалась в стенку и растерянно кивала головой, когда мимо нее шмыгали дети, вежливо здороваясь. Когда за последним гостем закрылась дверь, мама вздохнула, махнула Асе рукой и пошла на кухню.

– Что происходит? – спросила она у дочери. – Мы как с тобой договаривались?

– Не знаю, – пожала плечами Ася. – Я пригласила только Иру и Олю.

– Как же мне их всех рассадить и накормить? Ступай к соседям. Нужен стол и табуретки. Да, Ася, попроси еще тарелки и вилки. Я в магазин!

Худо-бедно, но все как-то разместились за праздничным столом. И еды хватило, хоть мама и переживала. Было очень шумно и весело!

Первое время Ася скучала в школе. Она ведь рано научилась читать и считать: сначала в два с половиной года, но быстро все позабыла, а потом в четырехлетнем возрасте, но уже основательно. Так что пока одноклассники постигали азы, Ася пялилась в окно и вздыхала. Опередила она своих сверстников, ведь никто из класса ничего такого не умел. Да и зачем? В школу-то раньше и шли за знаниями, не то, что теперь.

Новогодний снимок, сделанный журналистом во время школьного утренника, попал в газету. Ася тогда заявилась на Ёлку в костюме художника. Очень уж ей приглянулся в магазине этот наряд, и она упросила маму купить. Там ведь был парик из искусственных желтых волос, берет и накидка – все, как полагается. Мама приобрела еще большую кисточку и краски, да и стишок отыскался подходящий. Короче, Ася сразила всех наповал. Дед Мороз подарил девочке оранжевую обезьянку из пластмассы, которую тут же и украли. От зависти, должно быть.

Вскоре стащили у Аси и новые сапожки, которые привез ей дядя из Германии. Он там прослужил в армии танкистом два года. Подарил дядя Коля и открытки с немецкими городами, и переливающиеся календарики, которых днем с огнем было не достать, а еще привез пачку маргарина, только никто этого не оценил, потому что в Советском Союзе было принято кушать на завтрак натуральное сливочное масло.

Таких вычурных, заграничных сапожек ни у кого не было – это же импорт. Они были из натуральной коричневой кожи, на светлой подошве, с утеплителем и красивыми молниями. Чудо! Это вам не продукция фабрики «Скороход» из черного войлока. Некрасивые, конечно, зато теплые и удобные, как валенки. Но эти, немецкие, были выше всяческих похвал. Все одноклассницы их примерили и пришли в восторг, а через несколько дней они исчезли.

Ася вернулась из школы в сандалиях и со слезами на глазах. Мама тоже очень расстроилась, ведь она одна растила дочку, и алиментов от отца не получала. Она порадовалась за Асю, когда та получила такой сказочный подарок. Но что было делать? Мама достала старые, стоптанные, войлочные сапоги и сказала:

– Придется в них. Не плачь! Я думаю, что сапожки отыщутся.

Так и вышло. Мама отпросилась с работы и тайком от дочери пошла к директору. Она объяснила ситуацию, и спустя три дня сапожки очутились в раздевалке. Вот уж была радость! Носила Ася их долго, даже когда они стали откровенно малы. Девчонка поджимала пальцы и ковыляла в них в школу, кривясь от боли. Мучения, конечно, но ведь красота требует жертв.

А календарики Ася выменяла на еду, о чем потом жалела. Столовскую стряпню девчонка есть не могла, а денег на булочки просить у мамы было стыдно, ведь лишней копейки в доме не было. Не сказать, чтобы Ася была избалована диковинными кушаньями – с чего бы? Но еда в столовой, и впрямь, была отвратительной. Ее привозили с завода, от шефов. Сизая, холодная, несладкая каша дрожала, как холодец. Дети приходили в столовую, переворачивали тарелки, а потом раскачивали столы, с хохотом наблюдая, как вибрирует манное желе. В еде попадались куски кожи неясного зверя с щетиной, тараканы, бумага, даже мелкие камешки. То есть пища была не только не вкусной, но и опасной.

Однажды Ася увидела такую сцену. Неопрятная тетка в замусоленной фуфайке с поломанными, грязными ногтями вышла из машины, схватила лоток с котлетами и направилась в школу. И тут она споткнулась. Большая часть котлет рассыпалась по земле, но тетеньку это ничуть не смутило. Она тут же покидала их грязными руками обратно, тщательно перемешала и отнесла на обед детям. После этого Ася вообще перестала притрагиваться к еде, лишь глотала слюну, наблюдая, как другие ученики поглощают в буфете свежую, аппетитно пахнущую выпечку.

