Не потерять всё

И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого;

Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки.

Аминь».

(Новый завет. Евангелие от Матфея,

глава 6, стихи 9–13).

А далее сказано: «Ибо, если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный; а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших» (Новый завет. Евангелие от Матфея, глава 6, стихи 14–15). Именно эти слова, как вспышка, каждый раз зажигали мой взор и сердце. Мой брат, Сергей. «Как и вы будете прощать…» Но где взять силы, чтобы простить? Не на словах, а в сердце. «И прости нам долги наши…»

В девятом классе мы проходили летнюю практику в больнице, расположенной недалеко от нашего дома.

У кого-то из учениц входило в обязанность разносить еду лежачим больным, кто-то помогал на кухне мыть посуду. Нам с подругой Людмилой досталась самая банальная работа – мыть полы в палатах. Помню, стоял июнь. В палатах было жарко, душно. Пахло не только лекарствами, но и лежачими больными. Окна были открыты, но это не спасало положения. Более того, из-за открытых окон на полу стелилось огромное количество тополиного пуха. Протираешь полы мокрой тряпкой, а он начинает разлетаться в разные стороны, поднимаясь вверх. Ты застываешь, ожидая, когда он опустится. Снова пытаешься поймать его тряпкой, но даже от малейшего движения швабры пух снова взлетает вверх. Закончив мыть одну палату, мы шли в другую, оставляя полы мокрыми. На них толстым слоем ложился противный пух, от чего казалось, что до нас полы были намного чище.

Остались последние две палаты, и всё – ура, можно будет уйти домой, на свежий воздух, к своим привычным, любимым делам. Находясь в таком приподнятом настроении, вдвоём ввалились с вёдрами и швабрами в одну из палат и вдруг услышали разъярённый голос: «Выйдите отсюда!» Это были слова молодого врача, который сидел у кровати больного и с гневом смотрел на нас. Испуганные и смущённые, мы с Людмилой развернулись и молча пошли в другую палату. Когда и в ней разметали мокрой тряпкой тополиный пух, заглянули в прежнюю палату, врача уже не было. Так, домыв всё, убрав швабры и вёдра, мы переоделись и направились к лифту. Дверь открылась, мы вошли и заметили сердитого врача, который направлялся в нашу сторону. Его взгляд был уже мягким и сосредоточенным. «Простите меня», – услышали его искренние слова и увидели добродушную улыбку. Но когда закрывалась дверь лифта, всё, что он мог видеть, это были ухмылки и закатывания глаз двух невоспитанных девиц. Каждый раз, проезжая мимо этой больницы, краснея, вспоминала тот случай, и из сердца в пустоту вырывалось: «Простите». Точка невозврата. Нельзя снова оказаться в том времени, в том моменте и всё исправить. Как саму себя простить за тот случай?

«И прости нам долги наши, как и мы прощаем…» Снова и снова произносила я эти слова, и Бог дал силы простить себя и простить своего брата. Сестрёнка, какое же это счастье – простить! Это как если быть в плену и получить свободу. Помню тот день, когда сама позвонила Сергею. Обоюдное смущение первых минут ушло, и на смену пришла радость. Сестрёнка, мы смеялись с ним, как будто и не было этого разрыва в отношениях. Мы начали рассказывать друг другу, что изменилось за это время. Сергей приглашал в гости, и как я могла отказать? Прошло несколько лет после этого звонка. Тяжёлая болезнь забрала нашего брата слишком рано. Если бы тогда не пришло в моё сердце прощение, это была бы в моей жизни самая ужасная точка невозврата. Но вместо этого все последующие годы – прекрасные отношения любящей сестры и заботливого старшего брата.

Отче Наш, Сущий на небесах!

Я приношу к Твоим ногам своё непрощение и обиду. Исцели моё сердце и дай силы простить того, кто обидел. Прошу простить и меня, когда я своими поступками и словами обидела другого человека. Приди исцелением в его сердце. Восстанови наши отношения. Пусть Твой мир будет между нами.

Я молюсь во имя Отца, Сына и Святого Духа.

Аминь.

Мальчик–одуванчик

Позволь мне написать тебе о том, сестрёнка, что, как я знаю, волнует и сейчас твоё сердце. Хочу напомнить о мальчике-одуванчике. Прошу, не рви это письмо. Дочитай до конца. Рано или поздно, но тебе надо получить исцеление от этой боли. Почему бы не сейчас?

Мы гуляли с тобой по нашей любимой аллее, и навстречу нам шла молодая женщина с детской коляской. Уже подросший малыш, сидящий в ней, от движения коляски раскачивался в разные стороны, с любопытством рассматривая всё вокруг. Когда мы поравнялись с ними, то не могли сдержать смех. Это было маленькое чудо с большущими удивлёнными глазами. Вокруг головы этого малыша была не просто шапка волос. Это был огромный пушистый белый шарик. Летнее солнце проникало сквозь этот пух и казалось, что это огромный одуванчик с прекрасными детскими глазами. Так и запомнился нам этот ребёнок как мальчик-одуванчик. Каждый раз, произнеся слово «одуванчик», мы тут же вспоминали этого удивительного малыша, и на наших лицах появлялись улыбки.

Когда ты забеременела от Ильи, помню твой шок и панику. До последнего ты надеялась, что это неправда. А когда всё подтвердилось, надеялась, что Илья не оставит тебя и своего ребёнка… Ты решилась на аборт, а я, прости меня, сестрёнка, была слишком мала, чтобы понимать, что правильно, а что нет. В те дни я просто была рядом. Верно ходила с тобой в женскую консультацию, ходила с тобой, когда ты сдавала необходимые анализы. Была рядом, печально сидя в коридоре, когда врачи делали тебе аборт. Помню, как вошла в палату, куда тебя привезли. Ты была ещё под действием наркоза и лежала с закрытыми глазами, бледная и несчастная. В этой палате были и другие женщины. Они о чём-то говорили, но это были какие-то пустые, ничего не значащие слова. Они не улыбались, не шутили друг с другом, но по мере отхода от наркоза их глаза становились задумчивее и печальнее. Словно это было пробуждение не в добрую сказку, а в осознание чего-то глубоко личного. Это было состояние потери. Они звонили своим родным, говорили, что у них всё в порядке, что скоро приедут домой. Но ни словом не обмолвились о том, кого уже не стало.

– А если это был «одуванчик»? – донеслись до меня твои тихие слова.

– Что? – не поняла я вначале.

– Мальчик или девочка-одуванчик, – прошептала ты, и слёзы одна за другой стали скатываться по твоему бледному лицу.

Сестрёнка, родная моя. Знаю, что в твоём сердце до сих пор живёт эта боль. До сих пор ты думаешь, как поступила бы теперь. А когда понимаешь, что поступила бы по-другому, становится ещё тяжелее. Сейчас у тебя прекрасная семья. Заботливый и порядочный муж. Прекрасные детки. Настало время отпустить Одуванчика и простить саму себя…

Отче наш, Сущий на небесах!

Я прихожу к Тебе с этой молитвой, чтобы получить прощение за этот мой грех. Я осознаю и раскаиваюсь, что сделала аборт. Прошу, прости меня. Исцели моё сердце.Я знаю, что мой не рождённый ребёнок в Твоих любящих руках. Он в Твоей любви и заботе. Спасибо, что даёшь мне Своё прощение и свободу от этого греха.

Ведь я молилась Тебе во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь.

За что?

События 2003–2004 гг.

Мы всегда с тобой задавали этот вопрос, когда что-то случалось в нашей жизни. Вернее, твой вопрос был: «Почему это произошло?», и ты начинала выкладывать целую цепочку аргументов. Я плакала вместе с тобой, обнимая, стараясь поддержать, как могла. А ты, пряча слёзы, усиленно пыталась понять: ПО-ЧЕ-МУ?

Тот же самый вопрос ты задала и мне, когда я сказала тебе, что врачи обнаружили у меня рак. Что можно было ответить тебе в тот момент? Сама, поднимая полные слёз глаза к небу, произносила: «Боже, за что?» Но там была тишина. И эта тишина приносила в сердце боль, страх перед будущим и жуткое отчаяние.

Сидя дома на диване, завернувшись в тёплый плед, я смотрела на своего сына, который пошёл учиться в первый класс. Он сидел за столом и старательно выводил свои первые буквы. Закончив первую строчку, поворачивался в мою сторону, ожидая ободрения. Пряча глаза, подходила к сынишке, обнимала его и, как могла, старалась похвалить. С гордостью Андрей брал ручку и снова начинал трудиться.

А Олеся, моя двухлетняя маленькая принцесса, беззаботно спала в детской кроватке, наполняя наш мир своим спокойным дыханием.

«Как я уйду, оставив этих деток? Какими они станут, когда вырастут? А мой муж? Какое испытание придётся пройти ему! Жить с женой, которая с каждым днём будет угасать, а потом, потеряв её, жить с этой болью…

А ты, сестрёнка? Наши родители? Знаю, что это расставание было бы для вас сильным ударом». Вот с такими мыслями я жила в те дни. И конечно же: «Боже, за что?» – постоянный вопрос в моём сердце.

Навсегда запомню тот вечер, когда Игорь подошёл ко мне, нежно обнял за плечи и, смотря в глубину моих глаз, тихо сказал: «Танечка, мы не понимаем, почему это произошло с нами. Давай просто доверимся Богу». И, словно почувствовав, наши детки подошли к нам. Так мы и стояли, обнявшись, говоря Богу, что с этого момента во всём будем доверять Ему.

«Господи, да будет Твоя воля! – искренне, от сердца, произносили мои уста. – Всё, что нужно будет мне пройти в этом испытании, я доверяю Тебе. Благослови врачей, дай им выбрать для меня правильные методы лечения. Боже, действуй через них. Пусть их руки будут Твоими руками. Пусть моё сердце во всём доверяет Тебе!»

Когда я молилась в те дни Богу, изменилось моё понимание, что такое воля Божья. До болезни само понимание слов «да будет воля Божья» отсутствовало. Я представляла, что человек просил у Бога чего-то доброго для себя. То, о чём мечтается, желается. Но в конце этой просьбы как бы мысленно от всего этого человек отказывался, произнося слова: «Но впрочем не моя, но Твоя воля да будет». Словно хорошие человеческие желания были несовместимы с Божьей волей. Но, читая Библию, увидела то, что изменило в корне моё понимание.

«Воля Божия, благая, угодная и совершенная».

(Новый завет. Послание к Римлянам,

глава 12, стих 2).

Если сказать современным языком, то это – радостная, добрая воля! Она приятна для меня, угодна. И она совершенная. Сестрёнка, для меня это стало лекарством, которое даёт надежду и радость. Божья воля обо мне, о каждом человеке самая лучшая и самая совершенная. То, что мы желаем для своей жизни, такое маленькое и поверхностное, но когда начинаем просить у Бога о Его воле и Его планах для нашей жизни, то

«не видел того глаз, не слышало ухо… что приготовил Бог любящим Его»!

(Новый завет. 1 Послание к Коринфянам,

глава 2, стих 9).

Молясь и говоря Богу то, что было на сердце, в конце молитвы я с почитанием произносила: «Впрочем, не моя, но Твоя воля да будет! Аминь», – полностью осознавая, что Он сделает в моей жизни что-то прекрасное и доброе.

Сказать, что для меня легко прошёл тот год, было бы неправдой. Причём не только для меня, но и для вас. После операции на Каширке была химиотерапия. Одновременно стали делать и лучевую. Лысенькая, бледненькая, сильно похудевшая, жутко раздражительная – вот такой запомнили меня в те дни вы, мои родные. Как же вы находили тогда силы ободрять меня и не обращать внимание на мои вспышки злости?!

Мой муж заботился обо мне, как мог. И ещё он старался вызвать у меня улыбку. Помнишь, ты пришла к нам в гости, а Игорь делал на моём теле разметку для лучевой терапии. Он взял тогда в руки ватную палочку, обмакнул её в зелёнку и, рисуя на моем теле разметку, произнёс: «Я, конечно, не Шишкин, но я стараюсь». «Ну, вы даёте, ребята!» – воскликнула ты тогда со смехом.

Болезнь была побеждена. Бог продлил мою жизнь. Он не пришёл Светом, как тогда, к маленькой девочке, тонущей в холодной реке. Но я точно знаю, что никакой невидимой преграды уже не было между мной и Ним. Через врачей, через вас, мои родные, Бог поддерживал и хранил меня.

Сестрёнка, мы не можем точно и уверенно сказать, почему в жизни людей происходят трагические события. Нам кажется естественным, когда приходит радость, успех, победа. Мы даже не задумываемся об этом и воспринимаем это как должное. Из нашего сердца не вырывается благодарность к Богу. Но когда происходит трагедия, боль, внутри рождается вопрос: «За что? Почему со мной?» Нельзя однозначно ответить на этот вопрос. Для кого-то это – результат чего-то неправильного, что человек делал в своей жизни. Для кого-то – полная неожиданность. Но когда есть доверие к Богу, понимание, что Он управляет твоей жизнью, становится легче проходить ту или иную боль. Бог не злой, жестокий диктатор. В Нём нет желания наказать, причинить боль. Его сердце переполнено состраданием, любовью и желанием помочь и восстановить. Всё, что мне нужно, это открыть своё сердце и попросить Его заботиться обо мне и моих родных.

Отче Наш, Сущий на небесах!

Я прихожу в этой молитве, чтобы просить о Твоей воле для моей жизни. Я доверяю Тебе свою жизнь, своё здоровье. Прошу, восстанови и укрепи мой организм. Пусть во всё моё тело и дух придёт Твоя жизнь. Господи, учи во всём доверять Тебе. Дай сердце благодарное. Видеть то, что Ты делаешь в моей жизни, и благодарить Тебя, Боже, за это.