Четыре световых минуты

– Помочь?

– Ну уж нет!

Наконец она добралась до сердцевины и, отворив ларец, увидела кусочек Луны, который мне так приглянулся. На аккуратном белом кулоне были выгравированы неровности, имитирующие ландшафт земного спутника.

– Нравится?

– Нереально красиво… помоги-ка мне застегнуть, – попросила она, повернувшись ко мне спиной.

Я, разбираясь с цепочкой, заприметил две маленькие родинки, скрывающиеся от наблюдателей за левым ушком. Стоило мне провести там подушечками пальцев, как Энн судорожно вздохнула.

Этот день был из серии тех особых дат, что навсегда отпечатываются в памяти человека. В моей жизни появилась она, ставшая основой и смыслом всего. Раньше я относился к чувствам очень небрежно, называя их тормозом развития человечества, но весь мой цинизм бесследно испарился после встречи с этим милейшим созданием.

Вплоть до вечера мы пытались заняться приготовлением праздничного ужина, но по большей части занимались исключительно друг другом. Думаю, мы были подобны подросткам, которые впервые испытали сильные и ранее незнакомые чувства. Расположившись на диване, я подтянул Энн за руку и посадил к себе на колени.

– Нас ждут два года усиленной подготовки, а затем долгожданное приключение.

– Тогда стоит смаковать каждый день, отведенный на Земле.

– Хотел бы я, чтобы этот день не заканчивался…

– Я верю, что впереди нас ждет множество изумительных дней, похожих на этот или даже лучше, – поделилась оптимизмом Энн.

– Но этот день ты запомнишь навечно! – я повалил Энн на диван и начал щекотать.

– Стой, – еле выдавила она, захлебываясь от смеха, – пожалуйста, хватит!

Закончив кратковременное баловство, я прилег рядом и обнял ее за плечи. Отрывистое, частое дыхание сменилось на медленное и спокойное.

– Столько всяких событий и только для того, чтобы я наконец-то встретила тебя. Для меня это было словно делом всей жизни.

Если быть откровенным, то эта вереница сложносплетенных событий, что привела нас друг к другу, была очень похожа на умышленное и спланированное мероприятие. Суеверный человек назвал бы это судьбой, но я знал точно, что происходящее является лишь феноменальной случайностью.

– У тебя никогда не возникало желания отказаться? – она замерла в ожидании ответа.

– Спасовать? Нет, даже мысли такой не было. А у тебя?

– На отборочном туре конкуренция переросла в неприкрытую ненависть. Казалось, что каждый только и думает о том, как бы вцепиться в глотку другому. Я боялась, что становлюсь такой же, как они, поэтому меня посещали мысли о том, чтобы все бросить и вернуться домой.

– Если человек родился здоровым и полноценным, то его способности зависят исключительно от него самого. Для победы в отборочном туре требовалось проявить себя в полной мере и доказать, что ты лучше, чем все остальные. Каждый из нас боялся поражения и испытывал оправданную ненависть, когда кто-то угрожал сделать этот страх реальными.

– Считаешь, что каждый человек сам решает быть ему глупым или умным?

– Конечно! Мы живем в удивительное время, когда миллионы книг находятся в свободном доступе. Информации настолько много, что при большом желании можно стать специалистом широкого профиля, не выходя из дома. Глупость – осознанный и опасный выбор подавляющей части населения Земли.

– Тут я с тобой согласна.

– Как-то давно читал, что в нас от рождения заложено более полусотни талантов, но мы самостоятельно или же по наставлению родителей выбираем, что развивать, а что – оставить в зачаточном состоянии.

– То есть я могла бы стать певицей или актрисой?

– Несомненно, но ты стала первоклассным медиком, – с искренним восхищением произнес я.

– Родители никогда не настаивали на том, чтобы я становилась тем, кем являюсь сегодня. В нашей семье всегда была свобода выбора.

– Что же тогда тебя подтолкнуло?

– Мне было восемь, когда очень сильно заболела бабушка, и мы с мамой поехали в местный госпиталь, чтобы навестить ее.

Энн выдержала паузу и я, понимая, что воспоминания ранят ее, терпеливо ждал продолжения.

– Бабушка всегда была такой сильной, что даже в тот момент пыталась утаить невыносимую боль. Она боялась предстать перед нами слабой, не хотела, чтобы мы грустили.

– Если тебе больно это вспоминать, то…

– Нет, нет, все в порядке, – она прервала меня на полуслове. – Через неделю состояние бабушки резко ухудшилось, а еще через два дня она скончалась от сердечной недостаточности. Для меня это была серьезная утрата, и я пообещала себе стать самым лучшим доктором, чтобы спасать жизни.

– Мою ты спасла точно, – ободряюще ответил я и прижал Энн к себе.

Пересилив неумолимую тягу друг к другу, мы все же смогли завершить приготовление ужина, который вышел весьма скромным. За едой мы снова болтали, шутили и смеялись, как днем ранее, напрочь позабыв о Луне, Марсе, Земле и целом мире.

Наступила ночь. Квартира погрузилась во мрак, который терял свою стабильность под воздействием частых вспышек салютов.

– Точно! – Энн вырвалась из моих объятий. – У тебя же есть гирлянды!

Слегка припрыгивая, она добралась до них и махом включила в сеть, заставив светодиоды мерцать разноцветными огнями.

– Ты уже хорошо ориентируешься в этой квартире.

– А то! – она обвила руками мою шею и, опрокинув на постель, навалилась всем телом. – Люблю тебя.

– Любовь моя…

Мои пальцы сползают по ее обнаженной спине, лаская выпирающие от умеренной худобы лопатки. Она так горячо дышит, обхватывает мое лицо руками и направляет к груди, которую я тут же начинаю жадно целовать. Мои руки на ее бедрах, и я сжимаю их с нарастающей страстью. Энн вздрогнула от сумасшедшего возбуждения, и капелька пота скользнула по ее утонченной шее, блеснув в свете праздничных огней. Избранница чувственно извивается в моих сильных объятиях и мы, стискивая друг друга, продолжаем делить наслаждение. Желания всецело завладевают ситуацией, и вот мои губы, мой язык уже пробираются в самые потаенные места. Я словно слепой, который судорожно изучает Священное Писание, где буквами шрифта Брайля становятся изгибы тела этой неподражаемой девушки.

Глава 13. Часов не наблюдая

Утро. Я повернул голову, чтобы убедиться, что вчерашний день не был сном, и мое счастье от меня не сбежало.

– Здравствуй, – с прищуром улыбнулся я. – Ты вновь за мной следишь?

– Ага, – Энн улыбнулась в ответ. – Изучала черты твоего лица, пока ты отдыхал от меня.

Я крепко прижал ее к себе и начал целовать шею, устремившись губами к ключице. Дойдя до цели, плавно поднялся вверх и приласкал мочку ушка.

– Слушай, а перебирайся ко мне жить.

– Ты шутишь? – голос возлюбленной задрожал.