Но и на ее улице случился праздник. Ранней весной, когда уже подтаял лед, она шла по парку и не успевала поднимать с земли монетки. В основном, Асе попадались достоинством в десять, пятнадцать и двадцать копеек. Она туго набила мелочью все карманы, а потом ей стало неловко.

– Не украла ведь я их, мама? – спросила Ася. – Надо бы вернуть деньги владельцам, а то некрасиво получается. Будто бы я присвоила чужое.

– Что? – засмеялась от такой наивности и честности мама. – Где же найти хозяев? Теперь, дочка, эти денежки твои.

– Можно тратить?

– Конечно.

И Ася стала ходить в буфет. Денег ей хватило как раз до конца учебного года, так что долгое время было и сытно, и радостно.

В школе, при входе, висел транспарант: «Учиться, учиться и еще раз учиться. В. И. Ленин». Наставлениям великого вождя революции неукоснительно следовали, но не все. Были и отстающие. Софья Антоновна велела Асе взять шефство над Юрой Коржиковым. Да, учился он не ахти, но была у него и другая проблема – он все время опаздывал. Ася жила с ним в одном доме, и ее обязанностью было разбудить нерадивого ученика. Она спускалась с восьмого этажа на четвертый, долго звонила в дверь, а потом стучала. Как только на пороге появлялся всклокоченный, заспанный и недовольный Юрик, Ася убегала, чтобы не схлопотать. Очень уж сердитым Коржиков бывал по утрам.

Со второго класса начался французский язык, ведь Ася попала в спецшколу. Но не потому, что была умная, а просто жила рядом. На первых занятиях было весело. Учительница заставляла детей гримасничать перед карманным зеркальцем, но было это не забавы ради. Школьникам таким образом ставили произношение и артикуляцию. Смех вызывало и склонение некоторых глаголов, к примеру: «Жо пердю». Скучно становилось потом, дома, при заучивании иностранных слов.

Но с памятью у Аси был полный порядок. Она азбуку Морзе выучила за несколько дней, перед «Зарницей». Ее выдвинули в радистки, вот она и выстукивала точки-тире. Ася была ответственным ребенком, этого у нее не отнять, поэтому подошла к заданию с полной серьезностью. «Тук-тук-тук. Тук.» – стучала карандашом по столу девочка. Ася так много зашифровала и расшифровала секретных донесений, что довела навык до автоматизма. В день испытаний она почти и не волновалась, и справилась с заданием раньше остальных, только вот результат ее удивил. Светлана Васильевна, пионервожатая, на следующий день вывесила итоги. И надо же было такому случиться, что Ася оказалась на последнем месте. «Этого не может быть», – подумала девочка, – «я же справилась с заданием.» А одноклассники рассердились на нее и наговорили кучу гадостей.

– Получается, что подвела я товарищей, – сказала она вечером маме и заплакала.

Есть справедливость на свете! На следующий день Светлана Васильевна повесила на стенд другой итоговый лист, в котором было указано, что Ася заняла первое место. Оказывается, ошибочка вышла. Только вот одноклассники прощение не попросили.

В скором времени физрук объявил, что нужно готовиться к городским соревнованиям по конькобежному спорту.

– А я не умею, да и коньков у меня нет, – пожаловалась Ася маме.

Проблема решилась легко. Они стали вечерами вместе ходить на каток, а коньки брали напрокат. Правда конькобежные, с широкими длинными лезвиями, а на соревнованиях выдали фигурные. Но это было даже к лучшему, ведь в них Асе было хоть и непривычно, зато удобно. Девочку поставили в тройку, дали отмашку, и она понеслась, оставив далеко позади не только своих соперниц, но и учениц других школ. Получилось, что, едва научившись стоять на коньках, Ася заняла третье место, да еще и грамоту получила. С перепугу, должно быть.

В школе каждый год проводился медосмотр. В этот раз пожаловал и зубной врач.

– Мамочки, – запричитала одноклассница Ира, стоя в очереди. – Как же я боюсь.

– И правильно, – ответила ей Светка. – Мне тут недавно зуб дергали. Вот страху-то я натерпелась. Знаешь какие крючки у них страшные? Кривые и острые! Так мне выкручивали зуб, что я визжала.

