Другая реальность

Гул ночных, пустынных площадей.

Господи, прости и дай мне силы

Не держать обиды на детей.

В черный день, когда душа забыла,

Как жила, ликуя и любя,

Господи, прости и дай мне силы

Не держать обиды на Тебя.

Сердце одинокое застыло,

О друзьях оставленных скорбя.

Господи, прости и дай мне силы

Не держать обиды на себя.

Всех, кто предал, всех, кого любила,

Вспомню, чтобы разом всех простить.

Господи, спаси и дай мне силы

Снова жить, и верить, и любить!

Через несколько лет ко мне пришел мой знакомый, бард, к которому листок со словами попал случайно, и попросил разрешения ее петь. Песня получилась. Ее слушают не стадионы, ее слушают наши друзья, и почти каждый, услышавший ее впервые, плачет. Тогда меня это смущало, теперь я понимаю, что это плачут их проснувшиеся души. Эта случайность натолкнула меня на следующую мысль – искусство, рожденное в момент высочайшего эмоционального подъема, – музыка, стихи, картины, написанные человеком любящим, в состоянии гармонии с Вселенной, гармонизируют пространство вокруг себя. Значит, в храме должна звучать музыка Любви, должны висеть картины молодых, влюбленных художников. И Храм должен быть спроектирован влюбленным архитектором. Я вижу этот Храм в терминах сакральной геометрии. Семь куполов символизируют зарождающуюся жизнь – семь первичных клеток – и единение шести основных мировых религий с Абсолютом. И обязательно прозрачный потолок, чтобы днем видеть солнце, а ночью – звезды. Чтобы было, куда прийти всем, кто любит, и кто хочет любить. Русский и еврей, чеченец и таджик. Бедный и богатый, юный и старый. Интересно, если в одном месте собрать много людей, объединенных одной идеей – жаждой любви, настроенных на одну волну, смогут ли они изменить эмоциональную составляющую информационного поля земли? Я тогда еще не читала Ваших книг и ничего не знала о Мирах Божественной Вселенной…

Какие же ритуалы могут проводиться в таком Храме? Как помочь людям обрести Любовь? Нужна настоящая книга Любви, Книга Любви Планеты Земля. Нужно собрать воедино описание самых счастливый мгновений жизни тех, кто готов ими поделиться. Пусть люди читают, слушают, представляют себе эти яркие, светлые картины, и учатся быть счастливыми. Я попросила свою подругу описать самый счастливый миг своей жизни. Она смутилась, сказала, что не умеет красиво писать. Я попросила рассказать своими словами, как можно проще. Она немного подумала и «нарисовала» картинку, которая стоит у меня перед глазами, как будто это было со мной. И, когда она рассказывала об этом, лицо ее озарялось счастьем. Это нельзя придумать, нужно пережить и почувствовать чудо мгновения.

Я думаю, что у каждого найдется картинка, которой он захочет поделиться с другими, чтобы, усиленная чужим сопереживанием многократно, она стала одним из кусочков бесконечной картины Любви Планеты. Почему мы привыкли, что сопереживать нужно только чужому горю? К тому же, вспомнить свою жизнь и найти в ней светлые мгновения, думаю, полезно всем. С годами мне все больше кажется, что там, где радость, — там и правда, а там где Любовь – там Истина.

Есть мечта – нужно искать средства для ее реализации. Нужно искать единомышленников. Мне кажется, что есть идеи, которые носятся в воздухе. Просто кто-то их формулирует. Когда я рассказывала своим детям, младшей сестре, подругам о своей идее, они принимали ее однозначно, как будто давно думали об этом. Идея тут же обрастала новыми яркими деталями, будила воображение, пугала масштабами задачи. И каждый начинал строить свой Храм. В душе. И каждый искал свое место в нем. Почему-то мне стало казаться, что есть идеи, которые работают сами на себя. Так появилось мое главное желание. Только тогда я еще так его не называла. Так я шла к Вам. К вашим книгам. Я уже понимала, что мало мечтать, нужно уметь много работать для реализации идей. Множество сомнений, вопросов. И главный – как? Хватит ли сил? А знаний?

