Долг платежом красен

Потом, надев другие очки, монотонно бубнил по тексту малопонятные специфические предложения, объяснив, в конце концов, суть завещания: в вашу собственность переходит трехкомнатная квартира со всем имуществом в старинном особняке в Приморском районе города, на улице Савушкина и триста тысяч рублей на вкладе в Сбербанке. Так как положенные по закону полгода истекли, она, Нина Сергеевна Соловьева, может вступить в свои права по приему наследства. Необходимые документы будут подготовлены в течение трех дней.

– Вы оставьте, пожалуйста, адрес, где Вы остановились, и номер своего сотового телефона на всякий случай, – упитанный нотариус неожиданно проворно, привычно опираясь на подлокотники старинного кожаного кресла, вылез из-за стола, прикрыл створку пластикового окна, сразу отгородившись от металлического дробного стука капель о цинковую крышу какой-то пристройки, плотно прилепившейся к основному зданию. – У Вас есть знакомые в городе?

– Нет. Но что такое три дня в таком городе, как Санкт-Петербург? Здесь и месяца будет мало, чтобы ознакомиться с его сокровищами! – Нина была в растерянности, если не сказать больше, в полуобморочном состоянии от неожиданного известия, но, глубоко вдохнув, вежливо улыбнулась нотариусу. – А другие наследники не объявятся позже?

Нотариус опять как-то странно, словно сомневаясь, говорить или лучше промолчать, снял очки, посмотрел близоруко на картину в углу, потом опять уставился на спортивную куртку Нины на уровне груди, помолчал и печально добавил:

– Других наследников нет, и не будет. На ваше счастье или на беду, как знать.

Было понятно, что этот человек явно что-то серьезное скрывает, но природная стеснительность не позволила Нине даже сделать попытку расспросить недовольного юриста. Она покраснела, попрощалась и с невольным облегчением закрыла за собой массивную старинную дверь.

На улице слегка посветлело, но в глубине небесной шири по-прежнему двигались, переплетаясь и сливаясь друг с другом, недовольные, взъерошенные клубки серых туч.

Деревенская здоровая закваска от обоих родителей, лишь во втором поколении ставших сельскими интеллигентами, не позволила Нине романтично хлопнуться в обморок от пережитого потрясения перед петербургским законником, но неожиданность от услышанного перепугала, сразила, заставила мгновенно вспотеть.

«Квартира в северной столице, правда, неизвестно, в каком состоянии, с мебелью и оставшимися от прежних хозяев вещами, деньги на счете в Сбербанке – от такого известия можно было и вовсе свихнуться. Или попрыгать по Невскому проспекту с километр на одной ножке от радости, не обращая внимания на изумленные взгляды прохожих из-под зонтов. Успокойся! Пока не получишь документы и не увидишь своими собственными глазами это мифическое жилище – нечего радоваться. А то, еще лучше, запросят с тебя миллионы за оформление сделки, а у тебя на карточке – минимальная сумма всего с тремя нулями, и придется искать в городе какую-нибудь временную работу на рынке, чтобы благополучно вернуться домой на поезде. А пока, дорогая моя, заверни-ка ты в ближайшую пельменную и разорись на порцию сибирских пельменей со сметаной и стакан крепкого чая с лимоном! А там, глядишь, и тучи разбегутся».

Внимание привлек красочный стенд, предлагавший совершить автобусную поездку по городу с посещением Петропавловской крепости. Успела записаться по телефону, перекусить в небольшом, но дорогом кафе, и вспрыгнула одной из последних туристов на ступеньку автобуса. И, о чудо, восточный ветер сноровисто угнал беспокойные тучи в сторону Балтийского моря, а выглянувшее в просветы солнце напомнило, что на нарядных улицах все еще царит лето.

Зонтики тотчас же исчезли в пакетах и сумках, холодные капли с аккуратно постриженных деревьев еще продолжали искать свои жертвы, но Нина быстро согрелась во влажном полумраке автобуса, почти забыв о нотариусе и наследстве.

Этот сказочный пролет по улицам с живой историей, возвышенная торжественность выдающихся дворцов и соборов, мостов и набережных ослепляли своей, не передаваемой словами парадностью, гармоничной, ошеломляющей красотой.

И, когда заканчивали осмотр казематов Петропавловской крепости, вдруг раздался неожиданный телефонный звонок. С легким напряжением, словно раздумывая и сомневаясь, продолжать или нет свой монолог, неизвестный человек через короткие секундные паузы представился:

– Извините, Нина Сергеевна! Мое имя вам мало что скажет! Яковлев Денис Иванович, старинный друг вашей тетушки Твердовой Ирины Александровны, которая именно на вас составила завещание. Не пугайтесь, пожалуйста, но нам с вами необходимо сегодня обязательно встретиться.

Спросить в лоб: «Зачем?» – Нина такую бестактность позволить себе не могла. Но откуда совершенно незнакомый человек узнал номер ее телефона? Возможно, сработала какая-то связь с нотариусом? А вдруг он из тех родственников, которые остались без наследства, и которые теперь всеми способами будут стремиться его вернуть?

