ФАКультатив

– Нет! – я замотал головой, как собачка на приборной панели. – Нет и еще раз нет! Ты же ее не…

– Пока еще нет, – вставил брал и увернулся, когда я кинул в него мокрой тряпкой, которой вытирал столешницу от соуса. Блин, надеюсь, что это был соус…

– Ты на стероидах каких-то? Как можно столько сношаться, ты хуже кролика!

– Посмотрю я на тебя, когда попробуешь. Втянешься, за уши не оттянем!

Я пропустил его слова мимо ушей.

– Ты часом виагру не жрешь пачками? Ты в курсе, что изначально ее изобрели от стенокардии? Она вообще-то, здорово расширяет кровеносные сосуды. Смотри, как бы тебя ненароком не инсультнуло во время п-процесса.

– Во время секса, ты хочешь сказать? Чувак, называть вещи своими именами не преступление…

– Я знаю.

– Вот и чудненько, – он похлопал меня по плечу и посадил за стол, который мы только что убрали. – Садись уже, будешь хавать самые вкусные спагетти в своей жизни!

Пока брат накладывал нам пасту, (которая, между прочим, пахла крышесносно!) я думал о нашей соседке и о том, что брат планирует добраться до нее своими загребущими… э-э-э, руками.

– Так что на счет девчонки? – он словно мои мысли прочитал. – У тебя есть на нее какие-то виды?

– Что? – вот уж чушь! – Я ее даже не видел!

– А чего орешь? – он обвел вилкой мой силуэт в воздухе и прищурился. – Подозрительный ты какой-то….

– Отвянь.

Я начал увлеченно орудовать столовыми приборами, как будто не ел три дня. Вкуснотища!

– Да ладно, не трону я ее, тебе оставлю, – Егор задумался и прыснул со смеху, – если ты когда-нибудь к старости осмелишься заговорить с телочкой!

– Ха-ха… – я закатил глаза, устав от его подколов. – Я же сказал, мне не интересно, я ее ни разу не видел без балахона и капюшона.

– А я видел! – он изобразил жестами силуэт песочных часов. – Горячая штучка!

– Ты же сказал, что не…

– Ну, дык мое окно четко напротив ее. Видел всякое. Пару раз даже, глядя на нее, передернул, но это не считается.

Я выронил из руки вилку и с трудом сглотнул. Аппетит мигом пропал.

– Ты безмозглый рептилоид.

– О, кончай строить из себя святошу! – брат пожал плечами и продолжил уплетать свое блюдо. – Как будто сам лысого не гоняешь!

– Чего?

– Анька Сорокина вчера по секрету сказала, что, когда зашла в ванную принять душ после нашего… ну короче, она такая зашла, а ты там… – он показал жестом будто мастурбирует. – Ты хоть дверь-то закрывай, не один живешь!

– Иисусе… – (ну, вот опять!) я закрыл рукой лицо, захотелось провалиться сквозь землю и оказаться на противоположной стороне планеты. И пускай это будет середина Тихого океана, плевать! Все лучше, чем вот это все.

– Не ссы, она обещала больше никому не рассказывать.

– Она сразу же рассказала тебе.

Капец. Теперь я местный онанист. Пол универа уже в курсе, гарантирую.

Егор принялся убирать со стола, складывать посуду в посудомойку, о чем-то трепался, а я завис еще на разговоре о нашей соседке Ане Сорокиной. Иногда мы с ней даже разговаривали через забор. Ну, как разговаривали… говорили друг другу «Привет. Как дела?». Учитывая мои способности общаться с противоположным полом, я делал с ней успехи. А теперь можно забыть об этой девушке. Во-первых, потому что ее уже затащил в постель мой старший брат, по-любому не перезвонил, и ее обида на брата автоматически задевает и меня тоже. А во-вторых, она слишком много видела. И почему я, блин, не закрыл тогда дверь?

– Пошли со мной в тренажерку, – вдруг предложил Егор, поигрывая грудными мышцами. Тоже мне, любитель расхаживать топлесс. Он стал щупать свои плечи. – Бицуха чот сдулась, хочу к лету ее в форму привести.

– Ты свалил из универа, – напомнил я, – нам не нужно больше походить друг на друга. Ты, блин на год старше, а я за тебя вечно экзамены сдавал!

– Ну, ты же умный.

– Раз уж постоянно ведусь на твои уговоры, то, походу, не особо… – тихо пробубнил я.

– Пошли не ради меня, а ради тебя. Ты разве не хочешь выглядеть горячо? Красивые кубики на прессе – гарантия мокрых трусиков.

– А как тебе аргумент: «чтобы быть здоровым и хорошо себя чувствовать»? – улыбнулся я. У нас определенно разная мотивация для занятий спортом.

Дедушка зашумел в коридоре, с кем-то громко разговаривая, и мы с братом почему-то поднялись с мест.

– Если вы на счет пацана, я предупреждал его, чтоб был потише, но вы сами понимаете, гормоны…

С кем это он разговаривает?

Я выглянул в коридор и встретился с взглядом с Павлом Даниловым. Сухо поздоровавшись, быстро скрылся, чтобы он не узнал меня.

– Сергей Алексеевич, я к вам по другому вопросу, – тихо заговорил мужчина. – Мы можем где-то поговорить?

– Пойдемте ко мне, – дедушка провел гостя в свой кабинет на первом этаже.

Я не люблю подслушивать, нет такой привычки, но не тогда, когда дело касается Данилова. Моя больная фантазия разыгралась во всех красках, подсовывая одно объяснение «зачем он здесь?» тревожнее другого. Понял кто я, не иначе!

– … Марьяна девочка хорошая, умная, талантливая, нам с Татьяной хочется ее как-то поддержать, придать уверенности в силах перед поступлением… – успел услышать я, прежде чем дверь в кабинет закрылась.

Они обсуждают девчонку?

Значит, она всего на год младше меня, раз уже собирается поступать. Если, конечно, пойдет в универ сразу после школы. Прикольно! Мы будем с ней пересекаться, может быть, подружимся.

Понесло меня, мечтателя, конечно…

***

Девчонка наконец проявила хоть какую-то активность у мольберта. Не то, чтобы я намеренно за ней подглядывал, уже привык, что она сидит и не шевелится на одном и том же месте. Сегодня она что-то разбушевалась, взяла и швырнула несколько открытых красок в мольберт. Они стали растекаться цветными кляксами и капать ей под ноги. Тогда она начала крушить свою полку, кричать, выдавливать все цвета подряд, размазывать их руками. Психопатка какая-то!

Я всерьез испугался, когда она задвигала руками по месиву из красок, которое из цветного кое-где превратилось в темно-коричневое и черное. Вначале все выглядело как взрыв, хаотичный выплеск эмоций, но чуть позже она отошла подальше, схватила с пола кисточку, несколько красок, чуток подправила то тут, то там, и скоро я стал различать овал лица, нос, глаза, улыбку, пышные длинные волосы. Из густой цветной мазни она сотворила самый офигенный женский портрет, который я когда-либо видел. Руками!