Конечно, я многое почерпнула из книг. Фрактальная структура всего живого, торсионные поля, зарождение виртуальных частиц в вакууме. Сколько всего появилось в современной естественной науке, полностью меняющей представление о единой картине мира! И, в то же время, не дающего ответы на многие вопросы мироздания. Мировоззрение, которое у нас и до того было куцым, давно распалось на отдельные фрагменты. Собрав воедино науку, эзотерику, религию и искусство, можно попытаться создать единую картину мира, но это будет что-то, похожее на «Гернику» Пикассо. Мировоззрения у меня давно не было, но я нахально подменила его для себя мироощущением. Ощущение мира, оно у каждого свое. И все новое я проверяю именно так: соответствует моему мироощущению, значит, верно. Значит, это моя правда.

Нужно искать. Искать людей, которые знают больше, чувствуют глубже, но идут в том же направлении. Их не может не быть. Должен же Господь, любящий и сотворивший нас, просвещать своих чад, приоткрывать кому-то свой замысел. У любого творца должны быть избранные, которые не только Любят и Верят, но и понимают Его Замысел и несут его людям. Должны быть Избранные. Мне казалось, что должны собраться вместе здоровые и счастливые, чтобы делится с другими своей Любовью. Эдакая нематериальная гуманитарная помощь. А вот собрать больных и несчастных – и изменить их, и сделать их несущими свет, такая задача под силу только отмеченному Господом.

Ваши Книги попали мне в руки в начале весны 2005 года.

Лицо автора показалось очень знакомым, пыталась вспомнить, откуда я его знаю. По возрасту – мой ровесник. Среди моих одноклассников много врачей, но в Питере – никого. Пожала плечами – показалось.

Названия заинтересовали в большей степени, чем обещание исцеления, так как считала себя вполне здоровым человеком. Книги, касающиеся исцеления конкретных болезней, пропустила, взяла:

– «Творение мира» (два томика),

– «Человек и Вселенная»,

– «Преодоление старения»,

– «Исцеление души»,

– «Единение сердец наших».

Начала читать «Человек и Вселенная». Было интересно, но многое не понятно. Так как лечиться не собиралась, письма пропускала. Пропускала их еще и потому, что меня сначала покоробил восторженный тон обращений пациентов к Доктору. «Не сотвори себе кумира», – вбито в сознание крепко. И все же именно это и заставило начать читать письма – ведь чем-то заслужил этот Доктор такое к себе отношение! Не массовый же это психоз? Читала и понимала, что, если бы Доктор спас меня или моих детей, я бы еще и не такое написала. Но неужели это все – правда? Мироощущение подсказывало: здесь нет пути, который не стоит того, чтобы его пройти.

Первое потрясение – проповеди. Слышу их в моем Храме. Почему церковники не научились говорить с людьми также просто, на доступном всем языке? Потому что это лишило бы их ореола загадочности и влияния? Или просто потому, что они не знают мирской жизни и не хотят ее знать? Или, служа Господу, они забыли, что служат людям? Я думаю, что, не имея опыта земной Любви, они не могут одухотворить любовью к людям свои «читки». Ваши проповеди дышат Любовью и болью за всех, кто уже пришел и еще не пришел к Вам. А где Любовь – там Истина.

Сначала читала книги выборочно: не поняла что-то в одной, ищу в другой. Увлекаюсь, зачитываюсь, перепрыгиваю. Захотелось прочитать все в спокойной обстановке.

Уезжала в деревню на пару недель в начале лета. Погода была ужасная, лили дожди, и я, наконец, спокойно и вдумчиво могла почитать. Деревня наша хороша тем, что там не ловит сотовый, радио и телевизор. Только немного музыки, очень спокойной и ласковой. И книги. И что-то начало вырисовываться, учение стало приобретать очертания, и укладываться в сознании, и ложиться на душу.

Я еще не чувствовала энергии, идущей от книг. Но чувствовала, что в них Истина, не вся, не окончательная, но уже – направление движения.

