Власть меча

Окинув все внимательным взглядом, Лотар решил, что все готово к броску, а потом посмотрел вперед как раз в тот момент, когда из воды выпрыгнула другая рыба. На этот раз она была так близко, что Лотар смог увидеть темные полосы на ее блестящих боках и окраску – неземной зеленый над полосой и сияющее серебро ниже. Потом рыбина хлопнулась в воду, оставив на поверхности темную вмятину.

Точно это стало сигналом, океан ожил в одно мгновение. Вода потемнела, как будто солнце закрыла тяжелая туча, но эта туча всплыла из глубины, поднимаясь к поверхности, и вода закипела, словно где-то внизу буянили монстры.

– Сардины! – кричал да Сильва, поворачиваясь морщинистым темным лицом к Лотару и одновременно широко разводя руки, будто желая охватить безбрежность воды, кипящей рыбой.

Перед ними возник косяк в милю шириной и уходящий в глубину настолько, что взор не мог уловить его край. За все охотничьи годы Лотар ни разу не видел такого скопления жизни, такого множества существ одного вида. Кроме разве что саранчи, способной скрыть африканское полуденное солнце, да стай крошечных птиц-ткачиков, чей объединенный вес ломал ветви огромных деревьев, на которые они садились. Команды траулеров замолкли и благоговейно взирали на косяк, вырвавшийся на поверхность, и вода побелела и заискрилась, как снежный сугроб; несметные миллионы маленьких чешуйчатых тел вырвались на солнечный свет, когда их приподняли над водой бесчисленные сородичи, напиравшие снизу.

Да Сильва опомнился первым. Он повернулся и побежал по палубе, быстро и живо, как юноша, и задержался лишь у двери рулевой рубки.

– Мария, Матерь Божья! Даруй нам полные сети до конца этого дня!

Это прозвучало как трогательное предупреждение, а потом старик умчался на корму и перебрался через планшир в ялик, и по его примеру остальная часть команды спохватилась и поспешила к своим местам.

– Манфред! – позвал Лотар сына.

Мальчик, зачарованно стоявший на носу траулера, послушно кивнул и бросился к отцу.

– Бери штурвал.

Это была огромная ответственность для столь юного человека, но Манфред уже много раз доказывал свои способности, так что Лотар не мучился дурными предчувствиями, покидая рубку. На носу он подал сигнал, даже не оглядываясь, и тут же ощутил, как палуба накренилась под его ногами, когда Манфред повернул штурвал, следуя сигналу отца, чтобы начать описывать широкий круг, огибая рыбный косяк.

– Так много рыбы, – прошептал Лотар.

Когда он взглядом оценивал расстояние, направление ветра и течение, то вспомнил о предупреждении старого да Сильвы: траулер и сеть могут выдержать сто пятьдесят тонн этих шустрых серебристых сардин, а при особом умении и удаче, возможно, и двести тонн.

Перед Лотаром был косяк в миллионы тонн рыбы. Если забросить сеть необдуманно, можно сразу выловить десять или двадцать тысяч тонн, но такой вес легко порвет сеть, оторвет пробковый линь или сковырнет с палубы швартовую тумбу и утащит ее в морские глубины. Или, еще хуже, если выдержат линь и тумба, сам траулер может перевернуться. Лотар может тогда потерять не только дорогую сеть, но и судно, и команду, а также сына.

Он невольно оглянулся через плечо, и Манфред улыбнулся ему в окно рулевой рубки, лицо мальчика светилось возбуждением. Его сверкающие янтарные глаза и белые зубы живо напомнили Лотару его мать, и его кольнуло горькой болью, прежде чем он вернулся к делу.

Эти несколько мгновений рассеянности чуть не испортили все. Траулер шел прямо на косяк, и через считаные секунды он бы налетел на массу рыб, те услышали бы шум мотора, и тогда косяк, двигаясь в таинственном единении, как некий цельный организм, мог снова исчезнуть в океанских глубинах. Лотар быстро подал знак повернуть, и мальчик мгновенно повиновался. Траулер резко развернулся, и они двинулись вдоль края косяка, держась в пятидесяти футах от него, выжидая подходящий момент.