Но, с другой стороны, не надеясь больше на скрытного, себе на уме нотариуса, интересно было бы пообщаться с человеком, близко знакомым с тетушкой Ириной Александровной.

Из рассказов бабушки эта ветвь родства по материнской линии слабо прослеживалась, потому что еще до революции один из дальних родственников бабушки переехал из Москвы в Петербург, окончил университет и стал практиковаться в качестве врача. Женился поздно. Двое детей появились до начала первой мировой войны. Доктора призвали в действующую армию, где он был ранен и попал в германский плен. После возвращения из плена в 1919 году попал в Красную Армию, но после того, как заразился тифом и чудом выжил, вернулся домой в Петроград, снова работал врачом. Оба сына стали военными, сражались на разных фронтах и погибли во время Великой Отечественной войны. Их семьи и жена врача погибли во время блокады Ленинграда. И только после войны доктор отыскал в детском доме в Нижнем Новгороде чудом выжившую и вывезенную из осажденного города трехлетнюю внучку Ирину, дочь старшего сына, которая стала, как и дед, врачом.

Редкая связь поддерживалась с Ириной только почтовыми открытками к красным дням календаря. Бабушка всю жизнь страстно мечтала увидеть город на Неве, но стесненность в средствах, вечная нехватка денег не дали возможности исполнить эту мечту. Заменой стали две поездки по профсоюзным курсовкам в санатории Сочи и Кавказа за всю долгую жизнь и в дом отдыха в Подмосковье.

Тетя Ира приезжала в гости в село только один раз сама, когда самой Нины еще не было даже в проекте: матери Нины только-только исполнилось пятнадцать лет. Весной все грунтовые дороги тогда развезло, речка вышла из берегов, и дедушка специально договорился со знакомым шофером из райкома партии, чтобы встретить гостью на станции с поезда на райкомовском вездеходе. Время для поездки было выбрано явно неудачно. Тете Ире специально купили высокие черные резиновые сапоги. Бабушка за ночь связала толстые шерстяные носки из овечьей шерсти, отдала свой прорезиненный парадный плащ и белую пуховую косынку.

И мать Нины часто вспоминала, как не выдерживала пронзительного северного ветра, бросала гостью на высоком берегу степной разбушевавшейся реки Еруслан, по которой догоняли друг друга тяжелые почерневшие льдины. А молодая тетя Ира, высокая, худенькая, могла стоять часами одиноко, спиной повернувшись к северу, провожая устремившиеся к далекой Волге нетерпеливые волны, несущие ветки, бревна, хлопья грязной пены.

Нина очнулась от своих воспоминаний. Неизвестный человек терпеливо ждал ее ответа, неизвестно, где находясь. Может быть, он, вообще, рядом с ней, в одном автобусе? От этой мысли стало непривычно тоскливо. Сказала решительно:

– Хорошо, где мы встретимся? Сразу предупреждаю: вид у меня не парадный. Я сейчас на экскурсии по городу. И, если честно, чертовски, устала от избытка впечатлений.

Незнакомец вежливо перебил:

– Я вас задержу на полчаса, не более. Мне нужно передать вам ключи от квартиры. По желанию Ирины Александровны я сменил замок сразу после ее смерти.

– Но это противозаконно! Нотариус предупредил, что мне придется ждать три дня. Да, встречный вопрос: откуда у вас мой номер телефона?

– На все ваши вопросы я отвечу при личной встрече. Ровно через час я жду вас у памятника Медному всаднику.

– Интересно, как вы меня, а я вас узнаю? Вы, случайно, не из полиции?

– До встречи через час. Вас мне очень подробно описали, мимо я не пройду.

«Сейчас бы чашку крепкого сладкого чая с лимончиком, пирожок, нет, два пирожка с капустой и картошкой, сменить джинсы на приличный деловой костюм с парадной блузкой, чтобы не выглядеть синей вороной среди потока нарядных прохожих, сразу же обновленных после прекратившегося дождя. И никаких ключей от незнакомца! Что-то не нравится мне этот петербургский вариант начинающейся детективной истории. Ладно, схожу на встречу, как есть, а потом будут тебе и горячие пирожки. Может быть!».

Глава 2. Незнакомец

Исаакиевский собор возвышался так монументально и величественно на фоне дивного простора площади и Невы, невольно притягивая взгляды всех любующихся туристов и стремительных прохожих, что Нина буквально забыла, зачем она оказалась здесь, в самом центре северной столицы. Нет, ее никогда не привлекало всеобщее помешательство населения на селфи, упорное увековечивание своей собственной персоны на фоне исторических зданий, в обществе знаменитости, рядом с друзьями.

Но сейчас она не жалела свой далеко не новый телефон, выбирая наиболее интересные ракурсы, и вздрогнула, когда сзади ее окликнули негромко:

– Нина Сергеевна, ау!