Вдруг мы оказались в эпицентре стихии. Над деревней промчались подряд, с разницей в два дня, два урагана, которых местные жители просто никогда раньше не видели. Первый длился минут пятнадцать, было очень страшно, казалось, что страшнее уже быть не может. Небо почернело, ветер дул с необыкновенной силой, бросая в окна потоки дождя и градины величиной с горошину. Пострадали деревья, линии электропередач, стекла, попадали заборы. У соседа срезало параллельно земле забор на бетонных столбах. Мой, ветхий заборчик, устоял.

Через два дня все повторилось с удвоенной силой, а градины были уже величиной с вишню. Потом соседка сказала, что думала, будто наступил конец света. Мне такая мысль в голову не приходила, но ужас заставил меня отложить Вашу книгу. Я встала перед иконкой и начала молиться. Я умоляла Господа спасти нашу деревню – самую красивую в мире, и ее жителей – плутоватых, но добродушных и работящих. Стихия бушевала минут тридцать. Такое впечатление, что, чем искренне и более страстно я молилась, тем слабее становился ураган. Когда все стихло, и жители выбежали на улицу, картина была удручающая. Снесенные крыши, заборы (те, что еще не были снесены накануне), сарайчики, поврежденные машины. Потом в лесу мы наткнулись на следы стихии – свежие, крепкие, здоровые сосны срезаны посредине, как ножом. Мой домишко, из самых стареньких, пострадал меньше всех.

В тот вечер, читая перед сном «Творение мира», я впервые что-то ощутила. Я почувствовала свое сердце – оно было большим и било по ребрам. «Волнения дня», — решила я и уснула, положив книгу на грудь.

В эту ночь я не просыпалась от посвиста в груди. Бронхит куда-то ушел.

«Деревенский воздух», — решила я. Но какая-то смутная догадка забрезжила, и я стала на ночь ставить на буклет из книги стаканчик с водой. До систематических занятий было еще далеко. До этих пор я воспринимала книги как чисто мировоззренческие, после этого появился и «шкурный» интерес. Дело в том, что «Преодоление старения» изменило мое отношение к себе и своему здоровью. Оказалось, что я, считая себя абсолютно здоровой, воспринимала как возрастную норму многие досадные мелочи, с которыми привыкла жить, не обращая внимания. Оказывается, норма – это жизнь без болезней вообще. Здорово! Но хватит ли у меня терпения лечить болезни, которые почти не мешают жить? Петух-то не клюнул… И второе сомнение: имею ли я право пользоваться Энергией Сотворения, расходуя ее, ослабленную, на себя, когда вокруг столько тяжело больных людей?

Нет. Мне еще рано. Я еще не все книги прочитала, еще не поняла суть лечения. А пока попью водичку.

Вскоре, в лесу, меня укусила мошка. Это такая зловредная маленькая муха, от которой опухает и болит место укуса. За неделю до этого мошка укусила сестренку, лицо вспухло, как подушка. Лечили народными средствами – прикладывали запаренный капустный лист. На третий день опухоль у сестры начала спадать. Придя из леса и обнаружив, что мошка ужалила меня в веко (караул, завтра на работу!), я с сожалением обнаружила стаканчик пустым, однако на дне было несколько капель. Хватило помочить ватку. Приложила на веко, а водичку снова налила и поставила на буклет. Утром была удивлена и обрадована – веко припухло почти незаметно, глаз не заплыл вообще. Еще денек прикладывала пару раз минут на 10 смоченную ватку, да и забыла об укусе.

Доверие к лечению потихоньку росло. Купила остальные книги (все 14, не знаю, может быть, их уже больше и я что-то пропустила?), попыталась выстроить их в хронологическом порядке. И только «Заочное лечение» откладывала на потом. Все лето я только читала и пила понемногу водичку. Когда прочла внимательно все по первому кругу, позволила себе открыть «Заочное лечение».