Еще один быстрый взгляд вокруг дал Лотару понять, что другие его шкиперы тоже осторожно держатся поодаль, ошеломленные неизмеримой массой сардин, возле которой они кружили. Темный Хендрик смотрел с другой палубы на Лотара; лысая голова этого черного гиганта блестела на раннем солнце, как пушечное ядро. Товарищ Лотара в войне и в сотнях дерзких начинаний, он, как и Лотар, с готовностью перешел с суши на море и теперь ловил рыбу с таким же искусством, с каким прежде охотился на слонов и на людей. Лотар подал ему знак «осторожно, опасность», и Темный Хендрик беззвучно засмеялся и махнул рукой, показывая, что понял.

Грациозно, как танцоры, четыре судна кружили вокруг огромного косяка, пока последние клочки тумана не рассеялись и легкий бриз не унес их прочь. Солнце очистило горизонт, далекие дюны пустыни засияли, как бронза, только что вышедшая из плавильни, являя собой прекрасный фон для начинавшейся охоты.

Рыба продолжала держаться плотной массой, и Лотар уже начал отчаиваться. Сардины находились на поверхности уже больше часа, дольше обычного. В любой момент они могли исчезнуть по непонятному сигналу, а ни один из его траулеров еще не забросил сеть. Им препятствовало именно изобилие, они были нищими перед безграничным сокровищем, и Лотар почувствовал, как в нем просыпается безрассудство. Он уже слишком долго ждал.

«Закидывать – и пропади все пропадом!» – подумал он и подал знак Манфреду, прищурившись от яркого света, когда они повернули к солнцу.

Но прежде чем он успел совершить глупость, он услышал свист да Сильвы и оглянулся на португальца – тот стоял на банке ялика и бешено жестикулировал. Позади них косяк начал вздуваться. Сплошная округлая масса рыбы меняла форму. От нее отделился усик, бугорок… нет, это скорее походило на голову на тонкой шее, когда часть косяка отошла чуть в сторону. Этого они и ждали.

– Манфред! – закричал Лотар и замахал правой рукой.

Мальчик крутанул штурвал, траулер развернулся, и они нацелились носом на шею косяка, как топор палача.

– Малый ход!

Лотар хлопнул в ладоши, и траулер почти остановился. Судно осторожно нацелилось носом на узкую часть косяка. Вода была такой прозрачной, что Лотар мог видеть отдельных рыбок, и каждая из них радужно сияла в окружении солнечных лучей, а внизу грудилась основная часть гигантской стаи, темно-зеленая, непрозрачная, как айсберг.

Лотар и Манфред аккуратно подвели нос траулера к живой массе, винт едва вращался, чтобы не встревожить рыбу. Узкая струйка сардин раскололась перед носом судна, и небольшая часть рыбы отделилась. Лотар, как пастушеская овчарка, отгонял их в сторону, поворачивая и медленно двигаясь вперед, а Манфред точно следовал сигналам его руки.

– Все еще слишком много, – пробормотал себе под нос Лотар.

Они отделили от косяка лишь малую часть, но Лотар прикинул, что там все равно больше тысячи тонн, а еще больше рыбы скрывалось в глубине, так что он вообще не мог оценить ее количество.

Да, это был риск, большой риск. Краем глаза он видел да Сильву, взволнованно предупреждавшего жестами об осторожности, а теперь он еще и свистнул. Старик боялся такой массы рыбы, и Лотар усмехнулся; его желтые глаза прищурились и сверкнули, как отполированный топаз, когда он подал Манфреду знак еще больше сбросить скорость и намеренно повернулся спиной к старику.

На скорости пять узлов он проверил Манфреда и направил его вокруг под крутым углом, вынуждая оторвавшихся рыб сгрудиться в центре круга, а потом, когда они обходили сардин во второй раз и траулер оказался с подветренной стороны от косяка, Лотар повернулся к корме и приложил ладони рупором ко рту.

– Бросай! – проревел он. – Бросай!

Команда, состоявшая из чернокожих гереро, распустила скользящий узел на фалине, что удерживал ялик, и сбросила лодку на воду. Маленький деревянный ялик вместе с да Сильвой, цеплявшимся за планшир и продолжавшим протестовать, упал за траулером и запрыгал на кильватерной волне, волоча за собой конец тяжелой сети.

