Ромео и Джульетта. Сонеты. В переводе Юрия Лифшица

РОМЕО. О, научи, как думать позабыть!
БЕНВОЛИО. Переключи внимание свое.
Немало есть красавиц.
РОМЕО. Это способ
Достоинства любимой подчеркнуть.
Не зря вуаль-счастливица черна:
Лаская лица женщин, позволяет
Мечтать о белолицей красоте.
Утратив зренье, помнит человек,
Какого он сокровища лишился.
Красавицу такую не найдешь,
Перечисляя прелести которой,
Не вспомню я о том, что числю выше
Я красоту прелестницы моей.
Что мне твое ученье о забвенье?
БЕНВОЛИО. Умру я, но продолжу обученье.

    (Уходят.)

Акт первый. Сцена вторая

Улица.

Входят КАПУЛЕТТИ, ПАРИС и СЛУГА.

КАПУЛЕТТИ. Мы с Монтегю, два старых человека,
За дело получили нагоняй.
Но как бы эту ссору прекратить?
ПАРИС. Досадно, что не могут в мире жить
Почтенной репутации особы.
Но вы мне ничего не говорите.
КАПУЛЕТТИ. Уже сказал и снова повторю:
Куда ей замуж! Сами посудите:
Девчонке и четырнадцати нет.
Вам надо потерпеть годок-другой,
И дочь созреет, чтобы стать женой.
ПАРИС. Но счастье материнства узнают
И более незрелые девицы.
КАПУЛЕТТИ. Да, но приносит лишнее страданье
Такое слишком раннее познанье.
В земле мои надежды, и одна
Моих земель наследница – она,
Джульетта. Поухаживай за ней,
Любви добейся, сердцем завладей.
Мое согласье без ее желанья —
Лишь звук в аккорде бракосочетанья.
А ночью в доме нашем карнавал.
Я множество гостей наприглашал;
А дорогих друзей моих – особо.
Прибавьте к ним еще одну особу.
Земных светил блистательные очи
Рассеют сумрак карнавальной ночи.
У нас, сегодня, в обществе девиц,
Среди красивых, юных, свежих лиц
На вас пахнет весною молодою,
Что за хромою гонится зимою.
И та, быть может, суженая ваша,
Кто лучше всех, достойнее и краше.
Здесь будет и Джульетта веселиться,
В ряду девиц обычная девица;
Обычная, которых легион,
А вовсе не одна на миллион.

(СЛУГЕ, подавая ему записку.)

А ты, приятель, обойди Верону
И в этом списке каждую персону
Проси нижайше, всех до одного,
Пожаловать на наше торжество. —
Парис, идемте.

(КАПУЛЕТТИ и ПАРИС уходят.)

СЛУГА. «И в этом списке каждую персону!». А что мне в нем? Может, здесь написано: сиди себе сапожник со своим аршином, портной – с колодкой, художник – с удочкой, рыбак – с кисточкой, – и не в свое дело не суйся. «Проси нижайше всех до одного!». А кого просить, ни одного не назвал. Что я ему, читатель, что ли!

(Входят РОМЕО и БЕНВОЛИО.)

И вовремя же они подвернулись!

БЕНВОЛИО (к РОМЕО). Молчи. Пожар – лекарство от пожара,
От скорби – скорбь и от болезни – боль.
А голова кружится от угара, —
Вскружить ее по-новому позволь.
На новую заразу глянь вполглаза,
И старая отвяжется зараза.
РОМЕО. И подорожник это исцеляет.
БЕНВОЛИО. Что именно?
РОМЕО. Ушибы на ногах.
БЕНВОЛИО. Ромео, ты помешан.
РОМЕО. Вроде нет,
Но под замком сижу и голодаю,
И муки несказанные терплю,
Как будто в самом деле помешался.
СЛУГА. День добрый, сэр.
РОМЕО. День добрый и тебе.
СЛУГА. Милорд, вы не могли бы прочитать…
РОМЕО. Мою судьбу в отчаянье моем?

СЛУГА. Это может всякий, а вот можете ли вы прочесть то, что только ученому под силу?