#ЗаметкиГорожанинаВпровинции. Роман, написанный в Фейсбуке

Но я на нем тоже отыгралась. Во-первых, попросила спустить в погреб штук сорок разных баночек, закатанных мною за последние двое суток. А потом вручила ему четыре огроменные коробки стремительно краснеющих помидоров:

– Вези жене на салатики!

Увез. А у меня теперь радость – пара дней передышки, пока новые не покраснеют.

А помидоры я теперь даже видеть не могу, не то что употреблять в пищу. Какой там салатик из помидоров – в рот взять не могу, тошнит. Вчера добавила помидор в запеканку, все ели, а я не смогла.

Глава 2. Возьмите мешок, пригодится

18 августа

Пересматриваю любимые модные кофточки, блузочки и жилеточки, привезенные вчера из города, – дочь по моей просьбе упаковала и передала с братом мою одежду. Теперь уже ясно, что сама съездить за своей одеждой я в ближайшее время не смогу, на улице заморозки совсем осенние, а у меня с собой только пара летних маечек. Пересматриваю и пытаюсь понять, что из всего этого я смогу носить в деревне. И главный вопрос: куда я в этом буду ходить, если работы по специальности здесь нет и существовать придется исключительно на фрилансе – и то, если повезет?

Утром собираюсь за молоком и понимаю, что надо надеть теплую куртку. А она у меня по этому сезону одна – но любимая, – сшила полгода назад по журналу Burda, очень модная штучка с огромными вязаными пуговицами и белым шарфиком навылет. Надела, иду. Прихожу к хозяйке, у которой мы берем молоко, а она мне:

– Я тут мешки приготовила, отец говорил, что ему нужно. Они чистые, от муки. Возьмите, будете копать картошку – пригодятся.

Ну раз отцу нужно, я беру.

И вот иду я в своей любимой курточке a la BurdaStyle, в одной руке авоська с двухлитровой банкой молока, а в другой – связка мешков. Отличный аксессуар. А с этих мешков на меня (и на любимую курточку, разумеется) сыплется мука и остатки каких-то круп. А курточка у меня стирке не подлежит, ее в химчистку сдавать нужно. А химчистки в деревне нет.

И вот иду я в своей модной курточке, вся в муке, с мешками и авоськой, и думаю, в чем сегодня на огород работать идти: у меня все теплые кофточки, как оказалось, беленькие, ни одной темной в гардеробе нет. А я-то думала, вот приедет сумка с моей одеждой, и я больше не буду мерзнуть на огороде.

Глава 3. Вилы

19 августа

Сегодня отец сказал, что доверяет мне ответственное задание – купить новые вилы. Потому как у старых осталось только три зуба вместо четырех – сточились от старости. Скоро картошку копать, без вил не обойтись.

Я закрываю глаза и мысленно представляю, как я иду через всю деревню с вилами наперевес. Картинка плавно приближается, обрастает подробностями, крупный план… стоп! И тут я понимаю, что чего-то в этой картинке не хватает.

Каблуков! Женщина с вилами и без каблуков – нонсенс! А мои туфельки на каблучках в Красноярске, брат еще не успел все мои вещи перевезти.

А вот не пойду за вилами, пока мои туфельки-лодочки на каблучке не приедут ко мне. Принципиально!

Глава 4. Резиновые сапоги

19 августа

Все утро выбирала, что обуть, чтобы пойти в магазин. Дорогу развезло, а у меня кроссовки замшевые, а любимые ботиночки по высоте чуть ниже уровня местных водоемов, за ночь оставленных дождем на дороге.

Выбрала резиновые сапоги. Кстати, сапоги эти – исторические: я в них еще в детстве картошку копала, классе в девятом-десятом. А тут наводила порядок в кладовке и нашла. Сохранились же! Более 30 лет пролежали в картонном ящике, и хоть бы что! Умели же делать резиновую обувь в Союзе.

И вот иду я вся такая по улице в своей любимой курточке от «Бурды» – с большими белыми пуговицами, шарфиком навылет – и в резиновых сапогах. И сама себе жутко нравлюсь. Ну вы меня поняли.