Пока траулер продолжал описывать круг возле части косяка, грубые коричневые ячейки сети скрежетали и шипели, переваливаясь через деревянный поручень, пробковый линь раскручивался, как питон, и стекал за борт, являя собой пуповину, связывающую ялик и траулер. Пробковые поплавки, распределенные равномерно, словно бусы на нитке, образовали кольцо вокруг плотной массы косяка, и теперь ялик с да Сильвой, все еще выражавшим недовольство, оказался прямо впереди.

Манфред работал штурвалом, сопротивляясь тяге огромной сети, осторожно подводя траулер к ялику и закрывая дроссель, когда они соприкоснулись. Теперь сеть замкнулась, окружив косяк, и да Сильва взобрался на траулер, таща на плече концы тяжелых трехдюймовых линей из манильской пеньки.

– Ты потеряешь сеть! – набросился он на Лотара. – Только сумасшедший будет окружать такую стаю – они просто удерут вместе с твоей сетью! Да будут мне свидетелями святой Антоний и благословенный святой Марк…

Но, следуя кратким указаниям Лотара, команда гереро уже начала медленно поднимать сеть. Двое сняли с плеча да Сильвы лини, а один помогал Лотару заправить в лебедку стяжной трос.

– Это моя сеть и моя рыба, – проворчал Лотар, начиная вращать грохочущую лебедку. – Не путайся под ногами!

Сеть висела в прозрачной зеленой воде на семьдесят футов в глубину, но снизу она оставалась открыта. Прежде всего требовалось немедленно закрыть ее до того, как рыба обнаружит путь к бегству. Лотар согнулся над лебедкой, мускулы на его обнаженных руках вздулись буграми под загорелой кожей, и он ритмично двигал плечами, быстро наматывая стяжной трос на барабан лебедки. Трос, проходящий сквозь стальные кольца по всей нижней части сети, теперь закрывал ее, как шнурок на гигантском табачном кисете.

В рулевой рубке Манфред осторожно маневрировал, то слегка продвигая траулер вперед, то отступая, чтобы корма оказывалась достаточно далеко от сети и не намотала ее на винт. Старый да Сильва отвел ялик к дальней стороне поплавков и захватил линь крюком, чтобы придать пробкам больше плавучести в тот момент, когда огромный косяк обнаружит, что попался в ловушку, и начнет паниковать. Лотар, работая быстро, продолжал вытягивать стяжной трос, пока наконец на борту не оказались последние из стальных колец. Сеть закрылась, косяк оказался в мешке.

Лотар, обливаясь потом, в промокшей рубашке, прислонился к планширу, настолько вымотанный, что даже не мог говорить. Его длинные серебристо-белые волосы, отяжелевшие от пота, упали ему на лоб и на глаза, когда он жестами отдавал приказ да Сильве.

Пробковые поплавки лежали аккуратным кольцом на пологих зеленых волнах холодного Бенгельского течения, и на дальней от траулера стороне был закреплен маркер. Но пока Лотар наблюдал за ним, задыхаясь, хватая ртом воздух, кольцо поплавков начало менять форму, быстро удлиняясь, когда рыбный косяк в первый раз ощутил сеть и одновременно налег на нее. Потом напор изменил направление, рыбы развернулись и бросились в другую сторону, волоча сеть и ялик так, словно это были обрывки плавающих водорослей.

Сила рыбьей массы была неодолимой, как сила Левиафана.

– Боже, да мы захватили даже больше, чем я рассчитывал, – выдохнул Лотар.

Потом, встрепенувшись, отбросил с глаз мокрые светлые волосы и побежал к рулевой рубке.

Косяк метался в сети в разные стороны, без труда подбрасывая на кипящих волнах ялик, и Лотар почувствовал, как палуба траулера резко накренилась под его ногами, когда живая масса снова шарахнулась в сторону.

– Да Сильва был прав. Они сходят с ума, – прошептал Лотар, бросаясь к рукоятке туманной сирены.

Он резко прогудел трижды, зовя на помощь, а когда снова выбежал на палубу, то увидел, что три других траулера повернули и спешат к нему. Ни на одном из них так и не набрались храбрости, чтобы забросить сети в гигантский косяк.

– Скорее! Скорее, черт побери! – бессмысленно рявкнул в их сторону Лотар, а потом закричал на свою команду: – Всем поднимать сеть!

Матросы колебались, пятились, не желая тащить сеть, ходящую ходуном под водой.

– Пошевеливайтесь, черные ублюдки! – заорал Лотар и сам подал пример, подбегая к планширу.