Аналогичный мир. Том второй. Прах и пепел

Фредди рассмеялся.

– Молодец, лендлорд. Ну, что ты вынул из капитана?

– Завтра с девяти до часу я получу информацию по обеим проблемам. И кажется, с ним можно играть честно.

– С властями играть честно – это проигрывать, Джонни.

– Играть надо наверняка. Но… но он действительно хочет помочь. И ничего не потребовал с меня за информацию.

– Он же даст её только завтра, – усмехнулся Фредди. – Завтра скажет и цену.

– Кое-что он дал уже сейчас. Браун узнал Эндрю и с перепугу побежал сдаваться.

– Фью-ю! – присвистнул Фредди. – Да, это уже ценно.

– Эндрю – нежелательный свидетель для всей недобитой сволочи из ведомства моего тёзки.

– Чёрт, – Фредди зло выплюнул окурок и тут же закурил следующую. – Об этом я не подумал. Но чтобы сейчас в Эндрю признать… это ж какой намётанный глаз надо иметь, Джонни, а? Что же он наболтал русским?

– Не знаю. И не спрашивал. Это трогать вообще опасно. Были расстреляны и все пленные. Трогать эту тему… это нарываться, Фредди.

– Да, чёрт. И что делать?

– Джексонвилл – тихий город, может, и обойдётся. До Рождества.

– А к Рождеству мы приедем, – кивнул Фредди. – Думаю, даже чуть раньше. Двадцатого…

– Да! – Джонатан порывисто повернулся к Фредди. – Двадцатого же годовщина освобождения, цветные начнут праздновать и…

– И непременно взорвётся раньше. Ты прав, Джонни. Но до декабря, я думаю, ничего не будет.

– Думаю, да, – Джонатан откинулся опять на спинку. – А как тебе русский шофёр?

– Толковый парень. Если б ещё язык знал…

– Как вы объяснились? Ты ж в русском…

– Хуже, чем он в английском, – ухмыльнулся Фредди. – Но мы поняли друг друга. Думаю, мы в Бифпите ещё встретимся.

– Завязываешь позиционные бои на русском фронте? Сначала девчонка из комендатуры, теперь шофёр…

– Пока готовлю позиции, Джонни. А бои… там посмотрим.

Джексонвилл

До обеда Эркин провозился в сарае. Женя успела израсходовать все заготовленные им тонкие поленья и лучинки. Значит, всё-таки он пробыл дольше, чем рассчитывал. Или она топила плиту чаще, или… а не всё ли равно? Сейчас-то… в момент наладит. Эркин заново наточил топор, перебрал инструменты и занялся дровами. Смотрят? Ну и пусть. Он снимает койку с работой. Всё путём. Везде так. В Бифпите, да и на перегоне он наслушался рассказов про то, как кто устроился с жильём. Койка с работой – неплохо, но бывает и получше. Вот так и вот так. Это сделано. Теперь… а смотри-ка, и солнце вроде вовсю, и топором машешь, а рубашку чего-то неохота снимать. Значит, и в самом деле осень началась.

Вышла во двор Алиса – Женя всё-таки оторвала её от баульчика и отправила гулять с наказом не подходить к Эркину, не разговаривать с ним и вообще помалкивать – покрутилась, краем глаза Эркин видел, что она вроде подошла к другим детям, но быстро ушла из круга, посидела на крыльце с куклой и убежала домой.

Он закончил работу, всё убрал, закрыл сарай и привычно, будто и не уезжал, глядя себе под ноги, пошёл к дому, поднялся по лестнице, открыл верхнюю дверь.

– Как раз вовремя, – Женя обернулась на стук двери. – Сейчас обедать будем.

Он хотел было сказать, что это ленч, но тут же вспомнил, что по-русски обедают днём. Он переобулся в кладовке, вымыл руки и прошёл в комнату.

Стол уже накрыт, Алиса сидит на месте и крутится, то и дело оглядываясь на свой баульчик, стоящий у табуретки с игрушками.

– Алиса, не вертись, – Женя разложила по тарелкам нарезанные кружочками и чуть присоленные огурцы. – И не руками. Вилка есть. Эркин, а кто вам готовил?

– Мы сами. На костре варили. Ну, а в Бифпите завтракали в гостинице, а остальное… где придётся. В номере запрещено готовить.

– Понятно. А что вы варили?

Он улыбнулся.

– Варево. Ну, вроде каши. Крупу зальём водой и на костре оставим. Потом мяса копчёного нарежем туда, ещё раз прогреем и всё. Лепёшки себе пекли. Кофе варили.

– Большое хозяйство, – засмеялась Женя. – Продукты вам как…?

– Продукты раз в неделю привозили. На перегоне Фредди покупал, кормовые деньги у старшего ковбоя. А котелки, кофейник, сковородку, решётку, ну, вообще всё… это нам выдали. Потом мы сдавали. У нас хорошо, ничего не пропало, не поломалось, вот и без вычетов обошлось.

– Ну, понятно. Алиса доедай. Сейчас я суп принесу.

Он дёрнулся помочь, но Женя быстро собрала тарелки, убежала с ними на кухню и вернулась с кастрюлей.

– Эркин, глубокие тарелки поставь. Алиса, осторожней. Суп овощной, – и рассмеялась, – но с мясом. Алиса не вылавливай, всё подряд ешь. Эркин, так вы три месяца одно это варево и ели? А овощи? Неужели и картошки не было?

– Нет, – он ел, чувствуя, как от горячего супа расходятся по телу тёплые волны. – Но мы… щавель собирали и варили. Ягоды…

– Ягоды варили? – изумилась Алиса.

– Заваривали. Заливали кипятком и пили, когда настоится. Малину, барбарис, – он невольно улыбнулся. – Потом вначале были такие маленькие ягоды. Красные. В траве на солнечном склоне. Листики маленькие с зазубринками, а цветы белые.

– Земляника, – догадалась Женя. – Ну, хорошо, а то летом и без зелени… Так и цингу заработать можно.

– Что? – не понял Эркин.

– Цинга. Болезнь такая. Зубы шатаются и выпадают. Это когда без солнца, без зелени…

Он невольно зябко передёрнул плечами, представив такое, но встретился глазами с Женей и улыбнулся.

– Тебе нравится? Вкусно?

– Да, Женя, очень. Никогда такого не ел.

– А в Бифпите? Вы там куда-то есть ходили?

– Да. Но там суп тоже… вроде варева. Вкусно, сытно. Но у тебя лучше.