В конце августа на работе случилась беда: тяжело заболел человек, которого мы все очень любим. Первая неделя в реанимации положительных улучшений не принесла, и это притом, что лучшие врачи делали все, что только может современная медицина. Наши медики (мы по работе связаны с медициной, и у нас есть свои отличные врачи), которые все время следили за ходом лечения, мрачнели с каждым днем. Женщины плакали и бегали в церковь. Надежда таяла, и мы с другом самовольно, хватаясь за соломинку, вложили фотографию больного в книгу «Сердце и сосуды». И дружно, не сговариваясь, «визуализировали» одну и ту же картинку: наш бывший больной идет к нам навстречу, а мы стоим на крыльце и улыбаемся. И, когда он пошел на поправку, я долго боялась убрать фотографию из книги. Ему об этом мы, конечно, не сказали, но позже, когда опасность миновала, он обмолвился, что врачи сильно удивлялись, что он выкарабкался.

В августе впервые попробовала «слетать» в Петербург на заочный храмовый сеанс. Долго подбирала музыку, такую, чтобы «душа разворачивалась». Оказывается, это не так просто. Нашла. Все, нет причин не попробовать. Три буклета из книг – под матрац, сами книги рядом.

Неожиданно первое впечатление оказалось очень сильным. Я давно была в Питере, Исаакиевский собор и шпиль Адмиралтейства еще смутно представляю, а вот Петропавловскую крепость или здание Мюзик-холла не помню вообще. Так что от Собора – к Адмиралтейству, и сразу в зал, который представила по «Заочному лечению». Когда в мелодии («Океан безмолвия», Энгелайта) стал солировать рояль, я очень легко представила, как на нем играет Доктор. Шара энергии я представить не смогла, но ее приход явно ощутила.

Мое большое сердце билось не только там, где ему полагается. Сначала затрепетало где-то в районе пупка, потом сердцебиение стало плавно перемещаться вверх. Я попыталась управлять этими перемещениями – что-то получалось, что-то нет. Я решила расслабиться и уйти в сою жизнь, представить себя молодой и здоровой. Откуда начать? Я стала листать картинки. С детства? Я себя почти не помню, а фотографии воспринимаю как чужие. А осложнение на сердце после скарлатины? Неблагоприятный прогноз и сплошные ограничения? (На деле – секция плавания, никаких ограничений, снятие с учета). Нырнуть поглубже в детство? А неудачный прыжок, вдребезги разбитый локтевой сустав, операция за операцией и боль скрипящего при разрабатывании сустава? (Больше сорока лет помню великую фамилию хирурга – спасибо, доктор Герцен!). К тому же всегда рядом ощущение матери – злобной, агрессивной и истеричной. Бегом оттуда.

Проскочила годам к тридцати. Я счастлива, но в почке камень. Мучительно больно. Не пойдет. К сорока? Язва, давление, муж-алкоголик и работа, работа, работа. Ну, уж нет! Забавно, но я в пятьдесят – гораздо здоровее и счастливее, чем в тридцать или сорок. Только травмы почему-то, иногда… Так, резко открутим назад. Восемнадцать. От матери оторвалась далеко и надолго, здоровье отменное, все впереди, предчувствие Любви… Отлично. Дальше. Берег моря, жду любимого. Зафиксировать. Море – волнами, музыка – волнами, пульсация во всем теле – волнами. По волнам моей памяти… А желание, мое главное желание… Представляю, как будто оно, почти невыполнимое, реализовалось. Господи, неужели это возможно? Спасибо тебе, Господи, спасибо, Энергия Любви, Спасибо, мой светлый Ангел, спасибо, Доктор за роялем.

Закончилась музыка, стихла пульсация, покой и умиротворение. Лень шевелиться. Ощущение счастья. Здорово.

Ощущения повторялись каждое воскресенье. После первого – жесткий диагностический период. Язва, не дававшая о себе знать лет пять. Днем, на работе, – таблетку, вечером – книгу на живот и спать. Дня за три прошло. Потом – затылок, шея, плечи, давление. Последствия травмы 1—2 шейных позвонков. Пока сдвиги есть, но небольшие. Зато все впереди.

Сначала устраивала сеансы только по воскресеньям. В обычные дни просто читала Ваши книги под тихую музыку, никаких ритуалов, а ощущения почти те же, но слабее. Конец музыкальной записи почти никогда не слышала, засыпала. Кстати, спать стала лучше.