Ася испугалась, отошла в сторонку и начала с силой расшатывать качающийся зуб. Не хватало еще, чтобы ее «пытали» в кресле. Ужас! Ася жмурилась от боли, но продолжала с силой драть из лунки свой молочный зуб. «Ну же», – подгоняла она себя, – «скорее!»

– Аська! – услышала она за спиной голос Ирки. – Твоя очередь.

Ася рванула зуб, сунула его в карман и смело вошла в кабинет.

– Присаживайся, – пригласила врач девочку в кресло.

– А у меня зуб сам только что выпал, – сообщила Ася и улыбнулась окровавленным ртом.

– Хорошо, – засмеялась врач и заткнула отверстие ваточкой с лекарством. – Зови следующего.

Асе еще проверили зрение. Между прочим, первой заподозрила неладное Софья Антоновна, потому что девочка стала щуриться. Действительно, зрение ухудшилось, и окулист выписал очки для дали.

Появление Аси в классе вызвало ажиотаж.

– Очкарик! – засвидетельствовали факт мальчишки и начали глупо хихикать.

– Плывет все, – сообщила Светка, примерив очки.

– Оправа не очень, – сказала Надя. – Мне такая не пойдет.

– Неудобно, – покачала головой Злата. – Мешаются на носу.

Ася пожала плечами, надела очки и села на место. Теперь она хорошо видела не только школьную доску, но и все расплывчатые лица стали четкими. Единственное, что смущало девочку, так это косые взгляды и насмешки одноклассников, которые никак не стихали. Ася все терпела-терпела, а потом сняла очки, сунула в портфель и больше их не надевала.

Девочка сидела за одной партой с Лехой Гречкиным. Он был троечником и списывал у Аси, а на все праздники делал ей маленькие и недорогие подарочки: то ли знаки внимания, то ли выражал так свою благодарность. Леха был не вредный, но заводной. Как любой мальчишка, он обожал всякие шалости. Однажды он приволок в школу свеклу и раскрасил ей девочкам щеки. Отличные вышли матрешки! А в другой раз он принес вьетнамский бальзам «Звездочка». Леха подговорил мальчишек, и те, обмакнув пальцы в едкую вонючку, стали подкрадываться к девочкам сзади и тыкать в глаза. Одноклассницы, конечно же, крепко обиделись, ведь им пришлось пролить немало слез.

Леха дружил с Петькой. У того родственники были не из простых. Однажды он принес в школу заграничную жвачку, и все по-очереди ее пожевали. А еще он приволок кубик Рубика. О, это была такая диковина! Вообще времена были дефицитные. Ни колбасы, ни сосисок в магазинах не было, и за ними ездили на электричке в Москву: четыре часа туда и столько же обратно, только стоя, да и то, если повезет, потому что электропоезд граждане брали штурмом. В одну из поездок Ася попробовала «Фанту», и очень ей по вкусу пришлись чипсы, которые назывались «Московский картофель».

У Аси подружка была. Оля Четвертинкина жила этажом выше, и была на год помладше. Наивная, добрая и непосредственная девочка. Однажды ей приглянулась дешевая брошка в серванте, уж очень красиво у нее переливались камешки. Ну, Оля и взяла ее себе без спроса. Когда ее родители поинтересовались: «Зачем?», то она так прямо и сказала: «Понравилась». Конечно, брошку вернули хозяйке с извинениями, а девчонке влетело по полной. Думаю, что родители ей все в доступной форме объяснили, потому что таких инцидентов больше не случалось.

Как-то Оля с Асей решили сходить в кино, но денег было ровно на билеты. А что за интерес смотреть фильм просто так? Девчата стали думать, и тут Ася вспомнила бабушкин рецепт. Она достала чайные ложки, сыпанула туда сахар, подержала над огнем и бросила в холодную воду. Все, леденцы были готовы, правда выковырнуть их не получилось, да и времени было в обрез. Девчонки распихали ложки по карманам и, громко бряцая железом, побежали в кинотеатр. Как только погас в зале свет, подружки принялись слизывать пригоревшие леденцы. А что еще ребенку для счастья надо?

Как-то девочки голубку с раненым крылом подобрали во дворе. Долго лечили, а потом отпустили на волю. Вообще, «на радость» маме, Ася много несчастных зверушек в дом притаскивала: кошечек всяких, собачек, которых родительнице потом приходилось куда-нибудь определять.