Резкий поворот на сто восемьдесят градусов, и в метре от нее – спортивная подтянутая фигура незнакомого высокого дяденьки в светлых брюках, белоснежной футболке с короткими рукавами, без привычных выбросов непонятных английских словосочетаний на груди, в белой бейсболке —настоящий участник международной встречи по большому теннису. Рыжая бородка обрамляла подбородок, рыжие густые брови и аккуратные усы, зелено-рыжие глаза, нос с несколько широкими ноздрями, полоска упрямых губ – этакий скандинавский викинг лет под сорок или чуть меньше – смотрел на нее изучающее, пристально, слегка прищурившись. В руке – черная кожаная куртка.

– Вы родственник Ирины Александровны? – Нина сразу перешла к атаке, внезапно почему-то пожалев, что согласилась на эту встречу. Внутренний голос, который жил в ее непокоренной душе всю сознательную жизнь, сразу выдал неудовольствие и укор: «Зачем согласилась прийти? Смотри, чтобы потом не жалеть!

– Нина Сергеевна! Если вы устали, давайте посидим в кафе и побеседуем спокойно.

– Нет, я предпочитаю прогулку по Дворцовой набережной всем забегаловкам. И за полчаса, я думаю, все назревшие вопросы мы сумеем разрешить! – настойчивый, какой-то насмешливо-испытующий взгляд незнакомца явно смущал ее. – У вас вопросы ко мне по поводу наследства?

– Меня зовут Денис Иванович. Житель Санкт-Петербурга, но в последние пять лет чаще живу во Франции, в пригороде Парижа, чем на родине. Друг погибшего в Альпах при восхождении единственного сына Ирины Александровны, Константина. К наследству никакого отношения не имею. Но есть у меня несколько поручений Ирины Александровны, которые я обещал ей исполнить. Последние просьбы, когда всем стала ясно, и ей, в первую очередь, неизбежность ухода. Вы верите в Бога?

Нина смутилась и не смогла скрыть своей зловредной привычки заливаться краской по самому обычному поводу, как подросток:

– Извините, Денис Иванович, но вы не обязаны излагать мне свою автобиографию. Просто меня немного обескуражил ваш телефонный звонок. Вы знакомы с нотариусом?

– Конечно! Именно я привозил его к Ирине Александровне, чтобы он составил завещание с ее слов. Последний месяц я, вообще, жил у нее в доме, следил за тем, чтобы нанятая прислуга и приходящая медсестра выполняли все установки лечащего врача. Так получилось.

– А почему она вспомнила про меня? Ведь я ее никогда в жизни не видела?

– Ваша бабушка прислала однажды по просьбе Ирины Александровны большую бандероль с фотографиями всех членов семьи. На одной фотографии была изображена девочка лет десяти – это были Вы. И тогда Ирина Александровна сказала: «Эта девочка – продолжатель нашего рода. Неисповедимы пути господни». Вы возьмете сегодня ключ от квартиры?

– Нет, конечно!

– Тогда, извините, я сейчас позвоню нотариусу. Возможно, он изыщет возможность, чтобы не затягивать процедуру. Одну минуточку!

Набрав номер, Денис Иванович автоматически снял свою бейсболку, и, стоя вполоборота к Нине, внимательно выслушивал разъяснения человека, с которым связался. Усиливающийся ветер с Невы забрасывал рыжие кудрявые пряди чуба ему настойчиво в лицо, и незнакомец тыльной стороной ладони пытался их придержать, одновременно закрываясь от нежарких лучей готового закатиться солнца.

Что-то явно взволновало собеседника Нины, потому что он, отвернувшись к полноводной Неве, несколько минут молчал, размышляя, потом решительно выпалил:

– Нина Сергеевна! Наш уважаемый нотариус в некотором смущении, и поэтому решил на несколько дней отложить саму процедуру вступления вас во владение наследством. Об этом он должен вам сообщить завтра утром повторно. А сегодня он меня, так сказать, отправил на разведку, чтобы подготовить Вас. Согласно статье 333.24 «Размеры государственной пошлины за совершение нотариальных действий», за совершение нотариальных действий нотариусами государственных нотариальных контор и (или) должностными лицами органов исполнительной власти, органов самоуправления, уполномоченными в соответствии с законодательными актами Российской Федерации и (или) законодательными актами субъектов Российской Федерации на совершение нотариальных действий государственная пошлина уплачивается в следующих размерах: пункт 22 – за выдачу свидетельства о праве на наследство по закону и по завещанию: детям, в том числе, усыновленным, супругу, родителям, полнородным братьям и сестрам наследователя – 0,3 процента стоимости наследуемого имущества, но не более 100 тысяч рублей; другим наследникам – 0,6 процента наследуемого имущества, но не более одного миллиона рублей». Нотариуса смутила при сегодняшней встрече ваша абсолютная безмятежность и невозмутимость при озвучивании этой статьи. Вы даже не удивились и не уточнили нужную сумму. Поэтому он решил дать вам время на нахождение денег на оплату госпошлины.

Нина резко перебила:

– Что? Но у меня нет таких денег!