Приключения в Африке. Приключения юного раджи (сборник)

Джан, онемевший от испуга, не выпускал ноги, хотя возможность на спасение для него состояла в том, чтобы прыгнуть назад, даже если бы ему пришлось упасть как раз позади слона. Я не хотел кричать ему, опасаясь привлечь внимание слона.

Я вышел из-за дерева и выстрелил в слона. Громадное чудовище не шевелилось, но начало качаться из стороны в сторону. Я закричал Джану, чтобы он прыгнул, и поспешил помочь ему. Прежде чем я добежал до этого места, Джан последовал моему совету. Как только он это сделал, слон повалился наземь.

Джан радостно вскрикнул. Я присоединился к нему, и даже бык замычал от удовольствия, когда увидел своего громадного врага, безжизненно распростертого на земле.

Мы тотчас принялись вынимать клыки нашими топорами. Мы хотели непременно взять их с собой, положили их на нашего быка с несколькими кусками слоновьего мяса, которое избавит нас от необходимости стрелять дичь в этот день.

Потом мы отправились к пещере, где оставили наши вещи, и не имели никаких приключений по дороге. Мы видели множество стад антилоп, жирафов и несколько страусов; последних я охотно убил бы, если бы мог, из-за их драгоценных перьев. Пещера была нетронута, и я с немалым удовольствием положил на быка то, что в ней хранилось. Мы приготовились на следующее утро пуститься в обратный путь, чтобы достать клыки слона, спрятанные нами на дереве, которое доставило мне такое удобное убежище, когда на нас напал их владелец.

Мы встречали, как прежде, буйволов и разных антилоп. Я шел впереди, и вдруг мое лицо как будто закутало толстое покрывало. Отбрасывая паутину – это была паутина! – я увидел большого желтого паука, качавшегося на дереве. Около этого дерева было много других паутин, фибры которых сходились у центрального пункта, где жадное насекомое ждало свою добычу. Каждая паутина имела ярд в диаметре и была толста как самая грубая нитка.

Встречали мы и змей, но они всегда уползали.

Однажды во время остановки, сидя под деревом, я увидел другого огромного паука рыжего цвета. Он вдруг выскочил из отверстия в коре, сделал большой прыжок и быстро проглотил большую мошку. С изумительной скоростью бегал он по дереву, бросаясь то вперед, то назад. С чувством отвращения, чтобы он не прыгнул на меня, я отодвинулся подальше. Взглянув на землю, я увидел что-то, сначала показавшееся мне монетой величиной в шиллинг, но присмотревшись поближе, я нашел, что это было чистое, белое, шелковистое вещество похожее на бумагу, которое закрывало отверстие.

Джан сказал, что это нора наука, вероятно, того самого, которого я видел ищущим добычу.

Ночью я услышал треск голов и рогов. Джан сказал мне, что это стадо дравшихся буйволов. Громкое фырканье и пыхтенье скоро долетело до наших ушей. Рев усилился, и Джан объявил, что это дерутся носороги с буйволами. Я боялся, как бы эти звери не пошли в нашу сторону и не затоптали нас. Или, может быть, носороги нападут на нашего бедного быка, который не был способен защищаться.

Вскоре я увидел стадо слонов, направлявшихся к большому пруду. Я осторожно последовал за ними, пока они не вошли в воду.

Удовлетворив свою жажду, они начали прыгать и валяться в воде, как купающиеся школьники. Так как я не мог взять их клыков, я не пытался стрелять ни в одного. Через некоторое время они вернулись по той дороге, по которой пришли, походя на призраков, – так тихо ступали они по земле.

Странно, что как ни громаден слон, а шаги его не слышны даже на твердой земле. Его приближение узнается только по тому, что он отрывает ветви с деревьев и кустов.

Мы находились недалеко от того места, где оставили клыки слона, главную цель нашей экспедиции. Я был уверен, что непременно найду это место, так как приключение, случившееся с нами там, запечатлелось в моей памяти.

Я подходил к дереву в сопровождении Джана, когда увидел какой-то предмет, двигавшийся между ветвями. Я стал продвигаться осторожно, и хорошо что так, потому что, подняв глаза, увидел громадного леопарда, очевидно, привлеченного запахом мяса, остававшегося на клыках. Следовательно, мне прежде надо было прогнать леопарда, а потом доставать клыки; что они еще находились там, я узнал по тому, что они торчали между ветвями в том самом месте, где мы положили их. Я знал привычку леопарда прыгать на проходивших животных и опасался, что он и со мной поступит таким образом. Поэтому я остановился поодаль. Но хотя я крикнул во весь голос и бросил в зверя три палки, он остался на своем месте и свирепо ворчал.

– Скорее стреляйте в него, а то он прыгнет в один миг! – закричал мне Джан, который с быком оставался на безопасном расстоянии.

Так как мы спешили вернуться в стан, я подумал, что чем скорее я сделаю это, тем лучше, но было необходимо убить леопарда до смерти, потому что, если я промахнусь или только раню его, он прыгнет, прежде чем я успею опять зарядить ружье, и нападет на меня и на Джана.

Я прицелился, спустил курок, но ружье мое осеклось. В то же мгновение леопард прыгнул с высокой ветви, на которой сидел. Мне уже чудились его когти на шее, но, к счастью, он зацепился ногой за ползучие растения, обвивавшие дерево, и чуть не рухнул наземь головой. Однако он оправился и уселся на нижние ветви. Я между тем, стараясь сохранить спокойствие, вычистил ружье, снова зарядил его и, отойдя на несколько шагов, выстрелил в голову леопарда, который смотрел на меня и собирался прыгнуть. Выстрел мой был меткий, и леопард упал наземь.

Я отпрыгнул и опять стал заряжать ружье, но второй выстрел оказался не нужен, потому что после нескольких судорожных усилий леопард растянулся на земле. Подойдя ближе, я увидел, что он мертв. Шкура его была очень красива, и я решил взять ее с собой. С помощью Джана я скоро содрал ее и положил на быка. Потом я поднялся на дерево и увидел, что хотя концы клыков были обгрызены, они не были испорчены.

С помощью Джана я снес их вниз и положил на быка. Бедное животное было тяжело навьючено, но так как стан наш был недалеко, я надеялся, что оно сможет благополучно дойти.

Будь я сильнее, я сам понес бы часть ноши, но моего ружья, зарядов и птиц, убитых мной, было вполне достаточно для моих сил.

Наконец, к моему большому удовольствию, мы приблизились к тому месту, где оставили дядю на небольшом возвышении над рекой. Каждую минуту я думал, что наш бедный бык падет.

При приближении вечера, мы увидели костер дяди. Мы закричали ему, он нам ответил и торопливо спустился с пригорка к нам навстречу.

– Что это за жалкое животное ведете вы? – воскликнул он, поздоровавшись с нами.

Когда я сказал ему, что это наш старый бык, он верить не хотел. Только мы сняли с него ношу, и Джан хотел вести его к реке, как бедное животное с судорожной дрожью упало на землю мертвым, верно исполнив свою обязанность до конца.

Мне было так грустно, как я не предполагал возможным, когда я помогал дяде и Джану оттащить мертвого быка от нашего стана. Скоро туземцы избавили нас от этого труда. Они явились с заявлением, что возьмут его к себе и съедят, несмотря на то что он издох от действия яда цеце, о чем мы их предостерегли.

Дядя сказал мне, что приготовил плот, который перевезет нас и наше имущество по реке к тому месту, где находится стан мистера Вельбурна, и что он нанял две лодки и несколько туземцев провожать нас. Вместо воя диких зверей, мы слышали ночью смех и пение негров, насыщавшихся мясом бедного быка. Лучше уже пусть они его съедят, чем шакалы, а ему предстояла бы эта участь, если бы он пал в пустыне.

На следующее утро с помощью негров мы отнесли наше имущество к реке, где нашли плот, построенный из тростника. Посредине была вбита мачта с парусом, длинное весло виднелось на корме. Несмотря на уверения туземцев, что этот плот годится для большого путешествия, я был рад, что нас будут провожать лодки.

Все было готово, и среди криков туземцев, оставшихся на берегу, мы отправились. Несмотря на неудобную постройку плота, мы скользили очень быстро, так что лодочники с трудом поспевали за нами.

Приятно было нестись без всяких усилий с нашей стороны! Путешествие, однако, имело свои опасности. Время от времени громадный бегемот высовывал свою безобразную голову, угрожая опрокинуть наш плот, что было бы для него легко одним усилием его спины. Иногда крокодилы плавали возле, смотря на нас своими свирепыми глазами, показывавшими нам, как будет поступлено с нами, если мы попадаем в воду.

Около полудня мы направились к берегу, где наши черные провожатые изъявили намерение отобедать.

Плот привязали веревкой к стволу дерева; однако мы не хотели оставить наше имущество на плоту и решили остаться там и довольствоваться холодным мясом, которое взяли с собой. Вода казалась заманчива и прозрачна, я хотел было выкупаться, как вдруг плот приподнялся, и громадный крокодил, высунув свое безобразное рыло, предостерег меня, что мне лучше остаться на плоту. Скоро показались еще два или три крокодила. Мы с дядей решили, что чем скорее оставим это место, тем будет лучше, так как свирепые животные могут опрокинуть плот. Поэтому мы очень обрадовались, когда негры, закончив свою трапезу, вернулись и мы опять понеслись по реке.

Мы надеялись, что, судя по быстроте, с которой мы неслись, встретимся с нашими друзьями в этот же вечер, но ночная темнота приближалась, и негры дали нам понять, что надо пристать к берегу и ночевать в деревне их племени, где нас примут гостеприимно. На это мы не могли сделать возражения, хотя это влекло за собой необходимость перетащить на берег наше имущество, так как мы не имели никакой охоты остаться на плоту и сделаться добычей крокодилов.

На южном берегу показался ряд хижин. К ним и направили плот. Туземцы, спрыгнув на берег, привязали плот веревкой к дереву, растущему на берегу, а потом помогли нам перенести на берег наши вещи. Сложив их в кучу и покрыв листьями, они уверили нас, что все это будет в такой же безопасности, как и под караулом ста человек. Так как до сих пор они выказали себя честными, мы не имели причины сомневаться в них и потому охотно пошли с ними в деревню, откуда множество людей вышло к нам навстречу.

Нас отвели в нововыстроенную хижину, которая была очень опрятна, и пол был покрыт новыми плетенками. Тут мы могли отдохнуть так удобно, как нам не случалось никогда. Однако нам не дали туда войти. Приготовлялось празднество, на котором ожидали нашего присутствия, а потом пляска для нашего увеселения. Для этого празднества убили жирного быка. Нам подали его мясо и огромные чаши с кашей, которую наши хозяева мешали пальцами и клали себе в рот. Они казались удивлены, когда мы не решались последовать их примеру. Но сообразив, что это выкажет недоверие, мы наконец преодолели наше отвращение. Каша была недурна, и наши хозяева весело смеялись, видя, как мы обжигаем пальцы и делаем гримасы. Питье к этому подавалось вроде пива слегка опьяняющего свойства. Мы не допытывались слишком подробно, как оно приготовлялось.

По окончании празднества, мы услышали чрезвычайный шум из другой части деревни, что-то похожее на собачий лай и на тот звук, когда люди стараются откашляться. Мы поспешили в ту сторону, откуда раздавались эти странные звуки, и нашли несколько человек с копьями в руках и с раковинами, прикрепленными к их ногам. Эти люди наклонялись над костром и производили те звуки, которые привлекли наше внимание. Другие плясали возле них, а женщины, составляя полукруг, тянули какую-то однообразную песню и хлопали в ладоши. Старики и старухи сидели на противоположной стороне и смотрели на пляску.

Это продолжалось некоторое время, когда наконец мы объяснили начальнику, что очень устали, и нас церемонно проводили в нашу хижину. Шум, еще долго доходивший до наших ушей, показал нам, что пляска неутомимо продолжалась, и я подозреваю, что наши хозяева составили не очень лестное мнение о наших вкусах вследствие нашего исчезновения с праздника.

На следующее утро, сделав несколько подарков негритянкам, мы простились с нашими гостеприимными хозяевами и продолжили наш путь. Ни одна вещь не пропала из нашего имущества. Наш плот держался лучше, чем я предполагал, и если бы нам не хотелось присоединиться к нашим друзьям, мы были бы не прочь продолжить наше путешествие еще несколько дней.

Приближался другой вечер, когда мы увидели под громадным деревом что-то вроде палатки и две повозки возле нее. Мы выстрелили из ружей в знак сигнала, и скоро к нам подошли два белых человека. Мы поспешно сели в одну из лодок и скоро пожимали руку мистеру Вельбурну и его сыну Герри.

Глава VI

Мистер Вельбурн имел большой запас патронов, и с теми, которые мы привезли, мы могли продолжать наше путешествие к северу в ту область, где водится множество слонов. Скот находился в хорошем состоянии, и если бы нам удалось избавиться от цеце, мы могли бы получить большой запас клыков. Кроме трех готтентотов и двенадцати макололо с мистером Вельбурном был белый охотник Ганс Скарф, присоединившийся к нему по дороге. Наружность не говорила в его пользу, потому что более зловещую физиономию мне редко случалось встречать. Говорили, однако, что это отважный охотник и первоклассный всадник, и, следовательно, его помощь должна была оказаться полезной.

Начальник макололо Токо, как его называли, был симпатичный, высокий, проворный, с разумной физиономией, которая, по нашим понятиям, была очень даже недурна для негра. К тому же это был верный и мужественный человек. Кроме быков для повозок у нас было восемь хороших лошадей, приученных к встрече со слонами, носорогами и всякими другими дикими зверями в лесу.

Близ нашего стана источник чистой воды впадал в реку, и вечером Герри пригласил меня выкупаться. Ганс сказал, что он пойдет с нами.

– Разве здесь нет крокодилов? – спросил я и рассказал, сколько их мы видели в реке.

– Здесь нечего их опасаться, – ответил Ганс, – ручей слишком мелкий.

– А бегемоты? – спросил я.

– Еще менее вероятно, – ответил Ганс. – Чудовища никогда не бывают в таких местах.

Мы пошли и у ручья отделились друг от друга. Отыскивая место, где бы не было лилий и других водяных растений, Герри закричал:

– Я нашел отличное место! Мы можем прыгнуть в глубокую воду с берега!

Именно в эту минуту я услышал, как дядя мой закричал: