– Ну, раз хочется, так иди.
– Не знаю… боюсь я…
– Чего? Ты ж умеешь.
Андрей быстро вскинул на него глаза. Нет, Эркин не насмешничает, смотрит спокойно.
– Ты вот рассказывал. Её раздеваешь, сам раздеваешься. Мне ж нельзя. Раздеться.
– Д-да, чёрт, – Эркин всерьёз растерялся. – Я и не подумал. А… а раньше ты как?
– Как есть, – буркнул Андрей. – В… Ну, там, все такие, да и быстро надо, пока не застукали.
– По-рабски, – понимающе кивнул Эркин. – А потом? С Молли?
– С ней я сам не знаю, как получилось. Догнал у барака, поблагодарить хотел, честно, ни о чём не думал, обнялись, зашли к ней, и… и всё. Само собой.
– Раздевался?
Андрей молча помотал головой. Эркин задумчиво свёл брови и улыбнулся:
– Тогда тебе в темноте надо. Понял? Чтоб она тебя не видела, – и тут же поправил себя, – не рассматривала. Свет выключил и разделся. Или в одежде. Неудобно, конечно…
– А… не обидится она… на такое?
– Это ты у Фредди спроси. У него их навалом. Это я, – Эркин невесело улыбнулся, – всегда подстраивался, делал, что они хотели и как хотели. А он, говорят, их под себя гнёт.
Андрей рассмеялся получившейся шутке.
– Да уж. Он, как ты, не выкаблучивается.
– А для чего нас держали? – усмехнулся Эркин. – Ей муж там или хахаль надоел, устала она от них, и в Палас прямым ходом. И здесь это ей не так, и это не по нраву! Стерва – она стерва и есть.
– И ни одной… ну… порядочной, что ли?
– Порядочная – это какая? – уточнил Эркин. – Я не смеюсь, я слова не понял.
– Не знаю, – растерянно признался Андрей. – Ну… ну… Нет, не могу. Ну, есть стервы, шлюхи, а есть порядочные.
– Тогда понимаю, – кивнул Эркин. – Такие в Палас не ходили. Наверное. Мне не попадались. Все они… помешаны на этом.
– Ну, Молли не такая, – запротестовал Андрей. – Это ты зря.
Эркин рассмеялся:
– Нам из-за баб ещё цапаться…
Андрей на секунду задумался и негромко заржал:
– И впрямь… Смехота!
– Но раз хочется, – отсмеялся Эркин, – иди, конечно. Ты на меня не смотри. Мне и раньше это на хрен нужно не было. С мальства наелся. А как перегорел…
– Тебе… не болит сейчас? – осторожно спросил Андрей.
Эркин покачал головой:
– Нет. Тогда отболело. Ну, если стукнуть, – он усмехнулся, – больно, конечно. А само по себе не болит.
– И… у всех вас так? Ну… не хочется?
– Стоп! – Эркин выставил ладонь предостерегающим жестом. – О себе я тебе сам сказал. О ком ещё догадался, молчи.
– Молчу, – согласился Андрей.
– Полезешь с вопросами или намекнёшь там – на нож посадят, и я не заслоню.
– Не дурак, понял, – Андрей всей пятернёй взъерошил волосы. – Странно устроен человек.
– Ты про что?
– Да про то самое. Вот у меня с зимы, ну, – он усмехнулся, – со рва того и, считай, до Молли не было ничего. Сначала и не думал об этом. Потом засвербело.
– Болело или дёргало? – деловито спросил Эркин.
– Да нет. Ну… ну, не по себе как-то. Вот хочется тебе этого, и всё тут.
– Ну и как?
– Чего как? Было раза два. Я и не разглядел их. Потому и считаю, что не было. Да и пьяный я был. Не разбирал ничего. Сама поднесла и затащила. А какая она из себя… Только и помню, что сказала мне, мол, лучше ты, чем… – Андрей запнулся и виновато посмотрел на Эркина.
– Я понял, – кивнул Эркин. – Чего уж там. Всякое зимой делалось. Слышал я, как у костров трепали. Но думаю, врали больше. Ты с Фредди поговори. Я без смеха, серьёзно.
Андрей кивнул, повертел свою кружку и вытряс в рот последние капли лимонада.
– Ну что, давай на боковую?
– Ага, отоспимся. Кружки ополоснуть бы, чтоб не липли.
– Ну да. К утру обсохнут, уберём.
Они быстро навели порядок на столе, задвинули засов на двери и пошли в ванную.
– Фредди придёт, достучится, пока мы в душе? За водой-то не слышно.
– Услышим, – отмахнулся Эркин. – Да я думаю, он не придёт.
– По своим пошёл, – Андрей фыркнул, – милашкам.