А навстречу соседка – Марина, моя ровесница, – в ярко-фиолетовых калошах, я такие в местном сельмаге видела. И вот идем мы с ней все такие модные и друг дружке улыбаемся…

Глава 5. Дзен русской печки

20 августа

Самое любимое мое занятие в деревне (кроме того как по 17 часов в сутки закатывать банки на зиму) – печку топить. Потому что она, стерва такая, с первого раза никак не разгорается. И вроде я знаю, как это делается, все-таки в деревне выросла, и с первого раза всегда печь разжигала – а тут, как назло, то трубу забуду открыть, и дым в дом повалит, то поддувало забуду закрыть во время растопки. Оказывается, когда затапливаешь печку, поддувало должно быть закрытым, а открыть его нужно только тогда, когда дверцу печки закрыл. Господи, какие премудрости! Самое интересное, что я в детстве об этом знала, а потом ЗАБЫЛА.

Брат приехал, посмотрел на мое усердие в деле борьбы за тепло в доме и купил мне туристический газовый баллончик – с пистолетом. Работает просто: поворачиваешь рычажок, чтобы газ пошел, и нажимаешь на спуск.

– Любую печку, – говорит, – растопишь с первого раза.

Как оказалось, в этом деле главное – не только дрова зажечь, но и затем рычажок на пистолете в нужную сторону повернуть, чтобы газ перекрыть. А то я однажды нечаянно в другую сторону повернула, хорошо, что дом не спалила. Отец потом издевался:

– Тебе лесорубом идти надо.

– Это еще почему?

– А когда лес срубят и увезут, собирают большую гору веток, их все нужно сжечь.

– Так я там всю тайгу спалю!

– Не спалишь, их в такое время жгут, когда слякоть и ветки сырые, очень трудно разжечь.

Отцу виднее, он лесник со стажем – полжизни главным инженером в леспромхозе проработал.

В общем, с этим пистолетиком и газовым баллончиком печку я разжигаю со второго раза. Но это еще не все! Когда печка хорошо разгорится, надо летнюю трубу закрыть, а зимнюю (верхнюю) оставить открытой, иначе дрова прогорят быстро, а все тепло уйдет на улицу. И поддувало надо не забыть прикрыть, оставив только маленькую щелочку, – чтобы печка дольше топилась и в доме было теплее.

Но самое интересное начинается тогда, когда нужно каждые 10—15 минут брать в руки кочергу и сгребать угли и головешки. Если этого не сделать, какая-нибудь особенно узловатая дровина до конца не прогорит и нельзя будет трубу закрыть, чтобы не угореть. А при открытой трубе тепло из дома вмиг улетучивается.

А еще мама «обрадовала», сказала, что зимой печку надо минимум три раза в день топить. С 6 утра до 12 ночи. И постоянно кочергой в ней помешивать. Вопрос: а работать я когда буду? Просто я себя знаю: сяду за компьютер – и вспомню про эту чертову печку только тогда, когда замерзну. А я и так не могу сообразить, когда ее вовремя затопить нужно. Когда мне становится прохладно, я не печку иду топить, а делаю то, что обычно в таких случаях делают все городские жители, – надеваю на себя что-нибудь теплое. А потом начинается полный дубак, и мы все вместе мерзнем и ждем, пока печка дом нагреет.

Кто там мне писал в комментариях про неспешную гармоничность деревенского быта? Она, эта неспешность, вот такая… с кочергой в руках возле печки. Каждый день. С утра до вечера.

Глава 6. Тон в тон

21 августа

За окном опять полощет дождик. А мне идти в магазин за свежим кефиром для родителей. И за вилами.

Пришла к выводу, что резиновые сапоги очень подходят к моей любимой курточке от Burda. Той самой, что с большими вязаными пуговичками и пятнами муки на боках. Те самые, в которых я в детстве картошку копала. Ну прямо тон в тон.

Глава 7. Как я вилы покупала

21 августа

Все-таки пошла в магазин за вилами, не дожидаясь, когда мне привезут из города мои туфельки на каблуках. Обидно, конечно, но отец нервничает, картошку копать нечем.

Прихожу в магазин, спрашиваю. Мне говорят:

– А вам какие?

Ешкин кот! У них тут три вида вил. Откуда я знаю, какие мне нужно? Звоню отцу, а он мне: