Пять, восемь, тринадцать…

Вадик и Семён давили на меня с двух сторон, энергично применяя нехитрый приём демонстрации своих тяжёлых тел. Два пивных живота опасно раскачивали стол, и атмосфера казалась напряжённой. Но я знала, что надо спокойно и терпеливо дать братьям повыступать. Закончив не шутить нешутки, они угомонятся, и мы обсудим проблемы – без всяких шуток.

Опять же, волнение соседей я понимала. Вот только ты расслабился на дачке, с шашлычком да винишком, а тут и арендатор убежал, и труп прибежал, и полиция задаёт вопросы о воде, а они знать не знают ничего ни про какую воду. Не брали они мою воду. И трубу мою не трогали. И вода у меня грязная, с примесями. (Подавись ты этой водой, жадная стерва!)

Куда перенаправить мысли хозяев «Надежды» я уже придумала, поэтому как только эмоции стали затихать, со значением выдала:

– Вы не думали, что Колесников цену сбивает? Уж очень мне странно показалось. Сынок арендовал отель, потом отказался от аренды и везде растрепал, что здание плохое, сносить надо. Видел же, что берёт. Тогда в чём смысл?

Братья ушли в напряжённые размышления, и я им подсказала:

– Колесников сам хочет «Надежду» выкупить. Цену хорошую теперь если только лошара какой даст, а те времена, когда лошары тут табунами паслись, прошли. Вот он и заберёт по дешёвке.

– Зачем ему «Надежда»?

– Так он дальше Носова прижмёт. У Носова одни пионерские домики, их разом снести можно за один день. И территория получится приличная. Дальще меня выгонит, чтобы мой скверик к территории прицепить, а дом – для особых гостей выделить. Получится обычный концепт Колесникова, только в мини-формате.

– Сколько Колесников даст?

– А я-то откуда знаю? Ждите, пока он соизволит предложить. Или сами к нему идите, но тогда он вас переторгует, отдадите за полушку.

Мысль продать «Надежду», хотя бы и за полушку, братьев нежно согревала. Пару лет назад Торюхины повелись на сладкие песни об инвестициях и задёшево купили отель, в котором сами по себе растут бабки. Отрезвление пришло после первого же сезона, когда они осознали, что вернуть своё не получится, а сама по себе растёт только грязь.

Немного покупавшись в мечтах об избавлении от гостиничного бизнеса, братья перешли к тому, что привело их ко мне. Оказалось, что это вовсе не вода, не труп и не мои шалости.

– Наташ, а ты в нашем дворе никого не видела?

– Нет.

– Мы вот странное приметили. Сторожа у нас нет, ты знаешь. Но ворота крепкие, забор высокий, а красть нечего. Позавчера мы обнаружили, что у нас половина двора выметена чисто-чисто, а на зелёной половине травинка к травинке уложена. Будто причесали всё.

– Думаете, фея чистоты выбрала ваш дворик для сказочного подарка? Полицейские там всё истоптали. Ну, подмели потом. Вы так удивились, что вам уже и причёска померещилась.

– Наташ, какие полицейские что подмели? Я тебе говорю: шарил у нас кто-то. Но что делал – непонятно. Даже в мусорном закутке чисто. И в подвале чисто. Ты же там недавно была. Паутину видела? Пыль видела? Да? А теперь там чистота и порядок. Будто убрался кто-то.

– Может, домовёнок?

– Пойди, сама глянь. Только сначала у своего забора удивись.

Мы дошли до общего куска забора, и я действительно удивилась. Часть моего дворика тоже была будто причёсана. Я перестала стричь газон, но вместо хаотичного травяного коврика видела ровные полоски. А я-то и не приглядывалась, проходила, взгляд бросала, да и то обычно в темноте. Выходит, неведомая фея потрудилась и у меня? Что за чертовщина?

Братьев моё изумление развеселило. Пока они хихикали, я присела и потрогала траву. Может, это инопланетяне постарались?

Семён присел рядом и заметил:

– Кто-то ищет у нас что-то небольшое. И мысль напрашивается, что это что-то воришка убитый или потерял, или выбросил, когда погоню почуял.

– Почему у меня? Забежать к вам от меня он никак не мог. Меня на забор Редди вытаскивал. И ловил, когда я спрыгивала. А я половчее воришки буду. Непонятно это как-то.

– Если только воришка не прятался какое-то время где-то здесь. Мог сидеть у тебя за досками. Или у нас в том же подвале. Хотя вероятнее всего, что он у Носова отсиживался. В одной из тех клетушек, что окнами в забор к улице выходят.

– Секундочку. Ты хочешь сказать, что по нашим дворам бродит убийца?

– И причёсывает нам травку.

– А вы Тараскину это рассказали?

– Мы на тебя понадеялись. У тебя ведь к Тараскину особый подход.

Семён мне свойски подмигнул. А я подумала, что будет неплохо спрятать и его труп в том же подвале.

10. Кандидатка в мачехи

Решив, что спокойствие дороже денег, я приценилась к системам видеонаблюдения. Суммы в присланных вариантах поселили во мне невыносимое ощущение собственной бедности, и я принялась оптимизировать затраты. Увы, никаких возможностей для экономии не просматривалось. И оттого, что я прибавила к завалу бумаг на столе ещё десяток листов с расчётами, легче не стало.

В калитку настойчиво зазвонили. На видеофоне торчала незнакомая женщина. Я нехотя открыла ей дверь, жестом показав в переговорную.

На брюнетке была одета чёрная длинная юбка, чёрный жакет, а на её плечах красовался пёстрый платок с преобладанием красной гаммы. Рот брюнетки был обозначен ярко-красной помадой, а в ушах болтались крупные гроздья пластикового жемчуга.

И откуда этот колхоз на меня свалился?

Женщина повела плечами и томно сообщила:

– Знакомиться пришла.

– Предлагаю приступить. С кем имею дело?

Аристократично кивнув, брюнетка представилась:

– Роза я.

А я тогда Орхидеей буду. Историю проехали – цветочный базар, здравствуйте.

– Твой папа не говорил тебе обо мне?

Мой папа. Кто это? Когда я папу, вообще, видела? И он что, говорить научился?

Эка меня после Торюхиных в сторону нешуток несёт.

– Мы с Шурочкой любим друг друга. И Шурочка сделал мне предложение. Он человек и стеснительный, и гордый, ему было сложно поставить тебя в известность. Я решила сама обо всём сообщить. И какие бы препятствия не чинили нам вражеские силы, ничто не разобьёт наш союз любящих сердец.

Не понимаю. От меня аплодисменты требуются?

– Когда планируется торжество?

– Точную дату мы пока не назначили, но откладывать не хочется. Мы люди зрелые, ценим время, ведь жизнь так быстротечна!

– Роза, у меня нет никаких возражений. Ваше единственное препятствие – мой отец. Вы уверены, что он помнит, как вас зовут? И вас не смущает его репутация? Вам вряд ли удастся его изменить.

– Ой, деточка, не будем так официальны. Обращайся ко мне на «ты». И я всегда готова поддержать любого члена нашей большой и дружной семьи. Приходи ко мне со всеми своими вопросами!